Евгений Зубарев - 2012 Хроники смутного времени

• Название: 2012 Хроники смутного времени
• Автор: Евгений Зубарев
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-052649-9

Вы живете сегодняшним днем и не замечаете признаков надвигающейся катастрофы, которая уничтожит не только ваш привычный уклад жизни, но и всю вашу страну. Неожиданные и беспощадные социальные потрясения, описанные от лица обычного российского студента, волею обстоятельств вынужденного пересечь европейскую часть России в самый разгар Великой Смуты, изложены так достоверно и убедительно, что поневоле начинаешь вздрагивать, когда в реальных новостях дикторы вдруг озвучивают цитаты из этого романа. Будем надеяться, эти события так и останутся вымышленными. Но если все же авторский прогноз подтвердится, вы узнаете, что делать, вместе с главными героями романа - троицей обыкновенных питерских парней, победивших там, где отступило целое государство. Впрочем, победа ценой психического здоровья - слишком высокая цена, не правда ли?

---

Палыч лично отправился на разведку и вернулся уже через пару минут.

— Въезд в Москву ограничен. На всех постах тотальный досмотр и все такое прочее,— сообщил он, усаживаясь на свое место, после чего принялся звонить сразу по обоим своим сотовым телефонам.

Я тоже решил позвонить, жене, но мобильник Ленки оказался вне зоны. Это было неожиданное и неприятное, но совершенно непреодолимое отсюда, из-под Москвы, препятствие, и я бессильно откинулся в кресле, закрыв глаза от бьющего прямо в лоб солнца.

— Здравствуйте, Геннадий Иванович! —услышал я непривычно сладкий, откровенно заискивающий голос Палыча.— Это вас Игорь .Минин беспокоит из ЧОП

«Ист Пойнт». Да-да, от полковника… Я хотел уточнить,насколько необходим наш приезд в Москву? Тут совершенно чудовищная пробка, и мы можем потерять массу времени. Нельзя ли нам объехать город и сразу рвануть на юг…

Тут Игорь замолчал, а я открыл глаза. Лицо у Палыча из сонного и равнодушного стало на глазах оживать, наливаться красками, пульсировать энергией. Увы, темной энергией, ибо после нескольких минут прижимания трубки к уху Палыч вдруг заорал в пространство:

— Блядь, да что же там за мудачье работает!.. Твари

тыловые! Гниды казематные! Жабы!

Я посмотрел на телефон в его руках и понял, что этот крик души звучал уже в отключенную трубку.

— Придется ехать,— расстроился Палыч, засунув первую трубу в карман и с сомнением разглядывая уже набранный телефон на второй. Потом махнул рукой и убрал в карман вторую трубку тоже.

— А чего говорят-то ? — вяло полюбопытствовал я, примерно догадываясь, что могут говорить клерки, не желающие брать на себя лишнюю ответственность.

— Да хамят они, а не разговаривают! — возмутился Игорь.— Сидит там такой эффективный менеджер, жаба беспредметная, и нотацию мне читает. Дескать, если вам через вшивую столичную пробку к нам не пробиться, как, мол, вы до Элисты ответственный груз довезете… Какое твое дело, как я груз довезу, жаба?! Я тебя об одном прошу — не усложняй мне задачу!.. Нет, им еще какие-то документы туда пихнуть надо, груз осмотреть, пломбы поставить… Зачем, спрашивается?!

— Похоже, добавить чего хотят, с оказией, так сказать,— предположил я.

— Хрен им! Только за отдельные деньги.— Палыч снова выскочил из кабины микроавтобуса, не в силах сдерживать бушевавшую в нем ярость.

Я даже подумал, что он пойдет грубить народу вокруг, чтобы подраться от души, но, погуляв по шоссе среди машин, Игорь успокоился и вернулся почти благостный.

— Полей мне на руки, Тошка,— на удивление вежливо попросил он, и я взял канистру с водой, помог ему умыться и даже ни разу не подколол за очередную публичную демонстрацию дурацкого невроза.

Снаружи, на шоссе, воздух был чистым и свежим — все давно выключили движки в целях экономии горючего, а бескрайнее поле, где покоился хвост огромной очереди, продувалось со всех сторон подмосковными ветрами.

Вокруг нас бегали дети, хлопотали взрослые, звучала из динамиков музыка, бормотали что-то успокоительное ведущие радиостанций, иногда даже доносился

смех — в общем, царило совершенно забытое в Питере ощущение праздника, и я легко поддался ему, глазея по сторонам под бодрящим осенним солнышком и рассеянно улыбаясь всем сразу.

За нами в хвост пристроилось уже больше десятка машин, а перед нами стоял большой пассажирский автобус «мерседес», полный горластых упитанных тетенек, судя по одежде и манерам — челноков из провинции.

Одна из этих тетенек собрала на обочине с пяток таких же дородных щекастых женщин в ярких китайских куртках и плащах, чтобы сообщить последние новости сарафанного радио:

— В Москву пускают только по приглашениям. Если нет приглашения, разворачивают, на хрен, хоть ты трижды родственник губернатора. Приглашение может написать только коренной москвич, имеющий прописку и проживающий там не менее десяти лет.

— Ну и чё мы делать будем, Степановна? — раздалось сразу несколько голосов.

— Есть у меня такой москвич! — Степановна торжествующе затрясла мобильником.— Но он, падла, денег требует за приглашение. Сто баксов с рыла.

Толпа озадаченно притихла. Женщины задумались, что-то мысленно подсчитывая. Некоторые, впрочем, не мысленно, а вполне публично — на карманных калькуляторах.

— Дорого выходит! Без прибыли вернемся! — озвучил кто-то всеобщее резюме.

— Проще взятку на посту сунуть!

— Бесплатно пройдем! А нет — так на вилы козлов подымем! — вдруг жестко сказала крепкая тетка в спортивной куртке и подняла над головой сжатый кулак.

— Я подошел поближе, разглядывая этих отважных и деятельных женщин, даже в такое безумное время готовых к осуществлению своей грошовой коммерции, Придется ехать,— расстроился Палыч, засунув первую трубу в карман и с сомнением разглядывая уже набранный телефон на второй. Потом махнул рукой и убрал в карман вторую трубку тоже.

— А чего говорят-то? — вяло полюбопытствовал я, примерно догадываясь, что могут говорить клерки, не желающие брать на себя лишнюю ответственность.

— Да хамят они, а не разговаривают! — возмутился Игорь.— Сидит там такой эффективный менеджер, жаба беспредметная, и нотацию мне читает. Дескать, если вам через вшивую столичную пробку к нам не пробиться, как, мол, вы до Элисты ответственный груз довезете… Какое твое дело, как я груз довезу, жаба?! Я тебя об одном прошу — не усложняй мне задачу!.. Нет, им еще какие-то документы туда пихнуть надо, груз осмотреть, пломбы поставить… Зачем, спрашивается?!

— Похоже, добавить чего хотят, с оказией, так сказать,— предположил я.

— Хрен им! Только за отдельные деньги.— Палыч снова выскочил из кабины микроавтобуса, не в силах сдерживать бушевавшую в нем ярость.

Я даже подумал, что он пойдет грубить народу вокруг, чтобы подраться от души, но, погуляв по шоссе среди машин, Игорь успокоился и вернулся почти благостный.

— Полей мне на руки, Тошка,— на удивление вежливо попросил он, и я взял канистру с водой, помог ему умыться и даже ни разу не подколол за очередную публичную демонстрацию дурацкого невроза.

Снаружи, на шоссе, воздух был чистым и свежим — все давно выключили движки в целях экономии горючего, а бескрайнее поле, где покоился хвост огромной очереди, продувалось со всех сторон подмосковными ветрами.

Вокруг нас бегали дети, хлопотали взрослые, звучала из динамиков музыка, бормотали что-то успокоительное ведущие радиостанций, иногда даже доносился в общем, царило совершенно забытое в Питере

тушение праздника, и я легко поддался ему, глазея по оронам под бодрящим осенним солнышком и рассе-[но улыбаясь всем сразу.

За нами в хвост пристроилось уже больше десятка щшн, а перед нами стоял большой пассажирский автобус «мерседес», полный горластых упитанных тете-зк, судя по одежде и манерам — челноков из провинции.

Одна из этих тетенек собрала на обочине с пяток таких же дородных щекастых женщин в ярких китайских уртках и плащах, чтобы сообщить последние новости арафанного радио:

В Москву пускают только по приглашениям. Если нет приглашения, разворачивают, на хрен, хоть ты триоды родственник губернатора. Приглашение может написать только коренной москвич, имеющий прописку и проживающий там не менее десяти лет.

Ну и чё мы делать будем, Степановна? — раздаюсь сразу несколько голосов.

Есть у меня такой москвич! — Степановна торжествующе затрясла мобильником.— Но он, падла, денег гребует за приглашение. Сто баксов с рыла.

Толпа озадаченно притихла. Женщины задумались, что-то мысленно подсчитывая. Некоторые, впрочем, не мысленно, а вполне публично — на карманных калькуляторах.

Дорого выходит! Без прибыли вернемся! — озвучил кто-то всеобщее резюме.

— Проще взятку на посту сунуть!

Бесплатно пройдем! А нет — так на вилы козлов подымем! — вдруг жестко сказала крепкая тетка в спортивной куртке и подняла над головой сжатый кулак.

Я подошел поближе, разглядывая этих отважных и деятельных женщин, даже в такое безумное время готовых к осуществлению своей грошовой коммерции,

лишь бы иметь возможность кормить детей и себя, не унижаясь подачками от государства или давно спившихся супругов. Сто долларов в неделю — вот их потолок, но также надежда и спасение, и потому за эти деньги они действительно поднимут на вилы любого, кто посмеет на них покуситься.

Потом я неспешно обошел всю компанию по обочине шоссе и задумчиво побрел в поле, осторожно ступая чистыми кроссовками по дорожкам среди грядок.

— Эй, мужик! Мальчики направо! — крикнули мне в спину

.— Ты отлить пошел? Так тебе в правые кусты!

Левыми женщины и дети пользуются,— укоризненно сообщила тетка спортивной наружности.

Надо же, как у них тут все уже организовано! Я в немом восхищении кивнул ей и послушно повернул направо — мне, кстати, и впрямь понадобилось отлить.