Виктория Холт - Изменница

• Название: Изменница
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: МиМ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-86459-157-2

Действие романа разворачивается на фоне исторических событий, происходящих в Англии во времена царствования Георга II. Сепфора, главная героиня романа, приезжает в имение к больному дяде и пытается разобраться в странных событиях, происходящих здесь. Но неожиданно вспыхнувшая страсть к французскому дворянину Жерару д'Обинье заставляет ее забыть не только о супружеской верности, но и изменяет всю жизнь Сепфоры…

---

После ужина меня снова пригласили к дяде Карлу.

— Ему сегодня немного лучше, — сказал доктор Кэйбл, когда мы поднимались в дядюшкину комнату. — Я думаю, ваш приезд благотворно подействовал на него. Полагаю, что вы можете побыть с ним немного подольше. Посмотрим, что из этого выйдет, хорошо?

Дядя Карл лежал в кровати, его руки были вытянуты поверх одеяла, и, когда я села рядом, пальцы на его руках слегка зашевелились. Мне показалось, он хочет, чтобы я взяла его за руку, и я нежно сжала его ладонь.

— Дядя Карл, — сказала я, — это я, Сепфора. Его глаза были полузакрыты. Я заметила, что его рот перекошен на одну сторону, нос казался острее, а темные живые глаза закрывали припухшие веки.

Это делало его непохожим на того человека, которого я знала раньше.

— Сепфора… — прошептал он.

— Дорогой дядя Карл! Когда я узнала, что вы больны, я тут же приехала. Теперь вам лучше и вы можете видеться со мной.

Он сжал мою руку и кивнул.

— Хорошо… — сказал он, — добрые люди…

— Да, — сказала я. — За тобой хорошо ухаживают.

— Хороший доктор… друг… Руки дядюшки дрожали.

— Не уходи… Дорогой Ральф… не нужно… — Он попытался поднять голову с подушки.

Похоже, дядюшке кто-то намекнул о моем предложении вызвать другого врача, и я поспешно сказала:

— Нет, нет! Все, кого вы хотите видеть, будут здесь. Все в порядке.

Мне очень хотелось успокоить дядю.

— Отдыхайте, — сказала я.

Передо мной появился доктор Кэйбл.

— Все в порядке, дружище, — сказал он. — Твой старый друг здесь. Ральф все время с тобой. Я не собираюсь покидать тебя. Все хорошо. Держись! Ты ведь мне доверяешь, правда?

Доктор кивнул мне. И я встала.

— Возьмите его за руку, — прошептал доктор. Я взяла руку дяди Карла и поцеловала ее.

— Спокойно ночи, дядя Карл, — сказала я. — Мы завтра увидимся.

Дядюшка снова лежал с закрытыми глазами. Я пошла в свою комнату, но, поднявшись на свой этаж, я услышала, как доктор и Джесси вышли из комнаты. Я услышала, как доктор раздраженно говорит:

— Что вы ему наговорили? Вы сказали, что я собираюсь уезжать? Вам следовало бы быть умнее.

Джесси ответила, чуть не плача:

— Я только сказала, что мы могли бы позвать еще одного доктора… две головы лучше, чем одна. Я не думала, что он понял.

— Вы очень хорошо знаете, что он много понимает. Я бы завтра же упаковал свой чемодан, если бы был уверен, что могу спокойно оставить его О, доктор Кэйбл, пожалуйста… пожалуйста, не надо. Я только обсуждала это с госпожой Рэнсом. Мне показалось, что это — хорошая идея.

— Очень хорошая идея — не беспокоить его. Я думал, что ему будет гораздо лучше сегодня вечером, и поэтому хотел, чтобы госпожа Рэнсом немного побеседовала с ним. И я прошу вас, госпожа Стирлинг, ради Бога, будьте осторожны, когда что-то говорите в его присутствии.

— Я буду… буду.

Войдя в свою комнату, я закрыла дверь.

Я чувствовала себя виноватой.

* * *

На следующее утро я отправилась в город в адвокатскую контору Розена, Стида и Розена. Меня сразу же провели к мистеру Розену-старшему, который приветствовал меня с такой теплотой, на какую, я уверена, только был способен, и предложил мне сесть.

— Очень приятно снова видеть вас, госпожа Рэнсом, — сказал он. Расскажите мне, как лорд Эверсли?

— Мои визиты к нему очень кратки. Вы знаете, он серьезно болен.

— Я знаю это, но в доме живет доктор, это очень удобно.

— Да, он старый друг лорда Эверсли. Сейчас он удалился от дел и поэтому может посвятить все свое время тому, чтобы заботиться о моем дяде.

— Замечательно! Конечно, я очень сомневаюсь, что это может долго продолжаться. Человек в таком состоянии… Ведь он уже не молод.

— Я хотела кое-что узнать. Вы посещали Эверсли?

— Мой племянник ездил туда… вскоре после того, как у лорда Эверсли случился удар. Племянник говорил с доктором. Так как лорд Эверсли не может вести дела, мы сошлись на том, что будем придерживаться ранее установленного порядка. Лорд Эверсли доверил нам некоторые права, поэтому счета приходят в контору и мы ответственны за их оплату. Дела на сегодняшний день находятся в порядке.

