Юрий Берёзкин - Инки. Исторический опыт империи

• Название: Инки. Исторический опыт империи
• Автор: Юрий Берёзкин
• Издательство: Наука
• Жанр: История
• Год: 1991
• ISBN: 5-02-027306-6

Книга посвящена инкам, чья история, культура и трагическая судьба вызывают неослабевающий интерес у читателей. Рассказывая о цивилизации инков, автор обращается к выявленным за последние годы и десятилетия археологами, историками, этнографами и лингвистами новым фактам и теоретическим посылам, в свете которых ее особенности выглядят сегодня иначе, чем прежде. Могучая империя, простиравшая свою власть на тысячи километров и повелевавшая миллионами людей в пределах огромного природного региона Южной Америки, создала систему жесткого централизованного управления всей жизнью населявших ее народов, но, словно колосс на глиняных ногах, рухнула под ударами кучки конкистадоров-европейцев. Таков был конец своего рода исторического эксперимента инков, доводивший до логического предела тенденции, заметные и в других древних и новых империях Старого и Нового Света. Уроки и выводы, которые сегодня позволяет сделать этот эксперимент, основываются на сравнительном анализе старых и новых имперских структур, организации в них государственной власти, их социальной иерархии и особенностей идеологии — всего, что роднит их с недолговечным, но богатым историческим опытом инков. Книга предназначена для всех, интересующихся философией истории и мировой культуры, проблемами государства и общества

---

Хотя фольклорные тексты об Инкарри были впервые записаны сравнительно недавно, легенда наверняка сложилась до начала нашего столетия. Какие-то мотивы могли получить распространение уже после казни Тупака Амару I. Но наиболее вероятно, что миф оформился в период после подавления восстания Кондорканки, когда политическое наследие Тауантинсуйю было уничтожено и память об инках ушла в чисто народную среду, став частью эсхатологической мифологии.

В 20-х годах нашего, XX века рядом с милленаристским движением, основанным на национальной идее, в Перу под европейским влиянием появляется и другое, коммунистическое. Для андских крестьян оба эти вида кризисных культов имели сходное содержание, ибо мысль о социальной утопии была неотделима от надежды на освобождение от власти чужеземцев. Декларировавший право наций на самоопределение Коминтерн поддержал в то время лозунг образования независимых республик кечуа и аймара. (Этнические процессы, 1981. С. 179.) Выдвинувшее его восстание 1931 г. было, как и все предыдущие, подавлено, но марксистские идеи продолжали и дальше оказывать определенное влияние на массовое сознание индейцев.

С конца 60-х годов в Перу становятся все заметнее признаки надвигающейся катастрофы. Наступление индустриальной цивилизации на индейскую экономику и культуру продолжается и усиливается. Так, строительство автомобильных дорог и появление дешевых грузовиков вытеснило ламу как транспортное средство, разрушив просуществовавшую тысячелетия систему караванных связей между общинами. Глобальная тенденция к падению цен на сырье и утрата дешевым неквалифицированным трудом своего значения наносят удар по и без того слабой экономике андских стран. Ухудшается положение крестьян и городских низов. Унаследованный в конечном итоге еще от испанской монархии прежних веков бюрократический аппарат продолжает разрастаться, блокируя деятельность предпринимателей.

В 1968 году в Перу произошел военный переворот, в результате которого к власти пришла группа левонастроенных офицеров, пытавшихся реформировать общество на социалистических началах, как они их понимали. Подобно тому как это случилось в 60-70-е годы во многих странах «третьего мира», подобная политика на практике привела лишь к усилению государственного контроля во всех сферах и к еще большему экономическому упадку. Амбициозные реформы проводились сверху, не были достаточно подготовлены и не учитывали реальных потребностей и возможностей население отдельных районов. Это касается прежде всего аграрной реформы, которая коренным образом положения индейцев не улучшила. Скорее, наоборот: проведенная под давлением сверху и по инициативе революционных агитаторов коллективизация повлекла за собой последствия хоть и не столь тяжелые и необратимые, но до известной степени напоминающие те, которые она имела в СССР и Монголии в 30-х годах. (Browman, 1983.) В начале 70-х годов в Перу резко сократилось поголовье скота, особенно альпак, доходами от экспорта шерсти которых правительство рассчитывало отчасти покрыть расходы в других областях экономики, например финансировать ирригационные проекты. Как уже говорилось, трудности усугубили неожиданные зимние снегопады, в результате которых домашние животные остались без корма. Все это сопровождалось общим расшатыванием старых устоев в деревне в революционной атмосфере 70-х годов.

В 1975 г. в политической жизни Перу происходят новые перемены, берется курс на либерализацию. Однако предпринятые шаги не соответствовали масштабности задач: последовала дальнейшая инфляция, рост цен, в то время как государственно-бюрократические методы управления экономикой продолжали по-прежнему широко использоваться. Начинается массовая миграция крестьян-индейцев в города, прежде всего в столицу Перу - Лиму. Американская программа продовольственной помощи, распределяемой в крупных центрах, позволяет выжить безработным, но одновременно способствует дальнейшей миграции. Сотни тысяч людей, утративших корни в деревне и практически лишенных надежды отыскать для себя достойное место в обществе, основанном на европейских ценностях, оказываются идеальным материалом для распространения нового кризисного культа, сформировавшегося в конце 70-х годов.

