Оливер Джонсон - Последняя Утренняя Звезда

• Название: Последняя Утренняя Звезда
• Автор: Оливер Джонсон
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1999
• ISBN: 0-45-145645-9

ПАВШАЯ ИМПЕРИЯ

Великий город Тралл уничтожен. В течении семи лет он лежал под властью Лорда Фарана Гатона, слуги Вечной Ночи, сила солнца убывала с каждым днем. Чтобы спасти умирающее солнце, слуги Бога Света — ведомые Джайалом Иллгиллом — раздобыли два из трех артефактов, необходимых для того, чтобы помешать тьме поглотить мир. Но без третьего талисмана пророчество о Светоносице не исполнится…

НОВЫЙ РАССВЕТ

Три воина Бога Света ведут свою изнеможенную армию к древнему городу Искьярду. Именно в нем, так утверждает пророчество, можно будет опять зажечь солнце. Джайал Иллгилл и Уртред, Жрец Огня, должны привести Талассу — Светоносицу — к Теневому Жезлу. Тогда она сможет выполнить свое предназначение. Но в туннелях под Искьярдом их ждет Двойник Джайала, а также пылающий местью Фаран, страстно желающий Талассу, даже несмотря на то, что она умрет, когда на мир упадет вечная ночь…

---

Теперь Голон так же велик как и его повелитель. Печаль и пустота. Как плохо Фаран использовал дар, которым обладал он, Голон! Уступить смертным желаниям, когда есть только одно наслаждение — кровь. Из-за свой слабости он подверг опасности все: даже если бы ему удалось схватить ее, он оставил бы ее в живых. Светоносицу, главного врага Исса, в живых!

Нет, он не такой как Фаран. Он будет жить вечно. А когда придут столетия темноты, помнить будут именно его имя, имя Голона, а Фарана забудут.

— Начинай ритуал, — скомандовал Фаран.

Два вампира уставились в глаза друг другу. — Для ритуала мне нужна кровь, — наконец сказал Голон.

— А что плохого в той крови, которая в Чаше? — спросил Фаран.

— Она моя, — ответил волшебник.

— Ты хочешь другую кровь? — с кривой усмешкой ответил Князь. — Но эта в Чаше — последняя живая кровь на Темном Корабле, и на лиги вокруг.

Голон посмотрел на медного цвета сосуд, лежащий на палубе. Да, его кровь все еще там, у самого горлышка, хотя глубины, как всегда, не видно. По спине пробежал холод. Его кровь? Он почувствовал, что события ускорились, вышли из-под контроля. Вызыватель демонов никогда не должен пользоваться собственной кровью, если может обойтись без этого. Любого другого: раба или жертвы. Но однажды он уже нарушил это непреложное правило: вызвал Спинделя, разбрызгав свою кровь на поверхности озера. Но Спиндель в конце концов младший демон: Атанор в тысячи раз сильнее.

Но кровь нужна. Солнечные лучи скоро сожгут его, здесь от них не спрятаться. Даже если они спустятся с корабля и заберутся под корпус, лучи доберутся до них, отражаясь ото льда. Теперь деваться некуда: он должен сделать это, он один из них, немертвый; их судьба — его судьба.

Из всех семи братьев он был самым осторожным и скрупулезным, поэтому и выжил; но сейчас он знал, что идет на риск куда больший, чем шли они, а их убили.

— Очень хорошо, — ответил он, повернулся, поднял руки к уходящей на запад ночи и запел слова заклинания таким дрожащим голосом, что любой, услышавший его сейчас, сразу бы понял, что это голос мертвого человека.

— Придите, Атанор, жеребцы ужаса, везущие карету тьмы: нить Галадриана порвана, Ре странствует в глубинах ночи; приди, Тьма, и поглоти свет, навсегда.

Мертвой рукой Голон поднял Чашу и выплеснул из нее кровь на руну.

Тишина, полная тишина опустилась на корабль, и только ветер зловеще свистел по льду, но вот в рассветном небе появились огромные тени, чем-то похожие на перистые облака. Послышалось странное гудение. Со скал над их головами начали срываться вниз огромные глыбы и разбиваться о ледяную поверхность, воздух наполнился крутящими обломками камня. Солнце как раз достигло края утеса над ними, но тут они увидели, как вокруг него появилась темная аура, которая остановила его, потом сияющий шар исчез, осталось только быстро слабевшее сияние. Небо постепенно становилось фиолетовым.

А потом воздух разорвали пронзительные крики. Темные формы, похожие на стаю перелетных птиц, пронеслись над ними, потом вернулись, и стали кругами спускаться к кораблю. Все ниже и ниже. Вампиры глядели, загипнотизированные небывалым зрелищем. Голон все еще стоял с Чашей в руке. Темные создания приближались, становилось все холоднее и холоднее.

Сорок лет осторожности исчезли, как будто их и не было, потому что в момент триумфа, когда он исполнил свое заветное желание, высочайший вызов, он сделал роковую ошибку. Приманкой была его кровь. Теперь Атанор пришли за ним. Он и только он — их жертва.

Темные фигуры уже парили над их головами, ущелье погрузилось в абсолютную темноту; вместе с тенями пришел замораживающий холод, черный лед мгновенно покрыл палубу, даже ветер перестал выть. А потом Атанор бросились вниз и облепили Голона. Без единого звука. Волшебник успел издать только агонизирующий предсмертный крик.

ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ ГЛАВА В Тире Ганде не рассвело

Тире Ганд: рев костяных рогов объявил, что до рассвета остался час; немертвые, толпившиеся на улицах, заторопились в дневные укрытия.

Старейшины, руководившие жизнь всех жителей, духовной и повседневной, собрались в увитом плющом склепе, находившимся под гигантской ступенчатой пирамидой Исса на самом высоком из семи холмов города. Стражи храма и обычные жрецы отправились в пахнувшие плесенью катакомбы, прятавшиеся в холме, как соты в улье: кладбище Тире Ганда со дня основания города.

Все остальные слои общества тоже готовились пережить дневные часы. Низшие, миряне, торопились в подвалы своих домов, торговцы опускали тяжелые ставни на окна магазинов и неторопливо шли в сводчатые залы, где вдоль стен стояли стеклянные бутылки с рубиновой жидкостью: кровь, жизнь города. Но знать не снисходила до жизни в хаосе и трущобах нижнего города. Когда загремели рога, их понесли в носилках с закрытыми жалюзями в особняки на другом берегу Фуркса, великой реки, ограждавшей город с запада. Извивающиеся змеи паланкинов, перед которыми не несли ни фонарей ни факелов, пересекали реку по трем семипролетным мостам: Мост Зрелищ, Путь Пустой Короны и Мост Встающей Смерти.

На болотистой почве противоположного берега последние дневные правители города выстроили себе роскошные дворцы с множеством готических шпилей и крутыми крышами. У дворцов был только один вход, а окон не было вообще. В садах росли плачущие ивы и ядовитый плющ, по шпалернику вились ползучие растения, а множество тенистых деревьев и кустов даже в самый полдень создавали полумрак на покрытых росой лужайках.

И только одно здание отличалось от всех.

Некоторые носилки прошли прямо перед внушительным особняком, стоявшим рядом с концом Моста Зрелищ, почти на самом берегу реки. У этого здания, в отличии от остальных, были окна, сейчас заделанные досками: быть может когда-то здесь жил живой человек, давно, не меньше двухсот лет назад. Толстые плети плюща висели на гаргульях, сторожившие ворота, а когда-то ухоженный сад по колено зарос бурьяном.

Знать Тире Ганда никогда не любила своего соседа, да у нее и не было причин любить его. Человек, который владел этим особняком, был выскочкой и смертным, умершим естественной смертью, в отличии от настоящих аристократов, ставших живыми мертвецами больше тысячи лет назад. Только влажный воздух реки заканчивал их вторую жизнь, суставы сгнивали, переставали держать головы и ноги, и, наконец, части тел падали, не в состоянии соединиться с туловищем. Тогда их семьи переносили рассыпавшие части в самые темные склепы и оставляли там бормочущие черепа и дергающиеся ноги, пока второй сон не успокаивал их навсегда.

Но этого обычного человека, который жил и погиб от ножей убийц, возвысили до аристократа. Неудивительно, что знать Тире Ганда не любила его и завидовала его влиянию на Старейшин. И даже когда он погиб, его статус только увеличился, потому что Старейшины даровали ему Жизнь в Смерти, напоив из Черной Чаши.

Гниющие стены и башни особняка, заплесневелый пирс, торчащий из медленно текущей серой воды Фуркса, заброшенный сад, по краям которого росли плакучие ивы, все это когда-то принадлежало генералу города, Фарану Гатону Некрону, завоевателю Тралла. Именно ему дали выпить из того, что являлось величайшим сокровищем города и что возвратило его к жизни: из Черной Чаши. Возможно один или два из тех, кого несли сейчас перед домом, вспомнили о нем и спросили себя, что случилось с ним в далеких западных землях.

Из Тралла давно не было никаких новостей. Старейшины отправили разведчиков из армий, стоявших в Суррании. Они вернулись месяц назад. Город в руинах, живых нет. От Фарана Гатона не осталось и следа. Умер ли он второй смертью? Трудно поверить: военный гений, обладавший заносчивой уверенностью в себе — ни у одного из жителей города даже близко не было таких способностей. Из всех них он казался идеальным кандидатом на роль завоевателя западных земель. Мало кто горевал о его исчезновении, потому что если бы он остался жив, то однажды вернулся и бросил вызов Старейшинам. А так лет через пятьсот его особняк тихо утонет в болотах, и те же самые лорды будут ездить мимо, не удосуживаясь вспомнить о своем бывшем коллеге.

Паланкины аристократов гордо проследовали в ворота их особняков, из темных залов лорды и леди спустились по мраморным лестницам в мокрые склепы, где обычно проводили дневные часы, ругая сырость, которая сочилась через каменные стены и из-за которой гнили их тела, и которая однажды сделает их похожими на все живые существа.

Прошел час. На улицах города не осталось никого, настала полная тишина. Тире Ганд находился восточнее, чем Железные Ворота. Здесь восход начинался на час раньше. Небо посерело и, постепенно, над восточными болотами стало всходить солнце. Тем не менее свет поднимавшегося пурпурного диска едва проникал под туман, струившийся из высокогорных долин и реки Фуркс. Серые улицы города стали мокрыми.