Джулиана Гарнетт - Любовь на острие кинжала

• Название: Любовь на острие кинжала
• Автор: Джулиана Гарнетт
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-04-003022-3

Грозный Рольф Драговник по прозвищу Дракон всю жизнь полагался на силу своего меча и свою несокрушимую волю. Чтобы спасти своего сына из рук жестокого врага, он захватывает в заложницы прекрасную леди Эннис. Дракон полагает, что его очерствевшая душа не поддается женским чарам. Но его ждет жестокое потрясение. Он вдруг понимает: спасение сына будет стоить ему очень дорого – он может потерять свою свободу и оказаться в плену у собственного сердца…

---

Какая-то хитрая, кошачья усмешка играла на ее губах. Он подумал, что она, должно быть, почувствовала его желание и скорее всего сейчас насмеется над ним. Что ж, он покажет ей, сколь мало она для него значит!

Осторожно, не торопясь, он наклонил голову, и его рот захватил ее губы. Она судорожно вздохнула. Эннис даже не пыталась уклониться – это было невозможно, ибо рука его все еще крепко сжимала волосы на ее затылке. Прикосновения его губ – сначала мягкие, легкие – становились все более настойчивыми и страстными. Дыхание ее участилось. Рот его не отрывался. И поцелуй все длился и длился, пока она не повисла без сил в его объятиях, а из горла не вырвался тихий стон. Руки ее в последнем порыве взметнулись вверх, и, почуяв, что его хватка ослабла, Эннис сама притянула его к себе.

Резко отстранив женщину от себя, Рольф поглядел на нее сверху вниз. Грудь ее вздымалась от неровного дыхания, глаза были широко распахнуты и сверкали. Она поднесла ко рту руку, чтобы потрогать свои распухшие от поцелуев губы.

– Ах, миледи, – сказал он нарочито легкомысленным тоном, – не будьте столь легко доступной со мною. Желание часто так мимолетно…

Она поглядела на него сперва с недоумением, а потом с яростью. Краска бросилась ей в лицо.

– Свинья! – прошипела она. – Не смейте больше касаться меня!

– Это мой замок. Я делаю здесь что хочу. – Рольф слегка усмехнулся. – И вы это скоро усвоите, став моей женой, леди Эннис.

Даже сейчас, когда глаза ее были полны гнева и ненависти, а на лице лежала черная тень, Эннис оставалась прекрасной. Но ведь он знал немало красивых женщин. Чем уж так отличается эта? Да ничем особенным, если не считать, что она его заложница и скоро станет его женой. Он не может позволить ей взять над ним верх, так сильно влиять на него! Воспоминание о бессонной ночи, которую он провел после набега на ее комнату, по-прежнему жгло его.

И уж, конечно, он не позволит ей догадаться, какое неистовое желание она будит в его теле. Годами учился он управлять своими чувствами, давно постиг искусство самообладания. Рольф без труда мог контролировать дыхание и сердцебиение. И, казалось, в нем ничто уже не напоминает того незрелого юнца, который впервые познал женщину. Но он должен был признаться самому себе, что, к величайшему изумлению, не знает, как ему поступить, и что у него нет никакой надежды обуздать свое влечение к Эннис. Что же касается сегодняшней сцены, он благодарит судьбу, укутавшую его в длинную и плотную тунику и таким образом скрывшую от глаз его пленницы-невесты самое наглядное доказательство его чувств к ней…

Отпустив наконец ее волосы, Рольф отступил назад и позвал слугу. Вэчел, по-видимому, был где-то рядом, так как появился прежде, чем раскаты хозяйского голоса успели спугнуть двух птиц, сидевших на стропилах.

– Да, милорд. – Юноша переводил взгляд с Рольфа на Эннис с деланным безразличием.

– Проводите леди Эннис в ее комнату. И проследите, чтобы она получала все, что ей потребуется для нашей скорой свадьбы. В пределах разумного, конечно. Если какие-либо ее распоряжения вызовут у вас сомнение, немедленно доложите мне.

– Да, милорд.

Слуга повернулся к Эннис и медлил, не зная, готова ли она, но леди уже вполне взяла себя в руки и направилась к выходу.

Но не успели они пройти и несколько шагов, как она внезапно остановилась и бедняга Вэчел налетел на нее. Эннис обратилась к Рольфу, высоко подняв подбородок:

– Скажите, милорд, скоро ли наша свадьба?

– Через две недели. Через неделю после Пасхи и Нового года, поскольку они совпадают [10]. – Он насмешливо улыбнулся. – Вам так не терпится исследовать наше супружеское ложе, миледи?

– Бог свидетель, вы большой мечтатель, – резко сказала она. – У меня есть веская причина спрашивать. Мне понадобятся сундуки с моими вещами, оставшиеся у Сибрука. Пошлите за ними. – Помедлив, она спросила: – Посетит ли король нашу свадьбу?

– Иоанн прислал свои поздравления, но сейчас он слишком далеко и не почтит нас своим присутствием.