С 1980 г. в Перу переходит к активным действиям террористическая организация «Сендеро луминосо» - «Сияющая тропа». Ее название - цитата из работ основоположника перуанской компартии X. К. Мариатеги, но наибольшее влияние на идеологию «сендеристов» оказал Мао Цзедун. Наличие в стране не просто нерешенных, но, пожалуй, действительно в ближайшем будущем неразрешимых социально-экономических проблем и преобладание в университетах выходцев из «низов» (высшее образование в Перу бесплатно), многие из которых не в состоянии в дальнейшем найти работу по специальности и остро чувствуют глубину социальных контрастов, привело к необычайной радикализации умонастроений среди преподавателей и студентов. «Сендеро» создал в 70-х годах преподаватель университета в городе Аякучо А. Гусман, известный больше как «председатель Гонсало». Несмотря на террористические методы деятельности и чудовищные теоретические установки (Иосифа Сталина и Мао Цзедуна сендеристы критикуют «слева», укоряя, в частности, за излишнюю мягкость в обращении с политическими противниками), «Сияющая Тропа» пользуется изрядным сочувствием в университетской среде Лимы.

Поскольку целью подобных левоэкстремистских организаций является уничтожение всего существующего мирового порядка, последователи «Сендеро» не только взрывают бомбы в городах, но и систематически истребляют представителей традиционного крестьянского самоуправления в деревне. В этом смысле «Сендеро» враждебна индейцам, но поскольку она борется с «буржуазной» городской культурой, она находит в Перу значительную поддержку. Подавляющее большинство рядовых сендеристов - индейцы и метисы по происхождению.

Прямого отношения к наследию Тауантинсуйю «Сендеро» все же не имеет. За возрождение государства Инков, скорее, борется «Революционное движение Тупак Амару», имеющее основные базы в горных районах южного Перу (оплот «Сендеро» - более северный департамент Аякучо). «Тупак Амару» защищает ценности индейской крестьянской культуры и продолжает традиции кечуанских восстаний первой половины нашего века, чьи лидеры несколько раз провозглашали себя «Инкой». Обе революционные организации рассчитывают захватить власть в обстановке всеобщего хаоса и из тактических соображений, иногда действуют сообща. Близкие к позиции «Тупака Амару» идеи все шире распространяются и в Боливии. Двадцать лет назад Р. Рейнага провозгласил создание так называемой Боливийской Индейской партии с целью построения нового общества на основе современной техники и социальной системы инков. В то время это казалось чудачеством, однако сейчас сходные лозунги достаточно популярны в крестьянской среде. Более консервативные и прагматические политики стран Латинской Америки, не разделяя социально-утопической программы революционеров, обращаются порой к образу империи инков как к символу единства и величия континента, грядущего триумфа особой латиноамериканской цивилизации.

Инки и «социализм»

Идеальным образом Тауантинсуйю вдохновлялись, однако, не только в Латинской Америке, но и в самой Европе. На рубеже XVI и XVII веков приехавший из Перу в Испанию, на родину отца, метис стал известен под именем Инка Гарсиласо де ла Вега, когда написал свои знаменитые «Королевские комментарии». (Инка Гарсиласо де ла Вега, 1974.) Это была попытка не только сохранить память об обществе, с которым Гарсиласо связывала кровь матери, но и создать литературную утопию, близкую по духу произведениям Мора и Кампанеллы. То, что эта утопия долго воспринималась не как сочинение, отражающее духовный мир автора и его окружения, отмеченное печатью своей эпохи, а как достаточно объективное историческое повествование, есть факт уже не инкской, а европейской истории. Реально представить себе индейскую империю, живя совсем в ином мире за океаном, европейцам XVII века было труднее даже, чем нам; поэтому сведения о Тауантинсуйю почти неизбежно должны были подгоняться под какой-то готовый стереотип. Таковым оказался образ разумно устроенного государства с мудрым, властным и справедливым правителем. Одновременно книга Гарсиласо и сама в свою очередь, в силу таланта и знаний автора, поддержала живучесть этого стереотипа. Особенно политически актуальной «История» Гарсиласо оказалась в Перу, где после восстания Кондорканки испанские власти конфисковали ее экземпляры.

С возникновением марксизма образ империи инков не вошел в основной корпус коммунистической мифологии, унаследованный от утопического социализма, однако связь их полностью не порывалась. В 1847 г., почти одновременно с созданием «Коммунистического манифеста», в Нью-Йорке выходит первая научная история завоевания Перу, написанная У. Прескоттом. Уже в ней высказывается мысль о присутствии социалистических начал в инкской общественно-государственной системе. Эта идея была поддержана и развита целой плеядой немецких и французских историков конца XIX-начала XX столетия, окончательно исчезнув из серьезных работ лишь полвека назад - в 1940-е годы. Наиболее полной и последовательной попыткой внести ясность в вопрос об отношении древнеперуанского общества к тому строю, который шел, как многим казалось, на смену капитализму, стала книга французского экономиста Луи Бодэна «Социалистическая империя инков», опубликованная в 1928 г. (Bauden, 1928.)