Джей Барбетт - Оглянись за спину

• Название: Оглянись за спину
• Автор: Джей Барбетт
• Жанр: Триллер

---

— Ну, тогда… Я позвоню вам, если выяснится что-нибудь новое. Вы тоже.

— Разумеется, мистер Мартин. И ещё раз большое спасибо.

Мы одновременно положили трубки. Я отыскал в телефонной книге номер «Ньюс-Рекорд».

С коммутатора редакции меня сразу же соединили с кабинетом Баттена. Правда секретарша мне сказала, что он уже час назад уехал.

— Но он оставил для вас сообщение, мистер Брайнерд. Подождите минутку, пожалуйста.

Я тем временем закурил.

— Мистер Брайнерд? Итак, здесь сказано: «Несколько лет назад в Нью-Йорке Ги Кетлер был арестован за тяжкие преступные угрозы и приговорен к денежному штрафу. Штраф уплатила некая мисс Тири. Кетлера освободили и через два дня они с мисс Тири поженились. Разрешение на брак Ги Кетлера и Кэтрин Тири было выдано в тот самый день, когда Кетлера арестовали. Больше ничего нового. Я попросил отделение ЮПИ в Мехико прислать мне отчет. Позвоните мне завтра. Желаю удачи.» Это все, мистер Брайнерд.

Я поблагодарил её и положил трубку. Ну и тип этот Ги Кетлер. Теперь только спрашивается, что следует понимать под «Тяжкой преступной угрозой». Во всяком случае ничего хорошего.

В ящике письменного стола нашлись все письменные принадлежности. Одно письмо я адресовал своему адвокату; на втором конверте написал: «Приложить к моему завещанию, не вскрывая». Распорядился я таким образом, чтобы после моей смерти жене ничего не досталось. Вместо этого основную часть состояния следовало распределить между сотрудниками компании «Джон Брайнерд» пропорционально стажу их работы в фирме.

Разумеется, Лесли могла оспорить это завещание и потребовать причитающуюся ей по закону долю. В том случае, если она не будет иметь прямого отношения к моей смерти и никаких противозаконных связей с моим убийцей, эту долю ей, вероятно, удастся отсудить.

Задумчиво сложив этот лист бумаги, я сунул его в карман вместе с двумя конвертами. Затем отправился вниз в вестибюль к окошку администратора. Обычный наплыв посетителей после окончания рабочего дня миновал, и Метью стоял, свободно прислонившись к стойке с ключами и глядя прямо перед собой.

— Я хочу, чтобы вы засвидетельствовали мою подпись, Метью. Вы и кто-нибудь из персонала. Все равно кто, лишь бы совершеннолетний.

— Ну конечно, мистер Брайнерд, — любезно поклонился он, мгновенно подозвал рослого юношу и подал мне свою авторучку.

— Как видите, речь идет о заполненном с одной стороны листе бумаги. Этот текст с начала и до конца написан моей рукой. Его содержание значения для вас не имеет. Достаточно того, что я подписываю этот лист в вашем присутствии. После этого вы должны внизу поставить ваши подписи. Ясно?

Они торжественно кивнули.

Я прикрыл рукой верхнюю часть листа, подписался полной фамилией и поставил дату. Затем подошла очередь Метью и этого парня.

— Минутку, — сказал я, когда парень собрался уходить. — Мы ещё не закончили. — Я вложил этот лист в первый конверт, заклеил его, положил все во второй конверт, на котором стоял адрес моего адвоката, и отдал его Метью. — Теперь наклейте на него марку, а я брошу его в почтовый ящик.

Почтовый ящик висел прямо рядом с входом. Я взял письмо двумя пальцами за уголок так, чтобы его могли видеть оба моих свидетеля, медленно подошел к ящику и опустил конверт в щель. Затем я дважды постучал по крышке ящика. Метью и юноша медленно кивнули. Я поблагодарил их.

Ги Кетлера после моей смерти будет ждать неприятный сюрприз. Все-таки утешение, хотя и слабое, потому что я отнюдь не стремился погибнуть от его руки. Я предпочел бы пойти более спокойным путем, известив его о принятых мной мерах.

9

Ночью пошел дождь. Шумел ветер, капли стучали по стеклам. Этот ритмичный шум убаюкивал и успокаивал. Но как только зазвонил телефон рядом с кроватью, я тут же проснулся, взял трубку, откашлялся и назвал себя. Но услышав торопливый, дрожащий голос Лесли, вскочил, удивленный и испуганный. Она говорила как перепуганный ребенок, который лишь с трудом преодолевает свой страх. Такого нервного, расстроенного голоса я у неё ещё не слышал.

— Джон? О, Джон, я тебя везде искала! Почему ты не сказал прислуге, где тебя можно найти?

— Просто забыл. Мне очень жаль. А в чем дело?

Она судорожно вздохнула. Точнее, всхлипнула.

— Лесли, что случилось?

