Лидия Ульянова - Убийство девушку не красит

• Название: Убийство девушку не красит
• Автор: Лидия Ульянова
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9725-1145-7

Если много лет спустя ты встретишь человека, похожего на предмет твоей юношеской любви, какие чувства вызовет эта встреча? Ностальгию? Разочарование? Героиня этого остросюжетного романа испытывает сначала раздражение, потом гнев, затем симпатию… А вскоре она попадает в СИЗО по подозрению в убийстве этого самого человека. И это еще далеко не все злоключения, которые выпадут на ее долю…

---

Катя категорически не хотела микстуры, от которой у Дояркова чуть глаза на лоб не вылезли. Пришлось со слащавой улыбкой уверять, что она-то себя чувствует просто отлично… Только что ж тут может быть отличного, когда при одном взгляде на тебя сразу микстурки попить предлагают?

Пояркову медицинская помощь пришлась кстати. То ли микстура действительно была термоядерная, то ли он просто выспался, но, посидев минут пять, уставившись в одну точку, он потряс головой, проморгался и вполне сносно заговорил:

– Кать, как у нас со временем?

– Поспать больше не успеешь, а в остальном должно хватить, – успокоила Катя. – Сам идти сможешь?…

– Обижаешь, гражданин начальник, посижу чуть-чуть и побегу. Сумку твою понесу, а тебя, прости, не смогу.

– Ничего, Кузьмич, не печалься, у нас с тобой все впереди.

Он посмотрел на нее внимательно и протяжно, так, что Катя смутилась и по привычке залилась краской:

– То есть я хотела сказать, что нам еще лететь и вообще… Да, как ты считаешь, ты – форс-мажор?

– Что???

– Ну можно ли тебя причислить к форс-мажорным обстоятельствам? Как землетрясение или цунами?

– Катя, ну прости! Я буду вести себя примерно. Что-то я и вправду перебрал… Со мной такого почти никогда не бывает… Хочешь, буду скромен и целомудрен. Целомудренен. Давай, я тебе за форс-мажор убытки возмещу. Пойдем с тобой сейчас в магазин, выберешь все, что захочешь…

– Доярков, ты что, вправду больной? Не нужно мне ничего. Я не корысти ради, мне за державу обидно. Да, я на всякий случай у тебя документы и ценности изъяла, так что ты пока неплатежеспособный. Имей это, пожалуйста, в виду. Так сказать, полковник Кудасов нищий, господа.

Поярков двумя руками охлопал грудь, проверяя карманы.

– Как это ты вытащила?

– Я известная клептоманка, сам знаешь, но по чужим карманам не лазаю. Оно само выпало, а я подобрала. Будешь себя хорошо вести – куплю мороженое. Остальное верну в Питере, по прилету на родную землю. А то ты опять начнешь шалить и куролесить. Вот домой вернешься, там хоть упейся, но без меня. И, пожалуйста, не спорь.

От напряжения мысли и резких движений голове его, вероятно, снова стало хуже. Он досадливо поморщился, держась руками за виски.

– Хочешь, кофе тебе принесу? Или водички холодной?

– Что, готова выступить сестрой милосердия? Погоди, Катя, я схожу умоюсь, а потом кофе.

Он встал, стал поправлять на себе одежду и вытащил из бокового кармана небольшой сверток в белом полиэтиленовом пакете. Протянул его Кате и попросил:

– Спрячь, пожалуйста. Это очень ценная вещь. Ценней денег и документов. Я никак не должен его потерять. Не имею права.

– Не контрабанда. случайно? Меня уже один раз из-за тебя чуть не арестовали. Ладно, давай сюда свой пакет и ступай мыться. Я тебя здесь ждать буду. Как Пенелопа.

Вернулся Поярков посвежевший, со влажными от воды волосами, но все равно угрюмый. Кряхтя, водрузил на плечо сумку и повел Катю в ближайшее кафе. Или она его повела.

Катя взяла себе к кофе еще кусок штруделя. Поярков же только пил кофе, на пирог смотрел с отвращением. Зато тоскливо косил взглядом на стойку с алкоголем. Но мужественно молчал. И правильно делал.

– Катя, а что ты делала в Йоханнесбурге? – вдруг задумчиво поинтересовался он.

– Ничего не делала, проездом оказалась. Вернее, пролетом. В Иоханессбурге я пролетала, как фанера над Парижем. Я в Кейптаун работать летала.

– Катя, кем ты работаешь?

– Врачом, – просто ответила Катя.

– Что, симпозиум какой-нибудь?

– Да нет, просто работала, – долго было объяснять и настроения не было.

– В Кейптауне своих врачей не хватает? – не отставал Доярков.

– Я, Кузьмич, не простой врач. Я, скорее, даже вообще не врач. Я – специалист по судовым системам. В Кейптауне пароход стоял, который мне нужно было посмотреть.

– Что-то я не понял… По пароходам и судовым системам обычно бывает механик, я так понимаю. Ты какой врач?

– Санитарный.

– Это СЭС, что ли?

– В некотором роде. Раньше работала в СЭС, только это давно по-другому называется. Теперь работаю сама по себе. У меня большой опыт.

– И пользуется спросом опыт?

