Дуглас Престон - Остров

• Название: Остров
• Автор: Дуглас Престон
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-26854-2

На острове Рэггид, где-то в глубинах затопленной древней шахты, называемой Водяной Бездной, хранятся несметные сокровища, спрятанные здесь знаменитым пиратом XVII века. Согласно легенде, сокровища эти прокляты и безумца, который попытается их добыть, ждет ужасная смерть. На счету Водяной Бездны уже много загубленных жизней. Но вот очередной богатый авантюрист собирает новую экспедицию на остров. Он жаждет завладеть главным сокровищем этого хранилища — легендарным мечом святого Михаила.

Ссылка на карту: http://oldmaglib.com/book/p/Preston_Douglas_and_Child_Lincoln__Riptide_map1.jpg

---

ГЛАВА 34

Красновато-желтый мыс острова Бёрнт-Хэд торчал в море к югу от города, точно шишковатый палец великана. На его дальней оконечности крутой, поросший лесом склон спускался к заливу, прозванному бухтой Сквикерс.[71] Здесь скопились миллионы устричных раковин, трущихся друг о друга в волнах прибоя, что и послужило поводом для такого странного именования. Лесные тропы и лощины, лежащие в тени маяка, звались долина Сквикерс. В этом названии заключался двойной смысл для старшеклассников Стормхейвена; именно сюда приходили влюбленные парочки, и многие здесь потеряли невинность.

Двадцать лет назад Малин Хэтч сам был одним из таких неумелых любовников. И вот, повинуясь неожиданному импульсу, он вновь шагал по этим лесным тропинкам. На страничках, обнаруженных в шкафу, он узнал почерк деда. Хэтч не нашел в себе мужества сразу их прочитать и решил сначала прогуляться к побережью. Однако ноги сами привели его на окраину города, он пересек луг у форта Блэклок и направился в сторону маяка и бухты Сквикерс.

Он свернул на узкую неровную тропинку, уходящую в густые заросли. Однако очень скоро Хэтч вышел на небольшую прогалину. С трех сторон ее окружали крутые склоны, покрытые мхом и ползучими растениями. С четвертой стороны густая листва скрывала море, тем не менее приглушенный шепот ракушек в полосе прибоя выдавал близость берега.

Тусклый свет, проникающий сквозь листву, ложился полосами на траву. Хэтч невольно улыбнулся, вспомнив стихи Эмили Дикинсон.[72]

— «У света есть один наклон, — пробормотал он. — Припав к снегам устало, он давит — словно тяжкий груз соборного хорала».[73]

Он оглядел укрытую от посторонних глаз прогалину, и на него нахлынули воспоминания об одном ярком майском полудне, наполненном блуждающими руками и неровным дыханием. Новизна ощущений, пьянящие чувства юноши, впервые вступившего на тропу взросления. Он попытался избавиться от нахлынувшего прошлого, удивляясь, что картинки сохранили яркость, несмотря на прошедшие годы. Это произошло за шесть месяцев до того, как они с матерью переехали в Бостон. Клэр, более чем кто-либо, понимала его настроения; она без колебаний принимала Малина Хэтча таким, каким он был — юношей, потерявшим лучшую часть своей семьи.

«Не могу поверить, что это место ничуть не изменилось, — подумал он. Его взгляд наткнулся на смятую банку из-под пива, валявшуюся под камнем. — И сюда явно приходят все с теми же целями».

Он уселся на душистую траву. Прекрасный летний день, которым он сможет насладиться в одиночестве.

Нет, не в одиночестве. Хэтч услышал шелест травы: кто-то шел по тропинке. Он резко обернулся и с удивлением увидел выходящую на прогалину Клэр.

Увидев Хэтча, она замерла, а потом густо покраснела. Клэр была в летнем ситцевом платье с глубоким вырезом, длинные золотые волосы заплетены в косу, лежащую на покрытом веснушками плече. После коротких колебаний она решительно шагнула вперед.

— Привет еще раз, — сказал Хэтч, вскакивая на ноги. — Рад встретить тебя в такой чудесный день.

Он старался, чтобы голос звучал непринужденно. Быть может, следовало пожать ей руку или поцеловать в щеку, но он слишком долго колебался, и момент был упущен.

Клэр коротко улыбнулась и кивнула.

— Как прошел обед? — спросила она.

Вопрос прозвучал довольно глупо.

— Прекрасно.

Наступила неловкая пауза.

— Извини, — сказала она. — Я нарушила твое уединение.

Она повернулась, чтобы уйти.

— Подожди! — воскликнул Хэтч чуть громче, чем собирался. — Тебе вовсе не обязательно уходить. Я просто бродил без всякой цели. Кроме того, я хотел бы с тобой поговорить.

Клэр с некоторой тревогой огляделась по сторонам.

— Ты же знаешь, что значит жить в маленьком городке. Если кто-нибудь нас увидит, они подумают…

— Никто нас здесь не найдет, — перебил он. — Это ведь долина Сквикерс, помнишь?

Он снова сел на траву и похлопал по земле рядом с собой. Клэр подошла и разгладила подол платья жестом, который Хэтч так хорошо помнил.

— Удивительно, что мы встретились с тобой именно здесь, — заметил он.

Она кивнула.

— Я помню, как ты засунул за уши дубовые листья, встал на этот камень и процитировал весь «Люсидас».[74]

Хэтчу захотелось рассказать о том, что вспомнилось ему.

— А теперь я старый костоправ и гораздо чаще пользуюсь медицинскими метафорами.

