Леонард Котрелл - Во времена фараонов

• Название: Во времена фараонов
• Автор: Леонард Котрелл
• Издательство: ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА» ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ВОСТОЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
• Жанр: История
• Год: 1982

Книги известного английского популяризатора археологии Леонарда Котрелла «Забытые фараоны» и «Жизнь при фараонах», тесно связанные между собой, объединены в русском издании в одном томе. Автор излагает историю Египта с древнейших времен до эпохи Нового царства, до конца времени правления XVIII династии, т. е. примерно с XXVI в. до н. э. до XIV в. до н. э., на основе описания наиболее значительных археологических открытий. Читатель узнает об открытии потайной гробницы царицы Хетепхерес, фиванского некрополя и гробницы Тутанхамона. Широко используя древние тексты, Л. Котрелл рассказывает о быте древних египтян, их верованиях, культуре.

---

— Ох уж эти люди! — сказал он нам. — Всегда поднимают шум, когда найдут какую-нибудь древнюю вещь. И я знаю, раз уж они явились ко мне, значит, нашли что-то большое, возможно, огромный саркофаг, который они не в силах вынести. Если бы это был маленький предмет, они бы просто прикарманили его и не приходили в Службу древностей, а продали бы свою находку перекупщикам в Луксоре.

Мы протолкались сквозь толпу, влезли в старенький «форд» и двинулись по грязной ухабистой дороге. Поток насмешливых арабских словечек хлынул нам вслед.

— Ох уж эти люди! — сказал главный инспектор, сжимая кулаки и стараясь сделать строгое лицо. — Это такие плуты, но их трудно не любить. Я вам как-нибудь расскажу о них. Но сначала — гробница Рехмира.

Мы выбрались из машины под ослепительное палящее солнце.

Профессор Брэстед описал эту часовню-гробницу как «самый значительный частный монумент египетской империи». Рехмира был везиром или главным министром у одного из самых могущественных фараонов Нового царства — у великого Тутмоса III (1493–1439 гг. до н. э.). Во время его правления Египетская империя достигла апогея своего величия, и везир был в ней самым влиятельным человеком после фараона. Росписи на стенах его гробницы представляют собой уникальный по яркости рассказ о жизни, делах и развлечениях высшего чиновника того периода.

За входом открывается узкий поперечный зал, на стенах которого изображен Рехмира, принимающий дары от иноземных послов. Здесь и негры из Нубии, и бородатые азиаты из Сирии, и другие народы, в том числе «морской народ» с островов Эгейского моря с типичными минойскими вазами в руках (сэр Артур Эванс находил подобные вазы на Крите). Ряд за рядом стоят эти люди перед великим везиром, одни — с золотыми и серебряными ожерельями, другие — со снопами злаков.

За этим залом начинается узкий длинный коридор, кровля которого постепенно поднимается от входа к задней стене, так что все это помещение напоминает сплюснутую с боков воронку. Боковые стены расписаны изображениями живых сцен из жизни везира. Высокое положение обязывало его надзирать за всеми работами в храме Амона.

Здесь мы видим Рехмира в мастерских храма: он наблюдает за изящными красно-коричневыми фигурками в белых передниках, которые вытачивают статуи, изготовляют ларцы и мебель, насыпают в сосуды пшеницу, наливают вино, а писцы ведут запись всех этих богатств. На другой сцене Рехмира выходит из ладьи после возвращения из поездки в Средний Египет, и друзья и родственники приветствуют его.

На другой росписи изображены похороны Рехмира. Длинная вереница слуг несет различную погребальную утварь и сундуки с одеяниями, а другие слуги — накрытый пологом гроб с мумией Рехмира.

С точки зрения истории интереснее всего сцена, на которой изображен Рехмира, возглавляющий судебное заседание. В центре зала стоят истцы, пришедшие на суд к великому человеку. В стороне — чиновники, готовые выполнить его повеление. Рядом с ними лежат тридцать свитков — как думали прежде, но оказалось, что это сорок палок, которыми били свидетелей! На этой поразительной сценке выписаны все подробности: истцы, ожидающие снаружи, просители, склоняющиеся в низком поклоне при входе в зал суда. Рехмира не сомневался в своих способностях, ибо он сам говорит о себе в одной из надписей: «Ничего нет, чего бы он не знал в небесах, на земле или в подземном мире».

По мере продвижения вперед сцены перед нами менялись. Мы увидели знатных дам из дома Рехмира, которые готовились к какому-то празднику. Они сидели в изящных позах в белых одеяниях, а юные рабыни подавали им драгоценные украшения и благовония, причесывали их и умащали руки и плечи ароматными маслами.

Следующая сцена показывала, какие развлечения ожидали везира в загробном мире: например, катание на лодке по прелестному озеру, окруженному деревьями. В росписях нет и намека на перспективу, которую египтяне вряд ли понимали, но они выполнены очень живо. В каждой сцене везир изображен высоким и важным; он возвышается над всеми окружающими персонажами, как и подобает его высокому званию. На некоторых сценах везир изображен в сопровождении прекрасной жены в белой тунике, ниспадающей мягкими складками. Одно плечо ее обнажено по последней моде тех времен.

