Иоахим Гофман - Сталинская истребительная война (1941-1945 годы)

• Название: Сталинская истребительная война (1941-1945 годы)
• Автор: Иоахим Гофман
• Издательство: F.A. Verlagsbuchhandlung GmbH,
• Жанр: Публицистика

Настоящее издание представляет собой перевод с немецкого оригинального издания «Stalins Vernichtungskrieg 1941–1945», опубликованного в 1999 г. F.A. Verlagsbuchhandlung GmbH, München.

Работа Гофмана — взгляд крупного западногерманского историка на политику Советского Союза накануне и во время Второй мировой войны.

В центре книги находится Сталин. На основе неизвестных документов и результатов новейших исследований автор приводит доказательства того, что Сталин готовил наступательную войну против Германии при подавляющем превосходстве сил, которую лишь ненамного опередило нападение Гитлера на СССР. Сталин в 1941 году провозгласил истребительную войну. Свои намерения он выразил словами: «Каждый распространяет свою собственную систему настолько далеко, насколько может продвинуться его армия. По-другому и быть не может»

Временное открытие советских архивов вскрыло источники, исходя из которых сегодня с несомненностью подтверждается подготовка Советского Союза к наступательной войне с против Германского рейха при подавляющем превосходстве сил.

Исходя из неоспоримой документальной основы, привлекая результаты новейших международных исследований, автор, который несколько десятилетий был экспертом по проблемам Красной Армии в Исследовательском центре Бундесвера по военной истории во Фрайбурге, доказывает, что Гитлер 22 июня 1941 г. своей собственной захватнической войной лишь ненамного опередил захватническую войну, готовившуюся Сталиным. Террор и пропаганда гнали советских солдат под огонь. Это может служить и объяснением превознесенного позднее пропагандой «советского патриотизма» и «массового героизма», которого в Красной Армии в такой форме не существовало.

6 ноября 1941 г. Сталин призвал к «истребительной войне» против немцев и потребовал «истребить до единого всех немецких оккупантов, пробравшихся на нашу Родину для ее порабощения». Советская пропаганда ненависти, разожженная под предводительством Ильи Эренбурга, с 1941 года имела чрезвычайно трагичные последствия для немецких военнопленных, а с 1944 года — и для немецкого гражданского населения.

Так сегодня рушится под тяжестью доказательств сталинистская пропагандистская фраза о мнимой «освободительной миссии» Красной Армии. Ведь, как заявил Сталин в 1945 г. доверенному лицу Тито и югославскому партизанскому лидеру Джиласу: «Кто оккупирует территорию, тот навязывает ей свою собственную социальную систему. Каждый навязывает свою собственную систему настолько далеко, насколько может продвинуться его армия. По-другому и быть не может».

---

Советско-германские военные переговоры 20 сентября 1939 г. в Москве увенчались протоколом, в котором германский Вермахт обязался принять «необходимые меры», чтобы воспрепятствовать «каким-либо провокациям и актам саботажа польских банд и т. п.» в городах и населенных пунктах, подлежавших передаче Красной Армии. Красная Армия, со своей стороны, обязалась предоставить «необходимые силы для уничтожения польских частей и банд» на путях отхода немецких войск. «Однако оказалось достаточным короткого удара по Польше, — говорил народный комиссар [председатель Совнаркома] Молотов, ответственный руководитель советской политики, выступая 31 октября 1939 г. перед Верховным Советом, — со стороны сперва германской армии, а затем — Красной Армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора, жившего за счет угнетения непольских национальностей.» Согласно настоятельному пожеланию Сталина, который в телеграмме рейхсминистру иностранных дел фон Риббентропу от 27 декабря 1939 г. говорил о «дружбе между народами Советского Союза и Германии, скрепленной кровью», не должно было остаться даже следов государственного существования Польши и любое проявление национального сопротивления поляков надлежало задушить уже в корне, по взаимной дружеской договоренности. Советско-германский договор о дружбе и границе от 28 сентября 1939 г., заключенный за счет Польши и других суверенных государств, скрепил общественно опасное сотрудничество двух великих держав.

