Кэтрин Куртц - Тень Камбера

• Название: Тень Камбера
• Автор: Кэтрин Куртц
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-009976-2

Меарский вопрос решён, пусть и цена была немалой. Теперь Келсон обращает своё внимание на отмену Рамосских Уложений, запретивших Дерини становиться священниками. Для решения этого и многих других вопросов собирается Священный Синод, после выступления на котором король планирует отправиться в путешествие по памятным местам Камбера Кулдского, дабы исполнить свою вторую цель — возрождение культа деринийского Святого. Третья же цель никуда не делась, и Келсону напоминает об этом едва ли не каждый царедворец — Гвиннеду нужна королева. Параллельно Конал, сын Нигеля — любимого дяди короля, под руководством члена Камберианского Совета Тирцеля Кларонского обретает часть могущества Халдейнов, в сочетании с которым его скверный нрав и непомерное честолюбие принесут немало бед.

---

Меч Келсон все это время был опущен острием вниз, и оно касалось ковра, пока они спорили, теперь Келсон поднял его, а затем, соответствующим образом развернув клинок и положив его себе на правое плечо, бросил взгляд на Моргана.

— И даже не думайте мне указывать, — сказал король. — Вы оба. Я знаю, что делаю, и я велю казнить всех тех, кто до сих пор считает, будто епископ не может иметь законного сына и быть рыцарем. Аларик, я буду благодарен, если ты для сегодняшней процедуры поделишься с Дунканом своими шпорами. Она не будет такой официальной, как мне хотелось бы. Я знаю, Дункан ждал этой чести слишком долго. Дункан, пожалуйста, преклони колена. Я не могу посвятить тебя в рыцари, если ты продолжишь стоять.

У Дункана все еще оставались сомнения, он опасался, что когда-нибудь Келсон пожалеет об этом проявлении дружбы и о том, что он не подошел к делу более серьезно поразмыслив, взвесив все за и против. Однако, увидев, как Морган улыбается, склонившись на ступенях возвышения, чтобы отстегнуть позолоченные шпоры, он понял: по крайней мере, к Моргану взывать бессмысленно. Он опустился на колени, сняв шапку, а когда он сделал это, Дугал поднялся на ноги и отошел на шаг назад, чтобы понаблюдать за процедурой.

— Дамы и господа, — сказал Келсон, поднимая голову и обращаясь к заинтригованным зрителям, большинство из которых не понимали, что происходит. — Кажется, мы поступили очень несправедливо по отношению к преданному нам всей душой герцогу Кассанскому. — Он с трудом сдержал улыбку, заметив, как Морган, так и не поднимаясь с колен, придвинулся к стоящему на коленях Дункану, чтобы прикрепить правую шпору. — Попросив упомянутого герцога посвятить в рыцари его сына, как часто делается, мы обнаружили, что непреднамеренно попросили от него невозможного — поскольку лишь рыцарь может посвящать в рыцари. Мы только сейчас узнали, что сам Дункан Мак-Лайн никогда не проходил акколаду.

В зале послышался удивленный шепот, и Келсон поднял свободную руку, жестом призывая собравшихся замолчать.

— Только на основании подвигов, совершенных во время прошлогодней летней кампании, он мог быть посвящен в рыцари с десяток раз. И нет никаких сомнений: он служил нашему королевскому дому со всей преданностью, везде и всегда, с момента нашего восхождения на трон.

К этому времени Морган закончил со второй шпорой и с трудом сдерживал довольную улыбку, поднявшись на ноги. Он дал подержать свой меч, остающийся в ножнах, Дугалу для того, чтобы снять белый пояс.

— Поэтому я считаю для себя честью посвятить тебя, Дункан Говард Мак-Лайн, в древнее и почетное братство рыцарей. — Келсон поднял меч Халдейнов и плашмя опустил его на правое плечо Дункана. — Во имя Отца, и Сына, — клинок переместился на левое плечо, — и Святого Духа, — клинок лег на голову, — будь благородным и честным рыцарем, ибо таким ты был и прежде.

Он снова поднял клинок и опустил на свое право плечо.

— Встань, сэр Дункан, и пусть тебе вручат белый пояс, как и подобает по рангу. — Келсон посмотрел на герцогиню Мерауд, а не на свою мать. — Тетушка, не выполнишь ли ты эту почетную миссию?

Когда Дункан поднялся, Мерауд с готовностью прошла вперед, приняла из рук Моргана поношенный пояс, кивнула с торжественным видом и, не торопясь, надела его на талию Дункана.

— Предполагаю, ты знаешь: белый пояс является символом целомудрия, — прошептала она, закрепляя его. — Что необязательно является тем же, что и целибат — это, я уверена, ты также знаешь — хотя может и означать одно и то же. Например, для тебя теперь. Твоему сыну очень повезло иметь такого отца. Это заслуженная честь.

— Спасибо, моя госпожа, — прошептал Дункан в удивлении, поскольку не предполагал, что Мерауд придерживается о нем такого высокого мнения.

— Все готово, — объявила Мерауд громко, делая легкий поклон в сторону Дункана. — Будь твердым и честным, сэр рыцарь.

— Госпожа, я искренне постараюсь.

