Марк Ефетов - Граната в ушанке

• Название: Граната в ушанке
• Автор: Марк Ефетов
• Жанр: Прочая детская литература

---

"Сарынь на кичку!"

Здесь Костя бывал одним из первых. Он кричал громче всех, носился из конца в конец школьного двора. И куда только девались при этом его неповоротливость и медлительность? Он и на уроках истории был теперь совсем другим: не сидел, втянув голову в плечи и уткнувшись глазами сквозь очки в крышку парты так, будто видел её впервые. Нет, теперь Костя то и дело поднимал руку: "Спросите меня".

И дома у него всё шло не так, как раньше, а, как говорится, наоборот. Раньше мама, как большинство мам, по вечерам спрашивала:

"А ты сделал уроки?"

И Костя отвечал:

"Угу".

Но Костину маму, Регину Михайловну, как многих мам, это междометие не удовлетворяло, и она говорила:

"Покажи".

И тут начиналась торговля:

"Да я успею. Я во двор только на полчасика. Да я всё знаю. Меня завтра спрашивать не будут. У нас спрашивают по алфавиту, и до моей буквы ещё далеко... Да я, мамочка..."

И вот всё изменилось. Теперь Регина Михайловна говорила:

"Костя, хватит сидеть за столом. Пошёл бы погулять перед сном".

Костя опять произносил своё "угу", но теперь оно означало совсем другое. Дескать, я ещё посижу за книжкой, а гулянье успеется. Не мешай.

Да, Костя готовился к осуществлению своего плана, не жалея времени и сил и даже изменив своей обычной медлительности. Но всё равно, нет-нет, а сомнение охватывало его: удастся ли ему попасть в исторический кружок?..

Чего не сделаешь ради поставленной перед собой цели! Костя засел за историю, стараясь за несколько дней догнать недоученное. Можно ли так поступать, хорошо ли это? Не о том сейчас речь.

Всю неделю Костя воображал себя русским воином в кольчуге, которая была надета поверх полотняной рубахи. Голову прикрывал шлем - не картонный, как у мальчишек, игравших во дворе, а настоящий, из железа. Косте даже казалось, что он ощущает тяжесть этого шлема. А может быть, от усиленных занятий историей у него просто болела голова.

В своих мечтах Костя рубился в бою тяжёлым мечом, стрелял из лука и самострелов, вытаскивая острые стрелы из колчана.

Костя читал страницу учебника, снимал очки, закрывал глаза, и вот уже он скачет по льду Чудского озера или бьётся на поле Куликовом с войсками Мамая.

В эти дни мечтаний Костя побывал в широких степях у берегов Каспийского и Чёрного морей, где жили хазары и печенеги. Он слышал, как бесстрашно князь Святослав предупреждал врагов: "Иду на вы!.."

В долгих походах Костя вместе со всеми воинами спал на земле, прямо под звёздами, а подушкой ему служило скрипучее седло. Он обедал кониной или мясом зверей, которое пахло дымными углями. Воины любили его, как любили они Александра Невского, и вместе с Костей смело врубались в ряды врагов, сбивая их с коней, топча и обращая в бегство.

И даже во сне Костя продолжал рубиться с врагами, скакал на лошади, стрелял из лука и пращи...

- Костя! - Мама трясла его за плечо. - Оторвись от книжки. Марш во двор!

Иногда Костя слушался маму.

Он закладывал раскрытую книгу промокашкой, вставал, потягивался и уходил на улицу. Но и сюда история шла вместе с ним.

В вечернем сумраке, как сквозь туман, виднелись контуры кремлёвских стен. Тишина. Вдруг в эту гулкую тишину врезался скрипуче-грохочущий звук старого грузовика, что прошёл по площади. Машина громыхала своими дряхлыми суставами и болтающимися в кузове железными бочками. Известно: от пустой бочки, особенно железной, много шуму. Но Косте в этом шуме слышится иное...

...С кремлёвских стен летят вниз, на головы врагов, юркие стрелы, громадные камни и брёвна, горшки с углями, железные колёса и кузнечные молоты - всё, что под руки попало.

Вот уже на каждой улице Новгорода бой.

Высоко вздымается в небе рыжее пламя, голосят женщины. Но не сдаются врагу ни женщины, ни старики, ни дети. И Волхов темнеет от крови. Рыжие его воды текут из Ильмень-озера мимо горящего города.

А набат громко бьёт и бьёт: бум-бум, бум-бум, бум-бум!

Нет, новгородцы не сдаются врагу, хотя в каждом переулке груды тел, как срубы для новых изб, хотя дым и гарь стоят над городом и сажа падает на кремль, на воинов, живых и мёртвых, как чёрный снег.

Бум-бум, бум-бум, бум-бум!

Множество новгородцев побито, но и силы врага иссякают. А тут из засады вылетают всадники и рубят врага с тыла. Молча бьются воины. Только слышно - звенят мечи, храпят кони, глухо падают всадники, как туго набитые мешки!