Как и в гробницах Древнего царства, описанных в одной из предыдущих глав, на дальней стене высечена ложная дверь, чтобы «Ка» покойного мог входить в комнату для жертвоприношений. А высоко над ней, в нише, когда-то находилась его статуя. В те времена, когда она стояла на месте и смотрела с высоты на каждого, входящего в гробницу, это должно было производить сильное впечатление. За стеной, очевидно, была шахта, но, как сказал нам Закария Гонейм, ее так и не удалось обнаружить. Он с гордостью рассказал о работе, проделанной здесь Службой древностей. В частности, они сняли с росписей толстый слой копоти.

— Еще недавно в этой гробнице жило целое семейство, — объяснил он нам. — Много лет они разводили здесь костры и закоптили все потолки и стены.

В путеводителе Бейки («Египетские древности в долине Нила») перечислено 340 занесенных в каталог погребальных часовен в восточных склонах холмов. Большинству посетителей приходится этому верить на слово, ибо, для того чтобы осмотреть их все, понадобилось бы несколько недель. Самые интересные и красивые гробницы, которые главный инспектор искусно отобрал для нас, составляли лишь малую толику всех гробниц. Те, кто заинтересуется более подробным их описанием, может обратиться к книге Гардинера «Топографический каталог частных гробниц в Фивах». В значительной степени благодаря щедрости сэра Роберта Монда сотни этих великолепных гробниц были раскопаны, описаны и сохранены. Главная роль в этих работах принадлежит Артуру Вейгаллу, сэру Алану Гардинеру, а также мистеру и миссис де Гарис Дэвис. Именно их мы должны благодарить за то, что они сохранили последние из этих поразительных памятников.

И в то же время горько и обидно думать о том, что утрачено нами навсегда из-за невежества местных грабителей гробниц и алчности спекулянтов, которые заставляли арабов вырубать со стен гробниц росписи и надписи, чтобы затем перепродавать их в европейские музеи. К счастью, многое еще сохранилось на радость не только тем, кто посетит Фивы, но и всем любителям древностей. Для этого достаточно взять превосходно иллюстрированные монографии, написанные теми, кто раскопал, зарисовал и описал эти гробницы во всех подробностях. Ибо именно достоверная публикация отличает научную археологию от охоты за диковинками и обыкновенного грабежа. Еще предстоит немало сделать. Необходимо подробно описать существующие памятники, пока они не погибли, и, разумеется, продолжить поиски неизвестных гробниц.

Иногда такую гробницу находят, потом теряют и вновь находят лишь годы спустя. Отдельные участки Фиванского некрополя сплошь изрыты, словно кроличьими норами. И бывает так, что археолог с трудом добирается до гробницы сквозь лабиринт прорытых грабителями ходов, а потом не может найти к ней дорогу. Так случилось с гробницей Херуефа, впервые найденной супругами Дэвис и Гардинером тридцать лет назад. Долгое время она считалась «потерянной», и только во время второй мировой войны ее вновь отыскал Закария Гонейм. Эта великолепная гробница принадлежала высшему чиновнику времен Аменхотепа III, и мы испытали особое удовольствие от того, что нам показал ее сам Гонейм.

Аменхотеп III, один из величайших фараонов XVIII династии (1555–1350 гг. до н. э.), был отцом «фараона-еретика» Аменхотепа IV, который позднее принял имя Эхнатон. Херуеф был главным управителем жены Аменхотепа III, царицы Тии. Сцены на стенах его гробницы не нарисованы, а высечены тончайшим рельефом. Они отличаются изяществом и точностью линий, характерными для лучших произведений искусства того периода.

Главная сцена, по словам Гонейма, изображает фараона с царицей Тией и богиней Хатор во время ритуального танца по случаю царского празднества сед, описанного нами в III главе. Первыми выступают восемь гибких и прекрасных дочерей фараона: они идут парами, неся сосуды для воды, дабы совершить очистительный обряд на месте празднества. За ними другие девушки исполняют грациозный ритуальный танец, символизирующий возрождение жизни в потустороннем мире. Их согнутые руки и сложенные лодочками ладони, очевидно, изображают посев зерна злаков, которые затем прорастут. Точно таким же образом должна обновиться жизнь фараона. На другом рельефе фараон сидит со своей прекрасной супругой, царицей Тией, и смотрит, как воздвигают «столб-джед», символ бога Осириса: этот обряд символизирует воскрешение бога. Есть здесь также сцена ритуального сражения между мужчинами, вооруженными стеблями папируса: она символизирует завоевание Нижнего Египта народом Верхнего Египта. Эти обряды исполнялись до 1400 г. до н. э., но своими корнями они уходят в глубь предыстории Египта. Изображение самого Херуефа имеется на всех рельефах, кроме одного, сколотого его врагами.