Макс Фрай - Вавилонский голландец

• Название: Вавилонский голландец
• Автор: Макс Фрай
• Издательство: Амфора
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-367-00954-5

Перед вами множество историй о том, что случилось (или могло бы случиться) в ходе путешествия Вавилонской библиотеки на борту «Летучего голландца». Но все эти истории, едва уместившиеся в один толстый том, – всего лишь крошечный осколок реальности, зыбкой, переменчивой, ненадежной и благословенной, как океан.

---

– Нннну?

– Девица Мэрион, помоги в беде бедному страннику!

Разумеется, Николас. Разумеется, в одних трусах. Разумеется, сшитых из голландского флага. Патриот.

– Николас, это тавтология, не стыдно? И у меня нет наличных.

Мэрион отлепила Николасовы пальцы от косяка и захлопнула дверь.

Немного подумала, снова открыла и крикнула в удаляющуюся сутулую спину:

– На твоем месте я бы ходила в длинном плаще, таком, знаешь, широком.

– Почему? – заинтересованно спросил Николас. Он, кажется, совершенно не обиделся.

– По анатомическим соображениям, – отчеканила Мэрион, снова захлопнула дверь, заперлась на задвижку, скинула халат, посмотрелась в зеркало, расчесала короткие светлые волосы, надела дырчатую шаль, снова посмотрелась в зеркало, немножко покрутилась, вернулась обратно за стол и продолжила.

«Мэрион ждала объяснений, сложив на груди руки. Вошедший неловко поклонился, потом резко выпрямился и молча посмотрел прямо в глаза девушке. Внезапно Мэрион бросило в жар. Глаза незнакомца воспламенили древний огонь…»

Мэрион запнулась. Воспламенили огонь, дожили. Здесь предполагалась любовная сцена: необузданная страсть с первого взгляда, она падает в обморок, Ричард (или Эдмунд?) берет ее на руки, потом они трахаются. Предаются страсти, поправила себя Мэрион. На фоне Эйфелевой башни, в окружении… Черт его знает, чем окружают себя падшие женщины. Роз и шоколада?

Мэрион, разумеется, смотрела кино «Мадам Бовари» и в принципе представляла себе, как должна была бы выглядеть эта сцена. Беда была в том, что Мэрион не могла себе представить, что она, Мэрион, падает без чувств при виде незнакомого чувака, среди бела дня вломившегося к ней в студию. И уж тем более было невозможно представить, как она предается страсти. Или перепихивается. Или даже просто занимается сексом с кем-либо, кроме той абсолютно неотразимой златокудрой девы, которую она ежедневно видит в зеркале. Точно, сообразила Мэрион. Она будет лесбиянка.

«Что вам угодно, сударыня?»

– Ничего нам не угодно, – пробормотала Мэрион, обращаясь к экрану. – Нам угодно домой к маме, вот что нам угодно. И там мы все быстренько напишем и прославимся. А сейчас нам угодно спать. Она захлопнула крышку компьютера, залезла на диван, подтянула колени к подбородку и посмотрелась в зеркало. Бедная маленькая Мэрион, такая трогательно неуклюжая в этих толстых полосатых носках, такая беззащитная и нежная. Под подушкой тихо зачирикал телефон. Это кто еще?

– Мэри, детка, как ты там?

– Все нормально, мам, я уже не могу дождаться. Выпускной во вторник, и я сразу приеду.

– Но вы же, наверное, захотите отпраздновать?

– Мам, мне все это поперек горла. Я прилечу в среду утром, ты меня встретишь?

– Мэрион, я могу только по вечерам, у меня работа новая, я не смогу уйти. Давай в среду вечером?

– Неважно, я сама доберусь.

– Прости, пожалуйста.

– Я же сказала, это неважно. Все, мама, мне пора бежать.

Мэрион бросила трубку и посмотрела на себя в зеркало. «Во тьме ее глаз плескались непролившиеся слезы», – подумала она удовлетворенно. Вот и мама других не лучше. Думают только о себе, до меня никому дела нет. Работа у нее новая, ага. А дочь уже не новая, на нее можно наплевать.

Надо было бы спросить, что за работа, успела подумать Мэрион и провалилась в сон.

Дома было замечательно. Такси ползло вдоль серых голых деревьев, грязно-серых сугробов по краям дороги, заброшенных амбаров и куч мусора. Дом, милый дом. Мэрион открыла окно, сунула голову в обжигающий ветер, словно под душ, вдохнула…

«Лишь вернувшись домой, Мэрион поняла, как ей не хватало биения беспощадного каменного сердца Города, – подумала она. – Точно. С этого и начнем. Делать ее лесбиянкой или нет, вот в чем вопрос. И чем она, собственно, будет заниматься?»

– Вы в гости или по делу? – поинтересовался шофер.

– Я здешняя, – ледяным тоном отрезала Мэрион.

Новое дело, теперь у нас таксисты ведут светские беседы.

