Николай Трублаини - «Лахтак»

• Название: «Лахтак»
• Автор: Николай Трублаини
• Издательство: Государственное издательство детской литературы Министерства просвещения РСФСР
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1960

С парохода можно было увидеть блеск выстрелов, но звук не долетал — все терялось в реве бури. Кто знает, чего хотели эти двое. Может быть, они требовали, чтобы за ними послали шлюпку. А может быть, только хотели напомнить про себя, чтобы после шторма им поскорее прислали помощь.

---

— А глубоко здесь? — шепнул Торбе Запара.

Механик только сердито отмахнулся и крикнул:

— Эльгар!.. Бросай через него гарпун. Пускай хватается за веревку.

И Торба зажестикулировал, поясняя гарпунеру свои слова.

Но Эльгар стоял как остолбенелый, с высоко поднятым гарпуном в руке. Он нахмурился и, казалось, чего-то ждал.

Впереди всех оказался Вершомет. Он стал на корточки у воды и, протянув Карсену ружье, крикнул тем, кто стоял позади него:

— Держите!

Карсен протянул руки и коснулся было ружья, но, не успев еще сжать как следует приклад, вскрикнул и погрузился в воду. Одновременно на поверхности показалась спина моржа. Все поняли, что морж напал на человека.

В то же мгновение воздух прорезал гарпун, брошенный сильной рукой Эльгара. Тяжелое и острое оружие вонзилось в спину моржа. Зверь исчез, и линь, который Эльгар придерживал у своих ног, начал быстро разматываться.

Торба растерянно оглянулся. «Пропал человек!» — промелькнуло у него в голове. Его взгляд остановился на Степе. Юнга сидел на льду и надувал клипербот.

И вдруг Лейте с разгона бултыхнулся в воду. На льду лежали его валенки и кожух. Никто не заметил, когда он успел раздеться.

Вслед за Карсеном и моржом он исчез под водой. Секунд через пятнадцать Лейте выплыл, таща за собой норвежца. В это время клипербот уже был на воде, и Степа, оттолкнувшись веслом от льдины, подплыл к отважному моряку. Пловец, ухватившись одной рукой за лодку, а другой поддерживая норвежца, поплыл на буксире.

Через полминуты юнга подбуксировал спасителя и спасенного ко льду. Вершомет и Павлюк легли на край льда и вытянули Лейте и норвежца. Остальные держали в это время Вершомета и Павлюка за ноги.

— Лейте! — закричал Запара. — Бегом на пароход! Изо всех сил! Полстакана спирта и приготовь теплую постель. Скорее!

Лейте не стал ждать. Чувствуя, как тело его покрывается ледяной коркой, он во весь дух помчался к пароходу.

Запара подскочил к Карсену. Норвежца подняли и начали трясти, держа его спиною кверху. Вытряхнув из него воду, сделали ему искусственное дыхание. Он был жив. Дюжина рук подхватила спасенного, и моряки поспешили на пароход. Впереди бежал Запара, размахивая руками.

Он спотыкался, падал, поднимался и бежал дальше. Позади всех плелся на своих ревматических ногах Торба. Взволнованный всем происшедшим, механик не заметил, что возле полыньи осталось два человека.

Это были Эльгар и Вершомет. Они не сводили глаз с линя, который медленно разматывался. Из воды показалась голова смертельно раненного зверя. Он хрипел.

Выстрелом из ружья зверя прикончили и начали подтягивать ко льду.

Г л а в а IX

— Одним словом, у нас целый лазарет для островитян, — шутил на следующий день Кар, разговаривая на капитанском мостике со своими помощниками.

— Ну, как здоровье этого Карсена?

— Дней через пять будет совершенно здоров, — ответил Запара. — Ничего страшного. Получил доброго тумака. Тулуп его спас.

— Отто Рудольфович, вчера, когда норвежец тонул, наш метеоролог спросил: «А тут глубоко?» Я думал, он нырять хочет, — рассказывал Торба.

— Эх, Дмитрий Петрович, — покачал головой капитан, — вам ли это спрашивать? Забыли вы, что это наша специальность — знать, где какие глубины. То-то вас никто и не называет гидрологом, а только метеорологом.

— Хорошо, что не ветродуем,[28] — пошутил Лейте.

— И в самом деле, — поддержал Запара.

Все засмеялись.

— Нет, я не об этом, — также весело ответил Запара, — я про гидрологию. Ведь можно провести исследования в полынье, взять так называемую гидрологическую станцию.

Увлекшись этой идеей, Запара сразу же принялся ее осуществлять. Он позвал своего помощника Степу, попросил Лейте, Вершомета и других товарищей помочь ему.

Нужно было перетащить к полынье ручную лебедку — вьюшку и закрепить ее на льду. Кроме того, перевезти разные геологические инструменты.

Некоторых инструментов у Запары не было, и Торба с Зориным делали их кустарным способом в машинном отделении.

