Виктор Николаев - Живый в Помощи(Записки афганца 1)

• Название: Живый в Помощи(Записки афганца 1)
• Автор: Виктор Николаев
• Жанр: О войне

Это книга Виктора Николаева. Она повествует о русском воине, который прошел через афганский ад, сберегаемый молитвой матери, жены и дочери. В книге нет выдуманных персонажей и вымышленных событий, хотя в редких случаях изменены имена и географические названия. Виктор Николаев писал о собственной жизни, о людях, с которыми столкнула его судьба. При этом получилась не сухая документалистика, а увлекательное и поучительное чтение.

---

— Вот это по-нашему, — улыбается народ. — Простенько и со вкусом.

— Идем дальше, — консультант затягивается папиросой, в паузе обдумывая дальнейший ход мыслей, — Да, вот… Если потренироваться, то в рукопашном бою пустой рожок можно бросать так, чтобы он попадал зубцами в переносицу или в висок противнику. А то просто держать его в руке для самообороны, как секиру. Пробовали уже не раз. Не мы правда, а пехота. Результатом довольны. У «духов» оказывается не? головы — астраханские арбузы. Правда неспелые внутри… После мрачной шутки наставник продолжает

урок:

— В бою или на разведвыходе, да, где бы то ни было, любой приказ командира должен подтверждаться тем, что ты его слышал и усвоил. Допустим, услышал:

— Держи!

Не ленись и не стесняйся, ори:

— Держу!

И так далее: слышишь: «прикрой!» — кричи: «прикрываю!», приказывают: «отход!» — подтверждай: «отхожу!». Помни это, как «Отче наш». Халатность при исполнении приказов — гарантия смерти и твоей, и друзей.

Тут следует описание двух-трех случаев, когда так и было на самом деле. Тяжелая штука — война! На ней действительно, как на войне.

— Если у кого-то будет работа с биноклем ночного видения, помните, что он нагревается за одну-две минуты и сам становится мишенью для инфракрасного прицела. Кроме того: зеленое свечение объективов выдает месторасположение твоей головы опытному стрелку. Поэтому осмотр окрестностей должен быть предельно коротким, потом закрой стекло рукой и выключи этот хитроумный аппарат. Иначе тебя тут же отследят снайперы.

— А подствольник? — спрашивает кто-то, — Ведь у нас теперь они есть почти у каждого.

— Ага, — продолжает бывалый вояка, — нужная вещь. Основные детали его работы вы все знаете, а тонкости с ним таковы — при стрельбе из под-ствольника упирать в плечо надо не приклад, а пистолетную рукоятку автомата. Это особенно удобно при стрельбе лежа, тогда легко регулировать угол полета гранаты.

— А в перебежках как? — новички неугомонны в вопросах.

— При перебежках лучше передвигаться с упором приклада в плечо и небольшим наклоном ствола вверх. Не делай упор на уровне живота. Но по крайности можно упереть и в живот, если «духи» от вас не дальше пяти метров.

Все ненадолго замолкают. Каждому жить хочется все больше и больше.

Подходят еще несколько человек из тех, кто готовился к отъезду. Образуется нештатный перекур. В непринужденной болтовне, как завершение, обозначилось — «ну и на сегодня последнее»…

— Когда будете стрелять из автомата через реку, надо целиться выше. Нужен больший угол возвышения над точкой прицеливания от того, что поток холодного воздуха у воды и влажность снижают траекторию полета. Кстати, о горах. Там прозрачный воздух, поэтому, когда будете вести огонь через ущелье, можно легко ошибиться в расстоянии. Воздушная «линза» в ущелье ошибочно «приближает» цель.

Подошедшие и похохатывающие о чем-то своем мужики, разряжают контрольно-экзаменационную обстановку:

— Ты уже перекалил им головы своими байками, — перебивает ход напряженной беседы пилот Андрюха. — Не перестарайся с учебно-воспитательным процессом. А то с непривычки знаешь, что бывает? Можно и обоср…

Народ залпом хохочет.

— Лучше расскажи про новосибирских артистов, которые вместо четырех суток у нас проторчали полторы недели. А их девчонки вообще улетать не хотели.

Дежурный «педагог» с «Чайки» в ответ помалкивает.

— Ну что замолчал?! — подошедшие подначивают главного героя наклевывающегося сюжета. — А стыдлив-то как! Кто не знает, пай-мальчиком назовет.

Народ в курилке с нетерпением ждет новых откровений.

— Так и будешь молчать? Сами расскажем… С полгода назад к нам приехала группа по-моему самых что ни на есть народных артистов песен и плясок. — рассказчик явно наслаждался воспоминаниями, — На следующий день должны были выступить у нас и три дня на «Чайке». Но выступлений не было. Вечером по приезде после третьей заздравной началось братание. Пели и плясали во всех комнатах и коридорах, а одна солистка с криком «Сибирь воды не мутит» пыталась сигануть через пожарный бассейн. До берега не долетела. Сушилась с истерическим смехом в бушлате, бронежилете и сапогах на голую ногу. Ага… Ей конечно дали для согрева…

Лицо рассказчика демонстрирует крайнюю степень увлеченности собственной историей.

