"На суше и на море" - На суше и на море. Выпуск 6 (1965 г.)

• Название: На суше и на море. Выпуск 6 (1965 г.)
• Автор: "На суше и на море"
• Жанр: Научная Фантастика

---

– Чего он боится? - спросил второй путник из фургона.

– Далеко ли до берега? - отрывисто спросил первый.

– Когда тени станут такие, - и краснокожий проводник составил замысловатую комбинацию из обеих рук и части своей груди, - лама добежит до воды.

– Не побежать ли и нам, как ламы? - задумчиво проговорил человек в широкополой шляпе. - Почему ты не хочешь вести нас дальше? - резко заговорил он. - Мы заплатим. Ты не можешь оставить нас!

– Дайте, сколько обещали, - сказал меднолицый проводник, - и я уйду. - И он повернул худого чалого коня назад.

– Ну что с ним поделаешь? - в раздумье сказал человек в широкополой шляпе.

– Придется отпустить его,- донеслось из глубины фургона.

– Отпустить и остаться одним в совершенно незнакомом месте? Колею скоро заметет песком, - словно жалуясь, проговорил человек, державший вожжи.

– Справимся, - убежденно заявил его компаньон, просовывая непокрытую голову в щель между полотнищами брезента.

– Ты хорошо знаешь эти места? - обратился первый к проводнику.

– Нет, - последовал лаконичный ответ.

– Он не хочет признаться, чтобы мы не задержали его. Он может уйти и не получив обещанного вознаграждения, - сказал человек с вожжами.

– В какую сторону нам направиться, чтобы выйти к берегу? - снова спросил он, словно примирившись с мыслью, что они останутся одни в пустыне. Он соскочил на землю и раза два подпрыгнул, расправляя затекшие ноги. Индеец равнодушно протянул руку и с бесстрастным лицом указал направление.

– Справьтесь по компасу, - предложил его спутник, - и расплатитесь с ним. К силурийским песчаникам мы двинемся одни.

– Придется, - нехотя согласился человек в широкополой шляпе и, забравшись снова в фургон, стал отсчитывать шиллинги.

– Вот, бери, - сказал он, появляясь снова и протягивая раскрытую ладонь меднолицему всаднику. Тот взял деньги, долго недоверчиво пересчитывал, потом спрятал в потертый кожаный кисет и, не простившись, пустил коня рысью.

– Заплатим вдвое! - прокричал ему вслед возница, вдруг спохватившись, но кричал напрасно. Пыли не было, из-под копыт летели камни и пригоршни крупного песка. Всадник в пончо - одежде, похожей на одеяло, в отверстие которого он продел голову, - начал вскачь огибать невысокий песчаный холм. Через двадцать секунд он навсегда скрылся от взоров раздосадованных путников за извилистым гребнем бугра. Эти двое продолжали еще стоять, прислушиваясь к щемящему чувству, возникшему после того, как затих вдали топот копыт.

– Поехали, - нарочито спокойным тоном сказал человек с непокрытой головой, забираясь под брезент.

Они тронулись и были в пути еще около трех часов, пока с вершины одного из самых высоких пригорков, изборожденного остриями скал, не увидели милях в четырех к западу голубую полоску моря, затянутую розоватой вуалью испарений.

Авторучка снова выскользнула из потных пальцев и, прокатившись по тетради, беззвучно упала в песок. Рыжие песчинки уже не прилипали к перу: в ней не было чернил. Авторучка была грязной, со следами пальцев. Грязной была помятая толстая тетрадь. Грязными были руки. Одна из них протянулась и подобрала ручку с песка.

– Утром доверху наполнил ее чернилами, и вот нет ни капли… В горячей печи они не могли бы высохнуть быстрее! Вот досадно! Не удается дописать всего несколько строк… - Человек еще раз встряхнул самописку.

– Мистер Кроссби, ручка с вами?

– Не ношу ее при себе. Приобрел печальный опыт. Держу в вещевом мешке. - Кроссби выпрямился, вытирая пот с лица тыльной стороной руки.

Плотный, среднего роста, он мог бы сойти за фермера с Дальнего Запада, но мягкие и тонкие черты лица выдавали в нем интеллигента.

Его компаньон мистер Бигелоу, шатен с высоким прорезанным мелкими морщинами лбом, с несоразмерно длинными худыми руками и ногами, был на голову выше Кроссби. Вольный ветер этого странного места, места на «краю света», как о нем сказал привратник музея, растрепал его скудную шевелюру. Но вокруг не было никого, перед кем следовало бы ежеминутно причесываться, никого и ничего, кроме безотрадной пустыни, из песка которой досужий шутник повытаскал и разбросал по поверхности камни, какие только нашел: от тонкого, раковистого на излом кремниевого щебня и до гигантских скал, одетых в черную кору пустынного загара.

Путники прибыли в эти края издалека с повозкой, запряженной парой крепких лошадей, и трудились в полную силу уже пятый час, раскапывая крупный рыжий песок.

