Михаил Клименко - Ледяной телескоп (сборник)

• Название: Ледяной телескоп (сборник)
• Автор: Михаил Клименко
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1978

Клименко М. Ледяной телескоп: Научно-фантастические повести и рассказы. / Худож. Р. Авотин. М.: Молодая гвардия, 1978. — (Библиотека советской фантастики). — 272 стр., 75 коп., 100 000 экз.

---

— Значит, так: я вам нравлюсь, потому что я красивая. Вы это хотели сказать? Ну вот что, молодой человек. Выслушайте меня очень внимательно.

Своей прямотой, манерой говорить — будто она не от себя, не свои слова говорит, а читает с книжки — она меня сбивала с толку.

— Неправда, что мне идти в другую сторону, — сказал я.

— Так вы, оказывается, лжец?!

— Мне идти в ту сторону, куда и вам!.. — решительно проговорил я.

— Ах, вот еще что!.. Так что ж вы пошли в другую? — с удивлением подняла она брови и округлила глаза. — У вас что, туман в голове?

— Я сегодня уезжаю в Москву, — уныло сказал я.

— Ах, какая жалость, какая печаль! То-то вы с чемоданом и ходите по улицам.

— Он еще пустой, — сказал я. — Пока пустой.

— Правда? Очень жаль, что еще пустой!

— И неправда, что вы недобрая. А доброта выше всего… — говорил я и все больше удивлялся: как некстати говорю я эти банальности, такие пустые, никчемные слова. — Вы как ребенок, а думаете, что все считают вас взрослой. Вы в каком классе учитесь?

— Может быть, вам и школу заодно назвать? Прощайте! И больше не преследуйте меня. Счастливого пути!

Мы шли молча. Минуты через три я сказал:

— Только не думайте, что я иду следом.

— Вы пешком идете в Москву? Кстати, мне думать нечего, потому что я вас совершенно не знаю. Вы для меня такой же прохожий, как и все остальные. Вы даже не представляете себе, как вы мне безразличны!

Она вдруг спохватилась, что говорит слишком много, и умолкла.

Ах, как она была красива! Как она мне нравилась!

Мне казалось, что она по чьей-то доброй воле идет по улице только для того, чтобы ее увидели люди. Но я не переставал удивляться этому странному безразличию прохожих. Лишь кое-кто мельком бросал на нее взгляд. Не чаще даже, чем на меня! Нет, я не возмущался прохожими, в глубине души я смеялся над их слепотой: равнодушно пройти мимо!.. «Эх ты, парень!» — готов был я оглянуться и крикнуть вослед пижонистому фигляру, горделиво прошествовавшему мимо нас, который даже не посмотрел на нее, а лишь меня смерил высокомерным взглядом. Безразличие прохожих к моей спутнице изумляло меня и где-то в глубине души успокаивало: мне легче и реже придется ее оберегать от других. А такие пижоны — вон как тот! — пока осмыслят, что они прохлопали, мы с ней будем уже далеко-далеко.

Она была так стройна! Белые туфельки на ее ногах выглядели очень мило. Правда, носки их были изрядно побиты, хотя они были и новые. Ничего, ничего… Конечно, это мини-платье в цветочках, хотя она пока что и была школьницей, можно было бы сменить на более длинное.

Мы шли, молчали около минуты.

Грубовато, совсем нелюбезно, я вдруг спросил ее:

— Как вы знакомы с Ниготковым?

— Ах, это вы?? Вы все еще не ушли? — удивилась она.

— Что вы о нем знаете?

— Все.

Итак, сейчас я спрошу, и покров таинственности с розовато-фиолетовой персоны спадет.

— Что все? — опросил я.

— Абсолютно все!

— Что он сделал?.. Скажите!

— Это семейная тайна.

— Говорите! — вскричал я. — Немедленно!

— Пожалуйста… — очень тихо сказала она, — никогда не кричите на меня при всех… Я этого не заслужила.

— А где же?.. — задохнулся я. — Дома можно кричать?

Она вздохнула и сказала:

— Дом — это не улица…

— Что Ниготков сделал? — допытывался я. — Кто он? И что за семейная тайна?

— Такая… И почему это, интересно, я встречным и поперечным прохожим должна все рассказывать?

Я промолчал.

— Ну хорошо, — вздохнув, проговорила она через минуту. — Могу сказать… Он упорно настаивает на разводе.

— На разводе?! — снова так вскричал я, что обратил на себя внимание прохожих.

Она вскинула над большими глазами красивые брови (может быть, вскинула чуть выше, чем следовало), округлила глаза и снисходительно, словно умудренная долгим опытом добрая женщина, ласково спросила:

— Вы заинтересованы в нем? Вы что, его племянник или брат?

— А вы что, его жена?

— Увы! — задумчиво, печально покивала она головой. — И я мать троих детей…

— Сколько же вам лет?!. — Я остановился, пораженный новыми фактами.

