Илья Яковлев - Черный снег

• Название: Черный снег
• Автор: Илья Яковлев
• Жанр: Фэнтези

---

После этой памятной беседы Бориса вызвал к себе Гриб и скромно поинтересовался, зачем тот изорвал мандат у депутата, а самого депутата направил к "смежникам" на водные процедуры. Борис прикинулся шлангом и ответил, что никаких мандатов он у клиента не видел, а с клиентом поступил согласно уставу, отправив его туда, где, по его скромному мнению, таким деятелям и место. Причём присовокупил, процитировав речи деятеля, что поступил с ним ещё и ласково. Таких, как он, сказал Борис словами почтальона Печкина, "надо в поликлинику сдавать, для опытов". Гриб притворно вздохнул и сообщил, что работники медвытрезвителя произвели над клиентом ряд таких опытов, что, узнав подробности экзекуции, содрогнулся весь депутатский корпус и все депутаты, как один, дали торжественное пионерское обещание никогда не вести себя таким образом, если вдруг, паче чаяния, угодят в их контору хотя бы просто для беседы. Борис, в свою очередь, так же притворно удивился, что клиент оказался настоящим депутатом, выразил своё сожаление по поводу происшедшего недоразумения, но добавил, что рад положительному эффекту, произведённому его "невольными" действиями, на депутатскую братию. Гриб же, подняв очи горе, задумчиво сказал, что представитель Городской Думы в приватной беседе с начальником Управы хотя и не порицал слишком строго действия их сотрудника, то есть Бориса, признавая, что их депутат вёл себя явно не подобающим образом и, как говорится,"сам наскрёб на свой хребёт", всё же требовал от начальника для Бориса наказания в дисциплинарном порядке. Так сказать, для профилактики. Начальник же, по словам Гриба, хотя и был в восторге от инициативы своего работника по отношению к зарвавшемуся "демократу", всё же был вынужден пообещать, что Бориса накажут, а меру наказания предложил выбрать ему, то есть Грибу, попросив того обойтись "малой кровью". Что он, в смысле Гриб, и делает, отправляя Бориса на перевоспитание в объятия Тарасыча, начальника дежурной части.

. ..все эти подробности Борис сообщать Юле не стал, сказав ей вкратце, что, дескать "…с одним оглоедом поступил так, как он того и заслуживал". Та, в свою очередь, на подробностях и не настаивала и они бодро вошли в здание Управления.

Первым, что сразу бросилось в глаза и на что Борис не преминул обратить внимание своей спутницы, было отсутствие вахтёра пенсионного возраста. На его месте восседал добрый молодец в камуфляже и бронежилете, вооружённый "Калашниковым". На Борисово пожелание доброго утра молодец отреагировал хмурой улыбкой и, небрежно проверив удостоверение Бориса и временное удостоверение Юли, молча кивнул. Мол, проходите, не задерживайтесь. "Кто это? поинтересовалась Юля у Бориса, пока они поднимались по лестнице, здороваясь с попадавшимися им по пути знакомыми сотрудниками, – Вид уж больно грозен." Борис пояснил ей, что сие есть конторский спецназ. "Обычно они находятся не в самой Конторе. База у них за городом, а у нас в Управе они только как группа захвата по заказу какого-либо отдела появляются, – разъяснил он ей, – И то, в основном по ночам. Посему и рожи их тут не примелькались. Я лично по работе с ними всего пару раз и сталкивался, поэтому знаю в лицо далеко не всех."

На своём этаже они сразу же наткнулись на беседующих прямо в коридоре Рэма и начальника отдела. Они о чём-то весьма жарко спорили, причём начальство в лице полковника Грибоедова попросту орало, брызжа слюной, а Рэм, по-видимому, оправдывался. Заметив Бориса, начальство перестало блажить и всё своё внимание переключило на него:

– Ну наконец-то! Вас одного и ждём. В три общее собрание в актовом зале, а нам надо ещё перед этим успеть предварительно провести своё совещание. Коллективом нашего отдела, – раздражённо произнёс полковник и строго глянул на Юлю, – Практикантов тоже касается! Собираемся через пять минут в кабинете у старшего лейтенанта Веселова. У его кабинета самый подходящий размер.

– Размер-то подходящий… – буркнул Рэм, – Только… Не получится у Веселова, товарищ полковник!

– Это ещё почему? – сердито поинтересовался Гриб, – Веселов на месте, я сам его видел.

– У Веселова в кабинете сегодня не выжить. У него "Наступление немцев при Ипре", – сообщил Рэм, глядя в потолок.

– Чего?! -вытаращило глаза начальство, – Выражайтесь яснее, капитан!