– А я недавно переехал. Новый Орлеан, – со значением проронил шофер и замолчал, ожидая дальнейших расспросов. Здесь следовало поинтересоваться, давно ли он в Городе, как поживает его семья и не пострадали ли они во время урагана. Вместо этого Мэрион вытащила из сумки зеркальце, расческу, губную помаду, тушь для ресниц и духи. Разложив все это на коленях, она принялась вдумчиво и с любовью приводить себя в порядок. Шофер обиженно крякнул и оставшуюся дорогу не проронил ни слова до самой Семнадцатой улицы. Молча вынул чемодан, молча взял чаевые, молча развернулся и укатил.

– Так-то лучше, – хмыкнула Мэрион.

Мама вернулась поздно. Новая работа, объяснила она, извиняясь, помнишь, я тебе рассказывала? Личный секретарь. Очень неудобные часы, но от дома два шага, а хозяин душка, только спит до полудня, а работает до полуночи. А так замечательно. Что ты будешь, котлеты или рыбу? Или кофе со слойками? А вот отличный чизкейк, сейчас съедим или завтра? У тебя в комнате новое белье и занавески, и я тебе купила чудный, чудный пеньюарчик, посмотришь, он на постели лежит. Я теперь все заказываю по интернету, даже продукты. Очень удобно, вечером заказываешь, утром они уже приносят. Даже хлеб. И молоко. И булочки, бывает, еще теплые, представляешь?

Мэрион молчала и улыбалась. Мама абсолютно не изменилась. Хотела бы я так выглядеть в пятьдесят четыре года, подумала Мэрион. Даже платье такое же, как в тот день, когда она меня в аэропорт провожала.

– Мэрион?

– Мммм?

– Я говорю, какие у тебя планы?

– У меня два интервью завтра.

– Уже? Ты ж только сегодня приехала?

– Я подавала удаленно. И предварительное тестирование прошла у них на сайте.

– А после интервью?

– А что?

– Может быть, сходим вечером поужинать?

– Мам, я не ем после шести вечера. Все, спокойной ночи. До завтра.

Мэрион вышла из офиса, повела носом, почуяв запах кофе и плюшек из ближайшего «Старбакса». Она перешла дорогу и упала в единственное кресло, справа от входа, рядом с камином. Надо же, везучее кресло до сих пор тут. В десятом классе они ходили сюда пить дурацкий дорогой мокка-карамель, и пришедший первым садился в кресло, остальным доставались жесткие деревянные стулья. Поэтому полдороги они бежали наперегонки и вваливались в кафе потные и шумные, и бариста, его звали Франсуа, кажется… нет, Жак, очень длинный и тонкий педик с красивым лицом… Жак укоризненно качал головой и грозился вызвать полицию, а когда подходила их очередь, всегда варил Мартину бесплатный кофе и подмигивал. Мартин краснел и обнимал ее, Мэрион, покрепче, чтобы остальные не подумали чего.

Два интервью в день – это перебор, зря записалась на оба, вздохнула Мэрион, этак свихнуться можно. Но оба места были неплохими. И кажется, она и там, и там понравилась. Хотя черт их знает, Мэрион никогда не могла угадать, что они думают, эти люди. Даже книжку как-то читала про язык тела. Без толку, все равно непонятно. И признаться, не очень интересно. Заказать что ли мокка-карамель?

– Я первый, – глупо улыбаясь, выпалил небритый, слегка потасканный юноша в дурацком желтом кожаном плаще. – Я первый, сумку оставлять нельзя, это мошенничество!

Мэрион молча перевела взгляд с опушенных светлой щетиной розовых губ придурка на собственную сумку, валяющуюся на соседнем стуле. Потом обратно. И еще раз.

– Мартин?

– Ты выглядишь потрясающе.

– Ты занял мое кресло.

– Ни фига, я был первым. Оставлять сумку нечестно.

– А кидать чужие вещи честно?

– Нет, – покладисто согласился Мартин, – тоже нечестно. Так что мы оба жулики, но я подвинусь, и мы оба поместимся. Не такая уж ты и толстая. Все, молчу, молчу.

Мэрион пихнула его бедром, втиснулась в кресло, почувствовала Мартинову руку у себя на спине и поймала себя на том, что ей совершенно не хочется спрашивать у Мартина, где он, собственно, пропадал эти пять лет. Но для порядка все-таки спросила:

– Почему ты не писал?

– Ну, ты же тоже не писала…

– Я думала, тебе больше не хочется…

– Ну вот, и я так думал, – честно ответил Мартин. – А сюда зашел и вижу: хочется. Пойдем, я тебе покажу очень странный клен. Прикинь, он наполовину в тени растет, а наполовину на солнце. Пигменты накапливаются по-разному, летом не видно, а осенью он ровно наполовину красный, а наполовину желтый. Как по линейке.

– Пошли смотреть на клен. – Мэрион решительно закинула сумку на плечо.

– А кофе?

– Кофе возьмем с собой.

Через неделю она переехала к Мартину, а еще через неделю вышла на работу. Приличная позиция, известная контора, очень хорошая страховка, пенсионный план. Жизнь складывалась настолько удачно, что она иногда целый день забывала взглянуть на себя в зеркало. Роман был заброшен, сексуальные предпочтения героини потеряли остроту, уступив место более насущным вопросам. Мама почему-то не хотела знакомиться с Мартином.

– Мэри, детка, ну зачем нам знакомиться?