Клод Анэ - Майерлинг

• Название: Майерлинг
• Автор: Клод Анэ
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-7027-0086-4

«Майерлинг» (1929) – трогательная история любви наследника австрийского престола Рудольфа Габсбурга к юной баронессе Марии Ветцера. Утомленный своими августейшими обязанностями и невозможностью быть с любимой женщиной, принц задумал двойное самоубийство, которое влюбленные осуществили в Майерлинге. Эта красивая трагическая история дважды экранизировалась: в 1935 и в 1968 (с Катрин Денев и Омаром Шарифом в главных ролях).

---

Наследный принц отправился в Прагу, чтобы, как обычно, председательствовать на советах, давать аудиенции, принимать участие в охоте, приемах и праздниках, еще более утомительных, чем все остальное. Каждый вечер надо было ужинать в компании хорошеньких женщин и пить почти до утра. Подобной жизнью жили во многих странах и во все века наследники престолов. Хроника тех времен величала их развратниками, но они тем не менее становились великими королями. Время от времени Рудольф приноравливался к этой жизни как нельзя лучше. Он не уступал лучшим любителям выпить, ухаживал за женщинами и редко встречал среди них неприступных. Он казался неутомимым. Когда бы ни лег, наутро готов был начать официальный день.

Но случалось, что его охватывало отвращение к прожигаемой напрасно собственной жизни. Ведь так он медленно, час за часом, убивал все самое лучшее, что было в нем. Однажды он беседовал с другом о самоубийствах древних, которые, по его мнению, сделали этот акт благородным и оправданным. „Как можно бояться этого? – вопрошал принц. – Моя жизнь, по сути дела, – непрерывная цепь самоубийств“. С каждым днем утрачивал он политические идеалы своей молодости. Вместо того чтобы со всей страстью отдаться великим и благородным идеям, ему приходилось вести ежедневную борьбу по самым тривиальным вопросам с ограниченными и нечестными людьми. Как противостоять этой изматывающей рутине? Что делать?.. Бежать?.. Или пить? Но это то же самое.

Сердечная жизнь не приносила утешения. Дома – непонимание и ссоры. На стороне – короткие и случайные связи. Что вкладывал он в них?.. И всегдашнее невыносимо мучившее его сознание, что он в западне, что каждый его час расписан заранее, что никакая земная сила не сможет изменить порядок вещей, столь же незыблемый, как ход небесных светил. Случались дни, когда он и не пытался бороться с черными мыслями, роившимися в его мозгу. „Предки возвращаются, – говорил он меланхолически. – Я не могу послать их к дьяволу, скорее они поведут меня в преисподнюю!“ В эти кризисные моменты принца спасало единственное лекарство – одиночество и природа. Все здоровые начала этой сложной и нервной натуры пробуждались с новой силой, как только он бежал от людей к деревенскому уединению.

Перед тем как вернуться из Праги в Вену, он решил поохотиться на одном из островов верхнего течения Дуная. Отправился на охоту один, в сопровождении только егерей. Два дня прожил в деревянной хижине: егерь готовил ему пищу. Какой покой! Вокруг нет ни полиции, ни шпионов, ни ежедневной почты, ни нескромной и влюбленной женщины. Друзья, семья, империя – все растаяло, как тень! Вместо этого – дикие травы, заросли, деревья, вода, горы вдалеке, а там нетронутый снег, небо и облака. Быть в согласии с таинственными силами природы, которые заставляют трепетать листья осины на закате и распрямляют на заре склонившиеся за ночь влажные травинки! Голубой колокольчик среди мокрой травы приветственно раскрывался ему навстречу. Разве могли сравниться с нежным цветком розы, покрытым росой, камелии и азалии, наполнявшие салон его матери? Порой, когда теплые волны воздуха опускались на круглые и густые кроны елей, ему слышались доносящиеся из глубины леса глухие призывы. Временами принц недвижно застывал в засаде у дерева. Потом прислонялся к свежей коре и, забывая об олене, вольном, как и он, хозяине леса, забывался и сам, сливаясь с деревом, как со своим братом, и чувствуя под рукой медленно бродящие соки…

К октябрю Вена ожила. Двор возвратился в Хофбург, открылись императорские театры, ресторан „Захер“ каждый вечер принимал знатных особ. В этом популярном и весьма укромном заведении, кроме залов для публики, было несколько кабинетов, где самые знаменитые люди Вены, эрцгерцоги и сам Рудольф часто заканчивали вечер. В сотнях таверен после окончания спектаклей публика распевала знаменитые венские вальсы, потягивая легкое пльзенское пиво или белое вино из Вейдлингера.

Рудольф очень скоро вновь погрузился в адский цикл работы и удовольствий. Тяжкий труд и загулы чередовались подобно звеньям одной и той же цепи, которую он мечтал разорвать, хотя и понимал, что неотвратимая необходимость устанавливает свои законы.

