АБ МИШЕ - ЧЕРНОВОЙ ВАРИАНТ

• Название: ЧЕРНОВОЙ ВАРИАНТ
• Автор: АБ МИШЕ
• Издательство: VERBA Publishers
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1994
• ISBN: 965-424-013-0

...огромное, фундаментальное исследование еврейского вопроса, затрагивающее все области гуманитарного знания и все этапы тысячелетней диаспоры. ...перед нами не «ворох материала», а тщательно выверенная и проработанная система фактов, событий и цитат, имеющая художественную логику и духовную сверхзадачу. Эта логика и эта сверхзадача имеют отношение к коренным закономерностям нашего общего сегодняшнего бытия. Кто-то должен был написать такую книгу. Её написал Аб Мише.

Лев Аннинский, Москва

Говоря об этой книге, невольно подражаешь её внутреннему ритму. Взятый в плен уже с первых страниц, погружаешься во многоголосие хора, который точнее назвать бы адской какофонией несоединимых, взаимоисключающих криков боли и гнева, взвизгов и хрипов животной ненависти, гневных и беспощадных проклятий, визга крысы с прищемлённым хвостом рядом со скорбным речитативом поминальной молитвы. Это разноголосие неумолимо всверливается в душу, так как стремительно вращается вокруг единой оси - трагической судьбы еврейского народа. ...Сила "Чернового варианта" - в справедливом бесстрашии правды. ...книга Аб Мише - о том невероятном... что может оказаться лишь черновым вариантом нависшей над миром катастрофы, если он так и не научится пользоваться опытом ушедших поколений.

«Новое Русское Слово» (Нью-Йорк)

"Черновой вариант" — это смерть и жизнь, мрак и свет, кровь и бой... И злоба, глупость, подлость, трусость... И Вера. И Любовь. И Добро.

«Алеф» (Израиль)

---

АБ МИШЕ ЧЕРНОВОЙ ВАРИАНТ

СОДЕРЖАНИЕ

1. ЗОВ

2. ВЕХИ

3. ДОРОГА

4. У КОСТРА

5. ФОТО

6. СВЕЧА

7. ИСХОД

8. ВСЛЕД

СПРАВКА

Это, в общем, не книга, а только

россыпь фактов, событий, цитат, -

возвращение толики долга,

суетливые поиски толка

в пепле невосполнимых утрат.

1. ЗОВ

От дребедени быта, от пузырей успеха, от суеты базара и лжи парада, от азарта, от аврала, от погони – сбежать и ранним утром на берегу лесного озера выползти из палатки под северное, но июльское, теплое солнце и в томительном блаженстве вбирать в себя, впитывать колкость мокрой травы под босыми ступнями, чистый запах недальнего коровьего стада, обвалы облаков и над шелестом леса мах вороньего крыла, озеро в серебре рыбьих всплесков, прыщи валунов на глади мелководья и разбежавшийся покорно прихоти берегового ландшафта выводок деревенских домов и наседкой над ним, на пригорке, открыто ветрам, - церковь.

Сколько-то веков назад сработали ее плотники, влили в незыблемость мохнатой тишины покой бревенчатых срубов, потянули ввысь тесовые шатры, осиновыми крестами осенили голубую и зеленую эту глушь, отдаленностью уберегшуюся и от татарской ярости, и от державной ласки Москвы. Даже всепроникающий современный прогресс еще не успел изнурить здешние края, еще не все леса изведены, не вся рыба бензином пропахла, не все глаза водкой залиты, еще можно нам, трем беженцам, после нервной дрожи города погрузиться в медлительное протекание местного времени, в шорохи дождя и сосновый дух, в свет ликов северян, в музыку их говора, еще можно неспешно вызнавать, что изба “рубленая в обло” - это концы бревен вперехлест, что сруб прямоугольной формы называется “клеть”, а восьмигранной - “восьмерик”, что “лемех” - это фигурные дощечки, чешуей кроющие церковные главки, что “причелина” прикрывает концы слег под крышей, “полотенце” - доска на стыке причелин, “бочка” - покатое, овалом, покрытие, и слышать: “конек”, “венец”, “рундук”, “кокошник” - и упиваться сказочными этими словами, и радоваться переменчивому небу, сумраку дня и свечению ночи, и певучим очертаниям церкви в зеркале озера.

Ветер перебирает воду: вздрагивают опрокинутые шатры, трепещут луковицы главок, плавно извиваются линии крестов... Остановился воздух - замерла вода и торжествует в ней рубленое тело храма.

А поднять глаза? Боже, как легко возносятся два восьмерика, соединенные низкой трапезной и переходом, как сочетает солнце разновысокие эти объемы, как чудят его лучи в пропилах перил, в резьбе причелин и полотенец, в узорах кровли – во всех изгибах дерева куролесит свет, только по углам в стыках бревен ворожат тени, да в глубине широкого крыльца нетронуто лежит полумрак тайны у низкой по-северному двери.

Нежно оглаживает главку облако, тихо серебрится лемех бочки. Простота. Чистота. Застывшая давность. Как не прошли триста лет, верится: вечно, неизбывно первозданное чудо неба и леса, воды и травы, букашки и легкого ласкового дуновения.

Что пред этим заботы суматошные наши?

НИЛ СОРСКИЙ (русский монах XV века):

Дым есть жизнь наша, пар и пепел, на мгновение появляется она и быстро проходит - слабее паутины! Как отцветший цветок опадает, как пропадает тень - так разрушается все человеческое [1, с. 128].

Но нетленна душа православная, с Богом пребывать ей во веки веков. Как воспрянуть ей, грешной, от мирской скверны к чистоте вышней?

Сообразил мужик: на клеть деревенской избы поставил, чтобы к небу поближе, шатер крепостной башни, обвенчал войну с миром - и явилась людям русская деревянная церковь подобием двузначности бытия: в сумеречной хмури - зловещая, в золоте солнца - светлая. Из дальнего далека глядится прелестью, пленяет соразмерностью линий, блеском осиновой чешуи, крестом, не видимым, но угадываемым...

Подступи ко входу - здесь березы молитву шепчут, волна травы Господа славит. Приветная, в резных столбиках, лестница влечет тело от земли, душу - от земного сора, на крыльцо: невелика высота, а все ближе к Богу. И обоймет на пороге Дух Его, и перекрестишься, и, в низкую дверь клонясь. Ему поклонишься, и радостно, себя освобождая, покоришься: на все Его воля. С тем и погружаешься вглубь, под манящие глаза икон, и облегчается сердце от печали, и ширится грудь, и помыслы чисты, и сил невпроворот – ликует человек, возлюбленное творение Божие, и светят ему с неба церкви звезды вечности - желтые шестиконечные звезды.

...Мы ступали теми же половицами. Много воды утекло, и икон - по разным причинам - не осталось, но сохранились на потолке церкви голубые доски с золотыми блестками звезд, и ударил в наши безбожные умы тот же библейский свет.

БИБЛИЯ (Левит, 19:18; законы евреев три тысячи лет назад):

...люби ближнего твоего, как самого себя [2, с. 114].

Звезды Ветхого завета. Праотцы и пророки. Корни христианства. Шестиконечные еврейские звезды.

Из материалов Нюрнбергского процесса:

[В 1938 году в Германии] по приказу полиции безопасности [гестапо] евреев заставляли носить желтую звезду на груди и на спине [3, т. 2,с.1015-1016].

БОРМАН (один из вождей фашистской Германии в 1933-1945гг.):

...влияние на народ не должно быть уступлено церкви... Только имперское правительство и по его решению партия имеют право на руководство народом [3, т. 1, с. 117].

ГИТЛЕР (глава фашистской Германии в 1933-1945 гг.):

...я буду величайшим освободителем человечества. Я освобождаю людей от сдерживающего начала ума... от грязных и разлагающих унижений, которые личность претерпевает от химеры, носящей название совесть и мораль...

Христианской доктрине о бесконечной значимости индивидуальной человеческой души и личной ответственности я с неотразимой ясностью противопоставляю спасительную доктрину о ничтожности и маловажности индивидуального человеческого существа... Догма о страданиях за ближнего и смерти от руки божественного спасителя даст место догме символики жизни и деятельности нового лидера - законодатели, который освобождает преданные ему массы от тяжести свободной ноли [3, т. 1, с. 519].

Э. РАССЕЛ (рассказ очевидца; оккупированная немцами Польша, 1941 г.):

“...нас... повели на лужайку, где уже были вырыты общие могилы. Вокруг сидело много евреев, женщин, детей и матерей с младенцами на руках. Гестаповцы приказали евреям раздеться. Затем им приказали спрыгнуть [в могилу]. Колебавшихся избивали и насильно сталкивали туда. На дне могилы был насыпан слой негашеной извести. Некоторые женщины спрыгнули с младенцами на руках, другие сначала бросили детей, а затем прыгнули сами. <...> Гестаповцы отобрали все ценные вещи - часы, кольца и другие драгоценности - и свалили их в кучу. Затем был дан приказ, чтобы больше никто не раздевался. Могила была забита почти до отказа, ...подъехал грузовик с четырьмя большими Ликами. Затем немцы приспособили небольшой моторный насос и стали качать в могилу содержимое этих баков - кажется, воду...”.

Остальная часть рассказа очевидца настолько ужасна, что ее невозможно напечатать [4, с. 142].

НИЛ СОРСКИЙ:

К ближним нашим должны есмь... любовь имети и аще близ нас обрящутся - словом и

делом сию показовати; аще ли далече от нас суть, умне любовию сочетаватися тем, и всякое злопомнение от сердец наших отняти [1, с. 104].

Из завещания НИЛА СОРСКОГО:

Повергните тело мое в пустыни, да изъедят е зверие и птица; понеже согрешило есть к Богу много и недостойно погребения. Мне потщание, елико по силе моей (моим старанием, по возможности, было), - чтобы бых не сподоблен чести и славы века сего никоторыя, яко же в житии сем, тако и по смерти [1, с. 43].

Из завещания ГИТЛЕРА:

И прежде всего я вменяю в обязанность всем руководителям нации и их подчиненным соблюдать расовые законы и беспощадно бороться с международным еврейством [5, с. 20].

М. ГОРЬКИЙ:

Евреи прежде всего народ религиозный; весь быт этого народа, все его навыки и привычки основаны на учении, изложенном в пятикнижии Моисея... Евреи - первый народ, который гигантским усилием мысли и воображения перешел от языческого многобожия к идее единого Бога...

Первобытному человеку все вокруг него казалось живым... Детски беспомощная мысль его, смутно воспринимая... явления природы, олицетворила все эти явления, вообразив, что каждое из них совершается злым или добрым богом...

Многобожие дробило волю и разум человека, расчленяло его душу, человек чувствовал себя в плену враждебных, и ему, и друг другу, невидимых существ...

Перейдя от многобожия к единобожию, еврейская мысль оказала человечеству величайшую услугу, - они организовала раздробленный, рассеянный разум в единое целое, в самостоятельную творческую силу, которая ныне властно стоит над слепой игрою стихийных сил. <...>