Виктория Холт - Песня сирены

• Название: Песня сирены
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: МиМ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-86459-155-6

В романе раскрываются исторические события в Англии начала XVIII века. На троне королева Анна. Идет жестокое соперничество между Англией и Испанией.

Главные героини романа — Карлотта и Дамарис оказываются в водовороте придворных интриг Судьба Карлотты складывается так, что ей приходится бежать во Францию, где таинственные отравители губят Карлотту и ее возлюбленного.

---

Мне не хотелось снова вспоминать Эндерби-холл, и я очень беспокоилась за Клариссу.

К этому моменту мои страхи начали приобретать конкретную форму. «Он не мог, — думала я. — Он бы не сделал ничего подобного!» Но я знала, что он способен на все.

Я пошла к старому дубу, о котором рассказала Хессенфилду, сунула руку в дупло. Внутри лежала записка. Дрожащими руками я развернула ее и прочитала:

«Дорогая моя, не беспокойся. С девочкой все в порядке. Ты должна присоединиться к нам. Встретимся на этом самом месте в полночь. Я буду ждать тебя.

X.»

Я стояла и мяла в руках эту бумажку. Я не могу описать свои чувства: облегчение, что Кларисса вне опасности; гордость, что Хессенфилд так нуждался в ней, что рискнул своей жизнью ради нее; волнение при мысли, что я снова буду с ним, и некую отчаянную решимость с этого момента быть преданной Бенджи. Внутри меня кружился вихрь чувств. Я была безумно счастлива и в то же самое время глубоко опечалена. Мои мысли то и дело возвращались к нему — снова увидеть его, бежать с ним… куда? На побережье, конечно. Я знала, там нас будет ждать лодка, я знала, что с этой ночи у меня начнется новая жизнь, полная радости и счастья. Я вновь буду с моей девочкой, которая с каждым прожитым днем значила для меня все больше. Я буду с моей девочкой и ее отцом.

Этого я хотела больше всего на свете. Что было проку отрицать свои желания? Унылая деревенская жизнь не для меня, пусть Дамарис наслаждается ею. Но Дамарис была отвергнута, а какой бы счастливой она могла быть, выйдя замуж за Мэтью! Но я все испортила, и мне так легко испортить сейчас жизнь Бенджи… но я этого не сделаю. На моей совести и так уже достаточно грехов.

Что же мне делать?

Было два выхода, нет, три. В первом случае я лишалась своего ребенка, а на это я была не согласна. В таком случае я бы никому ничего не рассказывала и ничего бы не предпринимала… то есть не пошла бы на эту встречу. И отказывалась бы от встреч с Хессенфилдом до тех пор, пока он не уедет и не увезет с собой Клариссу. В другом случае я показывала записку Бенджи, Грегори и Харриет, рассказывала им, кто он такой, говорила, что у него Кларисса, а потом мы бы расставляли вокруг кустов солдат, и они бы хватали его в то время, когда я должна была прийти на встречу. Тогда бы ему пришлось вернуть Клариссу, и этот вариант означал его смерть. Это было бы очень лояльным поступком как по отношению к Бенджи, так и по отношению к моей стране. И последний выход — это прийти в назначенное место и втайне повидаться с ним…

Я знала, что тогда произойдет. Хессенфилд увезет меня даже силой, если потребуется. Зная его, я без труда догадалась, что у него на уме.

Я не могла вернуться в дом, мои мысли в беспорядке кружились.

Как я могу позволить всем беспокоиться и искать Клариссу, когда я знаю, где она? Но могла ли я рассказать, что сейчас она в руках главаря якобитов, за которым гонятся?

В конце концов, я направилась к дому. Бенджи ласково обнял меня. Лицо его было бледным и напряженным.

— Где ты была? Я уже и за тебя стал волноваться.

В этот момент и надо было показать ему ту бумажку, которую я сложила и спрятала в корсете моего платья. Моя рука потянулась к ней. Это был Бенджи, который так любил меня, который был таким хорошим человеком, что я чуть не решилась, но тут же все прошло, и я даже словом не упомянула о записке. Я не стала разуверять всех в том, что Кларисса потерялась.

Поиски продолжались, а я закрылась в своей спальне и начала бороться с собой.

Как Хессенфилд мог сделать это? Он не имел никакого права отнимать Клариссу у меня, но что проку говорить с Хессенфилдом о каких-то правах? Он следует одному закону, который сам же для себя и придумал, и все, что он считал нужным сделать, сразу же становилось правильным и законным.

Шло время, а я все еще колебалась. В доме никого не было — все обыскивали округу. Джейн Фармер была в таком отчаянии, что я чуть было не призналась ей во всем, чтобы избавить ее от мук.

Наконец, я решилась: я пойду и встречусь с ним, буду настаивать на том, чтобы он вернул ребенка. В двенадцать часов ночи я накинула плащ и спустилась вниз, к зарослям кустарника. Там, в тени деревьев, я стала ждать, но долго ждать мне не пришлось. Меня обхватили сильные руки, и донесся тихий смешок, когда он припал к моим губам.

