Уилбур Смит - Леопард охотится в темноте

• Название: Леопард охотится в темноте
• Автор: Уилбур Смит
• Издательство: АСТ
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-010017-5

Африка. Черная Африка. Земля, на которой «ростки цивилизации», похоже, могут быть опаснее, чем самое жестокое «дикарство». Земля, где трудное и опасное задание многоопытного «шпиона-международника» принимает ВЕСЬМА НЕОЖИДАННУЮ ФОРМУ. Слишком многие по-прежнему верят в «бремя белых»! Слишком многие всерьез воспринимают «жребий черных»! А как выживать МЕЖДУ ДВУХ ОГНЕЙ?!

---

В темноте дрались над мертвыми телами стаи гиен. Их крики и смех, подчеркиваемые хрустом костей в мощных челюстях, казалось, исходили из самого ада.

Тунгата, несмотря ни на что, спал и проснулся на рассвете от криков и топота ног. Он быстро допил воду, чтобы поддержать себя, и присел над парашей. Вчера тело едва не подвело его, он не мог допустить повторения такого стыда сегодня.

Дверь с треском распахнулась.

— Выходи, собака! Вылезай из вонючей конуры.

Они привели его к стене, у которой уже стояли трое матабелов. Он почему-то отметил про себя, что стена снова была чисто побелена. Они крайне добросовестно выполняли именно эту работу. Он остановился в двух футах от чистой белой поверхности и приготовился к очередному полному страданий дню.

Троих заключенных расстреляли в полдень. На этот раз Тунгата не мог петь. Пытался, но горло и губы не подчинялись ему. Ближе к вечеру у него потемнело в глазах, и темноту рассекали яркие вспышки ослепительного до боли света. Каждый раз, когда у него подгибались колени и он падал вперед, боль в связанных за спиной руках приводила его в сознание.

Жажда была нестерпимой.

Приступы забытья становились все чаще и продолжались дольше. Даже боль в руках уже не могла привести его в чувство полностью. Очнулся он, услышав слова:

— Мой дорогой друг. Все это мне в высшей степени неприятно.

Голос Питера Фунгаберы прогнал прочь темноту и придал ему силы. Он выпрямился, поднял голову и попытался убрать пелену с глаз. Он смотрел на Питера Фунгаберу и обретал силу от ненависти. Он лелеял ненависть, как возвращающую жизнь силу.

Питер Фунгабера был в полевой форме и берете. В правой руке он держал свой стек. Рядом с ним стоял белый мужчина, которого Тунгата никогда раньше не видел, высокий, худой и старый. Его череп был чисто выбрит, кожа испещрена рубцами, а взгляд странно бледных голубых глаз показался Тунгате отталкивающим и пугающим, как взгляд кобры. Он наблюдал за Тунгатой с клиническим интересом, лишенным жалости или других человеческих чувств.

— Сожалею, что ты видишь товарища министра Зебива не в лучшем состоянии. Он сильно похудел, но только не в этом месте.

Концом стека Питер Фунгабера приподнял тяжелый половой орган Тунгаты.

— Тебе приходилось видеть такое? — спросил он, мастерски используя стек как палочки для еды.

Привязанный к столбу Тунгата не мог отстраниться или прикрыться. Это бесцеремонное рассматривание его половых органов было крайним унижением.

— Вполне хватит на троих обычных мужчин, — заметил Питер Фунгабера с притворным восхищением. Тунгата молча смотрел на него испепеляющим взглядом.

Русский нетерпеливо махнул рукой, и Питер кивнул.

— Ты прав, мы теряем время.

Он посмотрел на часы и повернулся к стоявшему рядом капитану.

— Доставьте заключенного в форт. Тунгату пришлось нести.

* * *

Кабинет Питера Фунгаберы в блокгаузе на центральном каменистом холме был обставлен по-спартански, но земляной пол был чисто подметен и смочен водой. Он и русский расположились за складным столом, служившим письменным. У стены, напротив стола, стояла деревянная скамья.

Охранники посадили на скамью Тунгату. Он оттолкнул их руки и выпрямился, свирепо глядя на своих мучителей. Питер отдал приказ, охранник принес серое тонкое одеяло и набросил его на плечи Тунгаты. Еще один приказ, и капитан принес поднос, на котором стояли два стакана, бутылка водки, бутылка виски, ведерко со льдом и графин с водой.

Тунгата не смотрел на воду. Использовав все самообладание, он не сводил глаз с лица Питера Фунгаберы.

— Так будет более цивилизованно, — сказал Питер Фунгабера. — Товарищ министр Зебив не говорит на языке шона, он знает только примитивный диалект синдебеле, поэтому мы будем разговаривать на понятном всем английском языке.

Он налил в стаканы водки и виски и добавил лед. Услышав его позвякивание в стаканах, Тунгата поморщился, но продолжал смотреть прямо в глаза Питеру Фунгабере.

