Вячеслав Рыбаков - Звезда Полынь

• Название: Звезда Полынь
• Автор: Вячеслав Рыбаков
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007
• ISBN: ISBN: 978-5-699-21613-0

Казалось, в начале XXI века Россия больше не может мечтать о большом космосе. Казалось, ей навсегда придется проститься с амбициями великой космической державы. Однако отдельные люди, в советское время воспитанные на мечте об иных мирах и после распада СССР сумевшие добиться финансового могущества, с этим не согласны. В недрах секретных российских институтов начинает осуществляться грандиозный тайный проект по разработке принципиально новых средств выхода в космос. Тайный — потому что в современной России слишком много тех, кто пытается навсегда отрезать страну от космоса: и своих, и чужих. И свои, как всегда, опаснее…

---

И, странное дело, Вовка подсел к ней и тоже глядел, и слушал, и, кажется, даже впитывал… Уж лучше бы монстров мочил, честное слово, чем вывихивать себе шею, пытаясь в полном вранья прошлом высмотреть себе ориентиры на будущее и жить потом, как многие сейчас живут, спиной вперед.

Но в смысле картинки — в доме царили мир и тот, а это уже немало. И перед приятелем не стыдно. Можно спокойно поговорить.

Хотя… Только название, что спокойно. Чем больше Кармаданов рассказывал, тем сильнее вновь охватывала Бабцева отступившая было тревога.

А Кармаданов не понимал.

— Вот там я и уразумел, что им сразу с двух сторон таиться приходится: и от обычных, скажем так, промышленных шпионов, ну, это, как всегда, противно, но нормально. Весь мир так живет. И в то же самое время — от своего же чиновничества, которое радо-радешенько наложить на финансирование лапу и начать, как и прочий бюджет, его пилить. Поэтому часть денег идет достаточно кружными путями… Вот на один такой путь меня и угораздило напороться, и мы с тобой тут же в праведном гневе устроили очередную гласность. И едва не подставили весь канал. А уж меня подставили — ты и представить себе не можешь как. Думаешь, на нас с Симой какие-нибудь американские агенты напали? Или мафия? Черта с два. Скорее свой брат из охранных структур какой-нибудь высокотехнологичной фирмы, напрямую кормящейся, скажем, с Минэкономразвития. Наша безопасность это помаленьку размотает, даже если ты и не вспомнишь, кому мог меня засветить. Но, конечно, процесс времени потребует. И полной гарантии, что выявлена вся цепочка, не получится. Поэтому я и все мои еще долго как бы в угрожаемом положении… Вот и пришлось брать ноги в руки.

— И как же ты без столицы?

— Да ничего, нормально… От столичного бардака подальше, и в этом есть даже плюсы. Сима, например, давно рассказывала, что к ним — к третьеклашкам тогда! — уже подваливали старшие: а покурить слабо? а вы чо, до сих пор пива не пробовали? нет? а вы чо, больные?

— А Руфь?

— Ну, а что Руфь? Мы с Серафимой сгоряча хотели ей вообще не говорить ничего. Но как тогда объяснишь необходимость стратегического отступления? Пришлось… А уж тогда у нее даже колебаний ни малейших не осталось. Пешком бежать была готова… Будет преподавать литературу, как и здесь. Там много семейных, и детей полно, и школы, и, похоже, какой-то даже широкопрофильный вуз… или мелкий университет… Но такой переезд — дело многоступенчатое. Вот пришлось кое за каким барахлом заехать.

— И враги тебя тут не ждали? — Бабцев совсем этого не хотел, и картина нападения на Кармаданова и его дочь вполне всерьез пучилась перед глазами после страшного рассказа Семена; но в голосе все же проскользнула ирония. Понятие «враги» — это само по себе гротеск, оно из времен врагов народа и твердокаменного единства партии большевиков. И ничего тут не поделаешь.

— А черт их знает, — просто ответил Кармаданов. — Не знаю. Понимаешь, меня во время этого набега на Москву, может, даже охраняют тишком.

— Как это?

— Без понятия. У них — своя работа… Во всяком случае, перед отъездом я должен был написать и сдать в безопасность довольно подробную роспись того, когда и куда в столице буду мотаться. Вот что я вечером первого же дня, по предварительным прикидкам, с девятнадцати до примерно двадцати двух буду у тебя сидеть, — это там знают.

— Очередная шарашка… — брезгливо пробормотал Бабцев.

Кармаданова, видно, так уже приручили, что он обиделся очевидно и искренне.

— Почему сразу шарашка? — с негодованием осведомился он. — Ну что ты, Валька, право слово…Живем с семьями, в уюте. Интернет… Хочешь — уехал, хочешь — гостей позвал… Вот приезжай ко мне, когда мы там окончательно укоренимся. Я рад буду. Да и ты все посмотришь своими глазами. А безопасность… Что, было бы лучше, если бы Симку украли, а мне и впрямь паяльник вставили?

