Николай Воронов - На службе военной

• Название: На службе военной
• Автор: Николай Воронов
• Жанр: Биографии и Мемуары

Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты. В своих воспоминаниях он делится с читателем впечатлениями о ходе боевых действий, выводит яркие образы известных советских полководцев, показывает обстановку в Ставке, положительные и отрицательные стороны в ее руководстве войсками. Книга содержит интересные наблюдения и выводы.

---

Тотчас же была заказана первая серия миноискателей, которые быстро поступили на вооружение. Хотя они были довольно примитивны, но принесли много пользы.

Перед линией Маннергейма

Наши войска подошли к линии Маннергейма. Взять с ходу прочную, разветвленную цепь опорных пунктов и инженерных сооружений не удалось. Стали готовиться к штурму.

В тот год стояла суровая зима с сильными морозами, туманами, обильными снегопадами. Наши войска страдали от лютого холода в густых лесах Карельского перешейка, пока не оборудовали блиндажи и землянки.

29 декабря 1939 года я присутствовал при обсуждении в Ставке вопроса о том, как потеплее одеть войска. Суконный островерхий шлем, прозванный "буденовкой", в эту зиму не оправдал себя. Он заменялся сибирской шапкой-ушанкой. Из Ставки тут же позвонили по телефону секретарю Новосибирского обкома и дали срочный заказ на 150-200 тысяч таких шапок.

Тут же был решен вопрос об улучшении питания фронтовиков. В их суточный рацион вводились водка и сало.

Было ясно, что наша остановка будет длительной. Как ни пытались некоторые части "прогрызть" обороту противника на отдельных участках, ничего путного не получилось. Надо было тщательно изучить весь комплекс вражеских укреплений.

На наблюдательных пунктах началась кропотливая работа. Используя все имевшиеся средства разведки, аэростаты наблюдения и разведывательную авиацию, войска стали накапливать сведения о противнике.

Постепенно мы установили, что укрепленный район перед фронтом наших войск состоял из системы крупных опорных пунктов, расположенных на господствующих высотах, на важнейших путях движения. Между опорными пунктами пролегали хорошо подготовленные оборонительные позиции, подступы к которым простреливались косоприцельным и фланговым огнем. Основой укрепленного района были железобетонные сооружения - пулеметные и орудийные, тщательно приспособленные к местности, с широким обзором и обстрелом. Впереди и по сторонам каждого из таких сооружений возводились три - четыре деревоземляных полукапонира с покрытиями из гранита, выдерживавшими 1-2 прямых попадания снарядов 152-миллиметровой гаубицы. В свою очередь, каждый полукапонир прикрывался рядом огневых точек.

Большинство сооружений так искусно вписывались в местность, что их удавалось рассмотреть лишь на близком расстоянии. В лесных районах обычно не было ясно видимых расчисток секторов обстрела, лишь кое-где вырубались отдельные деревья. Фланговый и косоприцельный огонь нацеливался по просекам, иногда специально вырубленным. Пулеметы располагались в глубине сооружений, потому были плохо видны вспышки выстрелов и слабо слышен звук стрельбы. Не видя вспышек и обманываясь на слух, наши разведчики часто искали эти пулеметы значительно дальше, чем они в действительности находились. Огневые позиции часто менялись. Каждая финская батарея имела несколько запасных огневых позиций и наблюдательных пунктов.

Огневые средства вводились противником строго последовательно. По нашим разведчикам, как правило, стрельбу открывали секреты, располагавшиеся в районе надолб, завалов и колючей проволоки, а также огневые точки, прикрывавшие полукапониры. В исключительных случаях вступали в действие пулеметы из полукапониров. Доты открывали огонь лишь тогда, когда через передний край прорывались наши пехота и танки. При полной блокировке дота его гарнизон закрывал заслонки и пытался отсидеться, иногда сигнальными ракетами или трассирующими пулями вызывая на себя огонь соседних дотов.

Все основные точки местности перед своим передним краем обороны финны заранее пристреляли, чтобы в любой момент обрушить на них шквал пулеметного и минометного огня. Выяснилось, что противник ведет огонь в строго определенных направлениях.

Опрос пленных показал, что кадровые финские солдаты имели хорошую одиночную стрелковую подготовку, умели ловко маскироваться и применяться к местности. Отборные поисковые партии противника вели активную разведку, проникая через стыки наших частей и подразделений. Действия их были дерзкими и напористыми, но, встречая энергичный отпор, финны быстро приходили в замешательство.

Враг дрался упорно, пока не появлялась угроза обхода с флангов и окружения. Открытого боя, а тем более штыковых атак финны обычно избегали.