— Ты сошел с ума! — воскликнула я, — Где девочка?

— В безопасном месте. Сегодня ночью мы уплываем во Францию, моя миссия здесь выполнена, я получил все, за чем приезжал… и даже больше. Моя дочь! Я уже боготворю ее!

— Где она? — настаивала я.

— В безопасном месте, — повторил он. — Пойдем! Чем быстрее мы уберемся отсюда, тем лучше. У меня такое предчувствие, что враги повисли у меня «на хвосте». Мы должны быстрее добраться до побережья. Неподалеку лошадь, а там, на побережье… в одной потайной бухте прячется наш корабль.

— Ты и в самом деле сумасшедший! Неужели ты думаешь, что я поеду с тобой?

— Естественно, и не трать времени зря! Я вырвалась из его объятий:

— Я пришла сказать тебе, что… Он со смехом притянул меня к себе и начал покрывать поцелуями лицо.

-..Что ты любишь меня, — договорил он в перерывах между поцелуями.

— Неужели ты думаешь, что я так же черства и бессердечна, как ты? Что я так вот уйду от мужа просто потому, что вернулся ты?

— Я значу для тебя гораздо больше. Помни, я — отец твоего ребенка.

— Как бы мне хотелось никогда не встречаться с тобой, Хессенфилд!

— Ты лжешь, дорогая Карлотта! Ну, признайся, ведь это была любовь? Помнишь, как ты отказалась предать меня? Ты и сейчас могла бы сделать то же самое.

— Да, могла, а откуда ты знаешь, что я не предала тебя? Может, сейчас тебя схватит взвод солдат?

— Я был готов рискнуть, — сказал он, — и скажу тебе, почему: я не верю в то, что такое может случиться. Пойдем, милая, ведь мы же не хотим искушать судьбу?

— Где моя дочь? Верни ее мне и уходи, и я никому не скажу, что ты здесь был. Он рассмеялся:

— Наша дочка очень счастлива. Мы хорошо с ней поладили, и она хочет уехать со мной.

— Где она?

— У моря, там же, где через некоторое время очутимся и мы с тобой. Этой же ночью, дорогая Карлотта! Подумай об этом. Столько воспоминаний… Никто не может заменить мне тебя, никогда мне не забыть те дни, что мы были вместе!

— Я не могу ехать. Ты должен понять это! Внезапно он схватил меня, и я почувствовала, что отрываюсь от земли. Мой плащ скользнул вниз, Хессенфилд вынес меня из зарослей. Неподалеку паслась его лошадь. Он посадил меня в седло, а сам вспрыгнул сзади.

Не думаю, чтобы я очень уж сопротивлялась. Авантюрная душа Хессенфилда взывала к моей, но передо мной стояло лицо Бенджи, искаженное болью, когда он узнает, что я бросила его.

До побережья была всего лишь миля. В небе ярко светил полумесяц, и в его тусклом свете из моря, поверхность которого была спокойной и гладкой, словно у озера, поднимался остров Эйот.

Хессенфилд тихонько свистнул, и на пляже появилась фигура какого-то мужчины.

— Все тихо, сэр, — сказал тот.

— Отлично! — ответил Хессенфилд.

Он спешился и опустил меня на землю. Мужчина принял у него лошадь, и, пока Хессенфилд нес меня через полосу гальки, до моего слуха донесся звук копыт лошади, галопом удаляющейся от нас.

На воде покачивалась небольшая лодочка, на веслах сидел еще один мужчина. Мы вошли в воду, вымокнув до пояса, прежде чем добрались до лодки. Хессенфилд подсадил меня.

— Не теряй времени! — приказал он. Мужчина стал грести, направляя лодку к Эйоту. В воздухе повисла тишина. Немного спустя Хессенфилд снова заговорил:

— Побыстрее, они на пляже! Клянусь Господом Богом, мы как раз вовремя!

На пляже я разглядела чьи-то фигуры. Сверкнула вспышка выстрела, пуля пролетела невдалеке от лодки.

— Мы скоро выйдем за пределы досягаемости, — заметил Хессенфилд.

— Если б не твои романтические забавы, мы бы были уже далеко, — сказал мужчина.

— Знаю, но мы и так скоро будем далеко от них. Мы уже почти на месте.

Мы обогнули остров, и пред моим взором предстал корабль.

— Спасены! — воскликнул Хессенфилд.

Вскоре мы причалили к борту, сверху была скинута веревочная лестница, и я стала подниматься на судно. Чьи-то руки втащили меня на палубу. Через несколько секунд рядом со мной стоял Хессенфилд. Он обнял меня и громко расхохотался.

— Миссия завершена! — крикнул он. — Такого успеха, у меня еще не было! Нам лучше отплывать немедля! Пойдем, ты, наверное, хочешь повидаться со своей дочуркой?

Кларисса спала, зажав в ручках воланчик. Я склонилась и крепко обняла ее. Она проснулась:

— Мама!

— Да, моя милая…

Она широко открыла глаза.

— Я на большом корабле, — объявила она, — и у меня новый папа!

Хессенфилд присел рядом с нами.