Гусейн Аббасзаде - Генерал

• Название: Генерал
• Автор: Гусейн Аббасзаде
• Издательство: «Язычы»
• Жанр: О войне
• Год: 1986

Гусейн Аббасзаде — видный азербайджанский писатель, лауреат Государственной премии Азербайджанской ССР.

Роман писателя «Генерал», посвящен дважды Герою Советского Союза генералу Ази Асланову, командиру 35-й танковой бригады.

---

— Если даже вы гарантируете мне жизнь, я и тогда не дам никаких сведений об армии, — сказал он твердо.

— И не надо, — усмехнулся Асланов, — мы достаточно знаем о вашей армии и о вашем корпусе от ваших же офицеров и нижних чинов.

Вагнер вдруг пожалел, что отказался от сигарет, предложенных Аслановым. Поколебавшись, он взял одну, прикурил и заговорил с неожиданной откровенностью.

— Хорошо. Сведений я не дам, и они вам не нужны. Однако, если бы я вас взял в плен, я бы с вами не так обращался.

— А как же? — смеясь, спросил Асланов.

— Я рассчитался бы с вами за все, что было на берегах Волги, под Сталинградом, под Верхне-Кумским и Котельниковым. Я не успокоился бы, пока вы и генерал Черепанов не испустили дух. Я приказал бы привязать вас к танкам и разорвать на куски!

— Военное искусство вы все чаще подменяете дикой злобой. И потому все чаще проигрываете сражения. И вот сидите сейчас передо мной, а не я перед вами, — сказал Асланов. — Но хватит. Познакомились с представителем немецкого генералитета. Не генерал, а дикий зверь. Отвезите его в штаб соединения, там народ терпеливый, что нужно, узнают. — И, не взглянув больше на пленного, Асланов надел шинель: — Идем добивать ваш корпус, господин Вагнер. Ждите: скоро вам будет веселей, я надеюсь, кое-кого из ваших соратников выудим!

На крыльце Асланова встретил Смирнов.

— Товарищ генерал, подполковник Пронин погиб…

— Как? Где?

— Его танк наскочил на мину.

Генерал, пораженный известием о гибели старого боевого товарища, с минуту стоял молча.

— Труп подполковника только что привезли в штаб.

Глава шестнадцатая

1

Зима выдалась трудная. Затянуло льдом латвийские болота и топи. Свирепый северный ветер нагнал с Балтики волну холода; разбитые дороги сковало морозом, земля стала неподатливой, крепкой, как кость.

В этих условиях войска Первого Прибалтийского фронта, перешедшие в наступление левым флангом, зажали в тиски две немецкие армии, входившие в состав группы армий «Север», между городами Тукумс и Либава, и прервали связь между этими армиями и немецкими войсками в Восточной Пруссии. Немцы поддерживали связь с окруженной Курляндской группировкой только через бухту Мемель, морским путем.

Курляндия стала последним опорным пунктом немцев в Прибалтике, и фашистское командование стремилось удержать ее любыми средствами. Были созданы мощные опорные пункты в этих удобных для обороны лесистых болотистых местах.

Чтобы соединиться со своими войсками в Восточной Пруссии, войска Курляндской группировки предпринимали яростные атаки; навстречу им пробивались немецкие части из Восточной Пруссии. Преодолевая яростное сопротивление врага, войска Первого Прибалтийского фронта успешно продвигались, занимая все новые города и населенные пункты Восточной Пруссии, а Курляндская группировка немцев все еще продолжала оказывать упорное сопротивление.

Танкисты Асланова, наступая со стороны Литвы, освободив Тукумс, вышли к Рижскому заливу. Теперь на очередь встала задача разгромить шестнадцатую и восемнадцатую армии группы «Север». Бригаде Асланова предстояло принять участие в этой операции.

Черепанов обещал Асланову, что после выполнения этой задачи бригада будет выведена на отдых, а ему самому будет предоставлен краткосрочный отпуск.

Закончив неотложные дела в штабе, Асланов при свете дрожащего пламени «катюши» писал ответ довоенному другу своему Сироте. После освобождения Белоруссии Сирота несколько месяцев лежал в госпитале, был комиссован, признан инвалидом, получил пенсию и жил вместе со своей семьей в станице Славянской. Так, совершенно неожиданно для Сироты, закончились eгo попытки вернуться в армию. Теперь он с трудом привыкал к мирной жизни. Асланов никогда не забывал своих обещаний. Он помнил, что и Сироту еще до войны звал в Ленкорань, и семье Сироты советовал туда поехать. Мало, мало остается у него друзей, и как не воспользоваться возможностью встречи? Вот он скоро поедет домой, — так пусть к этому времени едет туда и Сирота с женой, побудем вместе, службу довоенную вспомним, друг на друга поглядим…

«Приезжайте, Сергей, с женой и детьми, отдохнем хоть несколько дней», писал он.

В комнату, отряхивая снег с полушубка, вошел начальник политотдела бригады Филатов.

— Добрый вечер, товарищ генерал.

— Добрый вечер, — Асланов отложил конверт, повернулся к Филатову. — Ну что, холодно?

— Страшенный мороз. Вдобавок, сырой.

— Добить бы их в Курляндии и уйти на другой участок. Мне тоже эта холодина и сырость осточертели.

— Здорово укрепились немцы. Похоже, готовятся встретить тут и весну. А если до весны их в море не столкнем, тут все потонет в болотах…

— Командование занято Восточно-Прусской операцией; о нас как будто забыли. Но, думаю, до весны мы с немцами тут покончим.

— Да, но когда это будет? — Филатов помолчал. — Ази Ахадович, сегодня какое число?

— Что, — удивился Асланов, — не знаешь, какое число? Двадцатое…

— Значит, до двадцать второго остается чуть больше суток… Ну, а вы-то разве не помните, что это за день — двадцать второго?

— Ты какими-то загадками говоришь, Михаил Александрович.

— А еще говорят, Асланов все помнит! А он день своего рождения забыл! А мы вот помним, что послезавтра нашему комбригу исполняется тридцать пять лет. Круглая дата. Офицеры штаба и управления решили ее отметить.

— Голова так забита, что я, действительно, и не вспомнил бы, — смутился Асланов. — Тридцать пять… Это, вроде, еще немного?

Заглянул Смирнов:

— Товарищ генерал, «хозяин» на проводе…

Асланов поднял трубку.

— Алло? Да, да, это я, здравствуйте. Карту? Сейчас. — Асланов пододвинул к себе планшет, развернул. — Так. Нашел. Смотрю… Да, понятно. Через час? Есть. Буду.

Положив трубку, генерал сказал Филатову:

— Михаил Александрович, звонил Черепанов. Ставит новую задачу. Вот смотри. Берегом моря от Либавы идет железная дорога. Немцам она вот как нужна. Ну, а нам приказано ее перерезать. В десять я должен быть у Черепанова, будем обсуждать план операции. Поручаю проследить, чтобы батальоны были готовы.

— Это само собой. А как же насчет двадцать второго?

— Вы ничего там не затевайте.

— Мы скромно, по-фронтовому…

— Но сначала выполним задачу, а уж там посмотрим…

2

Выйти на железную дорогу, перерезать артерию, по которой шло снабжение двух немецких армий, — такова была задача. Немцы предвидели такой замысел, поэтому для прикрытия железной дороги подтянули артиллерийские и минометные части. Ясно было, что за дорогу они станут драться насмерть.

Генерал Асланов со своими помощниками тщательно продумал план действий. Он решил бросить в бой второй танковый батальон — и батальон мотопехоты на центральном участке, чтобы привлечь туда все внимание противника, одновременно своими действиями создавая у него впечатление, что эти подразделения не могут преодолеть сопротивление и продвинуться вперед. Той порой Филатов и Макарочкин должны повести в наступление с флангов возглавляемые ими группы танков и мотопехоты.

На завершающей стадии боя бригада одновременным ударом с трех направлений должна овладеть железнодорожной станцией.

Мощная артиллерийская подготовка, начавшаяся еще |до рассвета, значительно облегчила продвижение наших частей.

Бригада Асланова рванулась вперед.

Штабной бронетранспортер командира бригады шел позади второго батальона.

Парамонов давно переквалифицировался в радиста и успешно поддерживал связь между частями бригады. Батальон Гасанзаде продвигался медленно, не только по замыслу, но потому, что противник вел беспрерывный: огонь; танки и мотострелки маневрировали, выбирали удобный момент для рывков вперед, вели огонь с места, подавляя вражеские огневые точки и не ослабляя непрерывного давления на вражескую оборону, и вскоре весь огонь немцев сосредоточился на них.

— Так, Гасанзаде, отвечай им, — подбадривал комбата Асланов, а той порой непрерывно запрашивал данные о группах Филатова и Макарочкина; где, как продвигаются.

Те продвигались успешно.

— Дайте Макарочкина! — сказал Асланов, опустив бинокль.

Смирнов подал ему микрофон.

— Макарочкин? Ну, как у тебя? Намеченного рубежа достиг? Отлично! Теперь жми на полный ход! Парамонов, соедини с Филатовым. Михаил Александрович? Ты уже там, где надо? Ну, с богом, ударь им так, чтобы опомниться не могли. Ну, а мы, Смирнов, пойдем к капитану Гасанзаде. У него трудно.

Оставив бронетранспортер, Асланов и Смирнов перебежали лощину и поднялись на пригорок, на обратном скате которого стоял танк комбата.