Финская артиллерия была гораздо слабее нашей. На ее вооружении были 37-миллиметровые противотанковые пушки "Бофорс", 76-миллиметровые пушки старого русского образца, 122- и 152-миллиметровые гаубицы системы Шнейдера и устаревшая 107-миллиметровая пушка. Финны пользовались старыми снарядами, изготовленными до 1917 года,- некоторые трубки и взрыватели даже покраснели от ржавчины. Подчас более трети снарядов не разрывались.

Обычно финские артиллеристы не принимали контрбатарейных поединков и таились в своих сооружениях. Они вели огонь урывками, с таким расчетом, чтобы наша звукометрическая аппаратура не успевала произвести засечку, а аэростат наблюдения - скорректировать ответный огонь наших орудий. Мы почти не имели потерь от огня финской артиллерии средних и крупных калибров.

В целях тщательного изучения укреплений противника и системы его огня наши передовые подразделения и наблюдательные пункты были пододвинуты как можно ближе к вражескому переднему краю. Для этого сооружались хорошо замаскированные убежища и ходы сообщения. Вместе с тем во избежание неоправданных потерь мы следили, чтобы днем на передовых позициях было возможно меньше людей. На тех направлениях, где вражеские разведчики пытались пролезать в наш тыл, устраивались засады, для обеспечения стыков назначались части прикрытия.

Наши разведчики все более тревожили противника. Поиски велись днем и ночью. Наши бойцы проникали в тыл противника, перерезали его средства связи и коммуникации.

Выяснились любопытные детали: финские войска широко применяли маскировочные сети белого цвета, которые хорошо скрывали огневые средства, наблюдательные пункты, различные инженерные сооружения от нашей наземной -и воздушной разведки. Батареи белофиннов очень часто занимали свои огневые позиции на опушках леса, под деревьями. Обычно при стрельбе снег с деревьев осыпается, и оголенные от снега ветви могут выдать месторасположение батареи. Чтобы избежать этого, оголенные ветви деревьев финны покрывали ватой.

При стрельбе впереди орудий образуется так называемый задульный конус потемневший сектор растаявшего и разбросанного снега. Это обычно выдает орудия при фотографировании с самолета. Но на такой случай у финнов имелись белые маскировочные сети мелкого плетения, которыми они и закрывали демаскирующие секторы перед стволами орудий при появлении нашей авиации.

Особенно тщательно маскировались долговременные сооружения. Финны очень умело применяли и ложные сооружения - чаще всего это были естественные камни различных размеров с нарисованной амбразурой.

Наши бойцы научились разгадывать все эти хитрости. За каждым подозрительным местом устанавливалось круглосуточное наблюдение. Терпеливо, но крупицам, собирались необходимые сведения. Мы тщательно изучали признаки, характеризующие расположение дотов: движение солдат, дым от отопительных печек, стрельба со специфическим глухим звуком выстрелов, обилие искусственных и естественных препятствий вокруг и т. д. Наши наблюдатели учитывали при этом, что и у ложного сооружения можно организовать движение людей, стрельбу из кочующего пулемета, разжечь костер. Противник одинаково искусно маскировал и настоящие доты и ложные огневые точки, чтобы ввести нас в заблуждение.

Был такой случай. На одном участке фронта наблюдатели обнаружили дот, но посчитали, что перед ними ложное сооружение - уж очень хорошо была видна амбразура. Но вот наблюдатель заметил, что против амбразуры стоит собака, уткнув в нее нос и виляя хвостом. Начали следить с трех наблюдательных пунктов. Вскоре к собаке подполз финский солдат и отогнал ее. Это убедило нас, что перед нами не ложное, а настоящее инженерное сооружение, занятое гарнизоном противника. Оставалось установить, какое оно - железобетонное или деревоземляное. Вступила в действие огневая разведка. Стали обстреливать дот из орудий средних калибров. Снаряды срывали маскировку, по характеру разрывов снаряда мы пытались определить материал, из которого сооружена огневая точка. Длиннофокусным фотоаппаратом производилась серия снимков. Сопоставив все полученные данные, мы определили, что имеем дело с железобетонным сооружением.

Некоторые командиры-артиллеристы иногда наугад оценивали результаты стрельбы, без достаточных оснований докладывали о прямых попаданиях и уничтожении дотов. Была введена всесторонняя проверка этих данных. Теперь мы знали четкие признаки прямых попаданий. Когда снаряд попадает в железобетон, облако разрыва окрашивается в серый цвет. При близком наблюдении можно увидеть отколовшиеся куски бетона, и даже отверстие, пробитое бетонобойным снарядом. Только такие объективные данные принимались в расчет.