Цзян И - Молчаливый странник в Лондоне

• Название: Молчаливый странник в Лондоне
• Автор: Цзян И
• Жанр: Современная проза

Цзян И – китайский писатель, художник и путешественник.

Долгое время пределами мира для него были границы родной усадьбы, но однажды судьба привела его в Лондон. На улицах и площадях, в парках и пабах – повсюду автор внимательно "подглядывал" за жизнью лондонцев. Из его слов и образов, поражающих остроумием и свежестью восприятия, складывается настолько неожиданная картина вроде бы всем известного города, что знакомство с Лондоном по экзотичности и силе впечатлений становится сродни путешествию в джунгли Амазонки.

Выйдя за ворота родного дома, автор расширил границы собственной вселенной и поделился своим открытием с нами. Любуясь нежными ростками двух столь не похожих друг на друга миров в собственном сердце, автор расширил и само представление о жанре книг, посвященных путешествиям. Перед нами не просто эссе или путевой дневник, а книга о диалоге культур, о том, что "нет Востока и Запада нет…". А есть лишь человек, который при желании может вместить в себя весь мир.

Вам еще только предстоит проделать вместе с автором этот удивительный по своей красоте путь. Завидуем.

---

Китайская шарада: как дотянуться до вкусного блюда на большом столе?

А вот еще одна история, которую рассказал китайский студент пожилому американскому джентльмену, весьма интересовавшемуся всем китайским, но никогда прежде не встречавшему живого китайца. И вот, неожиданно на улице он столкнулся с китайским студентом, заговорил с ним, и вскоре они подружились. Однажды американец пригласил студента домой на обед и долго расспрашивал о том, как едят китайцы. Его интересовали детали самого процесса. «Я знаю, – говорил он, – китайцы не пользуются ножом и вилкой – только палочками. Вы располагаете все блюда в середине стола, а едоки сидят вокруг него. Но что вы будете делать, если придет слишком много гостей? Каков должен быть размер стола?» Студент не стал утруждать себя долгими размышлениями на эту тему и, поскольку изучал математику, ответил: размер стола будет прямо пропорционален числу гостей. Американец был озадачен и задал следующий вопрос: «В таком случае, каким образом вы сможете дотянуться палочками до блюд?» Студент почувствовал себя неловко и, чтобы как-то защитить «свою идею», заметил: «Длина палочек увеличится в той же пропорции. Мы не помогаем себе, а всегда протягиваем руку помощи тем, кто сидит напротив. Это у нас называется кооперация и взаимопомощь». Я не знаю, как продолжался этот разговор и до каких фантастических вариантов додумался наш студент-математик. Но, так или иначе, мы всегда думаем о палочках, когда едим. Жадный ворчливый гость сказал соседу за обеденным столом: «Мне кажется, вы совершенно не тренируете ваши палочки». «А вы, – парировал сосед по столу, – похоже, не даете своим ни секунды отдыха». Не думаю, что нечто подобное может произойти за английским обеденным столом.

Это напоминает мне высказывание: «Мальчикам надо давать уроки искусства еды». Но, по моим наблюдениям, английская манера еды восхитительна. Я никогда не сталкивался с англичанами, которые бы демонстрировали ненасытность, они всегда стараются контролировать себя. У меня сложилось впечатление, что англичане относятся по-деловому к самой процедуре обеда. А она довольно сложная. Смена тарелок, ножей, вилок, ложек держит в напряжении официантов, у едоков, по-моему, тоже остается мало времени подумать о вкусе пищи, они то и дело передают друг другу соль, перец, бутылки с соусами. Англичане обычно едят почти бесшумно, но мне нравится прислушиваться к звону ножей и вилок, когда они ударяются о тарелки. Все это создает некий музыкальный ритм.

Однажды мое воображение поразил церемониймейстер, устанавливавший порядок на обеде в «Гровенор-хаус», где я был среди гостей. Он был одет в великолепный мундир красного цвета. В руке держал деревянный жезл, которым он три раза ударил в дверь в то время, когда я общался с гостями. Как только мы закончили обед, я вздрогнул, когда он в очередной раз ударил жезлом три раза и объявил, что председатель разрешает курить. Я не курю, но мне было интересно узнать, что председатель в амплуа хозяина, оказывается, может дать указание гостям курить, что, на мой взгляд, противоречит этикету. Вскоре церемониймейстер снова ударил жезлом, и начались послеобеденные речи. Они были поначалу забавны и вызывать интерес, но вскоре на смену им пришли длинные и скучные. Я видел, как один джентльмен в летах, сидевший напротив меня, зевнул один раз, слушая второго оратора, дважды – третьего, три раза – четвертого и т.д. В конце концов он перестал зевать и разразился храпом.