— Так сколько же прошло лет? Двадцать пять? — спросила Клэр.

— Около того. — Снова повисло неловкое молчание. — И чем ты занималась все это время?

— Ты и сам знаешь. Окончила школу, собиралась поехать в Огайо, чтобы учиться в университете, но встретила Вуди. Мы поженились. Детей нет. — Она пожала плечами, присела на стоящий неподалеку камень и обхватила руками колени. — Вот, пожалуй, и все.

— Нет детей? — спросил Хэтч.

Даже в школе Клэр говорила о своем желании иметь детей.

— Нет, — спокойно сказала она. — Низкая концентрация сперматозоидов.

Наступило молчание. Внезапно Хэтч — к собственному ужасу, по непонятным ему самому причинам — ощутил мощную волну веселья, обрушившуюся на него из-за направления, которое принял их неловкий разговор. Он фыркнул, а потом расхохотался и смеялся так долго, что у него закололо в груди, а на глазах выступили слезы. Однако он успел заметить, что Клэр хохочет вместе с ним.

— О господи, — сказала она, вытирая слезы, — какое облегчение — просто смеяться. Особенно над этим. Малин, ты себе не представляешь, под каким запретом находится тема детей у нас дома. Низкая концентрация сперматозоидов.

И они снова принялись хохотать.

Когда они немного успокоились, неловкость бесследно исчезла. Хэтч принялся потчевать Клэр историями из своей студенческой жизни, рассказал о жутковатых шутках, которые устраивали в анатомических классах, и о своих приключениях в Суринаме и Сьерра-Леоне, а она поведала ему о судьбе их общих друзей. Почти все они перебрались в Бангор, Портленд или Манчестер.[75]

Наконец она замолчала.

— Я должна кое в чем тебе признаться, Малин, — сказала она. — Эта наша встреча не случайна.

Хэтч кивнул.

— Дело в том, что я видела, как ты проходил мимо форта Блэклок, и… ну, я догадалась, куда ты направляешься.

— И была права, как оказалось.

Клэр посмотрела на него.

— Должна извиниться перед тобой. Я не разделяю взглядов Вуди на то, что ты здесь делаешь. Понимаешь, я знаю, что ты участвуешь в этом не ради денег, и хотела, чтобы ты узнал об этом от меня. Пусть тебе сопутствует успех.

— Нет никакой нужды в извинениях. — Хэтч помолчал. — Расскажи мне, как получилось, что ты за него вышла?

Клэр вздохнула и отвернулась.

— А стоит ли?

— Да.

— О, Малин, я была так… Даже не знаю. Ты уехал и не написал ни одного письма. Нет-нет, — быстро проговорила она, — я тебя не виню. Я помню, что перестала с тобой встречаться еще до того, как ты уехал.

— Это правда. Ты выбрала Ричарда Мо, звезду-куотербека.[76] Как поживает старина Дик?

Понятия не имею. Я порвала с ним через три недели после того, как ты уехал из Стормхейвена. К тому же он мне никогда особенно не нравился. Я ужасно на тебя злилась. В тебе был какой-то потайной уголок, куда я никогда не могла добраться. Ты не пускал меня туда. Ты покинул Стормхейвен задолго до того, как уехал по-настоящему — если ты понимаешь, что я имею в виду. Я осознала это значительно позже. — Она пожала плечами. — Я продолжала надеяться, что ты ко мне вернешься. А потом ты и твоя мать уехали из Стормхейвена.

Да. В Бостон. Наверное, я был довольно унылым парнем.

— После того как ты уехал, все остальные ребята казались мне ужасно скучными. И я решила поступить в колледж. А потом появился молодой священник. Он был в Вудстоке, на чикагском съезде избирателей в шестьдесят восьмом, когда применили слезоточивый газ.[77] Он казался таким яростным и искренним. Вуди унаследовал миллионы — ты знаешь, маргарин, — и все до последнего пенни отдал бедным. Малин, как бы я хотела, чтобы ты познакомился с ним в то время. Вуди был другим. Ставил перед собой грандиозные цели, считал, что может изменить мир. Он был таким значительным и сильным. Я не могла поверить, что такой человек мог заинтересоваться мной. Знаешь, он никогда не говорил со мной о Боге. Просто пытался жить по Его заветам. Я помню, как он страдал, что я из-за него бросила учебу. Он настаивал, чтобы я отправилась в местный общинный колледж.[78] Он единственный из всех, кого я знаю, ни разу не солгал, какой бы горькой ни была правда.

— И что же с ним произошло?

Клэр вздохнула и опустила голову.

— Я и сама толком не понимаю. С годами он как-то увял. Иногда маленькие города могут быть губительными, Малин, в особенности для таких людей, как Вуди. Ты и сам знаешь. Стормхейвен — это маленький мирок, замкнутый на себе. Никого не интересует политика, распространение атомного оружия или голодающие дети в Биафре. Я много раз предлагала Вуди перебраться в какое-нибудь другое место, но он такой упрямый. Твердил, что приехал сюда, чтобы изменить этот маленький город, и не намерен покидать его до тех пор, пока не добьется своего. Люди его терпят, с легкой насмешкой наблюдая за всеми его кампаниями по сбору средств. Никого не волнует либеральная политика. Они просто ее игнорируют. А его больше всего на свете бесит вежливое равнодушие. Он становится все более и более… — Она немного помолчала, подыскивая слова. — Не знаю, как поточнее выразиться. Он превратился в консерватора и нудного моралиста. Даже дома. Он не умеет радоваться. К тому же совершенно не понимает юмора.