— Вы удовлетворены тем, как ведется хозяйство? Я имею в виду, нет ли перерасходов? — спросила я.

— Безусловно, нет. Эта, э-э-э… экономка, видимо, очень разумная женщина, и ей вполне умело удается вести хозяйство. Доктор совсем отказывается от оплаты. Мне кажется, он состоятельный человек. Он сказал моему племяннику, что знает лорда Эверсли много лет.

— Да, это так. Я только хотела убедиться в том, что вы удовлетворены и не видите ничего… необычного в том, что случилось.

— Это не идеальная ситуация, но я думаю, что в данных обстоятельствах ничего не улучшишь. У меня нет причин сомневаться в честности экономки, ведь счета такие же, как и тогда, когда лорд Эверсли был бодр и весел, как говорится.

— Понимаю.

— Рад, что вы приехали навестить лорда Эверсли. Вы — его наследница, и я рад, что вы удовлетворены состоянием дел в Эверсли.

— Меня смущает, что я не могла перемолвиться словом с лордом Эверсли.

— Я думаю, что удар вызвал паралич и частично повлиял на его речь. Такое часто случается.

— Я хотела узнать ваше мнение о ведении дел в поместье.

— Я был бы больше удовлетворен, если бы кто-нибудь из членов семьи контролировал это. Я уверен, что доктор проследит за ведением дел в Эверсли, да и экономка производит впечатление очень разумной женщины. Она вполне справляется со своими обязанностями. Было бы идеально, если бы вы пожили в поместье, пока все не разрешится. Но я понимаю, что это невозможно, у вас есть семья.

Я согласилась с ним.

Мы немного поговорили, а потом я встала, собираясь уходить.

Розен-старший взял меня за руку и крепко пожал ее.

— Будьте уверены, моя дорогая, если что-нибудь случится, вас немедленно известят.

Я поблагодарила его и ушла, чувствуя некоторое облегчение.

Я изрядно опоздала к обеду. Джесси обедала с нами, как это она иногда делала, за столом были доктор и Дикон.

Я объяснила, что немного заблудилась, но заметила это только на обратном пути.

— Сегодня такой прекрасный день! — неуклюже закончила я.

— Жареную свинину нужно есть только горячей, — сказала Джесси, как мне показалось, чересчур сурово. Она так благоговейно относилась к еде, что считала недостаточный энтузиазм в этом вопросе чем-то вроде государственного преступления.

Дикон был необычайно любезен и разговорчив со всеми. Я подумала, не связано ли это с его возвращением к Эвелине или, может быть, он нашел новую любовь. В любом случае, его обуревала радость. Глаза Дикона сверкали. Он напоминал одновременно и красавца Аполлона светлыми вьющимися волосами, и озорного Пана поразительными голубыми глазами, живыми и искрящимися от скрытой усмешки.

Я спросила, как чувствует себя лорд Эверсли, и доктор ответил, что ночью ему опять стало немного хуже.

— Я очень сожалею, госпожа Рэнсом. Я было уже подумал, что наступило некоторое улучшение.

Он весьма сурово взглянул на Джесси, которая опустила глаза и с еще большим вниманием, чем обычно, занялась едой.

— Но будем надеяться на лучшее, — продолжал доктор. — Утром больной казался более спокойным.

— Сегодня я замечательно провел утро, — сказал Дикон. — Я заехал довольно далеко, где никогда не был раньше, обнаружил совершенно изумительный старый постоялый двор и перекусил там. К сожалению, я забыл его название.

— Ну, и что там подавали? — спросила Джесси, всегда интересовавшаяся этим вопросом.

— Выдержанный сыр с горячим хлебом, видимо, ржаным, — он был темный и крошился.

— Его нужно обильно смазать маслом, — сказала Джесси. — Дать маслу впитаться, а потом положить сверху хороший ломоть сыра.

— Именно так и было сделано, а запивал я еду местным сортом сидра. Восхитительно!

— И вы явились прямо сюда к хорошему обеду. Я не заметила, чтобы у вас испортился аппетит, господин Френшоу.

— Вы же всегда восхищаетесь им. В этом мы с вами очень похожи, Джесси.

— Рада за вас. Я никогда не выносила людей, которые ковыряются в тарелке.

— На постоялом дворе собрались завсегдатаи, — продолжил рассказ Дикон. — Пришли старый кузнец и еще несколько человек. Над кузнецом немного посмеивались, уж больно он был угрюм. Говорили, что на кузнеца Гарри каждый год бьются об заклад. Если кто-нибудь заставит его улыбнуться между Рождеством и Двенадцатой ночью, то получит шесть шиллингов. Но никому еще не повезло. Кузнец — всеобщий любимец, и я понял, почему. У него настоящий дар рассказчика.

— Он рассказал что-нибудь? — спросила я.

— Да так, одну историю.

— Интересную?

— Интересно было слушать. Мастерство рассказчика проверяется тем, что из его уст ты готов слушать даже старую, уже много раз слышанную историю. А кузнеца Гарри все заслушались.