— Что может быть хуже пьяного мужика?

Слушатели терпеливо ждут ответа на явно риторический вопрос.

— Только пьяная баба! В четыре утра она уговорила одного такого же «физически устойчивого» здешнего аса слетать на вертолете в «разведку». Счастье, что возмущенная таким разгильдяйством и хамством труженица-восьмерка (в нашем просторечье «пчелка») гордо отказалась запускаться. Недолго покопавшись в пилотских тумблерах и рычагах, одна возлюбленная пара уснула с крепко зажатыми штурвалами в руках. Они, когда их выдернули из кабины, пытались убедить ревнителей порядка и нравственности, что надо срочно слетать на озеро и наглушить рыбы к утреннему пиву…

«Педагог» мрачно краснел, слушая в дико хохочущем кругу мужиков рассказ про собственные «приключения». Но конферанс не унимался:

— В итоге все планы и сроки пребывания труппы в части были совершенно сорваны. Ту самую даму вообще потеряли. Потом оказалось, что она тайком осталась у одного из присутствующих здесь командиров и пять раз насмерть влюбленная выходила за него замуж. Он отделался от нее только тогда, когда к нам с «Чайки» привез ее на «бэтээре» связанной. Из Кабула названивали и приказывали: если немедленно не вернете артистов в центр, всех виновников уволим и отправим в Союз. Оба гарнизона и «Скоба», и «Чайка» только радостно орали: виноваты все как один, но Кабулу не верим! Если «угроза» правдива, то немедленно вылетаем домой!

— Да ладно закатываться, — смущенный виновник общего веселья качал головой, урезонивая слушателей и рассказчика.

Мужики ладонями стирают со щек обильную слезу.

— Глупо, но есть что вспоминать. А уж новосибирцам и тем паче.

— А как с рукопашкой?.. — немного унявшись, спрашивают новенькие.

— Рукопашка?.. — местные замолкают в поисках наиболее убедительного ответа, даже темнеют лицами от напряжения. Дело — серьезнее некуда.

— Это самое тяжелое, мужики. Самое-самое. У всех, абсолютно у всех это бывает по-разному, по-своему. Есть только одна общая рекомендация. «Духи» сильны, когда среди них смертники или их много. Один на один они, как правило, трусы. Но в любом случае, как бы ни сложился рукопашный бой, убивать или добивать их надо ударом ножа только в голову. Тогда есть полная гарантия уничтожения противника. Причем нож надо всадить именно в затылок или в висок, ибо лобная кость настолько крепка, что в пылу боя нож только соскользнет и раздерет кожу. Рукоятку ножа надо тщательно обмотать парашютной стропой, чтобы во время схватки рука, потеющая от напряжения, не соскользнула с нее в самый ответственный момент. Если закувыркаетесь с «духом» в обнимку, то постарайтесь засунуть пальцы в глазницы или что есть силы сжать и рвануть мужские причиндалы. Без них, раздавленных или оторванных от внезапной дикой боли «дух» выключается мгновенно. Проверено. Не наносите удар ножом единожды, бейте три-четыре раза с проворотом, особенно в животе. И последнее. Не сдавайтесь в плен. Все равно убьют, может быть, на сутки позже. Только смерть будет злее, а ее наступление «духи» затянут себе в усладу. Предателей никто не ценит. Предавший однажды, продажен навсегда. Ну вот и все, — затянулся вновь папиросой ставший уже бывшим начальник штаба. — Теоретически все.

Народ поугрюмел, каждый разбежался мысленно по родным уголкам России. О Всевышний Блаже, спаси души наша!

С уезжавшими домой бойцами простились по-русски канистрой авиационного спирта. Тогда этого добра в легендарной, уже давшей родине Героя Советского Союза, вертолетной эскадрильи, к счастью», еще хватало.

К первому боевому вылету Виктор готовился тщательнее, чем к решающей встрече с любимой женщиной. Основательно подогнанное боевое снаряжение весило прилично — всего около тридцати килограммов. Оно включало толково размещенные на себе автомат, тысячу патронов к нему, десять гранат, питание, рацию, теплый и легкий спальный мешок «пакистанку», нож. В такой полной выкладке, если что, Виктор был готов к самостоятельной «работе» на несколько суток.

Перед его группой поставили задачу: ежедневно по три вылета на поиск и уничтожение банд в режиме свободной охоты. Каждый вылет по два — два с половиной часа с интервалами между ними полтора-два часа. За время отдыха надо было успеть перекусить, покурить, сбегать за угол, дозаправить борт и «освежить» боекомплект. Первый вылет завтра в шесть тридцать утра. А сегодня — последний день отдыха. Написаны письма, а также специальные открытки, где каждый собственноручно указал, куда доставить тело в случае его гибели.