— Тридцать два. Пошел тридцать второй… Вы понимаете: детей ведь надо воспитывать и кормить… А я одна.

— Где же вы работаете? — ужаснулся я, глядя на свои, ставшие какими-то синими руки. Такого же цвета стало и все мое тело, и, конечно, лицо.

— Санитаркой в областной больнице, — просто ответила она. — Сами представляете: ведра, тряпки, полы…

— Я завтра же пойду на ЭФОТ, — следуя за ней, решительно сказал я. — Это наша фабрика. Экспериментальная фабрика особых и праздничных тканей. И стану работать на любом месте. И не поеду в Москву на… — едва не проговорился я. — Хотите, я буду вам помогать?

— Нет, мне подачки не нужны. Я справлюсь одна.

— Ну… не как подачки…

— Простите, пожалуйста! — виновато улыбнулась она. — Я не совсем уместно пошутила. Вы не сердитесь?

— Не-ет… — поводил я плечами.

— Ну, ну, что вы?.. — решительно остановилась она передо мной. — У вас что, нет чувства юмора?

— Возможно…

— Жаль! — вздохнула она. — Но не унывайте: и так как-нибудь проживете!

Я не унывал, но был подавлен. И она, наверное, видела, знала, все понимала своим женским сердцем. Просто я был оглушен ее присутствием, был слишком счастлив, что видел ее и слышал. И боялся потерять ее…

— Вы что, спите на ходу?.. Дядя Демид настаивает на разводе с тетей Светланой! Вам нехорошо? О, простите! Я не думала, что вы поверите в такие бредни: что я была замужем и вообще…

— Нет, нет… Ничего! Не волнуйтесь, пожалуйста… А кто эта тетя Светлана? — безразлично спросил я.

— Мамина сестра.

— Так… — глубокомысленно протянул я, возвращаясь в более или менее уравновешенное состояние. — Значит, он вам седьмая вода на киселе?

— Может, и восьмая.

— Как вас зовут? — довольно буднично спросил я.

— Устала я от ваших вопросов… — не тяжело, а просто глубоко вздохнула она. — Меня зовут Лариса.

— Очень приятно! — протянул я ей свою руку, но она почему-то своей мне не подала. — Разрешите, понесу вашу сумку, — нашелся я.

— Пожалуйста, — улыбнулась она. — Да у вас ведь чемодан!

— А меня зовут Константин, — сказал я. — Просто Костя. Дымкин.

И тут нам вдруг не о чем стало говорить.

После продолжительного молчания она оживленно сказала:

— Несколько дней назад я по радио слыхала песню. Там были такие слова: «Наш Костя, кажется, влюбился, кричали грузчики в порту…»

«Она иногда выдавала такие сюрпризы, что я даже смущался.

— Портовые грузчики — ребята веселые… — с апломбом заметил я, открыл свой пустой чемодан и положил в него ее хозяйственную сумку.

Мы подходили к огромным старым деревьям в конце улицы, где когда-то был парк. Здесь я уже лет сто не бывал!..

— Лариса, а вы не знаете, кому ваш дядя покупает цветы?

— Цветы? Не представляю. Конечно, не своей жене, не тете Светлане. Они вместе не живут уже два года.

— Он настаивает на разводе, а вы говорите, что они два года вместе не живут?

— Ну и что? Не разведены юридически, но вместе не живут. Он считает, что и дом, и почти все вещи принадлежат только ему. Вот он и требует развода «по-хорошему», а тетя расходиться с ним вообще не собирается. Да неприятно об этом говорить! Почему он вас так волнует? Давайте лучше не вспоминать о нем! Хорошо? — улыбнулась она.

— Но он такого цвета…

— Какого цвета? — испугалась она. — Что это вас все мучает?

— Так, ничего.

— Значит, он покупает цветы для женщин… Ах, бедная тетя Светлана! Как я ее понимаю!

Лариса сказала, что она должна меня оставить. Мы договорились с ней встретиться на следующий день.

Я, счастливый, с легким пустым чемоданом помчался на автобусную остановку, чтоб сразу же поехать к железнодорожным кассам и сдать билет. Веселая и возбужденная, став золотисто-шафрановой, на остановку прибежала Лариса. Оказывается, я едва не увез ее пустую хозяйственную сумку…

НЕОБЫЧНЫЙ ДРУГ

Наше первое свидание состоялось на следующий день, в десять часов утра на пляже.

Мне это солнечное утро запомнилось на всю жизнь.

Мы купались, загорали и непрерывно болтали. Я, что мог, рассказал Ларисе о своем странном цветовидении. Рассказал и о нашем с Вадимом Мильчиным приключении в остинском лесу.

Она смеялась и удивлялась, как все здорово и смешно там произошло. И сначала не верила моему рассказу, думала, я все выдумываю. В том числе и про свое цветовидение. Когда я упомянул о Ниготкове, о том, как ошибся, приняв за него совсем другого человека, Лариса сказала:

— Скорее всего это он гам и был. У него где-то там старинные друзья живут.