Внутренний СССР - Руслан и Людмила

• Название: Руслан и Людмила
• Автор: Внутренний СССР
• Жанр: Критика
• Год: 1999

Развитие и становление государственности народа русского и народов СССР в Глобальном историческом процессе, изложенное в системе образов Первого Поэта России А.С.Пушкина.

Взгляд на поэму А.С.Пушкина “Руслан и Людмила”, как на многослойное по несомому смыслу повествование. Четвертая редакция, завершённая в мае 1999 г. к 200-летию А.С.Пушкина (Первая редакция была завершена в 1991 г.).

---

Неоднократно обращаясь к этому термину, мы еще не останавливались подробно на его содержательной сущности ожидая того момента, пока само повествование не представит наиболее удобный случай для серьезного разговора на эту важную для понимания всего иносказания поэмы тему. И здесь важно подчеркнуть, что обращение к проблематике выявления Различения и значимости этой способности для жизни человека — не новая тема.

«О те, которые уверовали! Если вы будете благоговеть перед Богом <т. е. будете остерегаться вызвать неодобрение Божие>, Он даст вам Различение и очистит вас от ваших злых деяний и простит вам. Поистине, Бог — обладатель великой милости!» — Коран, сура 8:29.

Согласно этому кораническому сообщению в осознанном восприятии человека целостный мир (включая и каждое из подразделений — внешний и внутренний мир индивида) распадается на две категории: в целостном мире выявляется «это» и «не это», а также оставшееся после выявления «это» и дополняющее в мировоззрении «это» до полноты мировосприятия. Такое разделение целостного мира в сознании человека представляет собой даяние ему Свыше одного бита информации, если говорить в терминах современной науки: 1 бит формально — мера количества информации; а по существу — информация, необходимая для разрешения неопределённости 50 % против 50 %, т. е. информация, необходимая для разрешения неопределённости вида «это» — «не это», «да» — «нет».

«Один бит» для многих — оторванная от жизни абстракция, и потому на первый взгляд кораническое сообщение 8:29 им может показаться незначительно пустяковым. Но это далеко не пустяк — нехватка всего одного бита информации — в повседневной жизненной практике может иметь весьма тяжкие последствия.

Способность человека «видеть различия» во всех смыслах этого термина и во всех проявлениях этого качества в жизни — следствие его душевного здоровья в смысле коранической нормы, но не неотъемлемое свойство индивида, и в частности, его ума. Только получив поток информации Свыше в двоичном коде вида «это» — «не это», индивид начинает осмыслять и переосмыслять свойства «это» и свойства «не это», выстраивая свое мозаичное видение Объективной реальности как совокупности разнородных определённых «это» — «не это», обладающих своеобразием и иерархией взаимосвязей между ними.

Если индивид отказывается от осмысления данного ему Свыше в Различение, то неупорядоченная информация накапливается в его психике, а его мировоззрение превращается в калейдоскоп, непригодный для осмысленного поведения в жизни на его основе.

Между «это» и отличным от него «не это» всегда есть некая «граница» (пусть даже в виде совокупности каких-то других «это» — «не это»). Если эту границу придать в качестве свойства и объекту, различаемому как «это», и объекту, различаемому как «не это», после чего «граница» перестанет быть «ничейной полосой», то на самой «границе» «это» будет тождественно «не это».

Но после такого пограничного отождествления каждого «это» и всех «не это», «калейдоскоп» разрозненных «это» — «не это» сложится в «мозаику».

Сказанное не означает, что пограничное отождествление должно устанавливаться раз и навсегда: жизнь изменяется, и «мозаика» должна изменяться, отображая в себя её новый образ, иначе индивид отстанет от жизни и растеряется в обстоятельствах, к которым он не готов. Однако такая изменяющаяся «мозаика» всё же неоспоримо отличается и от «калейдоскопа», и от застывшей «мозаики», но не отсутствием взаимосвязей между её элементами, а подвижностью достаточно определённых взаимосвязей и обновлением набора как элементов, так и взаимосвязей в ней.

После отступления об основах понимания Различения желательно еще раз вернуться к Введению и перечитать раздел, касающийся отличий динамичности символики и статичности аллегории.

После осмысления прочитанного можно прийти к выводу: первым в обитель Черномора проник в своем внутреннем мире восемнадцатилетний Пушкин на основе данного ему Свыше Различения. Но передать читателю информацию, воспринятую им в этот внутренний мир, он мог в лишь лексических формах, доступных обыденному сознанию того времени. Эти формы носили знаковый, символический характер (отсюда выбранная им форма поэмы-сказки), содержательный смысл которых раскрывается по мере роста понимания в обществе.

