Майкл Муркок - Поющая цитадель

• Название: Поющая цитадель
• Автор: Майкл Муркок
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24776-9

Майкл Муркок – создатель первого «антигероя» в традиционной героической фэнтези. Его Элрик, император Мелнибонэ, островного государства, когда-то повелевавшего всеми народами земли, по популярности не уступает таким знаменитым литературным героям, как Конан-варвар из Киммерии, принц Корвин из «Хроник Амбера» Роджера Желязны и дон Румата Эсторский из повести братьев Стругацких «Трудно быть богом».

---

Майкл Муркок Поющая цитадель

Е. Дж. посвящается

Глава первая Корабль под черными парусами

Бирюзовое море было спокойно в золотистом цвете раннего вечера, и двое людей у леера стояли молча, вглядываясь в туманный северный горизонт. Один из них, высокий и худой, был закутан в тяжелый черный плащ. Капюшон его плаща был откинут назад, открывая длинные, молочного цвета волосы. Другой был рыжеволосым коротышкой.

– Она была красивой женщиной и любила тебя, – сказал наконец коротышка. – Почему ты вдруг оставил ее?

– Она была красивой женщиной, – ответил высокий, – но она бы заплатила за любовь ко мне высокую цену. Пусть уж лучше вернется в свои земли и останется там. Я уже убил одну женщину, которую любил, Мунглам. Не хочу убивать еще одну.

Мунглам пожал плечами.

– Я иногда спрашиваю себя, Элрик: а может, эта твоя мрачная судьба – плод твоего воображения, следствие больной совести?

– Возможно, – безучастно ответил Элрик. – Но мне не хочется проверять эту теорию. Давай больше не будем к этому возвращаться.

Море пенилось и бурлило под веслами, разрывающими его поверхность. Корабль быстро двигался в направлении порта Дхакос, столицы Джаркора, одного из самых сильных Молодых королевств. Менее чем за два года до этого король Джаркора Дхармит погиб во время злосчастного нападения на Имррир, и Элрик знал, что народ Джаркора в этой смерти винит его, Элрика, хотя все было совсем иначе. Его мало волновало, винят его или нет, потому что он по-прежнему презирал большую часть человечества.

– Через час будет темно, а ночью нет смысла плыть, – сказал Мунглам. – Пожалуй, я пойду спать.

Элрик хотел было ответить, но тут раздался отчаянный крик из «вороньего гнезда»:

– Парус слева!

Впередсмотрящий, похоже, уснул, потому что теперь надвигающийся на них корабль был виден даже с палубы. Элрик отошел в сторону – мимо них по палубе стремглав пронесся капитан, темнолицый таркешит.

– Что это за корабль, капитан? – крикнул Мунглам.

– Пантангская трирема, боевой корабль. Они идут на таран. – Капитан побежал дальше, командуя рулевому заложить руль вправо.

Элрик и Мунглам пересекли палубу, чтобы получше разглядеть трирему. Это был корабль под черным парусом, выкрашенный в черное с обильной позолотой. На каждое весло триремы приходилось по три гребца против двух на их корабле. Еще они увидели, как разрезает воду нос триремы, заканчивающийся огромным медным тараном. У триремы были треугольные паруса, и ветер ей сопутствовал.

Гребцы, обливаясь потом, в панике пытались выполнить команду рулевого. Весла нестройно поднимались и опускались, и Мунглам с подобием улыбки на губах повернулся к Элрику:

– Ничего у них не получится. Лучше тебе приготовить свой меч, мой друг.

Пан-Танг был островом чародеев, которые пытались соперничать с былой славой Мелнибонэ. Их флоты были из лучших в Молодых королевствах, и они пиратствовали повсюду. Теократом Пан-Танга, вождем ее жреческой аристократии был Джагрин Лерн, который, по слухам, заключил договор с силами Хаоса и собирался покорить весь мир.

Элрик считал пантанщев выскочками, которые никогда не смогут сравняться в славе с его предками, но даже он вынужден был признать, что эта трирема выглядит внушительно и таркешитская галера неминуемо станет ее легкой добычей.

Огромная трирема надвигалась на них с хорошей скоростью, и капитан и рулевой погрузились в молчание, поняв, что таранного удара им не избежать. Раздался звук трескающегося дерева – таран ударил по корме, и ниже ватерлинии у галеры образовалась пробоина.

Элрик стоял неподвижно, глядя, как с триремы на палубу галеры полетели абордажные крючья. Таркешиты без особого энтузиазма бросились на корму, готовясь дать бой пиратам. Они понимали, что не смогут противостоять хорошо обученной и вооруженной команде пантанщев.

Мунглам взволнованно крикнул:

– Элрик, мы должны им помочь!

Элрик неохотно кивнул. Ему было тошно при мысли, что нужно снова извлечь меч из ножен. В последнее время ему стало казаться, что сила меча возросла.

