Шарлин Харрис - Окончательно мертв

• Название: Окончательно мертв
• Автор: Шарлин Харрис
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, ВКТ
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-045931-5, 978-5-9713-7730-6, 978-5-226-00296-0

Телепатка Сьюки.

Частный детектив, расследующий преступления в общинах «порождений Тьмы» — оборотней, вампиров, черных магов, жрецов вуду и прочей экзотической нечисти, осевшей в «готском раю» — Французском квартале Нью-Орлеана.

Но на сей раз Сьюки предстоит разгадать тайну гибели собственной кузины Хедли…

Кто же осмелился убить всевластную фаворитку самой королевы вампиров Нью-Орлеана?

Известные враги «аристократов ночи» — вервольфы?

Очередной взбесившийся охотник на вампиров?

Ревнивый супруг королевы?

Или кто-то еше?

Чем дальше расследование — тем более странные и опасные события происходят вокруг нее.

На жизнь ее снова и снова покушаются оборотни.

У самых дверей ее дома кто-то убивает демона.

Вопрос только — как это связано с делом об убийстве кузины Хедли?

Возможно, Сьюки просто дают понять, что расследование стоит прекратить, пока не поздно?

---

— Ты на тонкий лед выходишь.

— Ты тоже.

— Где люди, которые были здесь, когда он вбежал в школу?

— Они все здесь, кроме директрисы и уборщицы.

— Я их видела на улице.

— Я их приведу. Все учителя в кафетерии, там в конце есть сцена, сядь за занавесом. Посмотрим, не уловишь ли чего-нибудь.

— О'кей.

Все равно я ничего лучше не придумала. Я вошла в коридор крыла третьих классов. На наружных стенах каждой классной комнаты висели яркие картины. Я смотрела на стилизованных человечков, устраивающих пикники на полянах, сидящих с удочкой, и слезы жгли мне глаза. Впервые я пожалела, что я телепат, а не экстрасенс. Тогда бы я могла в видении узнать, что случилось с Коди, а не ждать, пока кто-то об этом подумает. Настоящих экстрасенсов я никогда не видела, но понимала, что это очень ненадежный дар, иногда неконкретный, а иногда слишком конкретный. Моя странность куда надежнее, и я заставила себя верить, что помогу этому ребенку.

Школьные запахи по дороге в кафетерий вызвали волну воспоминаний. В основном мучительных, но были и приятные. Когда я была маленькой, то не контролировала свой телепатический дар и не понимала, чем отличаюсь от обычных детей. Мои родители пропустили меня через мясорубку детской психиатрии, пытаясь разобраться, в чем дело, и это еще больше отдалило меня от сверстников. Но учителя в основном были добрыми. Они понимали, что я учусь изо всех сил — просто постоянно почему-то отвлекаюсь, но не по своей воле. Я вдохнула запах мела, бумаги, книг — и воспоминания вернулись. Все коридоры вспомнились, и все двери, будто я только что ушла из школы. Стены теперь стали персикового цвета, а не грязновато-белого, как были, и вместо коричневого линолеума — серый с искрой ковер, но здание осталось прежним. Не колеблясь, я проскользнула через заднюю дверь на сцену, расположенную в конце столовой — если я правильно помню, она называлась «многоцелевое помещение». Служебные помещения отделялись от столовой складывающимися дверьми, а раскладные столы, выстроенные вдоль стен, можно было сложить и убрать к стене. Сейчас они стояли на полу ровными рядами, и за ними сидели только взрослые — за исключением детей учительниц, которые были в классах с матерями, когда поднялась тревога.

Я нашла пластиковый стульчик и села за занавеской на сцене, закрыла глаза и сосредоточилась. Вскоре я потеряла ощущение тела, закрыв все каналы ввода информации, и пустила разум в свободный полет.

Моя вина, моя вина! Как я не заметила, что он не вышел? Или он мимо меня проскользнул? Сел в какую-то машину, а я не заметила?

Бедная Халли. Она сидит одна, и горка салфеток рядом с ней показывает, как она проводит время. По зондированию я сделала вывод, что она ни в чем не виновата.

Боже мой, боже мой! Слава тебе, Боже, что это не мой сын пропал.

… домой хочется, и печенья…

В магазин не успеваю за гамбургерами, может, позвонить Ральфу, чтобы заехал… но мы фаст-фуд вчера ели, нехорошо…

Да его же мамаша официантка из бара, мало ли у нее мерзавцев знакомых? Кто-то из них, наверняка.

Тянулась и тянулась эта литания безвредных мыслей. Дети думали о вкусностях и телевизоре, и тоже были напуганы. Взрослые по большей части волновались за своих детей и о том, как скажется пропажа Коди на благополучии их семей и их работе.

— Буквально через минуту здесь будет шериф Диаборн, и мы поделим вас на две группы, — сказал Энди Бельфлер. Учительницы успокоились. Знакомые инструкции, которые они сами часто выдают.

— Мы опросим вас всех по очереди, а потом вы будете свободны. Я знаю, что все вы беспокоитесь, и наши патрульные обыскивают местность, но мы надеемся получить какую-нибудь информацию, которая поможет найти Коди, Вошла миссис Гарфилд. Беспокойство летело впереди нее темной тучей, наполненной громом, а за ней двигалась мисс Мэдди. Слышно было, как скрипят колеса ее тележки, нагруженной выстроенными в ряд урнами, а также тряпками, щетками и моющими жидкостями. Знакомые-знакомые запахи. Конечно, она начала убирать сразу после уроков. Она наверняка была в каком-нибудь классе и ничего не видела. Миссис Гарфилд была у себя в кабинете. В мои годы директор, мистер Хефферман, стоял снаружи с дежурной учительницей, пока все ученики не расходились, так что у родителей была возможность поговорить с ним об успехах своих детей… или отсутствии таковых.

Я не стала наклоняться к пыльному занавесу, чтобы посмотреть, но вполне могла отследить передвижение этих двоих. Миссис Гарфилд шла как клубок напряженных нервов такой плотности, что воздух вокруг нее заряжался, а мисс Мэдди примерно так же окружали запахи моющих жидкостей и звуки ее тележки. Она тоже была угнетена, и больше всего ей хотелось вернуться к своей работе. Пусть Мэдди Пеппер — женщина скромного ума, но свою работу она любит, потому что хорошо умеет ее делать.

Многое я узнала, сидя за занавеской. Узнала, что одна учительница — лесбиянка, хотя она замужем и у нее трое детей. Узнала, что другая беременна, но еще никому не сказала. Узнала, что большинство учительниц (учителей в этой начальной школе не было) сильно напряжены из-за обязательств перед семьей, перед работой, перед церковью. Учительница Коди очень переживала, потому что мальчик ей нравился, хотя мать у него со странностями. Она считала, что Холли старается быть хорошей матерью, и это уравновешивало ее отвращение к готским причудам Холли.

Но ничего из этого не помогло мне установить, где Коди, пока я не залезла в голову Мэдди Пеппер.

Когда Кения подошла ко мне сзади, я сидела, сложившись пополам, зажимая рукой рот и пытаясь кричать безмолвно. Не могла я сейчас встать и искать Энди или еще кого-нибудь — я знала, где мальчик.

— Он меня прислал узнать, что ты выяснила, — шепнула Кения. Она была очень недовольна своим поручением, и хотя относилась ко мне всегда неплохо, не верила, что я могу помочь полиции. Она считала, что Энди поступил по-дурацки и рискнул своей карьерой, посадив меня за этой занавеской.

И тут я еще что-то почувствовала, слабое, исчезающее. Вскочив, я вцепилась в плечо Кении.

— Открой вон тот мусорный бак, на тележке, прямо сейчас! — Я говорила тихо, но (надеюсь) достаточно горячо, чтобы Кения загорелась. — Он в баке, он еще жив!

Кения не бросилась со сцены, отдергивая занавес, к тележке уборщицы. Она посмотрела на меня тяжелым, твердым взглядом. Я вышла из-за занавеса, и она медленно спустилась по ступеням со сцены и направилась туда, где сидела Мэдди Пеппер, барабаня пальцами по ноге. Мисс Мэдди хотела сигарету. Потом она поняла, что Кения идет к ней, и у нее в мозгу загудела невнятная тревога. Когда уборщица увидела, что Кения взялась за крышку бака, она вскочила на ноги и завопила:

— Я не хотела, я не хотела!

Все вскочили с мест, на всех лицах был одинаково написан ужас. Подошел Энди с каменным лицом, Кения наклонилась над баком, роясь, выбрасывая вьюгу использованных салфеток. На миг она застыла, найдя, что искала, перегнулась через край, почти падая.

— Он жив! — крикнула она Энди. — Звони 911!

— Она мыла пол, когда он вбежал в школу за картинкой, — говорил Энди. Мы сидели в кафетерии, где кроме нас уже никого не было. — Не знаю, слышала ли ты это все за шумом.

Я кивнула. Я слышала ее мысли так, будто она говорила вслух. За все годы работы у нее не было проблем с учениками, которые не решались бы несколькими суровыми словами с ее стороны. Сегодня Коди влетел в класс, оставляя желтую пыльцу с ботинок на только что вымытом полу. Она на него гаркнула, и он так испугался, что поскользнулся и ударился головой. В коридоре лежало ковровое покрытие для уменьшения шума, а в классах его не клали, и мальчик стукнулся затылком о линолеум.

Мэдди решила, что убила его, и быстро спрятала тело в ближайшем подходящем хранилище. Она понимала, что если мальчик погиб, она потеряет работу, и поддалась первому импульсу — его спрятать. Плана у нее не было, мысли о том, что произошло — тоже. Она не думала, как избавиться от тела, не подумала, как ей будет плохо потом, как будет ее грызть чувство вины.

Чтобы скрыть мое участие — что и мне, и полиции казалось наилучшим вариантом, — Энди предложил следующую версию: Кения вдруг поняла, что единственное место, где не искали — это мусорный бак Мэдди Пеппер.

— Именно это я и подумала, — говорила Кения. — Что надо его обыскать, или хотя бы заглянуть, не бросил ли туда чего-нибудь похититель.

По ее круглому лицу ничего нельзя было прочесть. Кевин смотрел на нее, сдвинув брови, чувствуя что-то под поверхностью этого разговора. Кевин отнюдь не дурак, особенно когда дело касается Кении.

Мысли Энди были для меня ясны.

— Никогда больше не проси меня такое делать, — сказала я ему. Он согласно кивнул, но это была ложь. Он уже представлял себе раскрытые дела, разоблаченных и арестованных злодеев, чистоту нашего города, когда я ему выдам всех преступников и он найдет способ их в чем-нибудь обвинить.