Никита Елисеев - Судьба драконов в послевоенной галактике

• Название: Судьба драконов в послевоенной галактике
• Автор: Никита Елисеев
• Жанр: Научная Фантастика

---

И тогда я понял, что на меня кто-то смотрит. Мне было тяжело от этого взгляда. Словно холодное узкое дуло уперлось мне в ямочку меж шеей и затылком.

Я повернулся. "Не оглядывайся", - сказал я себе и оглянулся.

На тропе позади меня стоял жрец и смотрел. Я понял, что купился, обмишулился, ошибся. Жрец давно уже бесшумно шел за мной, не глядя мне в затылок, а когда поглядел, когда безмолвно, немо приказал мне: "Гляди!", когда вдавился в мой затылок всей ненавистью своих глаз - вот тогда я и обернулся, тогда и посмотрел. Я, "Посланец Неба"!

Жрец смотрел на меня, не удивляясь и ненавидя.

Я поклонился ему, прижав руки к груди.

Жрец заулыбался во весь рот и тоже поклонился, а потом стал пятиться, пятиться, кланяясь и улыбаясь.

В этом его торопливом, придворном уходе по тропинке, бугристой от камней и корней, читалось столько неволького или вольного издевательства, столько было откровенной неприязни, что мне захотелось полоснуть по наглецу огненной струей, чтобы он запрыгал воющим живым ужасным факелом. Но я сдержался. В конце концов, надо уважать смелость. В конце концов, я мог и не узнать, как относится к нам жрец. А теперь - узнал...

Его тоже можно понять. Жил себе и жил со своим змееслоном. Опасно, но интересно. Имел долю в деле. И вдруг - на тебе! Весь размеренный порядок жизни рушится. Откуда-то сверху валится компания Посланцев Неба. Здрасьте... Прежде все было понятно, периодично, систематично, а теперь... К лучшему ли их? наше? прибытие? Кто мы? Может, дьяволы, похуже Нахтигаля? Откуда ему знать нас? С Нахтигалем он кое-как договорился, кое-что в нем понял... Новая напасть... Как ему в нас-то разобраться?

Размышляя обо всем этом, я вышел к выжженному пространству, в центре которого торчала наша ракета.

Глава вторая. Нахтигаль

Маленькая головка с будто разодранным, кровяным, ничего не видящим глазом, распахнутая, раздернутая, кровоточащая пасть, откуда вместе с шипением вылетают ошметья розовой слюны; видно, что небо ободрано м кроваво, Нахтигаль давится предстоящим ему убийством, словно бы изнутри некто или нечто, столь же ненавистное ему, как и то, что стоит перед ним, что обречено уничтожению, растаптыванию, поеданию, гонит его и нудит: убей, убей, рас-топчи. Узкая длинная шея вывернута, заверчена штопором, и хрип, шипение идут по этой заверченной шее, мучительно раздувают горло слонозмея. Хррмы ошметок слюны? пены? крови? хлопается у ног жреца, кланяющегося, с мольбой тянущего руки к Нахтигалю.

Хррллы, трр, дрр - слоновьи лапы? ноги? живые столбы, обтянутые ящериной кожей? раскорячены и время от времени лупят в планету, ых, ых... Нахтигаля корежит, гонит к новой боли и к новому наслаждению - страсть, без которой он жил бы и жил себе спокойно, жевал бы груши, чмакал бы траву с земли и листья с кустов.

- Ааа! - тонко, почти по-человечьи вопит Нахтигаль и приближает свое сморщенное, ящериное, искаженное мукой лицо к лицу жреца.

Я пересчитываю девушек .

- Семь, - говорю я, - их семь. И все такие красивые. Он что же, их всех?..

- Нет, - морщится Тихон, - слопает одну, и ту с трудом - видишь, как не по себе мальчику?

- Вот наркот, - просто говорит Мишель, - дать бы по тебе из огнемета. Прервать неземные муки и неземное блаженство.

Я с удивлением посмотрел на Мишеля.

- Одну, - объяснил Тихон, - слопает Нахтигаль, других берет жрец - кого в жены себе, кого в жены сыновьям... Большой человек.

Нахтигаль давился, плевал, хрипел совсем близко от жреца.

- Батюшки, - по-простому изумился Валентин Аскерханович, - да он уже жреца с ног до головы обхаркал. Можно есть.

- Можно, - спокойно согласился Тихон, - тем более, что у жреца взрослый сын. Обучен всем фокусам...

С удивившей меня грацией танцора, плясуна, с торжественной медлительностью жрец, обрызганный слюной и кровью из пасти Нахтигаля, двумя руками взял его голову и, держа ее, точно изысканное блюдо, повел, понес прочь от себя к стоящим за его спиной девушкам.

Само движение жреца завораживало, успокаивало - и, казалось, давящийся, хрипящий слонозмей должен был успокоиться, утихнуть, пасть на землю, смочить растерзанное горло свежей влагой травы...

Голова Нахтигаля останавливалась то у одной девушки, то у другой.

- Ничего, - как бы утешая непонятно кого, - сказал Тихон, - может, и к лучшему... За Феденьку надо было их наказать? Надо... Вот теперь пускай Длинношеий наказывает. По всему видать - он денька на два зарядился, если не на всю недельку...