Обыватель всегда предпочтет безопасность свободе, подумал Бабцев. Все диктатуры именно этим и берут — обещают личную безопасность. А потом ежедневно творят такое, что никакая мафия за сто лет не сумеет…

— Ну, адаптированная к свободам двадцать первого века шарашка, — сказал Бабцев, примирительно улыбнувшись. — Все-таки времена не те, пришлось им сделать косметические поправки. Но в целом… А как ты думаешь — Путин про вашу контору в курсе?

— Ну, знаешь… Он мне как-то не отчитывался. Думаю, вряд ли такое дело могло быть организовано без поддержки с самого верха.

— То есть, может, даже и этот при всех его сталинских замашках, и то не знает. Может, это вообще только военных инициатива. Куют. Против кого — мол, сами решим, когда скуем. Скажи, Сема, неужто тебе не страшно?

— Мне в Москве страшнее, — признался Кармаданов.

Вот то-то и оно, подумал Бабцев.

— В Москве… В Москве при всех издержках — нормальная человеческая жизнь. Жизнь разных, да, но одинаково свободных людей. А там… Ну вот скажи — чем вы там занимаетесь?

Кармаданов, глядя мимо Бабцева, задумчиво прихлебнул чаю.

— Насколько я знаю, компания сосредоточилась на запуске спутников на геостационарные орбиты. Это очень существенная часть космических программ, чью ни возьми… Мировой спрос растет на глазах.

— Ага! То есть ты сам признаешь, что толком и не представляешь, чем твоя шарашка занимается?

— Честно говоря, я был бы очень рад, если бы там велись перспективные разработки, — признался Кармаданов. — Я даже объяснить тебе не могу, Валька, но у меня какой-то восторг. Да, несколько дурацкий, да, немножко, наверное, детский… Но когда я узнал, что у нас все-таки, несмотря ни на что, снова кто-то всерьез занялся космосом, празднично стало на душе.

— Ты с ума сошел, — сказал Бабцев. И вдруг, повинуясь какому-то наитию, спросил: — Слушай, а есть там у вас военные, которые верят, что мы будем первыми на Марсе?

Кармаданов удивленно округлил глаза, потом громко сказал: «Пф-ф!» и чуть пожал плечами.

— Да я с военными толком и не общался… — Помедлил. — А по разговорам, по обмолвкам судя — вообще у всех такое чувство, что, мол… Как бы это… Мол, мы всем еще покажем. На Марсе? Да хоть и на Марсе.

— Но ты понимаешь, я надеюсь, — с напором сказал Бабцев, — что это все очередная туфта? Даже если там действительно что-то делается — так наверняка какая-то агрессивная пакость?

— Ты просто маньяк, — опять возмутился Кармаданов. — Ну какая? И, главное, зачем?

— Какая — не могу сказать, я не специалист. А зачем — тут ответ напрашивается. Чтобы опять грозить всему миру. Опять колонизировать Закавказье, опять завоевать Европу… Реванш. Как ты сам сказал: мы им всем еще покажем.

Против ожидания, на сей раз Кармаданов не стал яро и бездумно возмущаться. Он опять прихлебнул чаю, поразмыслил. Но то, что он затем выдал, было еще отвратительнее, чем если бы он начал махать руками и сгоряча кричать: «Нет!»

— Знаешь, — негромко и убежденно проговорил он; — я думаю, градус советской агрессивности был сильно преувеличен. Штатники тоже допекли тогда. Старцы кремлевские в своем маразме не зря пытались как-то сопротивляться. Метили общечеловеки якобы в коммунизм, а палили-то во всех нас… Теперь ясно, что коммунизм был только донельзя удобным предлогом, а палили они просто в нас. И к тому же… Если и были у кого-то из товарищей поползновения потоптать Европу родимой кирзой — их где-то можно понять. Им же тогда в Ниццу, скажем, на отдых не попасть было иначе, как только ее завоевать. Вот они и мечтали… А теперь — коль бабла нарубил достаточно, езжай! Свобода, демократия, весь мир в кармане. И конец агрессивности. То есть агрессивность отдельных деловаров даже возросла, бабло-то рубать надо, но агрессивность государства — под откос. Зачем танками, когда можно просто аэробусом?

— Ну, тебе мозги промыли, — скривился Бабцев.

— Ох, да оставь. Это космос, понимаешь? Космос! Китайцы и те уже на Луну собрались! Кончится тем, что… Будем будто на голом островке сидеть, обхватив коленки, и смотреть с тоской, как по горизонту ходят туда-сюда лайнеры под чужими флагами. А сами туда даже на шлюпке поплыть не можем — проси сперва у тех лайнеров разрешения, да потом шлюпку у них проси. Так можно жить?

— Люксембург какой-нибудь живет и не страдает.

— Ну, знаешь… Ему, Люксембургу, привезут. Он маленький, ему немного надо.

— А нам, значит, много.

Кармаданов в ответ лишь тяжело вздохнул. Помолчал. Бабцев, откинувшись на спинку стула, с торжествующим прищуром смотрел на него — нечем крыть.

А Кармаданов вдруг сказал:

— Люксембургу просто за деньги привезут, а над нами еще поиздеваются всласть, да и спросят втридорога.

— О! А ты не думал — почему?

— Думал. Просто по старой памяти, Валя. Вот как ты до сих пор успокоиться не можешь…