Оксана Аболина - Конкурс Мэйл.Ру

• Название: Конкурс Мэйл.Ру
• Автор: Оксана Аболина
• Жанр: Научная Фантастика

---

Я не стал отвечать на этот вопрос. Риторический он, я так понял.

— Кто бы ни победил, надо как-то спасаться будет, Ветер. Ты можешь приехать ко мне, если что. Тут — без проблем.

— О да, Скиталец, я поеду к тебе. А под гильотину у нас кто пойдет? Следующий по списку? Цыпочка?

— Придумать надо что-то с Цыпочкой. Я бы взял ее тоже к нам. Может, и придется. Хотя Дашке это, конечно, очень не понравится.

— А затем SolaAvis?

— Думаешь, найдут его?

— Кого убить — они найдут. И назовут именем любого из нас. Можешь ли ты взять на себя такую ответственность, Скиталец?

— Я всю голову уже сломал, Ветер! Не знаю, право слово, что делать.

— Я вот тоже, понимаешь, не знаю. Кстати, что ты знаешь об этой Цыпочке?

— Девчонка, школьница, не слишком веселое детство. И тут облом такой в юности…

— Не всё мне ясно с этой девочкой, Скиталец. Будь осторожнее. Мэйл так просто никого вперед не выставит. Это или подставная фигура, кто-то из своих, может, даже вообще фикция. Или кому-то она очень мешает в администрации.

— Не думаю, Ветер. Обычная девчонка. Я с ней довольно много общался. Понаблюдаю, ладно. Я не самый лучший психолог, но определить, где пахнет гнилью, сумею. Мне кажется, Цыпочка — просто ребенок, которого так вот подставили по жизни. Мы вообще из-за этого дурацкого конкурса становимся слишком подозрительными. Тут на днях мне сон приснился, так я после этого думал, что ты — это не ты.

— Тебе казалось, что я, быть может, из администрации Мэйла?

— Да, как догадался?

— Тоже сон видел… Догадайся, про кого я думал, что он из администрации?

— Нет!

— Да, Скиталец. Лукавый не дремлет. И, похоже, за нас с тобой круто взялись. Но ты не боись. С нами Бог. Прорвемся, друг.

— Надеюсь, хотя слабо верится, Ветер. Чем ты будешь заниматься теперь?

— Я? Хотелось бы выучить эстонский, но придется довольствоваться тем, что есть. То бишь русским.

— Зачем эстонский?

— Хочу разобраться с этой Корпорацией IceGold. Каким боком она относится к Мэйлу и зачем организовала конкурс. Не слишком мне ясна их подлинная цель. Так что впереди у меня ночка активного поглощения скучной и по большей части пустой информации, которую с утра, надеюсь, будем обрабатывать вдвоем. Ты поможешь мне?

— Да, конечно. Кстати, хотел посоветоваться насчет Хакера. Мне тут не понравилось кое-что в его поведении.

— Погодь, Скиталец, ко мне пришел кто-то. Пойду открою.

Я подождал минуту-другую. Но тут быстрая связь оборвалась, и сколько я ни пытался достучаться до Ветра, мне это не удавалось. Промучившись полчаса, я решил, что у Ветра проблемы с сетью, а посему надо немного подождать. Делать было особенно нечего, я зашел на страницу рейтинга. Ветер был на первом месте, SolaAvis — на втором, я — на третьем, Цыпочка — на четвертом, Фея оставалась, как и утром, пятой. Меня удивило, что разница между мной и Одинокой Птицей всего в несколько голосов. Когда счет идет на тысячи — обычно разница в голосах составляет сотни, редко — десятки. Машинально, надеясь, что Ветер проявится сам, когда у него включится сеть, я нажал на кружок между плюсом и минусом. Список проголосовавших растянулся на много страниц. Давно я не смотрел его. Я выставил ники по алфавиту. Проверил Шамана — молодец, напротив его имени стоял минус. Просмотрел еще нескольких знакомых, большинство из них проголосовало, как я и ожидал: те, от кого предполагал получить плюс — поставили плюс, минус — поставили минус. Я уже говорил: хоть я и не лучший в мире психолог, но немного в людях разбираюсь. Проверил Хакера — он не проголосовал. Посмотрел SolaAvisa — и не поверил своим глазам. Напротив его ника стоял плюс. Я знал еще пару его запасных имен. Около каждого красовался плюс. Я просто не знал, что мне думать. Я был в шоке. Я знал, что, несмотря ни на какие разногласия, возникающие между нами, Одинокая Птица не способен на предательство. Этого просто не может быть. Я был уверен, что если погибну, пусть все испугаются, промолчат, но SolaAvis, несмотря ни на что, несмотря даже на свой японский имидж — зажжет православную свечу в своем мире. И она будет светить в вечную память обо мне. Мне нестерпимо захотелось переговорить обо всем этом с Ветром, я нажал кнопку экстренного вызова, попробовал выйти на быструю связь, послал через почту вопрос — почему не отвечаешь? Молчание.

