Андре Нортон - «На суше и на море» - 91-92. Фантастика

• Название: «На суше и на море» - 91-92. Фантастика
• Автор: Андре Нортон
• Издательство: Мысль
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992

Фантастика из очередного выпуска научно-художественного географического ежегодника «На суше и на море».

---

Словно в ответ на мысли Дебре в тот же вечер в садике перед отелем появился заклинатель змей. Редкое для камерунской столицы зрелище собрало всех постояльцев. В отличие от индийских факиров он работал с похожими на пестрые ленты шумящими гадюками. Впрочем, это тоже был очень серьезный противник, быстротой не уступающий королевским кобрам. Как-то давно Дебре снимал бой мангусты с такой гадюкой: Хотя он поставил минимальную выдержку в одну пятисотую, все кадры вышли расплывчатыми.

На сей раз номер с мангустой в программу не входил. Тем не менее собравшиеся с интересом наблюдали, как танцевали змеи, повинуясь волшебной флейте. Секрет этого трюка был Мишелю неизвестен, но он твердо знал, что змеи лишены органов слуха и поэтому игра на флейте тут ни при чем. Он так и сказал об этом заклинателю, когда после представления они остались в садике одни.

— Я дам двадцать франков, если ты объяснишь, каким образом заставляешь змей повиноваться, — пообещал этнограф.

Африканец лишь вежливо улыбнулся.

Когда сумма вознаграждения дошла до ста франков, заклинатель раскрыл французу свой секрет. Оказалось, что все змеи были… его побратимами и поэтому выполняли любые приказы. Да, на самом деле они глухи, но зато хорошо видят и подчиняются дирижерской палочке — флейте, которой он задает им ритм танца. Если бвана не верит, заклинатель готов дать ему возможность убедиться в этом самому. Пусть он возьмет в руки любую из змей, и она не укусит его.

Естественно, этнограф предпочел отказаться от смертельно опасного опыта, на что, видимо, и рассчитывал заклинатель. Однако дальше последовало нечто неожиданное.

— Если бвана боится моих младших братьев, он может попробовать то же самое со старшим. Он совершенно безобиден. — С этими словами африканец извлек из плетеной корзины трехметрового удава и, прежде чем Дебре успел запротестовать, обвил змею вокруг его шеи.

Француз хотел сбросить с себя холодного гада, но, как и тогда с гиенами, руки у него словно отнялись. Он с ужасом почувствовал, что кольца змеи начали сжиматься — сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. К лицу прилила кровь, в висках застучало, глаза полезли из орбит.

От страха он, наверное, потерял бы сознание, если бы не спасительная мысль, что заклинатель не может спокойно дать питону удавить белого бвану. Ему придется отвечать за это преступление. Так или иначе, он обязан выручить его.

Мутнеющим взором Дебре увидел, как африканец поднял флейту. В тот же миг змея ослабила свои кольца, и он смог глотнуть толику воздуха.

— Ты выдержал испытание. Твои помыслы чисты, — услышал француз знакомую формулу.

От денег заклинатель отказался, заявив, что лишь исполнил волю Мбока.

Нельзя сказать, чтобы после пережитых неприятных минут Дебре горел желанием поближе познакомиться с «людьми-крокодилами». Однако отступать было поздно. Кто знает, не сочтет ли это всемогущий Мбок позорной трусостью и не устроит ли ему еще худшее испытание…

…Первое, что отметил этнограф, когда добрался до Пого, деревни, где жили братья рептилий, была необычная для тропической Африки местность. Холмистая, поросшая кустами и редкими деревьями, она вся была изрыта, как оспинами, множеством стоячих прудов. Очевидно, телепатический телеграф действовал безотказно, потому что Дебре встретил главный «человек-крокодил». «Пакунда, секретарь по крокодилам», — важно представился он. Это был босоногий мужчина маленького роста со вздыбленной шевелюрой и быстрыми движениями, сносно говоривший по-французски.

Без всяких наводящих вопросов он рассказал, что в Пого находится «школа-интернат» для отмеченных печатью «У» мальчиков, решивших избрать себе в побратимы крокодилов. Такое родство — дело далеко не простое, поэтому без учебы не обойтись. Относительно учебной программы Пакунда не сказал ни слова, лишь намекнул, что к этой тайне допущены только посвященные. В заключение «секретарь по крокодилам» взялся продемонстрировать приезжему бване, какие добрые отношения существуют у них с побратимами.

Для этого в сопровождении ватаги мальчишек они отправились на берег ближайшего озера. В неподвижной воде не было намека на крокодилов. Зато на песке Дебре безошибочно узнал следы их длинных тел и когтистых лап. По знаку Пакунды его ученики зашли в воду и разом тоненько засвистели. Этнограф решил помочь им и тоже начал подсвистывать. Однако «секретарь» немедленно остановил его, строго-настрого велев соблюдать тишину.