– Какая жалость, – сказала Эннис с усмешкой. – И еще большая жалость, что вы не с ним. Поскольку мне приходится готовиться в такой спешке, мне понадобится женщина в помощь. Дело не в том, что Вэчел плохо справляется, он справляется великолепно. Мне нужна помощница, которой близки и понятны мои нужды.

Это прозвучало убедительно, и Рольф велел Вэчелу подыскать подходящую служанку для леди.

– И переведите ее в комнату в западном крыле, – приказал он. – Там более достойное место для новой графини Драгонвик. Но не ослабляйте охрану! Пусть у дверей постоянно находится стражник.

– Благодарю вас, милорд, – сказала насмешливо Эннис, – за ваше великодушие и заботу.

Она прошествовала прочь из зала в сопровождении безмолвного Вэчела.

Рольф наблюдал за нею, пока она не скрылась из виду, поднявшись по винтовой лестнице. Бордэ, опечаленный тем, что его забыли, негромко заскулил и вывел хозяина из задумчивости. Рольф потрепал мастиффа по огромной голове и сказал с грустью:

– Если бы женщины были так же тактичны и понятливы, как собаки…

В благодарность за этот комплимент пес лизнул его обожженную руку. Это живо напомнило Рольфу обстоятельства, при которых он спас пергамент. Свиток все еще лежал на полу, слегка обгоревший по краям, но вполне пригодный для чтения, если не считать нескольких слов, обратившихся в пепел. Неважно. Рука заживет. И эта леди Эннис будет его женой, хочет она этого или нет.

Конечно, не слишком приятно, что она так яростно противится браку. Не то чтобы он считал себя такой уж наградой для женщин, но он знал многих девушек и зрелых матрон, заглядывавших ему в глаза с желанием и надеждой. За что леди Эннис так его ненавидит? Но нет, он же помнит, в ее глазах ясно читалась симпатия – в тот день, в замке Стонхем… Она едва сдерживала слезы во время его расставания с Джастином…

Конечно, она может злиться на то, что ее похитили, что он запугивал ее, заставляя подписать письмо. Святой Иероним! Разве не знала она, каким жестоким он может быть? Да его сдержанность в ту ночь вообще достойна восхищения! В один день потерять Эдмунда и не вернуть сына – это больше, чем может вынести человек. Святые Мария и Иосиф! Как раз женщины в таких ситуациях и ведут себя особенно безжалостно. Эннис своевольна и по-детски упряма, а то бы она узнала, что он может быть вежливым и нежным.

Размышляя таким образом, Рольф расправил пергамент, затем аккуратно свернул его, перевязал лентой и спрятал. При этом он потревожил обожженную руку и выругался. Может быть, стоило позволить свитку сгореть? Стать одноруким рыцарем Рольфу совсем не улыбалось.

Вне себя от гнева, Эннис кружила по своей новой комнате. Ничего не скажешь, она была куда больше и наряднее прежней. Но это не радовало. Здесь царила огромная кровать, снабженная вышитым балдахином, занавесями и толстым мягким матрасом, набитым гусиным пухом. На покрывалах лежало множество подушек. Богатые драпировки покрывали стены. Посредине комнаты широкий медный котел с тлеющими углями давал достаточно тепла для обогрева. В напольных канделябрах много свечей. Еще были большой обеденный стол и маленький. На толстых коврах, как бы в ожидании гостей, располагались кресла и стулья. Высокие окна застеклены. Из них открывался просторный вид на косогор, сбегавший от стен замка к деревне, примостившейся внизу. Густой линкольнширский лес вплотную подступал к ней.

Эннис с презрением осматривала все. Не думает ли этот грубиян, что, возвратив ей комфорт, он заслужил прощение? Уж не рассчитывает ли он получить награду, переведя ее из маленькой убогой комнатушки? Он жестоко ошибается. Ему придется потрудиться гораздо больше, проявить чудеса вежливости и внимания, чтобы хоть немного подняться в ее мнении с того нижайшего уровня, на котором находится сейчас. Этот черный рыцарь не добьется ее расположения столь несложными средствами.

Эннис чувствовала боль и слабость в ногах, и это напомнило ей то, о чем охотнее всего хотелось забыть. Прикосновение его рта к ее губам было столь необычным и волнующим, что не заметить это она просто не имела права. Его невозмутимость и хладнокровие в те минуты, когда она теряла голову от его поцелуев, можно легко объяснить его опытом и цинизмом. Но почему он высмеял ее за это? Почему поиздевался над ее пылкостью, которую она не сумела скрыть? Стыд терзал ее. Какая непростительная глупость! Как она могла поддаться ему хоть на короткий миг? Как могла вообразить, что он ей не опасен, что она достаточно вооружена против его самоуверенности и наглости, что может противостоять любому его оскорблению?..

Эннис не предусмотрела, что он применит оружие, против которого она бессильна, – ее собственное тело! Оно опять совершило предательство по отношению к ней. Его прикосновения снова лишили ее стойкости. И что хуже всего – он нагло вторгся в ее сны. Слава Богу, он еще об этом не знает, иначе он несомненно использовал бы и это против нее…