- Полнолуние? - поинтересовался Мишель.

- Не обязательно, - вздохнул Тихон, - в лаборатории разберутся. Он, когда луна на ущербе, тоже...

Слитный крик: вопль заживо съедаемого тела и крик ужаса...

Я отвернулся.

- Вот это напрасно, - спокойно заметил Тихон, - отворачиваться нельзя. Ни в коем случае нельзя отворачиваться ни "отпетому", ни "Посланцу Неба". "Отпетому" , в особенности, нельзя отворачиваться. Смотрите, смотрите во весь свой единственный глаз - и помните: что бы ни делали с вами люди, они все же люди...

Неистовство Нахтигаля длилось недолго. Мы видели, как набухало его горло, в которое вталкивалась, впихивалась кровавая пища.

Нахтигаль остановился, тяжело дыша, повернулся и побрел прочь, мотая хвостом, качаясь из стороны в сторону.

- А он немного сожрал, - деловито заметил Мишель, - больше нагадил и потоптал.

Три девушки, оставшиеся в живых, широко распахнутыми глазами глядели на истоптанную, окровавленную землю.

Тихон гортанно выкрикнул что-то жрецу.

Тот, как был с распростертыми крестообразно, раскинутыми, как для полета, руками, так и опустился на колени и склонил голову.

Следом за ним опустились на колени и девушки.

- Что ты им сказал? - спросил Мишель.

- Что мы, - лениво ответил Тихон, - знаем убийц Посланца Неба, но нам не важно их наказать. Грех убийства ложится на все племя. Пусть теперь постонут и поохают, поплачут и постенают, покуда их Нахтигаль поучит...

- Филоз(ф, - с непонятной интонацией сказал Валентин Аскерханович.

_______________________________________________________________

- Идиот! - орал не своим голосом Мишель. - Это ты столько сделал? Я тебя спрашиваю: это ты столько сделал? За целый день?.. Чем ты здесь занимался?.. У, - Мишель зафырчал, словно наевшийся Нахтигаль, и поднес к носу Диего внушительный кулак, - ты здесь балду гонял, лоботрясничал, не знаю чем занимался... За день - заклепать одну ячейку! За день...

- Мишель, - миролюбиво скаазл Тихон, он развалился в кресле и с удовольствием потягивал апельсиновый сок, - ты "младенца" совсем задолбал. Дай ты ему отдохнуть, набраться сил. Еще завтра целый день...

- Это я его задолбал, - возмутился Мишель, - это он меня задолбал! Еще там - в подземельях... А здесь? Я ему что сказал? Если нервы слабые, сиди работай, а он...

- Мишель, - Валентин Аскерханович резал на раскладном столике хлеб и бекон, - вот ты тоже неправ. Тут дело такое. У "младенца" тоже отходняк должен быть. На хрена тебе, чтобы у него руки тряслись? Подъемник подъемником, но сеточку мы должны бросать; был бы Федька, - без вопросов, кантуй, сколько душе влезет, - Валентин Аскерханович положил пласт бекона на хлебный ломоть и продолжил жуя, - а так нас пятеро осталось. Сам понимаешь...

Мишель несколько поостыл.

- Вот так, - он убрал кулак, - скажи спасибо погибшему Федьке. Иди жри, подкрепляйся. Хрен с тобой - ночью дрыхни, но утром чтоб, чтоб... - Мишель помотал головой, - ячеечка была заделана.

- Ешь, - предложил Валентин Аскерханович, - Мишель, ты так развоевался, охолони маленько. Пожуй. Одноглазый, ты тоже...

- Смотрю я на вас, "северян", - заметил Тихон, - ни хрена у вас порядка нет. Сетку со склада принимаете без контроля и проверки, одного "младенца" кантуете, с другим - нянчитесь...

Тихон с силой подсек мою ногу, пока я проходил мимо него, но я успел перескочить через его "подсечку".

- Ловкий, - иронически сказал Тихон.

Я взял один бутерброд себе, другой протянул Тихону:

- Не хотите?

- Ловкий, - повторил Тихон, - и наглый. Борзый. Ты на своей борзоте глаз потерял, точно? Гляди, еще и не то потеряешь...

- Простите, - вежливо сказал я, - мы, кажется, были на "вы"...

- Вы, - Тихон сделал издевательское ударение на этом слове, прилетели к Нахтигалю и решили, что все - дозволено? что вы вырвались из казармы? Ничего подобного, любезный! Покуда десяти вылетов не наберется, вы в казарме, понятно? и в крутой казарме... А то воздуха свободы он глотнул... Видали. Учит, распоряжается.. .

Мишель доел бутерброд и миролюбиво сказал:

- Тиша, ты вроде соловья... Заслушаешься. Все правильно говоришь. Молодец. Одноглазый! Сегодня ночью будешь прибирать в ракете. Главное дело чтобы места общего пользования. Как обычно... А мы в пещерке подрыхнем.

Я оценил поступок Мишеля. Ничего особенного прибирать в ракете было не нужно. Положительно - Мишель мне протежировал.

...Я погасил свет в центральном холле, так что стало еще заметнее мерцание разложенной на полу сети.