Эрик Дэвис - Техногнозис: миф, магия и мистицизм в информационную эпоху

• Название: Техногнозис: миф, магия и мистицизм в информационную эпоху
• Автор: Эрик Дэвис
• Издательство: Ультра. Культура
• Жанр: Культурология
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9681-0127-3

Если проанализировать параллельно историю техники и историю мистики, то мы сможем обнаружить мистические озарения и апокалиптические ожидания, которые пронизывают историю человечества и его взаимоотношении с природой. Книга Эрика Дэвнса открывает нам сегодняшнее «технологическое бессознательное», в котором есть место религиозному воображению, утопическим мечтам, апокалиптическим видениям, цифровым фантазиям и одержимости потусторонним миром. «Техногнозис» демонстрирует и то, как язык и идеи информационного общества видоизменяют и формируют многие аспекты современной духовности. Автор предлагает читателю яркое и захватывающее путешествие в наступившее тысячелетие, в котором гипермедиа с ошеломляющей скоростью изменяют и границы реальности, и саму нашу идентичность.

---

Осознав эту связь между чокнутыми медиа и еще более чокнутыми массовыми верованиями, многие рационалисты и социальные критики атаковали индустрию развлечений за ее движимую жаждой прибыли работу, потворствующую предрассудкам и лженауке, которой так восхищаются массы. Некоторые из этих скептиков возлагают вину за современный иррационализм на те культурные институты, которые во все большей степени опосредуют наше познание и восприятие реальности. Хотя большинство ученых-практиков удовлетворились бы всего лишь лучшим пониманием массами процедурных различий между наукой и другими формами человеческого познания (включая религию и научную фантастику), некоторые проявляют воинственность, выливая ведра желчи на «безответственных» писателей, публицистов, телепродюсеров и режиссеров, которые вводят в заблуждение народное стадо своими опасными небылицами и наживаются на них.

К сожалению, связь между медиа и восприятием масс — это цикл обратной связи, а не улица с односторонним движением. Индустрия культуры порождает мультфильмы о темных силах и визионерских встречах потому, что эти образы наличествуют в нас самих, будучи частью более широкой и неистребимой силы творчества и коллективного воображения. В XX веке многие фантомы, прежде населявшие древние предания и сказки, обрели новую личину и захватили окрестности медиа: комиксы, бульварное чтиво, кино про монстров, рок-н-ролл. В силу самой своей маргинальности (которая сегодня быстро исчезает) эта часть массовой культуры питает саму себя, и постмодернистские философы идут в ногу со временем, утверждая, что весь этот хлам — ключ к архетипам, страхам и еретическим желаниям, из которых состоит коллективное бессознательное. Писатель-фантаст, провидец Филип К. Дик писал по этому поводу в своем шедевре «Валис», что «божественные символы первоначально проявляются в нашем мире на уровне трэша»198.

Божественный трэш не может обеспечить сбалансированного питания, но он может в известной степени обогатить изменчивые грезы души. В классике контркультуры, озорном тексте «Космический триггер: последний секрет иллюминатов», Роберт Уилсон рассказывает, как сильно запутанный, пропитанный ЛСД сатирически-параноидальный роман «Иллюминаты!», который он писал в соавторстве с Робертом Ши, начал проникать в его «реальную» жизнь. Как показывает психоавтобиография, поиск глаза, венчающего пирамиду заговора, имеет прямое отношение к вашему вниманию. Если вы сознательно настраиваетесь на совпадения, случайные разговоры и маргинальные источники информации, неизбежно начинают всплывать более глубокие паттерны. Для Уилсона вызов этой ситуации состоит не в том, чтобы искать объективную истину, а в том, чтобы избегать проваливания в то, что он называет «туннели реальности»: черные дыры самопоощрения и обобщающих суждений, которые могут схватить сторонников политики республиканцев или защитников прав животных так же прочно, как фанатиков Розуэлла. Столкнувшись с тем, что вся реальность сегодня изрезана этими туннелями, Уилсон отстаивает своего рода ироническую шизофрению, инь/ян скептицизма и воображения, которое всегда удерживает сознание на перекрестке, балансирующем между да и нет.

Эта исключенная из суждения середина — то самое место, где родился постмодернистский Гермес: сакральный насмешник, скептик-визионер, танцующий между логикой и архаичным восприятием, мифом и современностью, разумом и его собственными галлюцинациями. И именно это напряжение, а не отречение от критической способности разума приводит сегодня многие любопытные умы к заговорам, альтернативной истории, паранормальным феноменам и научной фантастике. Они ощущают, что простой скептицизм современности уже отмирает, что именно наша привязанность к рациональному и либеральному здравому смыслу закрывает нам глаза на подводную часть айсберга. Ибо наши чудовища рождены не только сном разума, они рождаются и от ложных движений разума, от желания насильственной рационализации, которая таится в нас самих, темной мечте о тотальном контроле. Только осторожно интегрируя пути досовременного сознания с его символическими и визионерскими режимами обработки информации, мы можем понять, чем являются божественные заступники и разрушительные архонты: пограничными фигурами, поджидающими нас и здесь и там.