Борис хмыкнул. Куда уж яснее. Слова Рэма могли означать только одно Радик Веселов вступил в новую фазу своей непримиримой борьбы с полчищами насекомых, именуемых тараканами. История этой борьбы была известна далеко за пределами их отдела. Дело было в том, что несчастному Радику достался кабинет, который при всех своих достоинствах (размеры, новая мебель и проч.) имел один недостаток, который сводил на нет все его преимущества: через стенку кабинет соседствовал с конторским буфетом. В буфете тараканы плодились и размножались, а Радиков кабинет был у них чем-то вроде клуба. Поначалу, по молодости лет Радик не придал этому большого значения, наивно предполагая, что непрошеные гости не будут особенной помехой в работе, но после трёхмесячного вооруженного нейтралитета ему пришлось перейти к активным действиям: во время беседы со свидетельницей один из представителей тараканьего племени свалился прямо с потолка ей на голову. Почувствовав, что что-то копошится в волосах, несчастная смахнула зверька с причёски на стол пред свои ясные очи…

…некоторые умники утверждают, что ультразвук услышать невозможно. Это полная чепуха! В тот знаменательный день ультразвук услышали ВСЕ. И не только работники Управления, но и мирные граждане, проходящие мимо окон Конторы по улице. У организации Бориса и без того была мрачноватая репутация, а после того чёрного для Радика дня по городу поползли мрачные слухи о том, что снова возрождается лихолетье тридцатых и в Конторских подвалах возобновились допросы третьей степени, с пристрастием. Услышавшие визг свидетельницы граждане утверждали, что ни в каких ужастиках ничего подобного никогда не было. Журналисты требовали от высшего руководства объяснений, руководство орало на старшего лейтенанта Веселова, а старший лейтенант Веселов, в свою очередь, требовал у руководства новый кабинет с не столь разнообразной фауной. Нового кабинета ему не дали, предложив, однако, разделаться с насекомыми в наикратчайшие сроки и об исполнении доложить.

И началась Великая Война Веселова, которая и продолжалась по сей день. Поначалу Радик понадеялся на разрекламированные средства, типа всяких там "РЭЙД – Мегакиллов, убивающих наповал". Но не тут-то было! Отечественные "стасики", как их любовно зовёт наш народ, "убиваться наповал" явно не собирались. Может быть, какого-нибудь буржуйского слабака-таракана эти средства и могли отправить на тот свет, но наш отечественный таракан, давным-давно мутировавший на дихлофосно-хлорофосной диете, на все эти "Мегакиллы" чихал с высокой колокольни. Радик даже утверждал, что с помощью этих средств они (в смысле, тараканы), похоже, размножаются. Он уверял всех в отделе, что однажды пронаблюдал, как два таракана проследовали прямо на его глазах в коробочку с заморским ядом, который, судя по телевизионной рекламе, должен был истребить зверьков немедленно, пробыли внутри коробочки некоторое время и вылезли наружу уже втроём. Из этого Радик делал вывод, что там у них что-то вроде роддома. Слова Рэма о том, что у Веселова в кабинете "немецкое наступление при Ипре" переводились на человеческий язык следующим образом: несчастный Радик отчаялся справиться с насекомыми при помощи невоняющих иностранных средств массового тараканьего поражения и прибег к какому-то отечественному, проверенному временем средству, очень вонючему, но зато дающему больше шансов на успешный геноцид. Что они вместе с Рэмом и объяснили полковнику, который, естественно, был полностью в курсе Радиковой беды, но, как и всё руководство, каждый раз делал вид, что "священная война" старшего лейтенанта для него новость. Гриб чертыхнулся, пробормотав что-то вроде: "Как всё это не вовремя!…" и предложил в таком случае в качестве места сбора их с Рэмом конуру. Борис пожал плечами: "Да за ради Бога!" и выговорил себе десять минут на приведение кабинета в порядок. Гриб кивнул, соглашаясь и трусцой ускакал на третий этаж. Борис вместе с Юлей и Рэмом поспешил к себе в кабинет.

– Нервничает наш Грибогрызов! – злорадно проговорил Рэм, когда вся троица оказалась в кабинете.

– А чего ему нервничать? – пожал плечами Борис, – Он у нас сошка мелкая, ему-то всё это каким боком?

– Ты не поверишь, – многозначительно сказал Рэм, – Но новая власть оказалась на удивление резвой! Во-первых: освобождён от занимаемой должности наш старшой. Новый начальник Управы должен не сегодня-завтра прибыть из Центра.

– Обалдеть! – пробормотал слегка ошарашенный Борис, – Когда успели?..

– Это первое, что пришло из Белокаменной. Но и это ещё не всё! Меня УПээСовцы знакомые просветили первого, а сейчас вся Контора уже гудит: вот, прочитай, на столе лежит… – продолжал Рэм, кивая на стол, где лежал какой-то список. Борис взял его со стола, быстро пробежал глазами. Ничего особенного, список из полутора десятков фамилий. В большинстве своём – генералитет их профиля, пара министров из оборонки, один армейский генерал-полковник… ещё кто-то… Он посмотрел сначала на так же ничего не понимающую Юлю, потом на Рэма и совсем уж было собирался спросить его, зачем он дал ему эту бумажку и что в ней такого особенного, как вдруг неожиданная догадка с быстротой молнии про-неслась в его мозгу. Он ещё раз просмотрел список и вопросительно посмотрел на Рэма, который был явно доволен произведённым эффектом: