Елизавета Дворецкая - Щит побережья. Книга 1: Восточный Ворон

• Название: Щит побережья. Книга 1: Восточный Ворон
• Автор: Елизавета Дворецкая
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9717-0555-0

Усадьба, где живет Даг сын Хельги, издавна зовется «Мирной землей». Но на самом деле этот тихий уголок уже стоит на краю гибели. В горах бушуют неведомые злые силы, сгоняя к селению троллей и оживляя мертвецов. С севера наступают безжалостные захватчики, а вождь пропал без вести в далеких краях. Даг отправляется на его поиски, чтобы уберечь родной край хотя бы от раздора. Кругом царит хаос, и даже Восточный Ворон, дух-покровитель этих мест, вынужден спуститься на землю. Но в неравной борьбе и с живыми, и с мертвыми люди могут рассчитывать только на себя.

---

Елизавета Дворецкая Восточный ворон

Молод я был,

странствовал много

и сбился с пути;

счел себя богачом,

спутника встретив, –

друг – радость друга.

Старшая Эдда (из «Речей Высокого»[1])

Давать должен тот, кто сам имеет.

Младшая Эдда (слова конунга Хрольва Жердинки)

Глава 1

Усадьба Тингваль – Поле Тинга* – издавна славилась как самое спокойное место на всем восточном побережье Квиттинга.[2] Поэтому когда заезжие соседи рассказали, что видели на перевале Седловой горы тролля, им никто не поверил.

– Тролля? – недоверчиво переспрашивали домочадцы Хельги хёвдинга* и переглядывались, не особенно стараясь скрыть усмешки. – А что ты пил перед этим, Кнёль? Не брагу ли старой Трюмпы?

– А может, это было кривое дерево? – уточняли другие, знавшие, что Кнёль Берестяной Короб если и пьет, то никогда не напивается до видений.

– А может, это был великан? Только маленький? – предположил Равнир, первый красавец и первый насмешник хёвдинговой дружины. Это был высокий и довольно стройный парень с длинными, зачесанными назад светло-русыми волосами, лицо его портил только заостренный кончик носа. На шее он носил ожерелье из крупных, кое-как обточенных кусков янтаря, словно хотел сообщить свое имя каждому встречному.[3]

– Поди посмотри сам! – не сдерживая досады, ответил ему Кнёль и бросил на хирдмана* горячий гневный взгляд из-под обиженно насупленных бровей. После недавнего приступа страха он злился на весь свет. – Что еще ты сам запоешь, когда его увидишь!

– Очень мне надо! – весело отозвался Равнир и подмигнул стоявшей поблизости девушке. – У меня и тут есть на кого посмотреть!

– А что, он у вас отнял что-нибудь? – сочувственно спросил Орре управитель, оглядывая лошадей, навьюченных мешками и корзинами.

Кнёль не ответил, но его лицо омрачилось еще больше. Вопрос Орре попал в самое больное место. Когда в десяти шагах впереди на лесной тропе прямо из-под земли вдруг вырос тролль, огромный, больше человеческого роста, с облезлой опаленной шкурой, краснорожий, уродливый и свирепый, вся челядь в ужасе кинулась бежать вниз по склону Седловой горы и второпях бросила лошадь, нагруженную ячменем, рыбой, солодом и еще кое-какими припасами для йоля*. Причем принадлежала она Аудниру хёльду, по поручению которого Кнёль ездил торговать, и последнему еще предстояло отвечать перед хозяином за потерянное имущество.

– Да уж, Ауднир хёльд не обрадуется! – Домочадцы Тингваля сокрушенно качали головами, зная бережливость соседа. – Такой убыток! А что взыщешь с тролля! На него ведь на тинге не пожалуешься! Ну да ты не печалься особенно, Кнёль. Ты же объявил о нападении в первой же усадьбе, так что хозяин с тебя не спросит.

Только Кнёля это мало утешало. Он знал, что хозяин непременно спросит за пропажу, притом именно с него.

Зато йомфру* Хельга, дочь Хельги хёвдинга, пришла от рассказа в настоящий восторг. Она засыпала Кнёля вопросами:

– А тролль был очень большой? Больше тебя? И больше Дага? Нет, это уже великан, настоящий великан! А вы его близко видели? А его морду ты разглядел? А кто разглядел? Ну, не может быть, чтобы никто не разглядел! Иначе как же вы догадались, что это тролль? А он что-нибудь сказал? А у него был хвост? Или хотя бы острые уши?

Но Кнёль был не в настроении отвечать на все эти вопросы, тем более что и ответить ему было нечего. Ту рослую фигуру, что вдруг возникла под елью, такая же темная и шершавая, как еловая кора, не требовалось разглядывать в поисках острых ушей и хвоста. От нее веяло такой жутью, что волосы шевельнулись, а ноги сами собой побежали прочь, не советуясь с головой.

От дальнейших нападок Кнёля избавила мать хёвдинга, фру Мальгерд. Она по-прежнему властвовала в усадьбе, тем более что Хельги уже лет десять как овдовел.

– Не приставай к человеку, Хельга! – сказала она внучке. – Он и так пережил кое-что, чего не желает тебе. Я верно говорю, Кнёль?

– Но разве это может быть? – спросила Сольвёр, одна из служанок. Девушка еще улыбалась забавному рассказу, но считала, что шутку не следует слишком затягивать. – У нас тут отроду не слышали ни о каких троллях.

– Я-то слышал! – с притворной многозначительностью вставил Равнир и снова покосился на Сольвёр. Он не упускал случая произвести впечатление.

– Еще бы – с такими-то большими ушами! – поддел его Рэвунг, парнишка из челяди.

Сольвёр улыбнулась, но ее недоуменный взгляд был устремлен на хозяйку. Мать хёвдинга незримо держала на своих плечах всю большую усадьбу, и домочадцы почитали ее не меньше, чем хозяйку Асгарда*, богиню Фригг*.

– Сейчас может быть все, что угодно, – со вздохом ответила фру Мальгерд. – Эта война все перевернула вверх дном. И люди, и тролли сорваны со своих мест, и все ищут себе приюта. Все может быть. Все может быть… И если этот тролль все-таки придет к нам в усадьбу, скорее всего, нам придется его принять.

– Тролля? – хором ахнули все стоявшие вокруг женщины и даже кое-кто из мужчин.

– Да. – Фру Мальгерд кивнула. – Нельзя нарушать обычай. Недаром говорится: чужая беда может стать и твоей.

Старая хозяйка пошла к дому, домочадцы провожали ее изумленными взглядами. Конечно, усадьба Тингваль считалась «мирной землей» – здесь принимали любого, кто нуждался в помощи, и даже убийца мог чувствовать себя здесь в безопасности. Но тролль!

Теперь уже никто не улыбался. Появление тролля еще могло оказаться шуткой или недоразумением, но война, увы, была правдой. На восточном побережье Квиттинга не очень хорошо знали, как и когда она началась, но вот уже второй месяц мимо шли, плыли и ехали беженцы с Квиттингского Севера, разоряемого фьяллями и раудами. Вид пострадавших и их рассказы внушали ужас. Фигура уходящей по двору фру Мальгерд – невысокой, чуть сутулой, по-своему стройной даже в шестьдесят лет, по-своему изящной в длинной синей накидке, обшитой белым мехом горностая, с серым вдовьим покрывалом на голове – казалась воплощением всего разумного, строгого, упорядоченного и надежного, чем славилась усадьба Тингваль. Но именно она опять напомнила о войне, и значит, еще не виденная Хравнефьордом война уже вступила в его сердце.

Но Хельга не умела и не хотела долго грустить. Убедившись, что из Кнёля больше ничего не вытянуть, она побежала на поиски брата и нашла его, как всегда, за делом. Последняя буря обнаружила, что крыша корабельного сарая протекает, и сейчас Даг вовсю занимался починкой, и не только распоряжался, а и сам сидел на крыше с большим молотком в руке.

– Даг! Иди сюда! Я знаю что-то такое, чего ты не знаешь! – позвала его Хельга снизу.

– А я знаю кого-то, кто очень рассердится, если крыша и сегодня не будет готова! – отозвался сверху Даг. – Третий день!

– А я знаю кого-то, кто сильно пожалеет, если сейчас же не слезет! – пригрозила Хельга. – Очень сильно!

Такой страшной угрозой Даг пренебречь не мог и полез вниз. С крыши сарая он видел, как от перевала к усадьбе проехал Кнёль Берестяной Короб со своими людьми, и вид у них был такой, как будто за ними гонятся великаны. Страшенные фьялльские великаны, уродливые, рябые и в придачу одноглазые, о каких недавно рассказывал корабельный мастер Эгиль Угрюмый. Но уже в следующее мгновение здравомыслящий Даг подумал не о великанах, а о раудах или фьяллях, которые, по совести говоря, гораздо хуже. Потому что существуют на самом деле.

– А Кнёль видел на Седловой горе тролля! – взволнованно доложила Хельга, когда Даг оказался рядом с ней на каменистой россыпи, устилавшей побережье вокруг усадьбы. – Жуткий настоящий тролль выскочил прямо из-под земли и отнял у них лошадь. Он бы и из людей мог кого-нибудь съесть, только они убежали. Представляешь! У нас завелся тролль!

Хельга была так откровенно счастлива этим событием, нарушившим мирное и довольно серое течение будней усадьбы Тингваль, что Даг вздохнул, не собравшись с силами для упрека. Невысокая ростом, Хельга затылком едва доставала ему до плеча, но поскольку не умела стоять спокойно, а все время подпрыгивала и порывалась куда-то бежать, то занимала в пространстве как бы больше места, чем на самом деле. Сейчас, рядом с неподвижно стоявшим братом, она казалась ручейком, вьющимся вокруг кремневого утеса. Лицом брат и сестра очень походили друг на друга – с правильными чертами, серо-голубыми глазами, свежим румянцем на щеках и прямыми носами, бодро устремленными вперед. При этом подвижное лицо Хельги часто меняло выражение: от любопытства к изумлению, от недолгой задумчивости к немедленной готовности куда-то бежать и что-то сделать. Даг держался гораздо спокойнее: он умел решать быстро, но предпочитал не принимать поспешных решений, каждый вопрос обдумывая заранее. Он был старше сестры всего на два года, но порою смотрел на нее, как на маленького ребенка.