После того, как польский вопрос, с советской точки зрения, был «урегулирован», причем «окончательно», советское правительство, как заявил Сталин, желало немедленно приступить к решению «проблемы» прибалтийских государств согласно протоколу от 23 августа 1939 г., то есть оно, невзирая на существующие договоры, начало оказывать массированное давление на суверенные республики Эстонию, Латвию и Литву и шаг за шагом уничтожать их независимость с использованием политического террора и угрозы военной силы. Финляндии, которая, в соответствии с советско-германским договором от 23 августа 1939 г., также считалась принадлежащей к «сфере интересов» СССР, была несомненно уготована такая же участь, как Польше и прибалтийским государствам, однако в результате упорного финского сопротивления неспровоцированная, противоречащая международному праву наступательная война против Финляндии приобрела неожиданный ход, так что советскому руководству, чтобы избежать угрожавших осложнений с западными державами, пришлось отодвинуть в сторону свои цели в отношении Финляндии и — пока что — довольствоваться аннексией крупных территорий в Карелии. На основе советско-германского договора от 23 августа 1939 г. Советский Союз весной 1940 г. занял агрессивную позицию и в отношении Румынии. Командование советской 12-й армии, сконцентрированной на советско-румынской границе, и механизированной кавалерийской группы во главе с генерал-лейтенантом Черевиченко 26 июня 1940 г. уже отдало приказ о внезапном нападении на Румынию, когда правительство в Бухаресте по настоятельному совету Германии уступило ультимативному требованию советского правительства о передаче Бессарабии и Северной Буковины и военный конфликт не разразился.

Итак, договоренности Сталина с Гитлером имели непосредственным результатом, что Советский Союз вел агрессивные войны против Польши и Финляндии, что он в союзе с Германией уничтожил суверенитет и независимость Польского государства, что Румыния под угрозой войны была вынуждена пойти на огромные территориальные уступки и что при косвенном или прямом применении силы была ликвидирована самостоятельность прибалтийских республик — Эстонии, Латвии и Литвы и эти страны были включены в советскую империю. Польша выдавалась советским руководством за вопрос, касающийся исключительно Советского Союза и Германии, а право западных держав — Великобритании и Франции на вмешательство в польские дела принципиально оспаривалось. Ведь, как распространялись в Москве, Англия и Франция, «безраздельно господствующие над сотнями миллионов колониальных рабов», вообще не имеют морального права говорить «о свободе народов». Поэтому обоснование западными державами объявления войны Германии характеризовалось как простой предлог для затушевывания подлинных мотивов и целей, которые, дескать, следует искать не в чем ином, как в сохранении прежнего, установленного западными державами в Версале и выгодного лишь для них равновесия в Европе, именно ликвидация которого, согласно словам Сталина, и являлась подлинным смыслом советско-германского договора. Мол, им было нужно лишь устранение усиливавшейся Германии как опаснейшего конкурента на мировом рынке.

Англия и Франция клеймились советским правительством как зачинщики империалистической войны, и на них возлагалась ответственность за ее продолжение и расширение. Поэтому и Молотов в своей речи перед Верховным Советом 31 октября 1939 г. охарактеризовал выдвинутый западными державами мотив продолжения войны с Германией — борьбу с «фашизмом», против которого до 1939 г. и вновь с 1941 г. всеми средствами боролись и в Советском Союзе, как бессмысленную и преступную глупость и жестокость или, как писала «Правда» 30 сентября 1939 г., «преступление провокаторов и бесчестных политиков против народов». И Сталин, подытоживая официальное мнение, заявил в интервью «Правде» 29 ноября 1939 г.: «1. Не Германия напала на Францию и Англию, а Франция и Англия напали на Германию и тем самым взяли на себя ответственность за нынешнюю войну; 2. После начала военных действий Германия сделала Франции и Англии мирные предложения, и Советский Союз открыто поддержал мирные предложения Германии, поскольку полагал и все еще полагает, что быстрое завершение войны в корне облегчило бы положение всех стран и народов; 3. Правящие круги Франции и Англии в оскорбительной форме отвергли мирные предложения Германии и усилия Советского Союза по быстрому завершению войны. Таковы факты».