– Пользуется. Смотри, допустим, ты решил купить себе автомобиль. Подержанный. Покупал?

– И не раз. Каких только не было.

– Сам покупал? Или просил кого-нибудь прежде посмотреть?

Поярков рассмеялся:

– Знаешь, первый раз покупал сам. Так потом намучался, что с тех пор больше самодеятельностью не занимался. Нанимал людей, которые подбирали. Я же не специалист.

– А я как раз специалист. Только я помогаю покупать не автомобили, а пароходы. Я смотрю, даю заключение, а ты уже потом торгуешься.

– А что, на такое дело мужиков уже не осталось?

– Я, Кузьмич, лучше мужика. Я водку не пью, похмельем утром не мучаюсь, за бабами не волочусь и не продаюсь другой стороне. Приезжаю, быстро работаю и быстро уезжаю, потому что не в моих правилах по два дня успехи обмывать. А правила, Кузьмич, они единые. Выучить их может любой, независимо от пола. Я, между прочим, эту нишу первая заняла, а, как ты справедливо выражаешься, кто первым встал, того и тапки. Я не говорю, что я лучшая, но и не хуже других.

– Но при этом ты врач? Дела… А почему именно в Кейптауне?

– Где продают, там и смотрю. Хоть в Кейптауне, хоть в Мурманске, хоть в Костроме.

– Разве Кострома тоже порт?

– Порт, только речной. На Волге. А в Кейптауне я впервые была…

Их разговор перешел на ЮАР. Тут можно было вволю обмениваться впечатлениями:

– А видела…

– А ездил…

– А помнишь…

За этим увлекательным занятием добрались до своего терминала и обнаружили, что по метеоусловиям Питера их рейс откладывается предположительно на два часа. Теперь уже Катя почувствовала усталость, безумно потянуло в сон и разболелась голова.

Поярков засуетился, бесцеремонно занял целый диван в уголке зала и разместил на нем Катю, несмотря на ее вялые протесты. Катю он затолкал на диван с ногами, прижал к своей теплой груди, а сверху накрыл снятой курткой. В зале было холодно, и Кате нравилось чувствовать сквозь свитер тепло его тела, слушать ухом четкий ритм сердца, ощущать тяжелое и крепкое кольцо его рук.

Подремала немного, а, проснувшись, еще некоторое время с удовольствием полежала в его объятиях. Время оставалось, и они все же решили зайти в «Duty Free», где Катя разыскала нечто, напоминающее собой то ли большую пепельницу, то ли маленькую мисочку с голубой росписью на охотничьи темы.

– Зачем она тебе? – удивился Поярков.

– Это моему любимому. Он охоту очень уважает, – пояснила Катя, не вдаваясь в подробности.

Подробности были абсолютно ни к чему.

– Ты бы лучше ему водки купила, – грубовато подсказал Поярков, – приедет с охоты, хлобыснет за твое здоровье!

– Он не любит водку.

– Случается… Бедолага… – Катя не была точно уверена, но, похоже, он издевался.

– Вот это уж точно не твоего ума дело!

Поярков все-таки подтащил ее к ювелирной витрине и, пытаясь загладить вину, настоятельно предлагал купить огромный безвкусный перстень.

– Тебе нравится? – с сомнением в голосе спросила Катя. – Мне бы такой носить на пальце не хотелось. По-моему, пошло и претенциозно. Ты тоже такие делаешь?

Он начал объяснять ей что-то о вкусах, направлениях, тенденциях на сезон и тому подобное, но уговорить не смог. Катя решительно отказалась и от перстня, и от всего остального. Согласилась на букет цветов по прилету домой.

Они еще немного побродили и вышли из магазина с одинаковыми цветными пакетами. Все как обычно: спиртное, сигареты, конфеты в металлических бонбоньерках.

Усадив Катю среди горы пакетов, с сумкой возле ног, Поярков извинился и через мгновение скрылся в неизвестном направлении.

Катя ждала довольно долго, начала нервничать. Но уж лучше бы он не возвращался. Потому что, когда Катя увидела его, нетвердо приближающегося шаткой походкой с початой бутылкой виски в одной руке и огромным букетом роз в другой, она крепко закрыла глаза ладонью, сильно выдохнула и выругалась под нос.

На лице ювелира блуждала наглая вызывающая улыбка, а руки, занятые цветами и спиртным, были разведены в стороны, словно он нес перед собой оконное стекло.

Поярков приблизился вплотную и с высоты своего роста с грохотом бухнулся на колени, протягивая Кате цветы. Розы были чудесные, свежие, бледно розовые, с восковым налетом и мельчайшими водяными капельками, обрамленные темными узорчатыми листьями, травинками и затейливыми стружками, в клетчатой упаковке, перетянутой лентой в тон цветков.

Катерина набрала в легкие побольше воздуха, расправила плечи, но Доярков опередил, пресекая попытку выговориться на корню:

– И-только-не-надо-сцен! Не забывай, что ты мне пока не жена. И думаю, что твой Боб тебе таких не дарит. Бери.

Катя медленно протянула руку и взяла букет, почти упирающийся ей в лицо. Не глядя, положила рядом с собой на кучку пакетов и, стараясь держать себя в руках, прошипела: