Геннадий Гацура - Смерть литератора

• Название: Смерть литератора
• Автор: Геннадий Гацура
• Издательство: Ритас
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 1991

---

СМЕРТЬ ЛИТЕРАТОРА

«Ну и метель, ни зги не видно! Зачем только я взял машину? Думал, быстрей будет, а уже половина одиннадцатого, и я не знаю даже, где нахожусь. Хоть бы один указатель или навстречу кто попался. Да какой дурак в такую погоду из дома, да еще перед самым Новым годом, выйдет. Не дай бог застрять здесь сейчас одному…».

«Жигуленок» выскочил из леса, и его тут же бросило сильным порывом ветра в сторону. Иванов сбросил скорость и крутанул баранку влево, но машина, уже подчиняясь какой-то неведомой силе, медленно развернулась на полосе гололеда и задом влетела в сугроб. Мотор чихнул и заглох.

«Мне только этого не хватало», — подумал водитель и попытался завести мотор.

Стартер несколько раз взвыл и замолчал.

«Хоть бы одно живое существо… Ты смотри, что-то светится. Мне, кажется, повезло».

Сергей Васильевич надвинул капюшон куртки на голову, вылез из машины и, пряча лицо от ветра, пошел навстречу метели и маячившему невдалеке источнику света.

Фонарь освещал раскачивающуюся и страшно скрипевшую на ветру вывеску с двуглавым орлом.

«Ничего себе, куда это я заехал?.. А, понятно, какой-нибудь фильм снимают… Звонок бы сделали».

Он постучал в дверь и прислушался. Вой ветра перекрывал все звуки.

«А может, там никого нет?» — подумал Сергей Васильевич и негромко чертыхнулся.

Едва он это сделал, как метель, словно по мановению волшебной палочки, прекратилась, и рядом с собой он увидел того, кого только что помянул всуе. Сергей Васильевич попятился, упал, вскочил и опрометью бросился к машине.

«Не заводится!!!».

Черт не спеша, помахивая хвостиком, подошел к «Жигулям» и, облокотившись на крышу, сказал:

— Аккумулятор паршивый. У одного моего знакомого начальника произошел идентичный случай. Машина у него в лесу заглохла, а аккумулятор, ну точь-в-точь как у тебя, плохонький был… Утром нашли его и любовницу холодненькими. Царство им небесное. Вот такие дела творятся… А чего это мы с тобой здесь, на улице. Зашел бы в дом, чайку выпил, согрелся. У меня как раз гости собрались. Новый год на носу. Пошли, не пожалеешь. Давно у меня таких дорогих гостей не было.

— Да нет, что вы, я здесь посижу, — язык у Сергея Васильевича распух от страха и теперь еле ворочался во рту.

— Пошли, пошли. Нечего ломаться как красная девица…

Иванов нехотя вылез из машины и начал ее закрывать. Руки и ноги предательски дрожали. Ключи упали в снег. Он нагнулся и начал их искать, пытаясь оттянуть неприятный момент.

— Брось закрывать, кому нужна твоя развалюха. Здесь на тысячу верст ни одной живой души.

Внутри у Сергея Васильевича что-то оборвалось.

«Ну, вот и все», — подумал он и безвольно поплелся вслед за представителем нечистой силы.

— Прошу, — перед самой дверью черт пропустил его вперед.

Иванов толкнул массивную, обитую огромными металлическими гвоздями дверь, и она на удивление легко распахнулась.

В комнатке с низким потолком, за огромным столом, уставленным бутылями с самогоном, сидело несколько человек. Они с удивлением уставились на открывшуюся дверь. Один из них встал, гремя болтающейся на боку саблей, вытащил из-за пазухи маузер и заплетающимся языком спросил.

— Хто такие?

Черт придержал за рукав Сергея Васильевича, не давая ему перешагнуть через порог, и сказал:

— Извиняйте, товарищи, ошибочка вышла, — едва дверь захлопнулась, он постучал себя промеж рогов. — Думать же надо, когда что-нибудь открываешь.

После этого черт взялся за ручку и очень аккуратно, на себя, открыл дверь.

Иванов на мгновение зажмурился от яркого света.

— Вот это да! — восхищенно воскликнул он, открыв глаза и обнаружил, что стоит в смокинге в центре огромного зала, освещенного несколькими десятками хрустальных люстр.

К нему подлетел с поклонами неизвестно откуда появившийся молодой, но чрезвычайно толстый и, вероятно, поэтому очень похожий на воздушный шарик мужчина.

— С приездом-с, с приездом-с. Запоздали-с немного-с, все уже за столом-с. Разрешите ваш цилиндр-с. Вас как-с объявить-с?.. Понимаю-с. Все будет по первому классу, как в том анекдоте-с — гроб и венки несут сами покойники-с… Хи-хи-хи, — молодой человек подскочил и, маша своими коротенькими ручками, как петух крыльями, заорал на весь зал:

— Его превосходительство-с Сергей Васильевич Иванов-с, автор-с поэмы «Красным огнем горят домны», собственной персоной-с!

