Шанна Кэррол - Долгожданная встреча

• Название: Долгожданная встреча
• Автор: Шанна Кэррол
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-005032-1

Карен Хэмптон по праву считалась самой неприступной из красавиц вашингтонского высшего света, игравшей многочисленными поклонниками, как куклами, пока однажды не отдала свое сердце техасскому «дикарю» Вэнсу Пакстону. Этот мужчина пробудил в невинной девушке силу земной женской страсти, стал для нее возлюбленным супругом и верным другом. Однако сумеет ли Вэнс не просто защитить Карен в час смертельной опасности, но и поверить в ее чистоту вопреки чудовищным обвинениям?..

---

Украдкой покосившись на мужа, Карен с удивлением заметила, что его лицо оставалось совершенно спокойным.

– Ты назвал его развратником? – отозвался Вэнс. – Нет. Он такой же человек, как и все. Он действительно повстречал Марайю во время войны. Они всего одну ночь провели вместе, а потом расстались. С тех пор он не видел ее и ничего не знал о ребенке – до того дня, как он спас ее от команчей. Марайя была чудесной, ласковой, доброй и очень терпеливой женщиной. От нее исходило настоящее женское обаяние и тепло. Меня ничуть не удивило, что он полюбил ее и по-своему продолжал любить всю жизнь. Моя мать знала об этом, – продолжал Пак-стон. – Она мне обо всем и поведала. Она все поняла. Во время войны случается много необычного, чего в мирной жизни и представить невозможно. Это, конечно, очень печально и не оправдывает людей, совершающих грехи. Думаю, отец часто думал о Марайе, но сначала у него не было ни денег, ни времени узнавать что-то о ней, о ее судьбе. Потом отец строил ранчо, у него появились собственные дети. Он понятия не имел о твоем рождении, но твоя ненависть и зависть затмевают тебе глаза. Я уже давно знаю правду о тебе, мой сводный брат, и рассказала ее мне Элизабет Пакстон, моя мать. Для меня правда была больше похожа на сказку. Мама сначала услыхала ее в Сан-Антонио, а потом – от Марайи, которую всерьез волновала твоя безумная ненависть. Марайя опасалась, что она ни к чему хорошему тебя не приведет и что ты начнешь мстить. Элизабет решила взять ответственность на себя: она должна была рассказать обо всем сыновьям, чтобы те были начеку. Наш злейший враг был нашим родственником. Нашим братом. – Вэнс тихо засмеялся, его лучистые глаза лукаво заблестели. – Так что ты опоздал, мой сводный брат. Мой братец-убийца думал сразить меня правдой, которую я знаю уже много лет. Мне жаль тебя, Джако. У тебя был шанс, но, когда Тру послал к тебе гонца, ты так пылал ненавистью, что оттолкнул протянутую тебе руку, убил посыльного и прислал отцу его уши и руки. Твое сердце мертво, твоя душа сгнила. Мне жаль тебя… – повторил он.

Джако не удалось вкусить триумфа, и ярость вскипела в нем с новой силой.

– Жаль?! Тебе жаль Джако?! – взревел он. Голос его сорвался, и он бросился на Вэнса и с силой ударил пистолетом по раненой руке.

Вэнс побледнел от боли. Силясь не потерять сознание, он сполз на пол, и туг Джако толкнул его коленом в подбородок, отчего Пакстон отлетел к стене. Карен бросилась на помощь мужу, но бандит с легкостью отшвырнул ее в сторону. Но Карен упрямо ползла вперед, чтобы встать на пути Джако. Он остановился. От ярости из его груди вырвался звериный хрип, губы задрожали. Джако нацелился пистолетом в голову Вэнса.

Щелчок взведенного курка нарушил мертвую тишину – три фигуры замерли неподвижно. Муха, назойливо жужжа, летала между жертвами и их палачом. Карен, не выдержав, зажмурила глаза, чтобы не видеть нацеленного на Вэнса дула револьвера.

– Нет, – вдруг хрипло сказал Джако. – Еще не время. Так я не получу удовольствия. Я слишком долго ждал этого момента, чтобы он пролетел так быстро. Сегодня вечером у моих людей будет праздник, сеньор. А развлекать их станете вы, сеньор, и ваша сеньора. И на этот раз развлечение не прервется на самом интересном месте. Нет, сеньор Пакстон. Этим вечером вы будете наблюдать за тем, как Джако и его товарищи берут вашу женушку – снова и снова. Я привяжу тебя поближе-и позабочусь о том, чтобы ты слышал каждый ее вопль, чтобы ты видел все с начала и до конца. А когда последний из моих ребят кончит в нее, я тебе кое-что отсеку. Я очень долго ждал этого момента, братец. Я буду рад, что он наконец наступит. – Сунув револьвер за пояс, Джако прихватил с собой недопитую бутылку и направился к двери. – А что касается вас, сеньора… Если вы понравитесь моим парням, то я позволю им оставить вас у себя. Я хотел сделать вас принцессой, но, похоже, из тебя получится лишь грязная шлюха!

С этими словами Джако вышел из хижины. Увидев своего предводителя, Мануэль встал по стойке «смирно» и нервно закашлялся – он явно слышал разговор.

– Мануэль! – рявкнул Джако.

– Да, мой генерал!

– Я еще пока не генерал, – отозвался Джако, однако было видно, что он польщен столь неприкрытой лестью. – Но если все пойдет хорошо, я им стану в считанные дни. А ты, возможно, станешь капитаном. Что скажешь на это, а, Мануэль?

Мануэль засиял от гордости – еще бы, ведь он мог получить чин в формирующейся армии великой революции.

– Стать капитаном в вашей армии – большая честь для меня, сеньор.

– А если это такая честь для тебя, малыш, то смотри не выпусти тут кого-то ненароком, через эту дверь. Ты понял меня?

Побледнев, Мануэль яростно закивал головой.

– Я все понял, сеньор.

– Что ж, хорошо, – кивнул Джако, уходя.

– Джако!

Остановившись, бандит резко обернулся. В дверях, держась обеими руками за косяк, стоял едва живой Вэнс.

– Не забывай, что я сказал тебе, шакал! Тебе уже протягивали руку мира, но ты оттолкнул ее. – Джако по-бычьи наклонил голову, готовый ринуться в атаку на тореадора. – Чувствуешь озноб, малыш? – продолжал Пакстон. – Знаешь, что говорят про этот озноб? Что это шаги демона по твоей могиле!

У Джако был выбор. Он мог убить ненавистного сводного брата на месте, сразу же, а мог продлить его мучительную агонию. Выбор он сделал давным-давно, не знал только, как это произойдет. Но теперь, когда от брата исходила угроза, выбор опять встал перед ним. Ему нечего бояться угроз. Зато месть будет – слаще не придумаешь. Пакстонское отродье будет страдать так же, как страдал он, Джако, будет выть и кричать, а с этими воплями уйдет наконец безумие мести из его души. И все же… Отвернувшись от брата, Джако быстро пошел прочь. Неужто он в самом деле почувствовал озноб? Джако не был в этом уверен. Ну, может, совсем небольшой озноб, о котором и тревожиться-то не стоит.

– Помни! – донесся до него приглушенный крик Вэнса. Это слово подтолкнуло его в спину и закружило, словно пыль на ветру. «Помни!..» – Джако почувствовал себя ребенком, которого пугают. Но это пустое. У выродка рука ранена, а может, и сломана. Он не ел целый день. Скоро его свяжут, так что волноваться нечего. Нечего ему волноваться!

– Урсула!

– Да, сеньор.

– Что-то я не вижу Марселйны. Где она?

– Не знаю, сеньор. Мы говорили утром, а потом она пошла с американкой к реке.

– Но я же тебе велел отвести ее к воде.

– Она настаивала, сеньор, и сказала, что…

– Пошла вон! – взревел он, оттолкнув Урсулу. Оставшись один, Джако оглянулся на хижину. В дверях никого не было. Стало холодно, хотя солнце еще не село за горы. Джако поднял голову. Опять над ним кружит это привязчивое насекомое, словно хочет о чем-то предупредить. Разозлившись, Джако отвернулся от харчевни и почему-то направился к лавке. У дверей он задержался, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте.

Внутри было пусто, лишь клубы пыли висели в воздухе, пылинки весело плясали в розовых солнечных лучах. Из задней комнаты вышла кошка и, зевнув, пошла куда-то по своим делам, развеять дневную скуку. Флорес, тщедушный владелец лавки, каким-то чудом сводящий концы с концами, несмотря на то что полки в его заведении давно пустовали, выскочил из своего жилища.

– Чего желаете, сеньор? – угодливо спросил он. Нацепив на нос очки, Флорес пригляделся к посетителю, – Увы, у нас не большой выбор. Надо бы съездить за товаром, но, знаете ли, Сан-Педро становится от меня все дальше, по мере того как я старею.

Джако, осмотревшись, проговорил:

– Мы завтра уезжаем, старик. С нами поедут и проститутки – они никогда не расстаются с парнями. Так что ты останешься тут один, нет, на пару с трупом американца. Кто заплатит тебе золотом за товары?

Флорес изобразил смех, больше напоминавший сопение.

– За товары? Да у меня на полках одна пыль. Кто же станет покупать пыль?

– И что ты будешь делать?

Старик уставился на него единственным здоровым глазом, сильно увеличенным толстой линзой очков. Второй, незрячий, был подернут белой пеленой.

– Что я буду делать? – переспросил он. – Умру с миром, сеньор.

Джако поморщился – уж больно неприятно было смотреть на полуслепого Флореса. Надо бы старику уехать отсюда вместе со всеми. Но зачем ему-то этот старик? Почему он не пошел прямо в харчевню? Ему следовало… Черт, опять этот озноб! Разозлившись, что на него так подействовала угроза Вэнса, Джако резко повернулся и вышел из лавки.

– Джако!

Джако обернулся: опять кто-то зовет его – из-за спины. Старик смотрел на него из полумрака пустой лавки.

– Скажи своим людям «нет»! Скажи солдатам великой революционной армии, что я продам им пыль. Да! Только пусть поторопятся – ха-ха-ха, – пока она у меня еще есть. – Флорес захлопнул дверь, а Джако быстро пошел к харчевне, но до его слуха еще долго доносились какая-то возня и выкрики Флореса, Он говорил сам с собой, выкрикивая: «Пыль для солдат! Ха-ха-ха! Пыль для солдат, солдаты для пыли…»