Иен Рэнкин. - Перекличка мертвых

• Название: Перекличка мертвых
• Автор: Иен Рэнкин.
• Издательство: Издательство Иностранка»
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-389-00364-4

В июле 2005 года в Эдинбург съезжаются на саммит лидеры стран "Большой восьмерки". Ежедневные марши протеста, демонстрации и уличные беспорядки, учиняемые антиглобалистами, держат полицию в постоянном напряжении. Однако инспектор Джон Ребус в охранной операции не задействован и погряз бы в текучке, если бы не смерть депутата парламента, обставленная как самоубийство, и не явные признаки того, что в городе орудует серийный убийца. Власти стремятся скрыть и то и другое, боясь бросить тень на событие мирового значения.

Шотландец Иэн Рэнкин — самый успешный и титулованный из современных британских мастеров криминального жанра. В 2007 году на родине писателя с размахом праздновалось двадцатилетие его появления на литературной арене. Офицеру Ордена Британской Империи Рэнкину присвоили звание помощника лорда-лейтенанта Эдинбурга и вручили свежеучрежденную Эдинбургскую премию — знак признания выдающихся заслуг перед городом. Во дворе здания Городского совета была открыта плита из знаменитого Кейтнесского камня с отпечатками ладоней первого обладателя этой сверхпочетной награды

Давно разменявший шестой десяток Ребус — бесспорно, один из самых ярких героев в мировом детективе… Тому, кто хочет уйти с головой в мир подлинных характеров и блестяще воссозданных острых жизненных ситуаций, не найти ничего лучше "Переклички мертвых".

Washington Post Book World

У Ребуса ум острее кинжала шотландского горца…

В своем деле Рэнкин не знает себе равных.

Его детективы заставят вас забыть о работе и даже о любви…

Pittsburgh Post Gazette

---

— Черт возьми… — Хэкмен яростно затянулся сигаретой. — А мы-то были уверены… подонки типа Геста всегда наживают себе массу врагов. Он ведь и наркотиками занимался.

— Как я понял, дело положено в долгий ящик. И никаких зацепок?

— Мы допросили всех, кто с ним пересекался. Выяснили, где и как он провел последнюю ночь, но никаких открытий не сделали. Могу переслать все бумаги…

— Они уже у меня.

— Геста пристукнули два месяца назад. Ты говоришь, две недели спустя убийца кокнул кого-то еще? — Хэкмен дождался, пока Ребус кивком подтвердил его слова. — А еще когда?

— Три месяца назад.

Хэкмен обдумал услышанное.

— Двенадцать недель назад, восемь недель назад и шесть недель назад. Если мокрушник входит во вкус — все, подавай ему кровь все чаще и чаще. А тут что? Шесть недель, и ни одного трупа?

— Верится с трудом, — согласился Ребус.

— Если, конечно, его не взяли на чем-то другом или он сам не умотал куда-то вместе со своим бизнесом.

— Правильно мыслишь, — признал Ребус.

Хэкмен посмотрел на Ребуса:

— Так ты, значит, уже все это обмозговал?

— Потому и говорю, что ты мыслишь правильно.

Хэкмен поскреб в паху:

— Последние дни я только и думал что о телках, а тут являешься ты и сбиваешь меня с панталыку.

— Ну, извини. — Ребус каблуком вмял в землю окурок. — Я вот еще хотел спросить: нет ли чего-нибудь такого касательно Тревора Геста, что стоило бы мне рассказать — ну, чего-то такого, что застряло в мозгах?

— Угостишь холодным пивом, и мои мозги в твоем распоряжении.

В столовой стало потише, и они устроились за отдельным столиком, — но не раньше, чем Хэкмен сделал попытку представиться нескольким полисменшам, здороваясь с каждой за руку.

— Замечательно, — объявил сержант, возвращаясь туда, где ждал его Ребус. Усевшись, он еще долго потирал руки. — Опрокинем! — провозгласил он, поднимая бутылку, усмехнулся и добавил: — А неплохое название для стриптиз-клуба.

Ребус не стал разочаровывать его сообщением, что такой клуб уже существует. Вместо этого он напомнил про Тревора Геста.

Хэкмен одним махом влил в себя полбутылки лагера.

— Я же сказал, что он подонок. Из тюряги не вылезал — кражи со взломом, сбыт краденого, еще всякое такое, немного рукоприкладства. Несколько лет назад он осел здесь. Старался, насколько мы знаем, не ввязываться в сомнительные дела.

— Ты сказал «здесь», то есть в Эдинбурге?

Хэкмен подавил отрыжку.

— Я имел в виду вообще Шотландию.

— А мог ли он каким-то образом познакомиться с третьим убитым — клубным вышибалой по имени Сирил Коллер, который вышел из тюрьмы месяца три назад?

— В наших документах это имя не значится. Может, еще пивка?

— Сейчас принесу.

Ребус привстал было со стула, но Хэкмен жестом остановил его и пошел сам. Сначала он направился к столику, за которым сидели женщины, чтобы спросить, не выпьют ли они с ними. Его приглашение вызвало у одной из дам приступ смеха, который сержант счел явным и пренебрежительным отказом, а поэтому вместе с четырьмя бутылками вернулся к своему столу.

— Вот засранки, — покачал головой Хэкмен, ставя две бутылки перед Ребусом. — Надо же на что-то потратить командировочные, правда?

— Я что-то не заметил, чтобы кто-то платил за постель и пансион.