Вновь прибывший очень удивился. Вполне возможно, подумал он, что толстяк мог знать его фамилию, имя, отчество, но ведь он только вчера отправил рукопись редактору, и о ней еще никто не мог знать, даже его близкие знакомые.

— Прошу любить и жаловать!

Сергей Васильевич только сейчас заметил огромный стол, уставленный яствами, множество людей, сидящих за ним и во главе — уже знакомого ему черта. Правда, сейчас он был без рогов и в безукоризненно сшитом фраке.

Из-за стола выскочил розовощекий мужичок со свиным рылом.

— Я буду вас любить и жаловать, — закричал он и бросился обнимать гостя.

Подошедший черт бесцеремонно отпихнул розовощекого и предупредил Иванова:

— Ты, это, с ним поосторожней. Это вампир. Ему лишь бы в доверие втереться, а потом… Ладно, что мы стоим? В ногах правды нет, прошу за стол. Жаль, что Горыныч успел нализаться, вот бы он новому гостю обрадовался… Вот водочка, наливочка, настоечка на рябине, коньячок.

— Не могу, я за рулем.

— Обижаешь.

— Извините, но я даже не имею чести знать вашего имени.

— Меня? Ну, ты даешь! — хозяин, похоже, очень удивился. — Не признал, значит. Ну, что ж, тогда зови меня просто Мефей.

— А кто эти люди за столом?

— Какие люди? Ну, ты юморист! Присмотрись получше.

— Люди как люди.

— Ладно, — махнул рукой Мефя, — что с тобой говорить. Такие уж вы все доверчивые. Давай лучше выпьем.

— Я же за рулем.

— Хорошо, не хочешь водочки, выпей хоть пивка, — Мефя щелкнул пальцами, и из-за его спины выскочил официант с бокалом пива, покрытого капельками росы, на серебряном подносике. — Смотри, какое янтарное, с пеной. Да ты только посмотри, какая пенка… Вот и молодец. Теперь тебе все равно, что за пиво права отберут, что за водку… Раз! Вот это правильно, так держать. Нам все равно, спирт или пулемет, лишь бы с ног валило. Извини, я сейчас…

Розовощекий вновь оказался около Сергея Васильевича.

— Выпьем на брудершафт, — предложил он.

— Я с незнакомыми не пью.

Вампир протянул маленькую пухленькую ручку, шаркнул ножкой и скромно представился:

— Вася.

— Сергей Васильевич, — в ответ слегка наклонил голову Иванов.

— Ах, бросьте вы свои отчества. У нас все запросто. Да, кстати, Сережа, — слегка зардевшись, спросил Вася, — я забыл узнать, какая у вас группа крови, мало ли что может случиться…

— Первая, кажется…

— Ах, я так и знал. Вы мне сразу понравились.

— Извините, — Сергей Васильевич постарался перевести разговор на другую тему и заодно разведать обстановку, — а кто эти, за столом?

— Вы не знаете? Разве вам Мефя ничего не сказал?.. Понятно. Видите ли, существует… Ну, как бы вам объяснить. В общем, есть разум, живущий в своем мире. Это огромный сгусток энергии, существующий миллионы лет, имеющий свои законы и нормы поведения, которые не так-то просто изменить в течение нескольких десятилетий и даже сотен лет. Нет, вы знаете, пожалуй, не энергии. Не знаю, как объяснить… Ничего нет. Все игра. Мы пишем сценарий для себя, остальные предпочитают, чтобы писали для них. Одним достаточно того, что имеют, а другим нет, и они кончают свою жизнь в сумасшедшем доме или на острове Святой Елены.

— О чем это вы говорите?

Сергей Васильевич обернулся и встретился взглядом с бездонными глазами красивой молодой женщины. Ее стройное тело обтягивал черный комбинезон с множеством блестящих застежек-молний, а на голове сияло бриллиантовая диадема.

— Новенький? Нашему полку прибыло.

— Да нет, — махнул рукой Вася, — он заблудился.

— Все мы заблудшие овечки. Как тебя зовут?

— Сергей Ва…

— А меня — Вероника. Не верь ничему, что здесь говорят, — женщина положила руки на плечи Иванова и слегка прижалась животиком к нему. — О, какое у тебя сильное биополе. Пойдем лучше потанцуем. Нет ничего в этом мире стоящего внимания, кроме танцев и золота.

Музыка подхватила их, раздвинула стены увешанного хрустальными люстрами зала и, сорвав с молодой женщины черный комбинезон, оставила ее в полупрозрачной шелковой накидке. Сергей Васильевич, прежде никогда не танцевавший вальс, вдруг сразу ощутил всю прелесть этого божественного танца. Огромное поле ромашек лежало под ними, и они, кружась, неслись над ними, то сбивая ногами белые лепестки, то взлетая высоко-высоко к облакам. Исчезло все, пространство, время, а они кружились и кружились, пьянея и уносясь все дальше и дальше от охваченной голодом и военной лихорадкой Земли.