Кристин Керделлян - Тайные врата

• Название: Тайные врата
• Автор: Кристин Керделлян
• Издательство: «Издательство Мир книги»
• Жанр: Триллер
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-486-01802-2

Мир на краю гибели… Сбой Интернета, взрывы на электростанциях в Нью-Йорке, Париже и других городах мира, люди гибнут от зараженной воды. Все эти катастрофические события – результат действия неизвестной группы киберпиратов. Кто эти люди, чего они добиваются и, самое главное, кто руководит ими, оставаясь в тени, – это предстоит выяснить Эмме Шеннон и Пьеру Шаванну, которые, случайно встретившись, понимают, что не смогут расстаться уже никогда.

С риском для жизни они проводят собственное расследование, анализируя увлечения недавно погибшего компьютерного магната Дэна Баретта… Удастся ли им найти код к «тайным вратам» компьютерной программы и выяснить, кто запустил этот адский механизм?..

---

[…] Бесси, ты не поверишь! Мы нашли тайный проход, прямо под нашим участком! Подземная галерея начинается там, где мы пили чай в оба твоих приезда – помнишь? Она проходит в метре под землей и ведет к Трианонам. 

Я даже не стал читать продолжение. Мне необходимо это письмо. И вилла «Трианон».

– Месье Баретт, вам скоро исполнится сорок один год. Какой подарок вас порадует больше всего?

– …

– Дэн, что происходит?

Я едва услышал вопрос журналиста. Встал, извинился – крайне срочное дело, вынужден уйти. Попросил Амелию отвечать вместо меня: знал, что она будет рада.

– Счастье не в том, чтобы получать, что хочешь, – ответила она, – а чтобы желать того, что имеешь.

Ее любимая сентенция. Она без труда убедила Стэна включить ее в наши сеансы media training. Обычно журналисты записывали торопливо. И вставляли в текст.

С письмом все не так уж сложно: на аукционах все – вопрос средств.

А вот вилла «Трианон» не продавалась. Это заброшенное старое строение принадлежало какой-то версальской богачке, отец которой знал Элси. После смерти блистательной хозяйки в доме никто не жил, и все осталось, как было при ней: безделушки, мебель и даже кое-какая одежда в шкафах. Итак, я должен убедить владелицу, а она была резко против.

Все-таки на все есть цена! Я совершил сделку по телефону. Сначала предложил ей четыре миллиона евро, двойную цену стоимости виллы. Она едва не бросила трубку, шокированная. Я поднял цену до шести: она воззвала к памяти своего отца. На десяти она убрала свою разборчивость подальше. Дорого, конечно, за развалюху, но я был готов заплатить пятьдесят. Как ты знаешь, ради некоторых целей я перестаю считать.

Так что я купил виллу «Трианон», даже ни разу ее не увидев.

Когда я вошел туда впервые две недели спустя, в День благодарения, то чувствовал себя как ребенок перед пещерой Али-Бабы. Аллея, усаженная платанами, старые конюшни в глубине двора, фасады XVIII и XIX веков, горгульи, колокольчик на внешней стене для звонков: все детали меня очаровывали и одновременно интриговали. Не испытывал такого удовольствия с тех пор, как строил свой калифорнийский дом, для которого мы с Амелией сами выбрали все до последнего кусочка обивки, вплоть до комнаты с батутом. Я уже видел, как приведу все в порядок, воспроизводя до мелочи эскизы Элси де Вульф, ее описания, и несколько современных фотографий, которыми заранее обзавелся. Амелия захлопнулась при виде виллы «Трианон», как устрица. Мой энтузиазм ее раздражал. Ей казалось, что нам уже пора возвращаться.

– Почему тебе так нравится эта хибара? – спросила она меня, входя в салон-террасу. – В мире столько вещей надо построить, столько жизней спасти.

– Амелия, этим мы уже занимаемся! Здесь мы можем спасти достояние человечества. Историю человека. Память людей. Что может быть важнее: человеческая память или жизнь человека?

– Ай!

Она подвернула ногу, спускаясь по деревянной лестнице, изъеденной червями, которая вела в подвал, на кухне.

Пятнадцать минут назад она оцарапала ноги о ежевику, пытаясь зайти в маленький уголок сада, в котором Элси де Вульф устроила кладбище… для своих собак.

Чаша переполнилась. Больше Амелия меня не слушала.

Лично я не видел ни трухлявой лестницы, ни истершихся ковров, ни разбитого паркета, ни фантазий Элси на собачьи темы. Я видел, как Мария-Антуанетта ускользает из Трианонов, чтобы позабавиться со своим братом по мужу, графом Артуа: волнительное удовольствие попробовать запретный плод.

Амелия не испытывала ни малейшего интереса к истории Франции. Она сидела на лестнице и массировала ногу.

– Дэн, с меня довольно! Этой виллы! Версаля! Истории Франции! Довольно всего! В твоем поступке нет ни капли смысла. На следующей неделе мы должны ехать в Дакку, ты помнишь?

