Теодор Старджон - Венера плюс икс (Venus Plus X)

• Название: Венера плюс икс (Venus Plus X)
• Автор: Теодор Старджон
• Жанр: Научная Фантастика

В спорном «иконоборческом» романе «Венера плюс икс» — Venus Plus X 1960 г. Старджон вновь возвращается к мысли об утопии, построенной на основе иной сексуальности: землянин 20 века, попавший на планету бисексуалов, не способен подняться над внушенными с детства моральными нормами; следовательно, земная цивилизация в целом не готова к утопии — пока не справится с внутренними конфликтами, проистекающими от полового неравенства.

---

Стены были увешаны картинами, изображавшими, главным образом, дары земли — натюрморты с зелеными, коричневыми, оранжевыми цветами и разноцветными фруктами. Некоторые из них отличались реалистической манерой письма, другие — абстрактной. Попадались и полотна импрессионистского толка. Внимание Чарли привлекла к себе одна из них — два лидомца в неожиданном ракурсе, словно художник смотрел через плечо одного из них на склоненную перед ним фигуру другого. Казалось, склонившийся находился в горе, был болен или страдал — общий вид был несколько размыт, как будто вся сцена виднелась сквозь слезы.

— Очень рад, что вы смогли придти, — с улыбкой приветствовал гостей второй глава Первого Детского блока Назив.

Чарли оторвался от разглядывания картины и увидел лидомца, одетого точно так же, как и Гросид. Назив протягивал ему руку. Чарли пожал ее и отпустил.

— Я тоже рад, мне здесь нравится.

— Мы так и предполагали, — отвечал Назив. — Готов спорить, что обстановка здесь не очень отличается от привычной вам.

Чарли мог бы согласиться с этим из вежливости, но не захотел кривить душой перед этими людьми.

— Слишком отличается от всего, что мне знакомо, — признался он, некоторые вещи такие же, как у нас, но их мало.

— Присаживайтесь. Сейчас мы перекусим — просто для поддержки сил. Имейте, правда, в виду, что вскоре мы попадем на настоящий пир.

Назив наполнил глиняные тарелки салатом и раздал их, в то время как Гросид разливал в кружки золотистый напиток. Чарли ощутил его медовую густоту с острым привкусом специй. Напиток был прохладным, но не слишком холодным. Салат ели деревянными вилками с двумя короткими острыми зубцами и одним длинным широким зубцом с острой кромкой. Вкус салата был просто замечательный, и Чарли пришлось сдерживаться, чтобы не есть с жадностью и не просить добавки.

За едой шел разговор; Чарли не принимал в нем особого участия, хотя чувствовал, что его стараются заинтересовать и во всяком случае не говорят о том, что ему могло бы быть неинтересно:…У Фредона, выше на холме, обнаружили долгоносиков… Видели ли вы новый метод инкрустации, который придумал Дрегг? Дерево в керамике — можно поклясться, что они отожжены вместе… Назив хотел применить биостатическую обработку молочаев для получения новых видов волокон… Сын Эриу по глупости сломал себе ногу…

Во время их еды дети входили и выходили, никоим образом не отвлекая старших, они просто вбегали, получали орех или ломтики фруктов, испрашивали, запыхавшись, разрешения на что-то или просто что-либо сообщали: «Иллеу говорит, что стрекоза — это паук. Это правда? — нет, ни одно арахновидное не имеет крыльев». Мелькали красная лента и желтая туника, и ребенок так же быстро исчезал. Однажды появилось маленькое голое создание, кокетливо заявившее:

— Гросид, у тебя очень смешное лицо.

— А у тебя тоже.

Крошка убежал, весело смеясь.

Чарли намеренно ел медленно, наблюдая за Називом, сидевшим рядом на низком пуфике и ловко извлекавшим занозу из своей собственной ладони. Рука у него была крупной и сильной, и Чарли заметил большие мозоли, сделавшие бы честь любому грузчику. Это как-то не соответствовало легкой одежде, художественно выполненной мебели. Но пока Чарли чувствовал, что не вправе еще делать какие-либо выводы. Он спросил, пристукнув кулаком по основательной ручке своего кресла:

— Вы делаете такую мебель здесь?

— Прямо здесь, — бодро подтвердил Назив. — Сам сделал. А вместе с Гросидом мы сделали все, что здесь есть. Конечно, дети помогали. Гросид сделал тарелки и кружки. Нравятся?

— Еще бы, — отозвался Чарли. Посуда была коричневой с золотом и переплетавшимися цветными полосами. — Это что, лак по глине или вы обжигаете их в своем А-поле?

— Ни то и ни другое, — улыбнулся Назив. — Хочешь увидеть, как мы делаем их? — Он посмотрел на пустую тарелку Чарли. — Или еще салата?

Чарли с сожалением отставил тарелку.

— Спасибо, мне хотелось бы увидеть, как вы делаете посуду.