Партнерство и пособничество Сталина и Гитлера проявилось не только в том, что Советский Союз был активным соучастником насильственного преобразования межгосударственных отношений в Восточной Европе, но и в том, что он оказал активную политическую, экономическую и военную поддержку Германскому рейху в его борьбе с западными державами. Помощь немцам в ведении морской войны против Англии, саботаж военных усилий Франции, предпринятый по указке Москвы Французской коммунистической партией, безоглядное стремление советского руководства санкционировать с позиций международного права положение, созданное в Европе успехами оружия Германии, и, наконец, гигантские стратегические экономические поставки Рейху — все эти события уже достаточно известны, и о них нет нужды еще раз говорить в этом месте. Приведем лишь некоторые примечательные высказывания, чтобы охарактеризовать позицию Советского государства.

Поскольку, с советской точки зрения, продолжения войны желали одни западные державы, то оккупация Дании и Норвегии немецкими войсками весной 1940 г. была расценена как оправданный контршаг против распространения Великобританией и Францией войны на Северную Европу. 9 апреля 1940 г. Молотов по всей форме выразил правительству Рейха понимание Советским Союзом, как он выразился, навязанных Германии «оборонительных мер» и пожелал ей в этом «полного успеха». Самые многотиражные газеты СССР, партийный орган «Правда», государственный орган «Известия» и профсоюзный орган «Труд», комментируя события в Скандинавии, писали, что Англия и Франция «вторглись» в нейтральные воды скандинавских стран, чтобы подорвать военное положение Германии. Мол, перед лицом того факта, что западные державы «нарушили суверенитет скандинавских государств», «распространили военные действия на Скандинавию», дискуссия о правомерности «навязанных» Германии действий «смехотворна». Дескать, Англия и Франция «возложили на себя всю тяжесть ответственности за распространение военных действий на Скандинавию». В своей речи перед Верховным Советом 31 июля 1940 г. Молотов заявил со всей открытостью, что без косвенной поддержки со стороны СССР Германия не смогла бы распространить сферу своей власти на Скандинавию и Западную Европу.

Советское руководство нашло лишь слова понимания и защиты также для немецкого нападения на нейтральные страны Голландию и Бельгию. «Правда» и «Известия», инструктируемые лично Сталиным, указывали на то, что в планы англо-французского блока уже давно входило «втягивание в империалистическую войну» и Голландии с Бельгией. Дескать, Германия в результате встала перед необходимостью нанести контрудар против запланированного западными державами вторжения на территорию Рейха. Мол, не Германия, а Англия и Франция тем самым втолкнули «в пламя империалистической войны еще две малые страны». Точно так же немецкое западное наступление против Франции было расценено в Москве в 1940 г. вовсе не как «нападение фашистских войск», а как мастерски спланированная и проведенная стратегическая операция. Когда Франция была повержена, Молотов выразил немецкому послу графу фон дер Шуленбургу «самые теплые поздравления советского правительства с этим блестящим успехом германского Вермахта». Советский Союз видел себя в роли «ценного секунданта» Германии, и посол граф фон дер Шуленбург доложил в Берлин, что сообщения советского аппарата печати и пропаганды во время операций во Франции соответствовали «наилучшим ожиданиям» немцев. Молотов неоднократно — например, в своей речи от 31 июля 1940 г. и в своих беседах с Гитлером в ноябре 1940 г. — напоминал о том, что советско-германские договоры 1939 года «остались не без влияния на великие немецкие победы».