— Нашу встречу можно назвать брифингом, — пояснил Питер. — Наш гость, — он указал на пожилого белого мужчину, — изучает историю Африки. Он прочел и запомнил все когда-либо написанное об этой стране. Вы, дорогой Тунгата, являетесь отпрыском дома Кумало, этих вождей разбойников матабелов, которые более сотни лет грабили и терроризировали законных владельцев этой земли, а именно машонов. Таким образом, вы оба можете знать кое-что из того, что я собираюсь вам сообщить. Если так, прошу вашего снисхождения. — Он сделал глоток виски.

— Мы должны вернуться на сто пятьдесят лет назад, — продолжил Питер, — к тому времени, когда молодой военачальник короля Зулусов Чаки, являвшийся фаворитом, не захотел отдавать королю трофеи. Этого военачальника звали Мзиликази, принадлежал он к подплемени машобане, Семейству Кумало, и именно он стал первым матабелом. Следует заметить вскользь, что он создал прецедент для племени, основать которое ему предстояло. Во-первых, он был большим мастером грабежа и разбоя, знаменитым убийцей. Кроме того, он был вором. Он воровал у собственного монарха. Он не передал Чаке причитавшуюся ему часть трофеев. Мзиликази был также трусом, так как предпочел спастись бегством, а не предстать перед монархом и понести заслуженную кару. — Питер улыбнулся Тунгате. — Убийца, вор и трус — таким был Мзиликази, отец всех матабелов, и это определение подходит ко всем представителем этого племени без исключения. Убийца! Вор! Трус! — Он с наслаждение повторял обвинения, и Тунгата наблюдал за ним горящими ненавистью глазами.

— Итак, этот образец добродетели, вместе со своим полком изменнических воинов, сбежал на север. По пути он нападал на более слабые племена, угонял их скот и забирал молодых женщин. Это был период умфекане, или великого умерщвления. Считается, что от ассегаев матабелов погибло более миллиона невинных душ. Мзиликази оставлял за собой опустошенные земли, усеянные черепами и костями, и сгоревшие деревни.

Он прожигал свой путь по континенту, пока не повстречался с двигавшимся с юго-запада более кровожадным и алчным врагом, а именно с бурами. Они пристрелили хваленых убийц Мзиликази, как бешеных собак, а сам Мзиликази, оставаясь трусом, снова сбежал, и снова на север.

Питер покрутил стакан в руке так, чтобы зазвенели кубики льда. Тунгата заморгал, но не опустил взгляд.

— Наглый Мзиликази перешел Лимпопо и оказался на прекрасной земле зеленых лугов и чистых источников. Жили на этой земле кроткие земледельцы, потомки великой расы, построившей великие города из камня, которых Мзиликази презрительно называл «поедателями грязи», к которым относился как к своему скоту. Он убивал их ради удовольствия или делал рабами своих ленивых воинов. Молодых женщин, если они были привлекательны, использовали для удовольствий и в качестве самок, чтобы в кровожадных импи всегда было много воинов. Впрочем, все это вы знаете.

— В общих чертах, — белый мужчина кивнул, — но не в твоей интерпретации, что еще раз доказывает, что история — всего лишь пропаганда, написанная победителями.

Питер рассмеялся.

— Первый раз слышу такое определение. Тем не менее оно соответствует истине. Сейчас победителями стали машоны, и пришло наше время переписать историю.

— Продолжай, — сказал белый. — Я нахожу твой рассказ познавательным.

— Хорошо. В тысяча восемьсот шестьдесят восьмом году, по летоисчислению белых, Мзиликази, жирный, развратный и неизлечимо больной, наконец умер. Поразительно, но его приспешники хранили тело в течение пятидесяти шести дней, прежде чем предать земле, поэтому, учитывая стоявшую в Матабелеленде жару, после смерти он вонял ничуть не меньше, чем при жизни. Еще одна очень милая черта характера матабелов.

Он замолчал, надеясь услышать возражение Тунгаты, потом продолжил:

— Его преемником стал один из сыновей, а именно — Лобенгула, «тот, кто налетает как ветер», не менее жирный, коварный и кровожадный, чем его знаменитый отец. Однако практически одновременно с его возведением на престол в землю попали два семени, из которых впоследствии вырастут два ползучих растения, которые задушат и повалят на землю великого жирного быка дома Кумало. — Он, как прирожденный рассказчик, сделал паузу и продолжил: — Во-первых, к югу от захваченных матабелами земель белые нашли на склоне какого-то каменистого холма в вельде маленький блестящий камешек, а во-вторых, с мрачного северного острова приплыл на корабле болезненный молодой человек, искавший землю с чистым сухим воздухом, чтобы вылечить свои больные легкие.

Белые муравьи скоро срыли холм, и на его месте появилась гигантская яма диаметром в милю и четыреста футов глубиной. Белые люди назвали это место Кимберли в честь министра иностранных дел Англии, который способствовал его краже у местных племен.

Болезненного молодого человека звали Сесил Джон Роде, и он оказался еще более коварным, хитрым и бесчестным, чем любой король матабелов. Он просто сожрал белых людей, открывших холм с блестящими камешками. Он угрозами, подкупами, обманом и лестью завладел всем и стал самым богатым человеком в мире.