Запара хотел проводить наблюдения на протяжении суток. Работы предвиделось немало.

С помощью товарищей он перенес к полынье все инструменты.

Весь экипаж помогал гидрологу, даже Эльгар.

Карсен лежал на койке, а Ландрупп еще накануне вернулся на остров.

В том самом месте, где охотились на моржа, теперь стояла прочно закрепленная лебедка и лежали инструменты гидролога.

Прежде всего измерили глубину. Лот показал тридцать один метр.

Больше всего времени отняло измерение температуры на разных глубинах и добывание оттуда проб воды. Эта работа дала Запаре наиболее интересный материал. Батометры работали исправно — опускались в глубину, забирали там воду и автоматически закрывались, после чего их поднимали наверх. Показания глубоководных термометров удивили гидролога.

— Ничего не понимаю, — сказал Запара, — откуда такое быстрое повышение температуры?

Конечно, никто не мог объяснить это гидрологу.

Затем решили проверить, нет ли здесь какого-нибудь течения.

Хотя поверхность воды была абсолютно спокойна и брошенные в воду льдинки не двигались, это еще не значило, что вода так же спокойна и на глубине.

Вертушка Экмана-Мерца должна была это выяснить.

— Дмитрий Петрович, — обратился к гидрологу юнга, — если не ошибаюсь, вертушку рекомендуется применять только на глубине свыше двадцати пяти метров. А здесь только на шесть метров глубже.

— Это потому, что тот, который составлял инструкцию, думал, что вертушкой можно пользоваться только с борта парохода. Конечно, если измерения делаются с парохода, то на малой глубине на магнитную стрелку компаса вертушки влияет железо, из которого сделан пароход. Мы же сейчас на значительном расстоянии от парохода и можем не бояться этого влияния.

Степа прикрепил к тросу вертушку. Чтобы ее не снесло течением, он привязал к ней снизу тяжелую железную гирю.

Вертушку медленно спустили в воду на нужную глубину. Запара пустил «почтальона», то есть маленькую гирьку, которая, скользя по тросу, толкает вертушку и освобождает заторможенный пропеллер. Почувствовав по состоянию троса, что вертушка начала вращаться, гидролог нажал кнопку секундомера.

Движение воды определяли на тех же глубинах, на которых измеряли температуру и брали пробы. Через каждые десять минут вертушку вытаскивали и смотрели на показатели. На глубине десяти — пятнадцати метров нашли течение, которое шло в направлении к острову. На глубине же в двадцать пять метров и до дна в совершенно противоположном направлении шло другое течение.

— Открытие мирового значения! — закричал Запара и объяснил своим товарищам, что от острова в море идет теплое течение, а с моря к острову холодное. — Вы понимаете? — продолжал он. — Сверху холодная вода, а внизу теплая. Это потому, что при температуре в четыре градуса вода имеет наибольший вес и, если продолжать ее охлаждение, она становится легче. Парадокс! Единстственное вещество в мире с таким свойством! Но два столь противоположных течения на такой небольшой глубине у этого острова, в Полярном море, — это тоже парадокс!

Оставалось проверить, изменяются ли движение и температура воды в этих течениях на протяжении суток. Для этого нужно было завершить наблюдения суточной гидрологической станции, которые обычно производятся в течение двадцати пяти часов. Все наблюдения, кроме добывания воды с глубины, проводятся ежечасно, добывание же воды — через каждые три часа.

Только на исходе следующего дня Запара закончил свои наблюдения. Чрезвычайно утомленный и взволнованный, он возвратился в свою каюту. Не менее утомлен был и Степа, который также не отходил от полыньи целые сутки. В результате наблюдений было установлено, что течение не было постоянным. Оно наблюдалось трижды в течение суток и ни разу дольше двух часов. Чтобы разгадать тайну этого течения, гидролог решил, как следует выспавшись, повторить наблюдения. Степе также захотелось узнать причины этого явления. Юнга думал о том, как бы практически иопользовагь это движение воды. Но как? Придумать он ничего не мог. К тому же очень хотелось спать. После суток работы на морозе в висках звенело от усталости.

Г л а в а X

Проснувшись, Степа не сразу открыл глаза. Одеяло приятно согревало, в ногах и руках еще чувствовалась усталость.

«Меня словно избили», — подумал юнга.

Полежав еще минутку, мальчик приподнялся.

В кубрике он не увидел никого, кроме больного Карсена. Из столовой через фанерную перегородку слышалось несколько голосов. Оттуда в кубрик заглянул Шелемеха.

— А, товарищ юнгидр, проснулись? — весело спросил кочегар. — Там профессор Запара собирает своих ассистентов. За кормой лед треснул. Здоровенная полынья и совсем новое течение. Я думаю, что миль пятнадцать в час. Предлагаю запаковать тебя в батометр и опустить на дно для исследований.