Владимир Бояринцев - Русские и нерусские учёные: мифы и реальность

• Название: Русские и нерусские учёные: мифы и реальность
• Автор: Владимир Бояринцев
• Жанр: Публицистика

Эта книга известного российского учёного, доктора физико-математических наук Владимира Ивановича Бояринцева, автора примерно двухсот работ в области аэрогидромеханики и более ста тридцати публицистических произведений, посвящена засилью и паразитированию инородцев в науке, а также роли великих русских учёных в мировой истории.

---

Следует отметить, что в 1990 году перед властями города Пршибор стоял выбор: кому больше обязаны чехи, Сталину ли, который спас народ от нацистского уничтожения (во время Второй мировой войны Чехословакия потеряла каждого четвёртого жителя) или Фрейду, принёсшему в этот мир сексуальную «чуму».

Выбор был сделан: одна из центральных площадей города, носившая имя Сталина, была переименована в площадь Фрейда.

Поверив в гениальность своего первенца, родители окружили его особым вниманием в ущерб остальным детям, что наложило отпечаток на его психическое состояние, способствовало развитию мании величия, нашедшей отражение в словах Зигмунда Фрейда: «Человек,   в детстве безгранично любимый матерью,   на всю жизнь сохраняет в себе чувство победителя, ту веру в успех, которая зачастую действительно стимулирует успех».

Всего в семье было семеро детей, но только старшенькому родители не только выделили отдельную комнату, но у него была там керосиновая лампа, хотя все остальные жили в тесноте и пользовались свечами.

Отметим, что подобное еврейское воспитание, когда ребёнку с детства внушается мысль о его превосходстве над окружающими, чрезвычайно часто приводит к тому, что в случае жизненных неудач его беды приписываются «проискам антисемитов».

Кроме нездоровой любви к матери (эдипов комплекс) вторую психологическую травму ребёнку нанёс случай с его отцом, который в сборнике «Сто великих учёных» описывается так: «Чрезмерная жажда славы была для Фрейда в какой-то мере компенсацией за тот удар, который он получил в возрасте двенадцати лет, когда пошатнулась его вера в силу и авторитет отца. Незнакомец на улице смахнул с головы отца в грязь его новую меховую шапку и крикнул в лицо: «Еврей, убирайся с тротуара! « На возмущённый возглас сына: «И что же ты сделал? « — отец спокойно ответил: «Я сошёл с тротуара и поднял шапку». Эта робкая покорность и смирение глубоко задели Зигмунда; ему предстояло добиться того, чего ждала от него семья, не имея за спиной сильной отцовской фигуры, и понадобилось четыре десятилетия, прежде чем Фрейд сумел преодолеть в себе возникшую ещё в детстве потребность заменить её каким-то другим идеалом. Окончательно избавиться от этой пассивной тяги к сильной отеческой руке ему удалось лишь тогда, когда он полностью уверовал в своё собственное интеллектуальное совершенство».

Изложенная выше история с отцом имела место несмотря на то, что в семье отец Фрейда отличался жёстким и властным характером. Но двумя этими психическими ударами дело не кончилось, а как говорит «Энциклопедия для детей», где-то в районе сорока лет Фрейд пережил тяжелейший душевный кризис, который Карл Юнг квалифицировал как «кризис середины жизни», что-то вроде наваждения на грани помешательства.

После окончания школы в 1878 году Зигмунд Фрейд поступил в Венский университет, выбрав медицинскую карьеру.

Как пишет «Энциклопедия для детей» («Человек», часть 2): «Ещё в студенческие годы Фрейд экспериментировал с кокаином. Принимал его сам, позднее приучил к нему невесту, давал друзьям, поскольку уверился, что кокаин - чудодейственное лекарство от всех недугов, продлевающее работоспособность и побеждающее депрессию. Юноша полагал, будто нашёл средство, которое принесёт ему известность и славу. Даже опубликовал несколько статей, где описал положительный эффект кокаина. Позднее учёного жестоко критиковали за пропаганду наркотиков. Сам Фрейд старался избегать упоминаний об этой ошибке и не указывал злополучные работы в списке своих публикаций».

Отметим, что последний момент очень чётко охарактеризовал научную добросовестность и объективность «учёного».

Период обучения Фрейда был временем, когда с середины XIX века, как пишет В.Лакер в «Истории сионизма» (М., «Крон-Пресс», 2000): «Многие евреи стали поступать в средние школы и университеты, и в течение нескольких лет пропорция евреев в этих учебных заведениях далеко превысила их пропорциональное соотношение среди населения.

В Германии из ста мальчиков-христиан только трое шли в гимназию - среднюю классическую школу, учёба в которой была необходима для поступления в университет. Но из ста еврейских мальчиков в эти школы поступали двадцать шесть. В результате увеличился приток евреев в свободные профессии.

