Александр Ефимов - Над полем боя

• Название: Над полем боя
• Автор: Александр Ефимов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Восемнадцатый стрелковый корпус сумел удержать свои позиции, а вот сто пятый и сорок шестой под натиском вражеских танков попятились. В двух местах гитлеровцы вышли было уже к Нареву, разрезав узкий плацдарм. Но героическими контратаками наших воинов враг снова был отброшен на исходные позиции.

Вместе с полковником Карпиковым мы побывали на передовых позициях артиллеристов, потом, возвратившись в землянку, говорили о нашей грядущей победе...

- Прилетайте скорее, - сказал, провожая нас, полковник. - Погода, кажется, улучшается.

Мы пообещали, что скоро над плацдармом будут наши штурмовики. А через два часа нам стало известно, что начальник политотдела дивизии погиб в бою, прикрыв своим телом солдата во время минометного обстрела наших позиций.

Переправляясь обратно на свой берег, мы крепко прижимали к груди планшеты с картами и нанесенной на них обстановкой. И вспоминали нашу мимолетную встречу с чудесным человеком, которого уже не было в живых.

Под вечер над плацдармом появились эскадрильи советских штурмовиков. Каждая группа имела свои цели, хотя плацдарм, образно говоря, был с пятачок. Наши и неприятельские позиции в ряде мест сходились настолько близко, что была опасность ударить по своим. Но нас выручали сведения, полученные у полковника Карпикова, и станция наведения, успевшая все-таки переправиться на плацдарм.

Удалось вылететь во главе группы и мне.

- "Сокол-один", - тотчас вступил с нами в связь по радио кто-то из наведенцев. - Я - "Стрела-два". Бейте танки на опушке рощи.

- Вас понял!

Бросаю с пикирования ПТАБы на немецкие танки, выдвинувшиеся на исходные позиции. Вслед за мной над целью разгружаются ведомые. Во втором заходе открываем по цели пулеметно-пушечный огонь.

- Разрывы накрыли танки, - доложил воздушный стрелок.

- "Сокол-один", - вновь подала голос станция наведения, - благодарю за работу. Идите домой!

Уходим со снижением с плацдарма, а навстречу уже летит наша новая группа. Потом встретились еще и еще восьмерки штурмовиков. Мы все время держали гитлеровцев под воздействием, нанося им ощутимые потери.

В тот переломный день ни одна атака в боях за плацдарм не принесла врагу удачи. Сражение к вечеру затихло, и еще целые сутки гитлеровцы не проявляли активности. Лишь 8 октября они возобновили наступление, теперь уже против фронта 18-го стрелкового корпуса - 15, 37 и 69-й стрелковых дивизий. С рассвета и до темноты враг предпринял двадцать три атаки и лишь на одном участке незначительно вклинился в нашу оборону. Пехотинцы и артиллеристы самоотверженно удерживали занятые позиции. С воздуха их поддерживали штурмовики.

Ожесточенные бои продолжались еще несколько дней. На узком участке фронта, меняя направление атак, гитлеровцы то в одном, то и другом месте пытались прорваться к Нареву, рассечь наш плацдарм и сбросить части 65-й армии в воду. Но наши части успели создать прочную оборону. Сверху хорошо были видны три линии наших траншей, отрытых в полный профиль. В боевых порядках рот и батальонов находилась истребительная противотанковая артиллерия. Семнадцать танковых атак отбил 120-й полк 69-й стрелковой дивизии. Более семидесяти разбитых танков и самоходок догорали перед передним краем 118-го полка 37-й гвардейской дивизии, получившей первую закалку под Сталинградом.

Большие потери понесла наша пехота. Во многих ротах оставалось по 10-15 активных штыков. Поредели и боевые порядки артиллеристов. Силы обеих сторон были на исходе. В этот критический момент командующий 1-м Белорусским фронтом маршал К. К. Рокоссовский ввел в бой на плацдарме 1-й Донской танковый корпус.

Его командир генерал-лейтенант танковых войск М. Панов тотчас установил связь с авиацией.

- Поддержите нас, братишки, с воздуха! - попросил нашего комдива прославленный танкист.

Контрудар получился согласованным и мощным. Противник отошел, оставив на маленьком заречном пятачке десятки подбитых танков и 20 тысяч убитых. Однако окончательно от своих планов гитлеровцы не отказались. Совершив перегруппировку войск, они попробовали сбросить нас со второго - рожанского плацдарма на Нареве и снова потерпели неудачу.

В этих боях на относительно ограниченном участке фронта штурмовики вели также разведку в интересах наземных войск. Ведущие групп сообщали по радио на станцию наведения районы сосредоточения танков противника, места расположения его артиллерийских и минометных батарей, пути подвоза боеприпасов и подхода резервов. Такие сведения о противнике позволяли нашим частям бить врага по самым уязвимым местам.

По нескольку вылетов в день выполняли летчики на штурмовку гитлеровских войск. Даже когда самолеты получали повреждения, но еще держались в воздухе, летчики продолжали наносить удары по врагу. На самолете Николая Киселева, например, были повреждены шасси, но он не покинул поля боя до тех пор, пока полностью не израсходовал боекомплект.

Лейтенант Киселев пришел в полк, когда мы базировались под Смоленском. Он быстро сдружился с нами, стал, что называется, своим человеком. Первые же его боевые вылеты убедили нас, что этот неприметный с виду лейтенант - опытный летчик. Была у Николая и еще одна хорошая черта: он умел слушать товарищей. Ему как-то все доверяли, рассказывали о своих удачах и промахах, говорили самое сокровенное. Каждый летчик находил в Киселеве внимательного, доброго приятеля.

Однажды группа штурмовиков, в составе которой он летел замыкающим, делала круг над аэродромом истребителей, поджидая, когда те пристроятся. Вот взлетела первая пара, за ней вторая, третья... Лейтенант Киселев загляделся и столкнулся с впереди идущим штурмовиком. Самолет Николая стал стремительно падать. Кто-то успел крикнуть по радио: "Прыгай, Колька!" Но все понимали, что высота слишком мала.

Вдруг у самой земли от самолета отделился белый купол парашюта. Как потом выяснилось, Киселев, видя, что в запасе нет высоты, решил предпринять последнюю попытку: покинуть самолет методом срыва.

Рывком летчик открыл фонарь, принял соответствующую позу и с силой дернул вытяжное кольцо. Поток воздуха тотчас вырвал летчика из кабины. Динамический удар почти совпал с приземлением. Так у смерти была отвоевана буквально доля секунды, которая спасла жизнь. В тот же день Киселев снова и снова поднимался на боевое задание.

С каждым боевым полетом росло его мастерство. Он начал водить пару, а затем и звено. В каких только передрягах ни был Николай, но всегда выходил из них победителем. И нам казалось, что неведомо ему чувство страха. Как-то, возвращаясь с задания, мы услышали по радио песню. В воздухе было все спокойно. Ведомые выдерживали место в боевом порядке. Истребители подошли вплотную к штурмовикам. И все как-то сразу замолчали, прислушиваясь к певцу:

А если, землю обнимая,

Я с пулей упаду в груди,

Ты обо мне поплачь, родная,

Ну а к себе домой не жди!

Посня брала за сердце. Но война есть война. Такое лирическое отступлении могло дорого обойтись.

- Кто поет?! - спросил я.

Песня тотчас прекратились. После полета я долго искал "певца". Искал, чтобы "выдать" по заслугам. Но все молчали.

И только случай помог найти воздушного тенора. Им оказался Коля Киселев! Первое желание было строго наказать нарушителя радиоэфира. Но злость уже прошла. Отругал я летчика как следует. Он выслушал меня и тихо произнес: "Больше не буду". С трудом я сдержал улыбку. Махнул рукой: валяй, дескать. Так у нас в эскадрилье появился новый исполнитель наших любимых фронтовых песен.

...В боях за наревские плацдармы нас застала радостная весть. Большой группе летчиков-штурмовиков было присвоено звание Героя Советского Союза. Это высокое звание было присвоено моему другу Толе Васильеву. Такой же награды удостоился и я. Многие были награждены орденами и медалями. Не верилось, что я - Герой. Но жизнь шла вперед, и я постепенно привыкал к этому.

- Поздравляю вас, командир! - с волнением сказал мне мой первый механик старший сержант Коновалов.

- Спасибо, Юра!

В этой награде было много и его заслуг. Самоотверженный труд механика тоже был оценен. Коновалов был удостоен правительственной награды.

На состоявшемся митинге награжденные дали клятву беспощадно бить врага до полной победы. А еще через час мы снова были в воздухе, опять летели на второй плацдарм, на Нарев, чтобы заставить противника отступить.

В середине января 1945 года началось наше повое наступление от Балтики до южных отрогов Карпат. Войскам предстояло окончательно разгромить противника в Польше и создать для себя выгодные условия для последующего наступления на Берлин.

С двух плацдармов на реке Нарев, севернее Варшавы, 2-й Белорусский фронт прорвал глубоко эшелонированную оборону противника. Армии правого крыла фронта ударом в направлении на Эльбинг отсекали Восточную Пруссию и во взаимодействии с войсками 3-го Белорусского фронта должны были уничтожить в этом районе крупную группировку противника. Остальные силы 2-го Белорусского фронта наступали в направлении на Быдгощ, взаимодействуя с нашим левым соседом - 1-м Белорусским фронтом.