Барбара Делински - Когда приходит беда

• Название: Когда приходит беда
• Автор: Барбара Делински
• Издательство: ЗАО «Издательский Дом Ридерз Дайджест»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-89355-080-3

Поппи Блейк потрясена тем, что ФБР арестовало ее лучшую подругу Хезер. По заверениям агентов, Хезер не та, за кого она себя выдает, и к тому же в юности совершила убийство. За это ей грозит пожизненный срок. Чтобы спасти подругу, Поппи предпринимает собственное расследование, в котором ей помогает один известный журналист. В результате они находят и истину, и собственную судьбу.

---

– Я не знаю никакой Хезер.

– Ну хорошо, с Лайзой. Вы были ее любовником?

Айдан покачал головой:

– Нет, у нас с Лайзой ничего не было.

– А у Роба было. Вы были его лучшим другом.

– Что вы хотите от меня услышать? Что она не делала этого? Я ничего не видел.

– Я знаю, что вы заявили об этом в полиции. Но потом вы уехали из Сакраменто и порвали все связи с семейством Диченца, и мне кажется, что вы не хотели даже о них вспоминать.

– Скорее, не хотел быть у них в подчинении, – с отвращением проговорил Айдан. – Вы хоть представляете себе, что это за семейка? Чарли Диченца с любым может сделать все, что ему взбредет в голову. Один телефонный звонок – и этого достаточно, чтобы вас уволили с работы и занесли в черные списки.

– Вы знали о том, что Роб избивал Лайзу?

Айдан ничего не ответил.

– Мы разыскали врачей, которые подтвердят это в суде. Вы думаете, что она специально наехала на него?

– Понятия не имею.

– Она вымогала у него деньги?

– Мне пора на работу, – оборвал его Айдан.

– Я знаю. Я поэтому и прилетел самым ранним рейсом. Да, хотел вам сказать, что мне очень нравится, чем вы теперь занимаетесь. Вы получили диплом воспитателя, после того как уехали из Сакраменто?

Айдан кивнул.

– А до этого вы работали в Фонде Диченцы. Если сопоставить эти факты, сразу видно, что вы порядочный человек. Я только удивляюсь, как вы можете жить в ладу со своей совестью и не вспоминать ту историю с Робом и Лайзой.

Видно было, что Гриффин попал в точку.

– Так специально она на него наехала или все же нет? – продолжал допытываться Гриффин. – Никто не ответил нам на этот вопрос, никто не хочет говорить. Представить только – жила женщина, была счастлива, и вот теперь все покатилось под откос только потому, что семейству Диченца захотелось ей отомстить. Когда же это закончится? Когда они добьются для нее смертного приговора?

– Она сделала это непреднамеренно, – сказал Айдан и тут же замолчал.

– Продолжайте, – уговаривал его Гриффин, – если, конечно, Диченца по-прежнему не держит вас на крючке. Что, в этом все дело? Он вам помог устроиться на эту работу?

– Нет. Диченца не имеют ничего общего ни с моей работой, ни с моим домом, ни с моей женой, ни с моими детьми. Я сам добился всего, что у меня есть, и я сделал это, хотя мне и пришлось жить с воспоминаниями о той ночи. Я стал воспитателем в школе и теперь помогаю детям, именно потому, что не смог тогда помочь Лайзе. А ей приходилось очень несладко.

– Вы говорите в прошедшем времени, – заметил Гриффин. – Но сейчас ведь она тоже находится в ужасном положении. Может быть, самое плохое для нее еще впереди. Нам надо знать, что произошло той ночью. Ваше имя – единственное, что нам удалось от нее получить. Она даже не признается, что она Лайза. Вы – связующее звено. Так что у вас есть шанс поправить дело и дальше жить с чистой совестью.

Айдан так больше ничего ему и не сказал – ни на пороге своего дома, ни позже, когда Гриффин заехал в школу и попытался поговорить с ним в коридоре.

Удрученный неудачей, Гриффин сел на вечерний самолет до Манчестера, а оттуда сразу поехал к Поппи.

Поппи проснулась, когда замяукала Виктория. Она увидела, что та сидит на кровати и смотрит на дверь. Потом в коридоре раздались осторожные шаги. И через несколько секунд Гриффин уже сидел рядом с ней.

– Сколько времени? – спросила она.

– Два.

– Ну как все прошло?

– Плохо. Я ужасно устал и, если тебе хочется сейчас заняться сексом, боюсь, из этого ничего не выйдет. Я просто хочу поспать рядом с тобой, Поппи. Можно?

Да, ей очень хотелось заняться сексом. Она думала о Гриффине весь этот день. Ей хотелось убедиться в том, что случившееся между ними не было случайностью, хотелось услышать от него, как ему было хорошо с ней. Но ведь жизнь – это не только секс, и она видела, как он измотан. То, что из аэропорта он поехал прямиком к ней, очень ее тронуло.

Гриффин поспал всего часа четыре – ему не давали как следует уснуть тревожные мысли. Надо было отвлечься, чем-нибудь заняться. Стараясь не разбудить Поппи, он встал и поехал к Мике. Девочки как раз собирались уезжать с Камиллой.

Мика готовился ставить на клены отводные трубки. Билли Фаррауэй тоже был там. Он, свесив ноги, сидел на заднем откинутом борту пикапа, кепка его была сдвинута на затылок. Гриффин уже хотел спросить, не собирается ли он тоже работать, как подъехал еще один пикап. Полицейский Пит Даффи выбрался из машины как раз в тот момент, когда Мика выходил из дома.

Оба застыли на месте и уставились друг на друга.

– Я же просил тебя больше не приезжать, – сказал Мика.

– Это было неделю назад, в прошлые выходные, – ответил Пит. – Слушай, времени совсем не остается. Сок пойдет уже в понедельник или во вторник. Я не работаю три дня и хочу тебе помочь.

– А агенты ФБР знают, что ты здесь?

– Нет, – рассердился Пит. – Это мое личное дело. Я на них не работаю. Я тогда приехал с ними только потому, что мне приказал Уильям Джекобс. А он мой начальник.

– А он знает, что ты поехал ко мне? – спросил Мика.

– Конечно, знает. У него никаких возражений нет и быть не может. Ты один делаешь из этого проблему. Так что можешь или считать меня предателем, или принять мою помощь. У тебя уже здесь Билли и Гриффин, так что нас четверо. Это две команды, значит, и управимся мы в два раза быстрее.

– Он прав, Мика, – сказал Билли.

Мика мрачно посмотрел на Билли и повернулся к Гриффину:

– А ты что, тоже хочешь внести свой вклад?

Гриффин покачал головой:

– Нет, мне просто надо отвлечься и поработать.

Они работали всю субботу и воскресенье по двенадцать часов в день. Гриффин никогда в жизни так не выматывался, но, кроме усталости, он чувствовал и удовлетворение. К середине дня в понедельник южный склон – две трети деревьев – были подготовлены к сбору сока.

В другое время и в другом месте Гриффин, конечно, на этом бросил бы работу. Но природа не собиралась ждать. Он сказал Мике, что ему нужно отлучиться на час или два, и обещал вернуться.

Подъехав к дому Поппи, он отключил телефон.

Поппи сидела за своим коммутатором и смотрела на озеро, когда услышала звук мотора. Минуту спустя в комнату вошел Гриффин. У него было красное, обветренное лицо, глаза искрились от возбуждения.

– Мы почти закончили, – сказал он. – Еще день – и все.

Поппи улыбнулась:

– Молодцы!

– Я думал, может быть… – нерешительно проговорил он, бросив взгляд в направлении спальни.

– Может быть, что? Что ты имеешь в виду?

– Я думал, может быть, позволишь себя обнять? – со вздохом сказал он.

– Ты это делал целых четыре часа в пятницу ночью, а потом ни разу не появился. Да, после того, что у нас было…

– Так что все-таки между нами, по-твоему, было? Скажи мне еще раз.

– Как что? Потрясающий секс!

– Потрясающий секс? А я бы сказал, что нечто гораздо большее. Я бы сказал, что это любовь. Я ведь признался тебе в любви. Но ты не хочешь об этом слышать. Скажи мне, почему.

– Я к этому не готова. Слишком рано об этом говорить. Ты меня недостаточно хорошо знаешь.

– Я долго ждал, когда мне встретится женщина моей мечты, – ответил он с обидой в голосе. – Так что я знаю, чего хочу. Мне кажется, что и ты знаешь это, вот только чего-то боишься.

– А почему я боюсь, как ты думаешь? – спросила Поппи, не в состоянии произнести все это сама.

– Потому что ты инвалид. Потому что думаешь, что для меня это что-то значит, боишься, что тебя отвергнут. Боишься, что я устану быть с человеком, который не может делать всего, что могу делать я.

– И все-таки ты не знаешь обо мне еще очень многого.

– Думаю, ты имеешь в виду обстоятельства аварии, – сказал он. – Бросив пиджак на диван, он пододвинул стул и сказал: – Ну так расскажи мне о них.

Ей не хотелось говорить об этом сейчас, но было видно, что Гриффин не собирается отступать.

– Я провела в больнице восемь недель. Всю первую неделю я пролежала в коме. Затем пришла в себя и узнала о том, что случилось. Это было очень тяжело.

Гриффин нахмурился, и Поппи решила: он, наверное, думает, что она говорит о своих ногах.

– Мне было страшно тяжело, когда я узнала, что Перри погиб. Его к тому времени уже похоронили, и все пытались как-то смягчить это страшное известие, говорили, что я и сама чудом осталась жива, что мне просто повезло.

– Что ты помнишь об аварии?

– Почти ничего. Это была ужасная ночь.

– Вы возвращались с вечеринки, где много выпили, – продолжал он, пытаясь добиться от нее связанного рассказа.

Но Поппи больше не могла и не хотела говорить на эту тему. Она заплатила за свое безответственное поведение тем, что передвигается теперь в инвалидной коляске.

Он пристально посмотрел на нее:

– Когда я приехал сюда после ареста Хезер, я сказал, что ты доверяешь мне, но только до известной степени. Только я все-таки не думал, что ты доверяешь мне настолько мало. – Он встал и взял с дивана пиджак. – Вы с Хезер в этом одинаковые. Ни она, ни ты не верите, что кто-то может все о вас знать и продолжать вас любить.