Твой чужой, твое «я»

В 1950-х годах, пока уфологи-практики фетишизировали материальные свидетельства и опасались правительственных махинаций, другая ветвь исследователей пыталась расшифровать инопланетные послания, которые маленькие зеленые человечки оставляли во время своих жутких посещений. Учитывая чрезвычайную фантастичность «внеземной гипотезы» (спекуляций на тему того, что НЛО действительно пилотировались инопланетянами из других миров), мы не должны удивляться, что смыслы, которые люди извлекали из летающих тарелок, были одновременно мифическими и мистическими. Пока авторы вроде Юнга, Балле и Томпсона осторожно ступали по этому духовно-психологическому болоту, большинство расшифровщиков всего лишь повторяли знакомые мотивы популярных религиозных представлений, переводя апокалиптические сказания на язык популярной науки и фантастики.

Углубляясь в эти апокрифы, отдающие знакомым ароматом электромагнитических фантазий, можно обнаружить удивительно стойкое увлечение их авторов технической стороной коммуникации. В 1954 году Джордж Хант Уильямсон опубликовал текст под названием «Говорят летающие тарелки», небольшую книжку, гордо названную «документальным сообщением о межзвездной коммуникации при помощи радиотелеграфии». Уильямсон утверждал, что радист по имени мистер Р. принял «беспроводную передачу» кода Морзе от межгалактического совета инопланетян, обосновавшегося на Сатурне. Передачи мистера Р., большая часть которых была получена при помощи якобы «телепатической» формы автоматического письма, сообщали массу уморительной информации о звездных мирах. Более важно то, что эта книженция послужила миллениалистским источником вдохновения для всех последующих любителей поговорить с пришельцами. Земле угрожали темные силы, включая ядерное оружие, славная «новая эра» должна была вот-вот начаться. Чужие были посланы сюда, для того чтобы наблюдать за нами, информировать нас и помогать нам в этом грядущем переходе. И космические корабли, в свою очередь, — это звездные ковчеги, которые заберут избранных в космос.

Уфологи почти сразу разобрались с этой бурдой и ответственно заявили, что подобные гнилые откровения выражают всего лишь рациональные импульсы, порождаемые машинерией современной цивилизации и доминированием научного материализма. Отчаянно заинтересованные в легитимации своих поисков, большинство уфологов дистанцировались от людей, беседовавших с пришельцами, хотя близкие контакты сами представляли собой разновидность мифологии, от которой эти исследователи пытались очистить свои данные. Самым известным из этих ранних контактеров был Джордж Адамски, коллега мистера Р., судя по своей писанине хорошо знакомый с его книжкой. Соря налево и направо образами, отдаленно напоминающими описания мифических летающих колесниц, которые то и дело появлялись в текстах поздней античности, Адамски рассказывал о полетах в космических кораблях, путешествиях к прелестной планете венерианцев и разговорах с прекрасными длинноволосыми космическими братьями, которые обещали ему помочь спасти положение.

В руках других контактеров этот сырой визионерский материал превратился в уже откровенно религиозную уфологию. В 1954 году, посетив Венерианский Храм Утешения и поучаствовав в галактической войне против злого разума с кометы Гаруча, англичанин по имени Джордж Кинг основал Общество Эфириуса, названное по имени его духовного спутника, которому, кстати, было 3456 лет. Развивая то, что Э. Р. Чемберлен в своей книге «Антихрист и миллениум» назовет «настоящей церковью технологического спасения», Кинг утверждал, что Земля — это наделенная сознанием богиня, которая должна вскоре занять свое место в ряду Космических Учителей. Функционируя в качестве Первого Земного Ментального Канала для этих учителей, Кинг содействовал грядущей апокалиптической трансформации, передавая эклектичные теософические сведения, полученные от эфирных сущностей, носивших такие имена, как Марс Сектор 6, Юпитер-92 и Иисус. Священное писание Эфириуса — это магнитофонные ленты, где записаны не только проповеди и сведения, ради передачи которых очередной космический учитель обретал власть над голосовыми связками Кинга, но и технические доклады, предназначенные для учителей и принадлежащие духовным инженерам, ответственным за поддержание трансляционного канала и защиту от темных сил. Неудивительно, что главным богослужебным предметом на эфирийском алтаре был микрофон.