Я послал в сеть одно единственное слово: «до: моаригато» (большое спасибо). Больше мне говорить с Одинокой Птицей было не о чем. Весь день я испытывал беспокойство о Ветре и не понимал этого. Но то, что я чувствовал сейчас, я очень хорошо осознавал: это была сильная боль. Сто лет я такой не чувствовал. Ну что же, значит, пришла пора… Разве мог я знать, что завтра всё окажется не таким, как сегодня, разве мог я это это знать?

ЧАСТЬ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

20 сентября. Вторник. 10 дней до завершения конкурса.

Я висел в черном безвоздушном пространстве, вдали маячила светящаяся точка, я лихорадочно болтал руками и ногами, пытаясь сдвинуться в ее направлении хоть на сантиметр, но безуспешно — только вертелся, словно подвешенный на ниточке, на одном месте. Я задыхался. Сердце колотилось от упорных, но бесплодных усилий. Я не думал ни о чем — только стремился к свету. Я и не знал, что во мне столько энергии, я сопротивлялся невесомости, но она поглощала все мои силы. И когда они кончились, я заплакал. Заплакал и проснулся. Дашки уже не было в постели — она готовила завтрак. Я лежал, завернувшись в любимое мохнатое одеяло и мне совсем не хотелось вставать. Зачем? Все равно я обречен. А если даже сейчас обойдется, то потом все равно случится что-то вроде этого конкурса, и мне несдобровать. Я не хочу больше ничего. Пока есть еще время — отлежаться, отоспаться, не думать о будущем, не жить. Нет, жить я хочу. Очень хочу жить. Только не здесь. Только не сейчас. Господи, в какое же страшное время нас всех занесло. Зачем и за что? Усилием воли я заставил себя вылезти из постели и, миновав иконы, не прочитав правило, поплелся в ванну. Холодная вода не освежила — только стало промозгло и зябко, захотелось опять завернуться в одеяло и лечь, и больше не вставать. Нет-нет, нельзя так. Я пошел на кухню. Дашка торопливо суетилась у плиты, сказала, что Цыпленок заболел и Длинноухий, кажется, тоже. Я сказал, что и мне нездоровится, есть не буду, чай, может, попью, но только минут через десять — заскочу-ка сейчас к детям.

У Цыпленка, действительно, похоже, начинался жар. Он лежал весь в примочках и, слава Богу, не мучился, спокойно спал. Длинноухий лежал в своей кровати, носом к стене. Температуры, кажется, не было, но она у него всегда не сразу проявляется — сначала вот такая слабость и апатия, а потом уже, если не перехватить, его развозит. Я посидел с ним рядом, утешать не умею я, это Дашкино. Просто поговорил о том, о сем, но Длинноухий не отвечал. Я погладил его по голове и пошел к себе, предварительно прихватив стоящий в углу ноутбук. Длинноухий этого, кажется, даже не заметил. Дашка принесла чай ко мне в кабинет, я сел работать.

Но сначала я зашел на главную страницу Мэйла. Убедился, что расстановка сил в первой пятерке не изменилась. Ветер шел первым, Одинокая Птица — вторым. Затем я, Цыпочка и Фея. В тотализаторе, помимо Гоши Пулькина, несколько десятков человек поставили на меня. Ставки росли. Хоть сам на себя ставь — семье деньжат хоть на полгода обеспечишь… Кстати, а вот интересно, будет по закону Дашке полагаться пенсия по утере кормильца, если я выиграю? Где бы это узнать?

Я попробовал связаться с Ветром, но он по-прежнему не выходил на быструю связь и никак не реагировал на экстренный вызов. Я сбросил письмо Ветру: так, мол, и так, с утра договаривались, вроде как, вместе поработать, если что — пиши, я здесь. Волнуюсь, между прочим. Появишься — дай знать.

Заглянул я также в список проголосовавших. Хакер так и не проявился, но еще несколько знакомых поставили мне плюсы. Я чувствовал, как земля уходит из-под ног. Это были, конечно, не друзья, но я уже не знал, на кого вообще могу положиться. На Ветра? Да, только лишь на него и на Фею. Но где его носит, хотелось бы мне знать. Я даже кинул запрос на погоду в Тульской области — может, ураган какой пронесся и Ветер сидит без электричества? А Фея — и так уже подставилась с этим конкурсом, бедолага. Больше взваливать на нее не вправе я. Знал бы как помочь — подставил бы крепкое мужское плечо. Но сейчас мы с ней — каждый сам по себе.

До обеда я плотно и интенсивно работал. Лишь дважды встал, один раз — проверить, что творится за окном, дежурит ли там сатанист — как ни странно, там никого не было видно. Второй раз — зашел в детскую. Дашка что-то шила, дети, похоже, спали. У Цыпленка температура была 39. К счастью, лекарства в доме пока были, поход в аптеку — не знаю уж насколько безопасный — меня миновал. Так что первая половина дня прошла относительно спокойно. К сожалению, после обеда всё пошло, мягко говоря, наперекосяк. Очень мягко говоря.