Мэри Лайонс - Саманта выбирает любовь

• Название: Саманта выбирает любовь
• Автор: Мэри Лайонс
• Жанр: Современные любовные романы

Однажды он уже разбил ее сердце. Но тогда она была лишь тупой, наивной девочкой, а теперь — преуспевающая деловая женщина, мокрой совершенно ни к чему лишние и ненужные переживания. Что победит в Саманте — чувство или разум?..

---

— Милая… что с тобой? — хрипло пробормотал он, поднимая темную голову и в тревоге глядя на лежащую в его объятиях девушку. — Я не хотел сделать тебе больно, любимая.

Саманта не слушала. Содрогаясь от стыда и отвращения к самой себе, она с силой оттолкнула его.

— Оставь меня! — задыхаясь, выкрикнула она, силясь выпрямиться на сиденье и расправить одежду, бледные щеки заливались пунцовым румянцем.

— Прости, я не имел права так забываться, — тяжело вздохнул он, сокрушенно покачав головой. — Почему-то всякий раз, как я собираюсь серьезно поговорить с тобой, это выливается у нас в какое-то любовное безумие.

— Говори за себя! — гневно выпалила Саманта, торопливо стараясь привести в порядок длинные, густые волосы, выбившиеся из узла во время жарких объятий и теперь спутанной массой лежавшие на плечах.

Он издал короткий, ехидный смешок.

— Я и говорю за себя. Но и за тебя тоже, Саманта, — протянул он и, твердой рукой ухватив ее за подбородок, повернул лицом к себе. — Танго — это ведь парный танец, не так ли?

Она попыталась отвести глаза от пристального взгляда зеленых глаз и почувствовала, как вновь вспыхивает от смущения. Ничего не поделаешь — Мэт прав. Оба они были жертвами этой необъяснимой и могущественной силы, с которой было бесполезно бороться.

— Ну, хорошо, — бросила она сквозь зубы и, дернув головой, отвернулась к окну. — Но настала пора положить конец этим танцам — раз и навсегда. Я не собираюсь пересказывать то, что произошло между нами. Мы оба и так все знаем. Мне теперь известно, ради чего ты, словно самонаводящийся снаряд, ринулся ко мне в Нью-Йорке. И если я позволила себе на время потерять голову… — Она передернула плечами. — Что ж, мне некого винить, кроме себя самой. Однако теперь глаза открылись, и комедия окончена, не так ли?

— Совершенно не так! — нетерпеливо прорычал он. — Во-первых, я не имею представления, о чем ты говоришь. Не можешь же ты думать…

Стремительно схватив сумочку и кейс, Саманта поглубже вдохнула и взглянула ему прямо в лицо.

— Ради всего святого! — прошипела она сквозь стиснутые зубы. — Я до смерти устала от этих игр, Мэт. Знай, тебе не о чем беспокоиться. Я вполне в состоянии подойти к делу профессионально и принять непредвзятое решение по поводу твоей проклятой компании в начавшейся тяжбе. Обещаю. Так что, пожалуйста, расслабься и оставь меня в покое, — закончила она и в тот же миг поняла, что лимузин остановился.

Причиной остановки были какие-то дорожные работы на Парк-лейн. В следующую секунду Саманта быстро надавила ручку двери и в мгновение ока оказалась снаружи.

— Не желаю тебя больше видеть… гнусный взяточник! — обернувшись, проскрежетала она и, грохнув дверью, побежала прочь, ища глазами такси.

…Однако теперь, когда она сидела, упершись локтями в стол и бережно поддерживая руками больную голову, Саманта уже не испытывала удовлетворения, вспоминая о своей вчерашней резкости. Сперва, по возвращении домой, она поддерживала в себе энергию за счет кипящего в сердце бешенства. Но прошли часы, и, по мере того как Саманта успокаивалась, она начала осознавать, что реально будет означать для нее «никогда его не видеть». И запоздалое понимание своих истинных чувств не принесло ничего, кроме горечи и болезненного раздражения.

Сейчас уже Саманте было абсолютно ясно: она опять совершила ту же самую непростительную ошибку — позволила себе столь сильно влюбиться в Мэтью Уорнера.

Как может она быть такой дурой? Можно обжечься один раз — это простительно. Но во второй раз, спустя девять лет, наступить на те же самые грабли — это уже вершина глупости. И главное — некого винить, кроме себя.

Получалось, для нее не имеет значения, что он самым подлым образом использовал ее в своих корыстных целях. И сколько бы она ни боролась сама с собой, он все равно оставался для нее тем человеком, в которого она впервые так глубоко и беззаветно влюбилась. И теперь, спустя годы, она по-прежнему была в плену у этого чувства. Становилось ясно: он не просто отец ее ребенка, он нравится ей это или нет — ее единственная большая любовь.

