Виктория Шавина - Научи меня летать

• Название: Научи меня летать
• Автор: Виктория Шавина
• Жанр: Фэнтези

Мёртвая саванна, причудливые красные скалы и белые пески, поющие на ветру — такова страна вечного лета. Здесь люди жестоки и хитры. Пытаясь выжить и защитить свою землю от алчных соседей, Хин, мальчишка шести лет, и его мать просят о помощи древний народ Сил’ан. Но Келеф — его посланец — сталкивается со стеной ненависти и суеверного страха. Подданные готовят бунт, чужие войска вторгаются во владение. Сможет ли Хин стать ключом к пониманию между двумя народами?

Он услышит музыку Лун, оседлает облако, встретит в себе цветного дракона. Но чем дальше от детства, тем трудней совершать невозможное. Чтобы унаследовать власть, Хин должен перешагнуть не только через мораль, но и через себя. Сохранит ли он умение летать, когда разум всё сильнее тянет к земле? Поймёт ли, что — мишура, а за что нужно бороться?

---

Одезри, озадаченно нахмурившись, уставился на огромный бубен, также оплетённый толстыми нитями паутины, на болтающегося рядом с ним Синкопу, наконец, на Бекара, терзающего аккордеон.

— Это ещё что, — с пониманием шепнул паук, отбивая ритм лапами. — Обернись.

Молодой мужчина нехотя последовал совету. По зале вприпрыжку порхали черви, мелкий драконикус с Ре и крупный в паре с Келефом. Не сговариваясь они то кружили по двое, то собирались в широкий круг, лихо перебирая лапами. Тотчас круг рвался, дуга обращалась в линию, а та изгибалась и замыкалась снова. Круг сужался, расширялся, делился на два, снова сливался в один. Все кроме одной из пар вдруг застывали, танцоры менялись местами по диагонали вписанного в круг шестиугольника, и тотчас замирали сами, а в движение приходила другая пара.

— Калейдоскоп, — тихо вымолвил Хин, наблюдая за движениями и фигурами, невесомо-лёгкими, быстрыми и восхитительно чёткими, свободно, точно по вдохновению, вытекавшими одни из других.

Келеф, смеясь, поманил человека рукой. Тот сделал жест отрицания, тогда Сил'ан покинул весёлую компанию и подплыл к нему.

— Не одобряешь? — весело спросил он, наклоняя голову к правому плечу.

— Почему? — Одезри опустил голову и улыбнулся. — Просто удивлён. Странно. Непохоже на тебя.

— Не загадочный, не холодный, не равнодушный, не совершенный, — подытожил уан. — Вот почему ни Лие, ни кто другой не увидит ничего подобного. Летням нужен человек, совершенно такой же как они, и лишь божественное происхождение может оправдать несоответствие. Весенам — удивительная змея, опасный питомец, которого можно с гордостью выставлять напоказ. Кто нужен тебе, юный герой?

— Я об этом не думал, — признался Хин.

Келеф улыбчиво прищурился, протянул руку, легко коснулся его носа и, ничего не говоря, вернулся в круг.

Ярко пылал огромный костёр на площади, повелительно грохотали барабаны, заставляя сердце изменять привычный ритм и подчиняться навязанному порядку. Воины в одних набедренных повязках прыгали вокруг огня, нелепо, на взгляд Хина, размахивая руками и ногами, раскачиваясь всем телом, запрокидывая голову. Вдруг они разразились громкими криками, и тотчас вновь пустились в дикий пляс. Барабаны били всё быстрее, яростнее, и молодой мужчина чувствовал, как от их пустых голосов по телу разливается жаркое безумие, кружится голова, и вот уже кажется возможным протянуть руки к небу, обхватить его всё, скатать в один большой камень размером с голову, поднести к губам и выпить до дна, утоляя вечную иссущающую жажду. В глазах помутилось, зазвенело в ушах, и что-то лихорадочно металось в темноте — то ли падающие звёзды с внезапно опустевшего неба, то ли блики от костра и десятки загорелых, извивающихся от восторга и упоения звериной свободы тел.

Знакомый, низкий голос плакал и звал. Хин никак не мог понять, чей он, пытался отмахнуться от наваждения, только оно не исчезало. Раздражённый, человек терялся в догадках, и вдруг словно вырвался из трясины, едва не захлебнувшись холодным воздухом.

Пляски кончились. Пела виолончель,[38] рассказывая летням о понятной им дикой свободе и раздолье земли, у которой, кто бы ни называл её своей, хозяин один — ветер.

Отблески пламени ложились на лица притихших слушателей, погружённых в себя, почти напуганных. Хин знал, чей голос чудится им в недоверчивой, изломанной, пропитанной неизбывным страхом и робкой надеждой музыке чужого времени. Знал и то, что её болезненную искренность они замуруют в ночь, словно в глухую стену.

Луны ярко озаряли крепость и окрестности, словно высмеивая разведённый людьми костёр. Двое медленно шли по дороге. Одезри первым нарушил молчание:

— Не могу отделаться от неприятного чувства: в детстве я мог тебя удивить, мог — во всяком случае, мне так казалось — угадать твои мысли, если бы захотел. С годами я не лучше, а всё меньше тебя понимаю. Почему?

— Потому, что мир мудро устроен, — легко отозвался Сил'ан. — Пусть мы живём в одном времени и даже идём рядом, всё равно мы из разных историй.