Квадратная площадка в десяток ярдов углубилась на несколько футов. По краям площадки высились неровные бугры выброшенного щебня, мелких камней, песка. Вал, окруживший яму разорванной волнистой линией, был черно-серого цвета. Он продолжался на внешней стороне бесконечными молчаливыми нагромождениями растрескавшихся скал, пепельных каменных глыб, переходя в бескрайних просторах слегка всхолмленной равнины в полустертую линию задымленного горизонта.

Кроссби продолжал вяло копать еще несколько минут. Затем решительно отбросил лопату. Тяжелый дребезжащий шум камней внезапно смолк. И непривычная тишина, словно молотом, ударила людям в уши - они ощутили почти физическую боль.

– От такой жары с ума можно сойти, - сказал Кроссби и сел на камень рядом с компаньоном.

– Тепловой удар нам не грозит, - заговорил его спутник, - соли у нас достаточно. Недостаток ее в крови - дело нешуточное, когда в таком пекле жарятся только двое.

– От камня веет, как от камина, - продолжал Кроссби, вставая и опускаясь на корточки, - а духота, словно в галерейных лесах на Луалабе, и такое чувство, что вот-вот хлынет проливной дождь…

– Вы всегда страдали некоторым избытком воображения. Почему вы решили, что будет дождь? Это же почти Атакама, хотя и несколько в стороне. - Бигелоу критически оглядел фигуру Кроссби.

Они были в серых запыленных брюках и выцветших синих рубахах с закатанными по локоть рукавами.

– Вы заметили, Бигелоу, какой здесь временами ветер? - снова заговорил Кроссби и вдруг умолк.

В этот момент где-то в вышине над ними задул ветер и вскоре стих, а на их разгоряченные лица вдруг повеяло струей сырого липкого воздуха. Кроссби в недоумении завертел головой, принюхиваясь.

– Очень странно, - в задумчивости проговорил он, - вот опять. - Он переменил позу: - Вы почувствовали, чем запахло?

Бигелоу посопел носом, но, казалось, не обнаружил ничего необыкновенного.

– Да ничем особенным, - сказал он.

– Да нет же, сэр. Вы разве не уловили запаха? Он очень необычен для этих мест…

– Чепуха! Вы просто ошиблись. Что же необычного в нем? Не запах же дыма от костра пещерного человека! Здесь нет пещер и нет других отложений, кроме палеозойских. Вы это столь же хорошо знаете, коллега, как и я. Вы только взгляните, сколько нам еще предстоит работы, - вяло продолжал он, - а ведь мы не юноши. Вот вы толкуете о дожде. Ну какой дождь в этой бескрайней пустыне? И потом дождь бы только помешал нам. Возьмитесь-ка лучше за дело. И да сопутствует нам успех…

– Нет, нет! - возразил Кроссби. - Сказать вам, какой запах приносит ветер?

– Он лишен запаха, мистер Кроссби.

– Запах дождя, грозового ливня!

– Запах чего? Это у вас от перегрева. Прикройте чем-нибудь голову. Где ваша шляпа? Возьмите мою.

– Да вы не спорьте! - почти рассердился Кроссби и стал грязным носовым платком протирать глаза.

– В конце концов, - проговорил Бигелоу, - отчего бы и не быть дождю? Ведь дожди идут даже в Сахаре! А от нас до моря рукой подать.

– Конечно, - сказал Кроссби, - запах дождя еще не самый дождь, но все же для пустыни запахи необычные. Впрочем, мы в низине, и возможно, что она обширна.

Они приступили к работе. Уже через час их ждала первая находка. Исследователи наткнулись на стяжения. В конкрециях в каменных футлярах лежали кости. Некоторые футляры имели трещины и раскалывались под молотком, другие они нагревали в пламени спиртовок и бросали в холодную воду. В недрах конкреций обнажились кости небесно-голубого цвета. Люди удвоили осторожность и внимание. Лопаты были оставлены. Их заменили раскопочные ножи, которые принес Бигелоу.

Открытие голубых костей словно влило в ученых новые силы, и они продолжали ползать на коленях по песку, острым камням и перерывать их руками даже тогда, когда, казалось, никаких ископаемых разрытый песок уже не содержал. Кроссби, оперировавший препаровальной иглой, поднял на спутника усталые глаза:

– Это не совсем то, что мы надеялись найти, но все же и это интересно. Рыбы верхнего девона изучены в достаточной мере. Стоит ли загромождать повозку?

– Мы вскрыли девонский пласт, - не отрываясь от работы, проговорил Бигелоу.

– Силурийские обнажения надо искать в другом месте или глубже.

Спустя минуту Бигелоу, жилистый и сухой, как трость, вновь стоял на коленях посреди груды песка и галечника в нескольких ярдах в стороне от Кроссби, угрюмо склонившись над позвоночником таинственного первичного четвероногого. Мягкой широкой кистью ученый торопливо помахивал взад и вперед, сметая с хрупкой поверхности песчинки.