– Да смотри же! – настаивал я, наклоняясь к окну, чтобы посмотреть в сторону окружающей участок стены. – Видишь вон те строения? До них всего метров триста! Это избушка королевы и ферма Марии-Антуанетты! Здесь разыгрывалась история королей Франции… в нашей вилле.

Она поморщилась при слове «нашей». Взбесилась. И потребовала, чтобы мы вернулись в отель, в Париж, чтобы показаться травматологу. На следующий день она улетела обратно в Бостон.

Я вернулся в виллу «Трианон» один. Подумаешь, у Амелии плохое настроение. Пройдет. Ты ее знаешь. Несколько лет назад жена обзавелась дурными привычками; на самом деле с тех пор, как мы вместе управляем фондом Баретта. Фондом занимались мы с Амелией. Вместе ездили в Сан-Паулу и Дели, посещали медицинские центры, которым выделяли финансирование для детей, страдающих холерой. Летали вместе на нашем частном самолете, разговаривали с врачами, медсестрами, решали, кому дать деньги, каких целей добиться…

– Лучшее вложение средств, Дэн, – спасти жизнь ребенка, – часто говорила она мне. – Более того, делать это вместе. Огромное взаимное благодеяние.

Итак, очевидно, она считала мое возвращение к Версалю предательством. Но с этим уж я ничего не мог поделать. Вилла «Трианон» меня возбуждала, это было сильнее меня. Я чувствовал себя как в лаборатории в тот волшебный момент, который ты пережила, как и я, когда приближаешься к открытию чего-то нового. Восхитительный момент, когда еще не достиг цели, но понимаешь, что стоишь на пороге открытия. Пьянящий момент, когда маленькая команда, собравшаяся вокруг стола, знает, что держит в руках столь давно ожидаемую формулу. Вопрос пары минут. Сейчас откроется дверь…

В письме, которое я купил, Элси де Вульф не указывала точно, откуда начиналось подземелье. Дело не в том, что она говорила зашифрованно, просто она обращалась к подруге, которая отлично знала ее привычки.

В такси, везущем меня из отеля на виллу «Трианон», я в десятый раз перечитал главный абзац: 

[…] Бесси, ты не поверишь! Мы нашли тайный проход, прямо под нашим участком! Подземная галерея начинается там, где мы пили чай в оба твоих приезда – помнишь? Она проходит в метре под землей и ведет к Трианонам. Ее нашел Чарльз. Так и поверишь, что мы, женщины, слишком крепко стоим на земле, чтобы смотреть, что там под ней… Я натянула мужнины штаны, рубашку и ботинки и полезла за ним в туннель. Перед нами шел садовник. Увы, должна тебе признаться, что экспедиция несколько обманула наши ожидания: подземелье обрушилось примерно в ста метрах от виллы. Разбор завала потребовал бы титанических усилий, а оплатить их мы сейчас не можем. 

Элси, ясное дело, не имела средств, чтобы исследовать туннель до конца. Я сделаю это. Найти место отправления легко: на первом этаже не так много уголков, где можно пить чай: гостиные, веранда, библиотека… Не надо обследовать весь дом, чтобы найти комнату, которую имела в виду Элси. Я был уверен, что достаточно разобрался в привычках декораторши, ее маленьких маниях. И быстро найду, что ищу.

В кои-то веки не нужен компьютер и электронные файлы. Я знал все о мисс де Вульф еще до того, как зашел в ее дом. Письмо написано, я говорил тебе уже, в 1932 году. Тогда Элси де Вульф уже стала леди Чарльз Мендль, женщиной шестидесяти семи лет, притворявшейся, что ей двадцать четыре, чтобы друзья восхищались ее «поразительно молодым» видом. Все ее друзья, участвовавшие в невероятных вечеринках на вилле «Трианон», на которых она появлялась вся в пудре, с окрашенными в синий цвет волосами, одетая от Пату или Шанель, считали ее бессмертной. Знаменитый фотограф Сесил Битон был ее протеже. Она вдохновила Кола Портера на песню That Black and White Baby of Mine… Элси была звездой в то время. Модные журналы публиковали интервью с ней на первых полосах. Американские журналисты встречали ее в момент прибытия из Франции, готовые вырвать у нее суждение о последних тенденциях в моде!

Она родилась в 1865 году от американца и женщины, родившейся в знаменитой шотландской семье, и в детстве была крайне некрасивой. Мать плохо ее одевала, отец запрещал улыбаться, потому что у нее не хватало одного зуба. Амелия, попробовавшая все, чтобы заставить меня невзлюбить эту виллу, однажды пересказала мне фразу Элси, которую она написала в двадцать лет и которая отлично подводит всему итог: «Если я уродина – а я уродина, – я буду окружать себя только красотой. В этом будет моя жизнь. Ради этого я убью».

До сих пор помню волнение Амелии.

– Такая красота мне не нравится!

Уродина Элси, ставшая лучше самой стильной женщиной на планете, самым знаменитым декоратором Америки! Революционерка декора, заменившая викторианскую мебель плетеными стульями и кисейными занавесями… Что, естественно, выводило из себя мою жену.