Он смирился с работой, с нескончаемой чередой представительских функций, с мелочностью военной службы – все это так или иначе шло на пользу великой цели, которой он служил. Но он задыхался в грозовой атмосфере своей личной жизни. Постоянная, иногда глухая, иногда неприкрытая, борьба, которую вела его жена, была невыносима. То колкости, то тяжелое, полное угроз молчание, то горькие упреки – и никогда не было мира.

Этой осенью небольшой инцидент вывел его из себя. Как-то вечером он намеревался встретиться с хорошенькой женщиной из польского высшего света, графиней Чевуцкой. Для своих тайных свиданий он нанимал хорошо известного в Вене извозчика Братфиша, надежного, не болтливого и целиком ему преданного. Веселый пройдоха Братфиш славился и своим талантливым свистом. Нередко ночные клиенты приглашали его во время ужина в кабинеты, чтобы послушать, как он насвистывает популярные арии и модные песенки. В тот вечер Братфиш ждал принца у небольшого особняка на улице Вааггассе, где жила красавица – графиня Чевуцкая.

Так случилось, что принцесса Стефания в тот вечер была в театре, прямой путь от которого к Хофбургу проходил через Вааггассе. Выйдя из театра, принцесса села в ландо и поехала по этой улице. У двери дома Чевуцкой принцесса увидела коляску Братфиша. При дворе было слишком много лиц, заинтересованных в императорской семейной ссоре, чтобы принцесса не знала об увлечении ее супруга прекрасной полькой. Ей рассказали также, что Рудольф при своих любовных выходах часто нанимал Братфиша, которого она знала, как и вся Вена. Она вспомнила, что муж отказался сопровождать ее в театр под малоубедительным предлогом. В одно мгновение поняла она, что Рудольф находится здесь, за закрытыми ставнями особняка.

Не раздумывая, принцесса остановила свое ландо, вышла и приказала Братфишу отвезти себя в Хофбург. Лукавый пройдоха пребывал в замешательстве. Как не выполнить приказа принцессы? Если он откажется, то скандала не миновать. Ведь она способна позвонить в дверь. Быстро взвесив все „за“ и „против“, он с любезной улыбкой ответил:

– К вашим услугам, Ваше Императорское Высочество.

Принцесса приказала своему кучеру и выездному лакею, носившим императорские ливреи, ждать у дверей дома, а сама села в коляску Братфиша. Можно представить комментарии челяди в Хофбурге, когда они увидели, что принцессу привез Братфиш. Не прошло и суток, как весь двор знал о новом скандале. Слухи дошли и до императора, выразившего неудовольствие поведением своей невестки. Девиз тех, чье высокое положение вынуждает быть на виду, – слова Евангелия: горе тому, кто несет дурные вести. Рудольф знал правила игры и принимал меры к тому, чтобы его личная жизнь оставалась в тайне. Как было не осудить принцессу, которая оповестила весь свет о семейных неурядицах и насмешила и двор, и город?

Но Рудольф не раскрыл и рта. К чему? Ничто не может их примирить, считал он и делал все возможное, чтобы видеть принцессу только в официальной обстановке и в остальном сохранять приличия. Бестактный поступок жены вызвал у него раздражение. Лицу столь высокого ранга не подобало вести себя таким образом.

Слух об этой истории вышел за стены дворца и распространился в городе. Распад императорской четы стал очевидностью. Зашевелились люди из тех кругов, где понимали, как важно, чтобы рядом с принцем была умная, ловкая и уверенная в себе женщина, способная завоевать его доверие и на которую можно было бы рассчитывать. Этот вопрос подробно обсуждался и в редакции „Нойес винер тагблатт“.

Приблизительно в это время в Тегернзее состоялось празднество. Рудольф, бывший тогда в Баварии, присутствовал на нем вместе с женой. Там он встретил свою кузину, графиню Лариш Валлерзее – впервые после ее возвращения. Принц особо ее не жаловал, но сохранял с ней дружеские отношения, тем более что она демонстрировала крайнюю преданность ему и, возможно, могла когда-нибудь оказаться полезной. Есть принцип дворцовой политики, одинаковый для лиц как большого, так и малого ранга: не сторониться никого, чтобы в случае нужды было на кого опереться. В любой конструкции в определенный момент простой штырь так же важен, как и балка.

В этот вечер Рудольф был в прекрасном расположении духа, все ему нравилось – и вина, которые подавали, в особенности шампанское, и красивые женщины, и приятная атмосфера. Графине Лариш с ловкостью женщины, прошедшей хорошую выучку при дворе и в свете, удалось остаться с принцем с глазу на глаз.

– Мой дорогой кузен, – начала она, – ну что за жизнь вы ведете! Вы не довольствуетесь тем, что являетесь надеждой монархии, вам еще надобно играть роль донжуана. Вы одержали столько побед, что они должны были вас пресытить. Но если это вас позабавит, я расскажу вам еще об одной, о которой вы не подозреваете.