— Никто, кроме местных налогоплательщиков. — Глаза Хэкмена расширились. — Включая тебя. Твое здоровье! — Он отсалютовал Ребусу свежеоткрытой бутылкой. — Так нет надежды, что сегодня вечером ты проведешь меня по злачным местам?

— Извини, не могу, — покачал головой Ребус.

— Я плачу… Не поверю, что шотландец от такого откажется.

— И все же я отказываюсь.

— Поступай как знаешь, — пожал плечами Хэкмен. — Есть какие-нибудь предположения относительно убийцы, которого ты ищешь?

— Он охотится за отморозками. По всей видимости, находит их на сайте, который создали и пополняют те, кто от них пострадал.

— Мститель?

— Это пока только теория.

— Стопроцентно нужно копать вокруг первой жертвы. Она должна была стать первой и последней, но убийца вошел в раж.

Ребус кивнул; он и сам склонялся к подобному заключению. Проворный Эдди Айли, охотник за проститутками. Убийца мог быть сутенером или бойфрендом… выследил Эдди при помощи сайта «СкотНадзор», а потом уж пришел к мысли: а почему, собственно, не продолжить?

— Тебе что, и впрямь так неймется найти этого парня? — спросил Хэкмен. — Лично во мне борются два чувства… мне кажется, он на нашей стороне.

— Не веришь в то, что человек может измениться? Все убитые отсидели свои сроки и не обнаруживали никакой склонности к рецидиву.

— Ты еще о покаянии расскажи. — Хэкмен состроил такую мину, будто собирается плюнуть. — От этой приторной лабуды меня всегда на рвоту позывало. — Посмотрев на Ребуса, он спросил: — А чего ты смеешься?

— Приторная лабуда — это из песни «Пинк Флойд».

— Серьезно? От них меня тоже всегда на рвоту позывало. Предпочитаю что-нибудь душевное, от чего цыпочки млеют. А наш Трев, похоже, по части женского пола был не дурак.

— Тревор Гест?

— Питал симпатии к молоденьким, судя по подружкам, которых мы разыскали. — Хэкмен фыркнул. — Поверь, будь они чуть-чуть младше, пришлось бы беседовать с ними не в комнате для допросов, а в детском саду. — Его так развеселила собственная шутка, что он с трудом проглотил пиво, которое отхлебнул из бутылки. — Лично я предпочитаю иметь дело с подружками более зрелого возраста, — наконец произнес он, облизываясь и словно витая в мечтах. — На последней странице этой вашей местной газеты полно объявлений, где женщина называет себя «зрелой». Как думаешь, в каком возрасте они начинают себя такими считать? Я ж все-таки не геронтофил…

— Гест напал на девушку, которая сидела с ребенком, правильно? — спросил Ребус.

— Проник в дом и обнаружил ее на диване. Насколько я помню, хотел, чтобы она сделала ему минет. Она подняла крик, и он смылся.

Хэкмен замолчал и пожал плечами.

Со скрипом отодвинув стул, Ребус встал.

— Мне пора, — сказал он.

— Пиво-то допей.

— Я за рулем.

— Что-то мне подсказывает, что на этой неделе к мелким нарушителям никто вязаться не будет. Впрочем, дело хозяйское. — Хэкмен придвинул неоткупоренную бутылку к себе. — А как насчет потом пропустить по кружке? Мне нужен провожатый…

Не обратив внимания на его предложение, Ребус двинулся к выходу, на свежий воздух. Заглянув с улицы в окно, он увидел, как Хэкмен нетвердой походкой снова идет к столу, за которым сидят дамы.

14

Так называемый лагерь «Горизонт», разбитый на окраине Стерлинга, располагался между футбольным полем и промышленной зоной — он напомнил Шивон временный поселок, окружавший в 1980-е годы военно-воздушную базу в Гринем-Коммон, куда она, еще подросток, добралась автостопом, чтобы выразить протест против размещения там ядерных ракет. Здесь были не только палатки, но и искусно сплетенные из лозы вигвамы и шалаши, напоминающие эскимосские иглу. Натянутые между деревьями брезентовые полотнища пестрели радугами и символами мира. Дым от костров поднимался вверх; над лагерем висел густой запах каннабиса. Солнечные батареи и небольшая ветряная установка, похоже, вырабатывали достаточно энергии для гирлянд разноцветных лампочек. В фургоне, стоявшем посреди лагеря, консультировали по правовым вопросам и бесплатно раздавали презервативы, а в устилающих землю листовках можно было найти информацию на любую тему — от вируса иммунодефицита до задолженности стран третьего мира.

По дороге из Эдинбурга Шивон пять раз останавливали на контрольно-пропускных пунктах.

Один охранник, не удовлетворившись предъявленным удостоверением, велел ей открыть багажник машины.

— У этих людей полно сочувствующих, — объяснил он.

— Еще немного, и у них появится еще один, — проворчала в ответ Шивон.

Обитатели лагеря, похоже, разделились на два клана: борцов с бедностью и убежденных анархистов. Между их территориями тянулась цепочка красных флажков. Старые хиппи образовали свою подгруппу, сплотившуюся вокруг большого вигвама. На плитке варились бобы; наспех написанное объявление оповещало о занятиях по системе Рейки и универсальному целительству.

Шивон спросила у охранника при входе о Сантал. Он лишь покачал головой.

— Не будет имен, не будет и виноватых. — Он смерил Шивон взглядом. — Хотел бы вас предупредить.

— О чем?

— Вы выглядите как замаскированный коп.

Она проследила за его взглядом:

— Потому что я в джинсовом комбинезоне?

— Он помотал головой:

— Потому что у вас чистые волосы.