Место расположения резиденции Черномора поэт рисует довольно точно, используя для этого видение происходящего одного из центральных персонажей поэмы — Людмилы.

Но вот Людмила вновь одна,
Не зная, что начать, она
К окну решетчату подходит,
И взор её печально бродит
В пространстве пасмурной дали.
Все мертво.

Если кому-то приходилось бывать в швейцарских Альпах в пасмурный день, или видеть эти места в кадрах кинохроники, то он признает, что картина, описанная поэтом, никогда в Швейцарии не бывавшим, довольно точная.

Снежные равнины
Коврами ярким легли;
Стоят угрюмых гор вершины
В однообразной белизне
И дремлют в вечной тишине;
Кругом не видно дымной кровли,
Не видно путника в снегах,
И звонкий рог веселой ловли
В пустынных не трубят горах;
Лишь изредка с унылым свистом
Бунтует вихорь в поле чистом
И на краю седых небес
Качает обнаженный лес.

Описание же внутреннего убранства резиденции карлы — это “пленительный предел” мечтаний ненасытных в своем сладострастном потреблении “новых русских”, избравших в годы перестройки Швейцарию в качестве наиболее престижного местопребывания. Пересказывать всего этого не будем, так как лучше Пушкина этого не смог сделать даже Екклезиаст в Ветхом завете. Отметим лишь признаки глобализма владельца роскошных апартаментов, которые поэт тонко подметил в интерьере зимнего сада Черномора.

И наша дева очутилась
В саду. Пленительный предел:
Прекраснее садов Армиды
И тех, которыми владел
Царь Соломон иль князь Тавриды.

Это о глобальности во времени. Далее — указание на то, что Предиктору не чужды претензии и на глобализм пространственный, поскольку, судя по картине описанной ниже, его потребности выходят за рамки библейской цивилизации.

Пред нею зыблются, шумят
Великолепные дубровы,
Аллеи пальм, и лес лавровый,
И благовонных миртов ряд,
И кедров гордые вершины,
И золотые апельсины
Зерцалом вод отражены;
Пригорки, рощи и долины
Весны огнем оживлены;
С прохладой вьется ветер майский
Средь очарованных полей,
И свищет соловей китайский
Во мраке трепетных ветвей

И, наконец, о “культурных” пристрастиях Черномора.

Летят алмазные фонтаны
С веселым шумом к облакам:
Под ними блещут истуканы
И, мнится, живы; Фидий сам,
Питомец Феба и Паллады,
Любуясь ими, наконец,
Свой очарованный резец
Из рук бы выронил с досады.

Одним словом «истуканы» поэт обращает внимание читателя на то, что “культурные” пристрастия карлы далеки от ветхозаветных библейских деклараций. Назовем это неразрешимое противоречие библейской логики социального поведения “комплексом Екклезиаста” и раскроем его содержательную сторону через вторую главу “Книги Екклезиаста”.

«Я предпринял большие дела: построил СЕБЕ дома, посадил СЕБЕ виноградники, устроил СЕБЕ сады и рощи и насадил в них всякие плодовитые деревья… приобрел СЕБЕ слуг и служанок, и домочадцы БЫЛИ У МЕНЯ; также крупного и мелкого скота БЫЛО У МЕНЯ больше, нежели у всех бывших прежде меня в Иерусалиме; собрал себе серебра и золота и драгоценностей от царей и областей; завел у СЕБЯ певцов и певиц и услаждения сынов человеческих — разные музыкальные орудия. И сделался Я великим и богатым больше всех, бывших прежде меня в Иерусалиме; и мудрость моя пребывала со мною. Чего бы глаза мои не пожелали, Я не отказывал им, не возбранял сердцу никакого веселья, потому что сердце мое радовалось во всех трудах моих, и это было моей долею от всех трудов моих. И оглянулся Я на все дела мои, которые сделали руки мои, и на труд, которым трудился Я, делая их: и вот, все — суета и томление духа, и нет от них пользы под солнцем» (Стихи 4 — 11).

Далее следуют стенания о соотношении мудрости и глупости и подводится итог:

«…Но узнал я, что одна участь постигает их всех. И сказал я в сердце моем: “и меня постигнет та же участь как и глупого: к чему же я сделался очень мудрым?” И сказал я в сердце моем, что и это — суета; потому что мудрого не будут помнить вечно, как и глупого; в грядущие дни все будет забыто, и увы! мудрый умирает наравне с глупым. И возненавидел я жизнь, потому что противны стали мне дела, которые делаются под солнцем; ибо все — суета и томление духа! И возненавидел я весь труд мой, которым трудился под солнцем, потому что должен оставить его человеку, который будет после меня.