В России после первой мировой войны каждый четвёртый юрист и каждый шестой врач были евреями. В крупных городах, таких как Берлин или Вена, процентное соотношение было ещё большим.

До 1850 года мало кто из евреев достигал выдающегося положения в области науки; теперь же из сыновей и внуков лоточников и уличных торговцев появились целые плеяды химиков и физиков, математиков и врачей, чьи имена вписаны золотыми буквами в анналы науки. Некоторые из них, такие как бактериолог Поль Эрлих, добились успеха почти сразу; другие - как Фрейд и Эйнштейн, чьи работы повлекли переворот в науке, — вынуждены были годами дожидаться признания».

Отметим, что первостепенную роль в рекламе этих двух гениев всех времён и одного народа сыграли еврейские средства массовой информации, заставившие массы людей поверить в то, во что нельзя было верить, чтобы сохранить психическое здоровье нееврейских слоев общества.

В свою очередь, Фрейд не оставался равнодушным к иудейской истории, опубликовав, в частности, в 1939 году работу «Моисей и единобожие»: «То был один-единственный человек, звавшийся Моисеем, кто сотворил евреев таковыми, каковы они есть» - писал Фрейд. И ещё: «Священная Книга и изучение Священной Книги, — вот что сплачивало воедино этот распылённый по свету народ».

В 1881 году Фрейд получил степень доктора медицины и начал практику в качестве клинического невролога.

Фрейд выдвинул идею о роли сексуального влечения как главного двигателя поведения людей, определяющего всю историю развития человечества, развитие культуры, что придало фрейдизму специфическую (маниакальную) окраску, свело всё многообразие человеческой жизнедеятельности к чисто животным половым инстинктам. При этом «учёный» считал, что мужской член в обыденной жизни символизируют «длинные и торчащие вверх предметы, например, палки, зонты, шесты, деревья... Также вполне понятна замена мужского члена предметами, из которых льётся вода: водопроводными кранами, лейками, фонтанами и т.д.»

И, видимо, представление дырки в заборе или замочной скважины в виде соответствующего женского органа способствовало тому, что Фрейд до тридцати лет боялся подойти к живой женщине.

История же женитьбы Фрейда рассказана в сборнике «Сто великих учёных»: он познакомился с Мартой Бейрнайс, дочерью раввина, коляска которой окатила его грязью, за это она пригласила пострадавшего на «бал». Там он познакомился с сестрами-близнецами Мартой и Минной; через четыре года после обручения Фрейд женился на Марте, а через какоето время после женитьбы он получил возможность систематически путать сестёр в постели.

«После одного из скандалов, вызванных приступом ревности жены, сорокалетний Фрейд клянётся больше не встречаться с Минной. А в письме другу пишет, что отказывается от половой жизни вообще! К тому времени у Фрейда, правда, уже было пятеро детей» («Сто великих учёных»).

Но своё обещание Фрейд не сдержал, и у него родился шестой ребёнок -дочь Анна, ставшая впоследствии детским психоаналитиком.

СЕКСУАЛЬНЫЙ МАНЬЯК

Имеется такой анекдот: врач-психиатр перед тем, как выписать из лечебницы больного на почве сексуальных отклонений, решил проверить, насколько пациент излечился, и стал спрашивать его: «Вот квадрат, что Вы можете сказать по этому поводу?» - «Это комната, - ответил пациент, — в ней кровать, а в кровати любовники». - «Хорошо, - сказал доктор, нарисовав треугольник, - а по этому поводу?» - «Всё просто — это любовный треугольник», - был ответ. Доктор нарисовал круг. «Вы что, доктор, сексуальный маньяк?» - спросил пациент.

Вот такой сексуальный маньяк и создал учение для таких же больных, как он сам, став гением «психоанализа» отнюдь не без помощи еврейских средств массовой информации.

Основная идея психоанализа по Фрейду состоит в том, чтобы помочь человеку осознать свои вытесненные в область бессознательного желания, страхи, конфликты, пережив при этом очищение, избавиться после длительных бесед от напряжения и большой суммы денег.

При этом доктор оставлял себе лазейку: "Иллюзии привлекают тем, что спасают от страданий и предлагают взамен суррогаты удовольствий. Поэтому не следует и роптать, что порою они жалят нас острыми иглами реальности, сталкиваясь с которой, они мгновенно улетучиваются" (З.Фрейд «Будущность одной иллюзии»).

Учитель Фрейда, Жан Мартен Шарко, успешно применял гипноз для лечения истерии, но гипноз не был всесильным. В 1892 году Фрейд понял, что не может загипнотизировать многих своих пациентов, перед ним встал вопрос о смене методики, и он воспользовался методикой профессора Ипполита Бернгейма, утверждавшего, что гипноз и внушение - родственные вещи.