Бум-бум, бум-бум, бум-бум!

Набат не знает отдыха, не знают отдыха и бойцы до той самой поры, пока не повержен враг, не освобождена новгородская земля, пусть истерзанная, кровью залитая, но близкая, как мать, - любимая, родная русская земля.

И снова тишина. Костя слышит, как бьют большие башенные часы: бум-бум, бум-бум, бум-бум!

Надо идти домой. Пустынны прямые, широкие улицы города. Прошуршит по асфальту поздний автобус, и снова тишина. А Косте слышится треск мотоциклов. Гитлеровцы разъезжаются по Новгороду, обливают дома керосином, поджигают факелами. Пылают дома, старинные церкви, превращённые фашистами в конюшни, с треском лопаются и осыпаются древние фрески - замечательные картины.

Но вот уже катится по улицам города русское "ура-а".

Грохочут танки, наступают советские воины, гонят захватчиков, гасят пожары.

Костя смотрит на площадь перед новым большим Домом Советов и вспоминает прочитанное в истории. Для Кости Великая Отечественная война советского народа - история: его, Кости, в те годы ещё не было на свете. Но он теперь знает: после ухода гитлеровцев на Софийской стороне Новгорода сохранился, можно сказать, только кремль. Над кремлёвской стеной у звонницы в день освобождения Новгорода было водружено наше боевое красное знамя. Здесь навстречу нашим воинам вышло несколько жителей города: обросшие, почерневшие, измождённые. Они скрывались в подвалах разрушенных домов.

Все улицы города, где теперь Костин дом, школа, кино, казались морем бурьяна, который вырос на пепелище и в развалинах. Жителей в городе было тогда меньше, чем учеников в пятом "А", где учился Костя. Новгородцы, вернувшись в родной город, жили в проломах кремлёвской стены, в землянках и полуразрушенных церквах. А по улицам, заросшим дикой травой, бегали лисицы и зайцы.

Будильник будил утром Костю, а он называл будильник вечевым колоколом. Знаменитый Костин перочинный ножик окрещён мечом, фуражка шлемом, пенал - колчаном.

Костя торопился, он почти бежал. Сегодня первый урок - история.

КАК СТУЧИТ СЕРДЦЕ

Ираида Андреевна входила в класс, как всегда торопливо-радостная и чуть возбуждённая. Стёкла пенсне чуть подрагивали, в них отсвечивало солнце, будто то и дело вспыхивали огоньки. За секунду до её появления в классе бывал такой ералаш, что казалось, и за полчаса его не успокоить. Но всё менялось как по волшебству. В раскрытой двери появлялась Ираида Андреевна. На мгновение она задерживалась тут, а в классе уже тишина и порядок. В эти мгновения учительница, седая, статная, казалась особенно величественной и красивой. Наверно, так входят в зрительный зал театра на спектакль, о котором давно мечтали.

Не сразу удалось старой учительнице увлечь школьников. Однажды она пришла на урок с двумя десятиклассниками. Эти два высоченных парня принесли и поставили на стол что-то очень тяжёлое, завёрнутое в чёрный коленкор.

Урок начался как обычно:

- Итак, дети, на чём мы остановились в прошлый раз? Да, мы говорили про оборону Севастополя, в которой участвовал Лев Николаевич Толстой. Кто читал Льва Толстого?

Должно быть, все, кто был в классе, подняли руки. И Костя поднял руку. Он читал "Детство" и "Отрочество", хотел сказать об этом учительнице, но промолчал, потому что и другие молчали, а только подняли руки.

- Опустите руки, - сказала Ираида Андреевна. - У нас в школьном дворе до войны стоял на постаменте бюст Льва Толстого. И знаете, дети, весной, как только сходил снег, у этого бюста всегда появлялись букетики подснежников и первых фиалок. И осенью дети приносили сюда яркие цветы. А зимой украшали памятник зелёными ветками.

Костя выглянул в окно, за которым был школьный двор. Он посмотрел так, будто не проходил сотни раз мимо небольшой клумбы. Знал же, что никакого бюста там нет.

- Сахаров, - спросила учительница, - ты что смотришь?

Костя встал:

- Ираида Андреевна, а где теперь этот бюст?

Учительница подошла к столу, на котором темнело что-то покрытое чёрным коленкором. Одним движением Ираида Андреевна сдёрнула чёрное покрывало.

Сразу Костя не понял, что перед ним, а какая-то девочка вскрикнула:

- Ой!

Приглядевшись, Костя увидел бюст Льва Толстого. Голова была прострелена насквозь. От этого глаза Толстого казались ещё более глубокими; они смотрели на детей из-под густых бровей, точно живые.

И вдруг Костя услышал приглушённо-размеренные удары. Будто где-то очень далеко били в набат - с промежутками равными и частыми, а сюда доносилось: тук-тук, тук-тук, тук-тук...