— Прекрасно. Дело сделано, — сказал Келсон, переступая с пятки на носок, как часто делал его отец. — Ты уже приносил мне клятвы, как герцог и как епископ, так что, я думаю, мы обойдемся без каких-либо новых обетов. Если не ошибаюсь, мы собирались посвятить в рыцари твоего сына.

Он щелкнул пальцами, повернувшись к Брендану, семилетнему приемному сыну Моргана, чтобы тот принес шпоры для Дугала, а Дугал вручил пареньку меч Моргана перед тем, как снова опуститься на колени, расплывшись в улыбке от уха до уха.

— Пусть кандидату наденут шпоры.

Прилагая усилия, чтобы не рассмеяться от того, что сейчас провернул перед всем двором король, Морган взял шпоры и склонился, выполняя необходимую процедуру. Дункан тем временем с неловкостью поглядывал на короля. Морган знал, какой аргумент готов предложить Дункан, но это не сыграет никакой роли.

— Келсон, я польщен, и это не описать словами, но ты уверен, что хочешь видеть, как я это делаю? — спросил Дункан, когда Морган закончил пристегивать шпоры. — Мне понятно, чего ты хочешь добиться, но Дугал — твой названный брат. Это также важно. Разве ты не считаешь более подходящим, чтобы вы были связаны и через посвящение в рыцари?

— Эта связь уже есть, поскольку я посвятил в рыцари тебя, — ответил Келсон, вкладывая рукоять отцовского меча в руку Дункана. На лице короля появилось выражение, пресекшее все возможные споры. — Эта связь также укрепится через мой меч.

«Прочитай, что он думает, если не веришь мне, — продолжил Келсон, послав Дункану ментальный импульс. — Неужели ты считаешь, что он соврет в подобной ситуации?»

Дункан сглотнул, посмотрел на сына и прочитал у него в сознании благоговение и обожание. Он также уловил легкое удивление Дугала, рассматривавшего блеск тяжелого меча Халдейнов в руке отца. Это вызвало в памяти сомнение, давившее на Дункана последние три дня. И тут он понял: тот вопрос тоже следует разрешить. Он не сомневался, что Дугал одобрит его и что у Моргана не будет возражений.

Дункан послал ментальный импульс королю, робко прощупывая почву, и тут же получил королевское согласие и одобрение и даже уловил радость, еще до того, как смог сформулировать в мозгу прямой вопрос.

— В таком случае пусть будет так, — сказал он вслух, расправив плечи, а затем сконцентрировал ментальные силы на тяжелом королевском мече в своей руке.

В нем содержалась магическая сила долгой череды Халдейнов — в этом не было сомнения. Благодаря чувствам, присущим Дерини, Дункан ощущал, как меч дрожит у него в руке. Он положил вторую руку на рукоять, чтобы успокоить его, а затем медленно поднес к губам, чтобы поцеловать священный знак, выгравированный на нем, одновременно позволив магии Дерини выйти на свет Божий и явить себя в виде серебристого луча, мотнувшегося вдоль клинка. Этот свет тек, подобно ручейку воды, вниз по стальному лезвию, а затем также быстро стал подниматься по его рукам и вскоре весь он, от головы до пят, был окружен этим свечением, словно плащом. Наконец, Дункан открыто и безошибочно показал, что он — Дерини. Наблюдавшие за происходящим шумно вздохнули. Когда Дункан опустил святящееся лезвие двумя руками на правое плечо Дугала, сразу наступила тишина.

— Во имя Отца, — клинок коснулся правого плеча, — и Сына, — клинок переметнулся на левое, — и Святого Духа. Аминь.

Меч дотронулся на головы Дугала, а потом Дункан опустил его ниже, остановив острие напротив глаз сына. Свет Дерини перешел к Дугалу и образовал подобие нимба вокруг его медных волос. Он сиял, как появившийся неизвестно откуда золотистый солнечный свет. Глаза Дугала светились от восторга, и слова, которые требовалось произнести, чуть не выпали из памяти Дункана.

— Будь благородным и честным рыцарем, сын мой, — удалось выдавить из себя Дункану, который сам удивился твердости своего голоса и гробовой тишине, в которой произносились слова. — Будь преданным и правдивым, и пусть Господь одарит тебя, великой любовью к Нему и нашему королю.

— Аминь! — с чувством воскликнул Келсон, когда Дункан снова поднес к губам меч для поцелуя, а затем вначале его собственная аура, а потом и аура Дугала пропали. — Встань, сэр Дугал, и получи другие рыцарские символы.

Когда Дугал поднялся, в его глазах блестели слезы гордости. А Дункан прошептал:

— Спасибо, сир, — затем, поменяв положение меча, протянул его Келсону, еще раз преклонив колено.

«И хотя ты и не просил этого, — продолжил Дункан ментально, — я повторяю свою клятву тебе. Я буду служить тебе вечно, и как священник, и как Дерини, теперь уже в открытую, если ты того пожелаешь».

Меч задрожал от эмоций, пролетающих между ними, когда рука Келсона уже держала рукоятку, а клинок все еще касался рукава Дункана. Король изменил положение меча так, что он оказался на его вытянутых руках, молча предлагая Дункану дать ответ.