— Папа, — подавленно прошептала она. — Папа… Он… — Она сделала паузу. — Доннер нашел его и позвонил мне. Всего несколько минут назад. Он… Его сердце…

— Ладно, — резко бросил я. — Пусть прислуга скажет Хейнсу. Бери машину и не забудь надеть теплое пальто. Я возьму такси и встречу тебя на вилле. И не слишком волнуйся.

— Не волноваться! — Голос Лесли стал пронзительным. — Папа умер! Доннер нашел его в библиотеке. Он умер, а ты мне советуешь не волноваться!

— Извини, Лесли, — поспешно перебил я. — Я тебя не так понял. Подумал, что он заболел — очередной сердечный приступ. Мне ужасно жаль, Лесли. Я сразу выезжаю. Ты оставайся дома, а я сразу тебе позвоню.

— Нет, нет. Я должна его видеть. Мы встретимся на вилле.

— Хорошо. Я поспешу, как смогу.

Нажав на рычаг, я сказал ночному портье: — Мне нужно такси. Срочно.

— Через пять минут, мистер Брайнерд.

Наспех одевшись, я сбежал по лестнице и вышел на улицу. Все ещё шел дождь, но я не думал о нем, нетерпеливо вышагивая взад — вперед под навесом по тротуару, пока из-за угла не показалось такси. Я сделал знак, машина остановилась, и стряхнув воду со шляпы я сел в салон.

Водителем оказался молодой человек, беспечный до самоубийства. Пообещав пять долларов, чтобы он ехал побыстрее, я не знал, на что иду. За эту цену я хотел всего лишь добраться к вилле Эмблера раньше Лесли, но поездку буду помнить всю оставшуюся жизнь. Парень гнал, как сумасшедший, так что шины визжали на поворотах, и затормозил перед домом так резко, что моя голова уткнулась в спинку переднего сидения. Я молча дал ему пять долларов и долго смотрел вслед, когда он вновь рванул с места с огромной скоростью.

После звонка пришлось некоторое время ждать, пока Доннер открыл дверь. Его худощавое, морщинистое лицо было бледным и печальным, а руки, принимавшие мою промокшую шляпу, дрожали. Он провел в этом доме рядом с губернатором больше тридцати лет. Очевидно, за столь долгое время между хозяином и слугой возникло чувство дружеской близости, хотя по ним обоим этого никогда и не было заметно. Я похлопал Доннера по плечу.

— Жена мне все сказала. Вы уже вызвали врача?

— Нет, сэр, — хрипло прошептал он.

— Вы уверены, что он мертв?

Он печально кивнул.

— Да, сэр. Он… он лежит в библиотеке. Убедитесь сами, мистер Джон.

Я прошел в библиотеку и мне хватило одного взгляда, чтобы убедиться, что Доннер прав. Губернатор лежал на спине перед своим письменным столом. Его широкое полное лицо было искажено страшной гримасой. Правая согнутая рука прижата к сердцу на отвороте домашней куртки, пальцы левой впились в ворс ковра. Смерть не принесла ему облегчения. Он умер, одолеваемый гневом и болью. Яростное, непримиримое выражение лица было достаточным тому доказательством.

Опустившись рядом с ним на колени, я коснулся его правой руки. Она была окоченевшей и холодной. Пульс не прощупывался.

— Принесите что-нибудь его накрыть, Доннер, — пробормотал я. — Потом позвоните врачу. Скажите ему, что он должен поторопиться и захватить с собой свидетельство о смерти. Я хочу как можно скорее переложить губернатора на диван.

— Да, сэр, — неуверенно кивнул Доннер. _ Но разве мы не должны подождать с этим до приезда вашей жены?

— Для чего? — резко спросил я. — Чтобы она его увидела таким? — Я, не глядя, указал на посиневшее искаженное лицо покойного.

Доннер серьезно посмотрел на лежащего на полу и кивнул. При взгляде на мертвеца он не испытал ни ужаса, ни отвращения. Губернатор умер от тяжелого сердечного приступа и Доннер просто скорбел о старом добром хозяине, об этой утрате и о его мучительной смерти. Он подошел к камину, снял со стены роскошный цветной шелковый ковер и осторожно накрыл им покойного. Затем взял телефонную трубку и набрал номер врача.

Я оставался там же, где и стоял, опершись о письменный стол и раздумывая, что можно сказать или сделать, чтобы утешить Лесли. Перед лицом смерти потеряли всякое значение мои смутные предчувствия и мучительное подозрение прошедшего дня.

Я рассеянно коснулся гладкой серебряной крышки чернильницы. Как я только сейчас заметил, это был, очевидно, памятный подарок от какого-нибудь общества, название которого вместе с посвящением было выгравировано на серебряной пластинке, прикрепленной к цоколю чернильного прибора. Губернатор всю свою жизнь собирал сувениры. Целый ряд таких памятных подарков, которые ни для кого, кроме их владельца, ничего не значили. Я равнодушно рассматривал их, передвигая взад и вперед по полированной поверхности письменного стола. Тут были оба символа двух главных политических партий, осел и слон в серебре и золоте, обрамленная черным деревом монета римского императора…