Келеф прислонил виолончель к стене. Проблеск молнии возник в его ладонях и обратился в дрожащий огонёк тонкой белой свечи.

— Я думаю, — сказал он, передавая её Хину, — что знаю трагедию летней.

— Давно?

— Возможно, — задумчиво проговорил Сил'ан. — Пение воинов сегодня — я узнал слова и мотивы. В Весне на праздниках в деревнях и даже небольших городах играют их вариации. И зимни, и осены при всей разности культур находят их понятными, почти знакомыми. Эта музыка и ритмы у них в крови. Ты говоришь, древние Боги очень похожи на нас. Он сумел этим воспользоваться, обманул людей, следуя замыслу Дэсмэр.

— Кто: он? — не понял наследник.

— Колдун. Первый из нас, оказавшийся здесь. Ему одному достоверно известно, что случилось в ту самую важную сотню лет. Ты слышал о нём: Основатель Гильдии, провидец, ныне спящий. Регент Весны, — уан коротко вздохнул. — Тот, у кого никогда не попросит помощи моя кёкьё.

— Враг? — предположил Хин.

— Кукловод. Достаточно о нём, — Келеф выдержал паузу. — Люди Лета превратили давнюю историю в миф, но, в отличие от прочих, помнят, что Бог их предал. С тех пор и разучились верить друг другу.

Лятхи высыпали в коридор, сгрудились у двери в комнату с инструментами. Переглянулись, прислушались, снова посмотрели друг на друга.

— Два голоса, — недоверчиво отметил Бекар.

Оба его брата молча хлопнули себя хвостами по головам.

— Невероятно, — наконец, изрёк Синкопа. — Он же сказал: нет.

— Когда? — озадачился Ре.

Паук замахал на него лапами.

— Он вроде не отказывался петь дуэтом. Не соглашался, конечно, тоже, — вмешался один из червей. — Но…

— Другое «нет», — прервал его Синкопа. — Зачем петь с тем, кто не подходит?

— А с теми, кто подходит? — удивился высокий драконикус.

— Тоже мне критерий, — поддержал его мелкий злодей. — Они, ну, скажем, кусты с ягодами. Оборвёшь их все, и зачем тебе петь в кустах?

Взгляд Сил'ан то затуманивался, то обретал пронзительный блеск, словно Келеф ступал по грани между сном и явью, желая отдаться во власть наваждения, но опасаясь в одиночку даже на зов не найти пути обратно. Неосознанно, он прижимал руки к груди, но пальцы, длинные, цепкие и ласковые, всё тянулись вверх, будто пытаясь поймать голос человека.

Заканчивалась одна ария, оба тотчас начинали другую, словно до свадебной церемонии оставался не месяц, а лишь одна ночь. Хин сделал шаг ближе, потом ещё шаг, краем сознания удивляясь, как много нужно песен, чтобы пройти всего одну айрер. Он боялся, что бежит за смутным видением, как в кошмарном сне, а оно не становится ближе, напротив, тает в тумане.

Келеф не исчез, и человек заключил его ладони в свои. Сил'ан встретился с ним взглядом, не спрашивая, не удивляясь — просто не веря. Забыв о фантазиях, он впервые ответил осмысленно, но так растерянно, что Хин усилил пожатие.

В окно пробрался паук, строго хмыкнул и устроился в углу.

Глава XIX

Невеста недовольно морщила нос, пока усталые динозавры тащили повозку мимо деревни, но когда впереди показались горделивые очертания крепости, она радостно всплеснула руками и перегнулась через борт, чтобы лучше видеть.

— Ай, какое чудо!

Её искреннее восклицание вызвало улыбки на лицах суровых охранников. Девушка довольно захихикала, выпрямилась и расправила платье, тихонько напевая. Сад изумил её. Она спрыгнула на землю, даже не глядя, кто подал ей руку, и закружилась на месте, пытаясь сразу всё разглядеть и запомнить:

— Боги! Как удивительно! Как необычно!

— Спасибо, — ответил ей низкий весёлый мужской голос, до того приятный и располагающий, что девушка не удержала улыбку.

Она обернулась к высокому незнакомцу, посмотрела ему в лицо и нежно покраснела. Озорная медь волос горела на Солнце, обрамляя смуглое узкое лицо с благородными чертами. Уголки губ наследника приподнялись, а глаза, тёмно-синие как вечернее небо, потеплели.

Чьи-то руки обхватили девушку за плечи, к ней наклонилась женщина, некрасивая, но ещё не старая, старомодно одетая и нелепо причёсанная.

— Пойдём, дорогая, — торопливым, скачущим голосом забормотала она. — Тебе нужно отдохнуть с дороги. Я покажу комнату.

— Красивая, — негромко заметил Хин, когда дверь на первую половину закрылась.

Воины уана Каогре и стражники крепости вместе суетились, распрягая динозавров и выгружая поклажу. Уан неслышной тенью выплыл из-за деревьев, молодой мужчина последовал за ним. Постепенно стихли шум, стук и резкий говор — только листья перешёптывались с ветром. У беседки наследник остановился, провёл рукой по извивам тонкой каменной колонны.

— Она тебе не понравилась, — заключил он.

— Потому что я молчу? — заинтересовался Келеф.