Саманта надеялась, что, погрузившись в работу, сумеет как-то смягчить душевную муку и отчаянную физическую тягу к Мэту. Однако ее надеждам не суждено было сбыться. Ее эмоции были в таком плачевном состоянии, что ей уже надоело извиняться перед Генри за свою раздражительность.

Единственное, что, кажется, еще удерживало ее от того, чтобы свихнуться, были мудрые советы и участливая поддержка старшей сестры. Они регулярно перезванивались.

Но в тот день сестрам не удалось толком пообщаться.

— Ой, прости, родная, я должна бежать, — заторопилась Эдвина. — Тут Джорджи приехала.

— Среди недели? Так и работу потерять недолго.

— Ох, поздно! — простонала старшая сестра. — Ее в очередной раз уволили.

— Да что ты!

— Теперь она в унынии и приехала ко мне зализывать раны. Один дурак заварит кашу — сто умников не расхлебают. Я позвоню тебе завтра.

Только повесив трубку, Саманта сообразила, что не предупредила Эдвину ничего не говорить Джорджи о ее будущем ребенке. Впрочем, им и без того забот хватало. Да и предмет этот вряд ли мог заинтересовать ее младшую сестру.

Она любила свою младшую, но не обманывалась на ее счет. Высокая и стройная, со светло-русыми вьющимися волосами и потрясающей фигурой, Джорджи неслась по жизни, не обращая внимания на темные стороны бытия. Впрочем, она была еще очень молода. Еще научится трезво смотреть на жизнь, надеялась Саманта. Джорджи, при всех ее недостатках, вносила немало беззаботной радости в бытие многих людей.

Дни шли, и Мэт, видимо, внял ее желанию с ним не видеться. Но это нисколько не облегчило жизнь Саманте. По утрам, намыливаясь под душем, она упрямо напевала слова из старого мюзикла: «Я вышвырну его из сердца». Но себя не обмануть. Этот человек словно перевернул ей всю душу. Вырвать его с корнем из своего сердца, пожалуй, не удастся никогда.

В последние дни она пристрастилась вести долгие беседы со своим еще не родившимся ребенком. Вот и сейчас, рассматривая в зеркале спальни пока еще стройное тело, прикрытое лишь шелковой ночной рубашкой кремового цвета, она предавалась этому занятию.

— Ничего, малыш, придется нам обходиться без него — вот и все. Разве мы не справимся? — доверительно приговаривала она, одновременно размышляя, как скоро придется распрощаться с тонкой талией.

Она медленно опустилась на кровать и в порыве жалости к себе уронила несколько малодушных слез.

— Если нельзя поплакать в собственной спальне, то где же тогда можно? бормотала она, сердито хлюпая носом и стараясь взять себя в руки.

Она собралась было уже скользнуть под одеяло, но вдруг раздался резкий звонок в дверь.

Ох, она совсем забыла, что попросила Генри переслать с курьером кое-какие бумаги, которые понадобятся для утреннего совещания. Но, взглянув на часы, сообразила, что курьерская служба вряд ли работает в столь поздний час. Разве что Генри решил доставить их лично.

С тяжелым вздохом накинув бледно-голубой шелковый халат, Саманта торопливо подошла к входной двери и, не утруждая себя тем, чтобы заглянуть в глазок, распахнула ее.

— Право, Генри, это уж поздновато… — укоризненно проговорила она, протягивая руку за бумагами.

Но то был не Генри…

Идиотка! — мысленно обругала она себя. Сколько раз приходилось слышать о беспечных женщинах, отворяющих двери перед ворами и бродягами!

За дверью не было ни Генри, ни папки с бумагами. Не обращая внимания на жалкие попытки Саманты захлопнуть дверь, Мэтью Уорнер твердым шагом прошел прямо в большую гостиную.

— Что тебе здесь нужно?! — воскликнула Саманта, закрывая дверь и стремительно вбегая за ним в комнату.

— А что это еще за Генри? — сердито вопросил он.

— Что? — растерянно уставилась Саманта на возвышающегося в полумраке комнаты незваного гостя. — Да так, неважно, — нетерпеливо пробормотала она. Генри Грэм… Работает со мной… — Она метнулась, чтобы зажечь лампу.

— Похоже, тот, кому должно было повезти сегодня больше меня! саркастически обронил Мэт.

— Не понимаю, о чем ты! — огрызнулась она. — И вообще, с какой стати ты врываешься ночью в чужой дом? Я сказала, что не желаю тебя видеть!

— Да, пожалуй, для тебя это не совсем удобно. — Мэт кивнул в сторону приоткрытой спальни, откуда лился приглушенный свет ночника. — Уютное любовное гнездышко у тебя, дорогая! На радость усталым путникам, вроде загадочного Генри или… — он пожал плечами, — любого счастливчика, кому случится забежать, верно?

Саманте, все еще не оправившейся от внезапного вторжения, потребовалось несколько мгновений, чтобы вникнуть в смысл беспардонных слов.

— Как ты смеешь?! — задохнулась она. — Как ты можешь намекать, будто я…