Они поднялись из-за стола и вышли в заднюю дверь. За портьерой прятался ребенок, озорно дернувший Назива за плащ, в ответ на что Назив, не останавливаясь на ходу, схватил его, поднял, перевернул вниз головой и осторожно вновь вернул в вертикальное положение. С веселым визгом ребенок скрылся. Улыбаясь, он поманил Чарли за дверь.

— Вы очень любите детей, — отметил Чарли.

— Мой бог! — отвечал Назив.

Смысл сказанного был не совсем ясен, но Чарли чувствовал, что он хочет сказать — это был ответ на его замечание, но не прямое объяснение. Считал ли он ребенка своим богом? Или… было ли это принципом отношения к детям?

Комната, в которой они оказались, была немного выше и шире, чем другие, и совершенно не напоминала уютные и удобные жилые помещения лидомцев. Это была мастерская — обычная рабочая мастерская. Пол был устроен из кирпичей, гладкие стены обшиты деревом. На деревянных крючках висели инструменты: кузнечный молот и клинья, молотки поменьше, тесло, скобель, шило, окорочный нож, топорик и большой топор, угольник, рейсмус и уровни, коловорот, стамески и набор рубанков. У стен в разных местах помещения стояли станки — самое удивительное, что все они были сделаны, очевидно, вручную из дерева! Отрезной станок со столом, похоже, приводился в движение ногой, а ножовочная пила — кривошипно-шатунным механизмом, заставлявшим пилу двигаться вверх и вниз. Верхний конец пилы фиксировался в громоздкой раме и был пригружен деревянной пружиной. Токарный станок также имел множество деревянных шкивов для регулирования скорости, и кроме того огромное керамическое маховое колесо, весившее не менее пятисот фунтов.

Назив привел сюда Чарли, чтобы показать печь для обжига. Печь стояла в углу — это была прочная конструкция из огнеупорного кирпича с дымовой трубой сверху и тяжелой металлической дверцей, покоившаяся на кирпичных же подпорках. Под печью стояли тигель и горн, который Назив, с некоторым напряжением, выкатил, чтобы показать Чарли, после чего вернул его на место. Рядом были устроены кузнечные меха с ножным приводом. Выходное отверстие мехов открывалось в нечто вроде большого мешка, что оказалось при ближайшем рассмотрении огромным пузырем. Назив начал усиленно качать ногой педаль, и сморщенный мешок сначала как бы вздохнул, перевернулся на свою спину и стал раздуваться.

— Идея пришла мне в голову, когда я увидел, как дети играют на волынке, — воодушевленно объяснял Назив.

Он прекратил накачивать меха и вытянул какой-то рычаг. Чарли услышал шипение — это через сетку выходил воздух. Еще более вытянув рычаг, Назив добился того, что поток воздуха усилился.

— Управление очень простое, присутствие взрослых не требуется: все дети могут обращаться с мехами, даже самые маленькие. Им это нравится.

— Это все просто чудесно, — искренне признал Чарли, — но, конечно, можно было бы устроить все и проще.

— Конечно, — согласился Назив, но воздержался от дальнейших комментариев.

Чарли восхищенно посмотрел на него, на аккуратно сложенные распиленные брусья, прочные крепления деревянных машин…

— Обрати внимание, — попросил Назив.

Он откинул зажим со стороны патрона токарного станка и поднял направляющие, которые зафиксировались в вертикальном положении.

— Сверлильный станок! — узнал Чарли. Он указал на маховик. Выглядит, как будто сделан из глины. Как вам удалось его обжечь?

Назив кивнул в сторону печи. Он входит туда, правда уже на пределе. Когда мы обжигали его, то сдвинули все станки и устроили здесь пир с танцами, пока не закончили обжиг.

— И все танцевали на педалях, — расхохотался Чарли.

— И не только это. День был, что надо, — рассмеялся в ответ Назив. Но ты хотел узнать, почему мы изготовили керамический маховик. Конечно же, он массивен, но если его слепить и обжечь, он будет точнее, чем изготовленный из камня.

— Несомненно, — одобрил Чарли, глядя на маховик, но вспоминая при этом невидимые лифты, машины времени, устройство, повинующееся движению пальцев, способное сдвигать холмы и переносить их с места на место. Мимолетная мысль пришла ему в голову: возможно, эти люди не знают, какой техникой располагают Первые блоки, размещенные в огромных зданиях. Хотя тут Чарли вспомнил: именно в Первом Медицинском блоке он впервые увидел Гросида и Назива. Тогда, наоборот, они знают возможности Первых блоков, но им не разрешают ими пользоваться, и они должны трудиться в полях, наживая мозоли, в то время как Сиес и Милвис мановением руки открывают отсеки в стенах, чтобы отведать холодных фруктов к завтраку. Ну, что ж, каждому свое.

— Во всяком случае, это очень большая деталь из керамики, — только и сказал Чарли.

— О, нет, — тут же отпарировал Назив, — идем и увидишь.

Он вывел его в сад. Четверо или пятеро детей возились на траве, а один взобрался на дерево. При виде Назива они радостно закричали, закурлыкали и бросились к нему; он продолжал разговор одновременно лаская одного, крутя другого и подмигивая третьему.