Прошло минут пятнадцать — двадцать, но крокодилы не появлялись.

— Они спят, — сделал вывод Пакунда. — Придется мне самому их разбудить.

Он быстро разделся и бросился в озеро. Французу показалось, что его не было целую вечность. Наконец метрах в десяти от берега вынырнула лохматая голова.

— Сейчас придут, — буднично сообщил африканец. Вода едва успела успокоиться, как ее гладь в самом центре словно трещиной разрезало нечто похожее на полувсплывшее бревно. И сейчас же неподалеку появились похожие обрубки. Крокодилы были на подходе.

Первым на берег вылезло трехметровое чудище. Широко раскрыв пасть, усаженную страшными зубами, и неуклюже ковыляя на коротких лапах, оно подошло к Пакунде и улеглось у его ног, словно домашняя собачонка. На задранной кверху морде явственно читался вопрос: чего вам от меня, собственно, надо? Зачем звали? Внизу так отлично спалось…

— Его зовут Авампанго. Он мой брат, — объяснил «секретарь».

Потом нагнулся над крокодилом и принялся что-то тихо нашептывать ему. Он нежно гладил вытянутую морду, не страшась зубастой пасти, способной в мгновение ока отхватить руку побратима. Впрочем, крокодил не проявлял ни малейшего желания сделать это, а лишь умиротворенно вздыхал у ног Пакунды. На глазах изумленного этнографа происходил диалог — полунемой, невнятный, — но все-таки диалог. И хотя невозможно было поверить в способность человека общаться с крокодилом, эти двое явно общались!

Будто ожидая результатов беседы, прекратили свист и сгрудились вокруг мальчишки, вынырнули и покачивались вблизи от берега два других крокодила. Но вот «секретарь» выпрямился и решительным шагом направился к воде. Тотчас навстречу ему устремилась пара рептилий, тоже вылезших на берег. Последовала отрывистая команда Пакунды, и ученики вступили с ними в игру. Они садились на крокодилов верхом, ложились на них ничком, пускали страшенных чудищ в рысь, нимало не опасаясь ни мощных хвостов, ни оскаленных пастей. Возможно, в этой сцене не крылось ничего таинственного, а здешние крокодилы были давным-давно приучены к таким номерам, однако леденящее кровь зрелище потрясло Дебре.

Приблизительно через полчаса, когда этнограф убедился в миролюбии рептилий, Пакунда предложил Мишелю тоже поиграть с Авампанго.

— Не бойтесь, я сказал ему, что вы мой друг, — заверил он Дебре.

Не без опаски француз приблизился к крокодилу. Тот никак не среагировал. Тогда он рискнул сесть на спину пресмыкающегося. И тут из его глаз хлынул целый поток слез, словно Авампанго горько сожалел, что нельзя пообедать столь аппетитным гостем. Осмелев, Дебре ухватил крокодила за хвост. Рептилия оказалась тяжелой, как бревно, но он все же ухитрился метров пять протащить ее по песку.

Когда Дебре вернулся к Пакунде, «секретарь по крокодилам» вытянулся перед ним, словно новобранец перед капралом, и торжественно произнес долгожданную фразу:

— Вы выдержали испытание. Ваши помыслы чисты.

На этом радостном известии знакомство Дебре с «людьми-крокодилами» закончилось.

Итак, экспедиция близилась к завершению. Оставалось найти тот очаг, откуда, судя по легендам, слышанным этнографом от колдунов, пошло гри-гри. Вот только как это сделать, он не представлял. И тут на помощь опять пришел счастливый случай. Впрочем, с некоторых пор у Дебре закралось сомнение относительно кажущейся случайности происходящего. Скорее это было похоже на умысел. Словно кто-то все время наблюдал за ним и в нужный момент вмешивался в ход событий. Еще немного, и Мишель поверил бы во всемогущего Мбока не хуже африканцев.

…Визитную карточку необычного колдуна Дебре углядел рядом с рекламными проспектами на стойке портье в гостинице с трафаретным названием «Африканское сафари», между прочим, одной из лучших в Либревиле. На карточке изящным шрифтом было напечатано: «Люсьен Гванкве, джу-джу, бакалавр искусств. Лечение и советы».

Не мешкая француз отправился по указанному адресу. Приемная африканского колдуна ничем не отличалась от стандарта европейских психоаналитиков: письменный стол, кушетка, два кресла возле журнального столика, какие-то таблицы на стенах.

— Белых не лечу, — сразу предупредил джу-джу. — Я только предсказываю им будущее. Если вы нуждаетесь в моих услугах, будьте любезны уплатить заранее. — Посмотрев на свои часы, надетые на правую лодыжку, он назвал сумму гонорара за тридцатиминутную беседу.