Одетые в алое воины прыгали на палубу галеры. Первая волна, вооруженная палашами и боевыми топорами, набросилась на таркешитских моряков и стала теснить их.

Элрик прикоснулся к рукояти Буревестника, и меч тут же издал свой прежний тревожный стон, словно предвкушая схватку, а по всей длине клинка прошла странная черная молния. Меч запульсировал в руке Элрика, как живое существо, и Альбинос бросился на помощь таркешитским морякам.

Половина защитников уже была повержена, а остальные отступали. Элрик и Мунглам следом за ним выдвинулись вперед. Выражение на лицах воинов в алых доспехах изменилось – вместо мрачного торжества оно стало испуганным, когда огромный Черный Меч Элрика, разрубив доспехи одного из воинов, рассек его от плеча до нижнего ребра.

Они явно узнали Элрика и его меч, потому что о том и о другом ходили легенды. Хотя Мунглам и был искусным бойцом, на него они даже не обратили внимания, поняв, что могут остаться в живых, только обратив все свои силы против Элрика.

Меч выпивал души вражеских воинов, а Элрика обуяла жажда крови, свойственная его предкам. Альбинос и меч стали единым существом, но при этом меч подчинил Элрика себе. Воины падали направо и налево, они издавали крики не столько боли, сколько ужаса, понимая, что забирает у них меч. Четверо воинов набросились на Элрика, размахивая топорами. Он отсек голову одному, пронзил живот другому, отрубил руку третьему и вонзил острие в сердце последнего. Таркешиты приободрились, наступая следом за Элриком и Мунгламом, они очистили от нападавших палубу тонущей галеры.

Взвыв волком, Элрик ухватился за канат – часть такелажа черно-золотой триремы – и перепрыгнул на палубу вражеского корабля.

– За мной! – закричал Элрик. – Это наш единственный шанс. Галера обречена!

Кормовая и носовая палубы триремы были приподняты. На носу стоял капитан в великолепных ало-голубых одеяниях, его лицо при таком неожиданном повороте событий исказил ужас. Он рассчитывал без особых усилий завладеть неплохой добычей, а теперь, похоже, добычей становился он сам.

Элрик продвигался на нос триремы, а Буревестник пел свою заунывную песню, в которой торжество мешалось с восторгом. Оставшиеся воины больше не бросались на него – они сосредоточились на Мунгламе, возглавлявшем команду таркешитов. Путь Элрика к капитану был свободен.

Капитан, принадлежавший к теократии Пан-Танга, судя по всему, был крепким орешком. Элрик, приближаясь к Капитану, увидел, что от доспехов противника исходит какое-то особое сияние – знак того, что они заколдованы.

Внешность у капитана была типично Пантангская – коренастый, с густой бородой и злобными глазами над мощным крючковатым носом. Губы у него были красные и толстые, и их перекосило подобие улыбки, когда он, сжимая в одной руке меч, а в другой – боевой топор, приготовился встретить Элрика, взбегавшего по трапу наверх.

Элрик перехватил Буревестник двумя руками и сделал выпад, направляя меч в живот капитану, однако тот отошел в сторону и отразил удар своим мечом, а другой рукой нанес удар, целясь топором в незащищенную голову Элрика. Альбиносу пришлось резко отклониться, он споткнулся и упал на палубу, и тут же сделал переворот, избегая удара меча, вонзившегося в палубу в том месте, где только что находилось его плечо. Буревестник словно бы сам отразил следующий удар топора, а потом резким движением отсек топорище от рукояти.

Капитан выругался и, отбросив бесполезную рукоять, обеими руками поднял свой палаш. И снова Буревестник опередил собственную реакцию Элрика – клинок направился прямо в сердце врага. На мгновение заговоренный доспех остановил меч, но тут Буревестник издал душераздирающий вопль, задрожал, словно набираясь сил, и снова попытался вонзиться в доспех. На этот раз магическая броня раскололась, как скорлупа ореха, и грудь капитана, руки которого оставались поднятыми в готовности нанести удар, оказалась незащищенной.

Глаза капитана расширились. Он отпрянул назад, забыв о своем палаше, не в силах оторвать взгляда от смертоносного рунного меча, который нанес ему удар ниже грудной кости. Лицо капитана исказила гримаса, он закричал и уронил свой палаш, ухватившись руками за клинок, который пил его душу.

– Чардрос, помилуй и спаси… Нет!..

Он умер, понимая, что и душа его не спасется от рунного меча в руках альбиноса с волчьим лицом.

Элрик вытащил Буревестник из мертвого тела, чувствуя прилив сил – меч передавал ему похищенную энергию. Элрик предпочитал не думать о том, что чем чаще он пользуется мечом, тем в большую зависимость от него попадает.

На триреме в живых остались только рабы-гребцы. Пиратский корабль сильно накренился, потому что все еще был связан с тонущей галерой вонзившимся в нее тараном и абордажными крючьями.