Мы родом из страны виски

Я долго не решался начать писать эту главу, поскольку столько наслышался о том, что Англия не производит вина, а напитки, что здесь продаются, – импортные и потому губительно дороги. Но если в Англии нет своего вина, зачем же писать о нем? Да и имею ли я вообще право рассуждать на эту тему? Но мы живем в мире, где все перевернуто вверх дном. И иногда кажется, что чем дороже вино, тем больше его пьют. И хотя у меня нет пристрастия к вину, двух-трех маленьких стаканчиков хереса достаточно, чтобы я нарушил молчание и рассказал несколько историй о вине в Китае.

Мой опыт показывает, что типичный лондонец с большим удовольствием выпивает свой любимый напиток и совсем не прочь выпить еще рюмку. Сколько раз я слышал этот традиционный вопрос: «Выпьем?» Ответ следовал мгновенно, и уверяю вас, он был искренним. Менялись лишь варианты: «А как же!», «Охотно!», «Не имею ничего против!» Большинство моих шотландских друзей с гордостью говорили: «Мы родом из страны виски» или «У нас много сортов прекрасного портера, особенно «Янгерс». У ирландцев свои козыри: «Гиннес» – самое лучшее пиво».

Количество и разнообразие иностранных вин поражают, а бесконечные вариации форм винных бокалов просто зачаровывают. Бренди – первый напиток, который мне приходит в голову. Два забавных эпизода, связанных с бренди, я никогда не забуду. Первый случился в поместье Парсевол-холл в Йоркшире, где пригласивший меня сэр Уильям Милнер поразил гостей бутылкой столетней выдержки. Мне запомнилось выражение лица одного из гостей, Маркуса X. Смита, который сидел напротив меня. Он нежно касался пальцами бокала, погружал в него свой нос, закрывал глаза, долго вдыхал аромат напитка. Затем откинул голову (в этот момент глаза были все еще закрыты) и стал медленно смаковать каждый глоток, при этом издавая странные звуки – что-то вроде «хен» и «хай». Их сменили долгие вздохи, видимо, выражавшие чувство удовлетворения. Несколько минут он молчал, затем открыл глаза и прошептал: «Вы только вдохните этот аромат, сделайте хотя бы один глоток, почувствуйте этот вкус…» Я буквально заблудился в попытке оценить по достоинству и передать невыразимое удовольствие, которое он получил от столетнего бренди. Думаю, только тот, кто испытал подобное, поймет то, что я хочу описать.

Второй эпизод произошел в доме известного коллекционера господина А.-У. Барра. После того как мы попробовали отличное столовое вино, нам предложили объемистые широкие бокалы, в которые благоговейно налили старый бренди – чуть-чуть, на донышке. Я обратил внимание на то, как доктор Ле Мэй, бывший британский генеральный консул в столице Сиама (современное название страны – Таиланд. – Прим. переводчика), погрузил свой нос в бокал и с закрытыми глазами долго молча сидел, затаив дыхание. Осушив бокал, он продолжал хранить молчание. Его спокойные манеры и грациозные движения помогли мне понять, какое наслаждение испытывает бывший генеральный консул. В тот вечер он рассказал нам о том, с каким уважением сиамские монахи говорили об английских джентльменах. «Однажды я посетил храм в Сиаме, – рассказывал он, – и старый благородный монах сказал мне, что неспешный, спокойный стиль поведения англичан за обеденным столом очень напоминает манеры буддистов в аналогичной обстановке». А мне пришла на ум крамольная мысль: «Вот если бы монахам разрешили пить бренди, они наверняка проявили бы чудеса грации в обращении с бокалом!»

Я совсем не пьяница, но все-таки люблю ненароком заглянуть в бар, чтобы понаблюдать потешную сторону жизни старой доброй Англии. В вине есть некое волшебство, которое помогает утолить печаль, и я временами подумываю о том, не начать ли мне культивировать этот вкус к жизни. Обычно я захожу в бар без спутников, один. В этом случае больше шансов не привлекать к себе внимания и спокойно изучать поведение обитателей. Чаще всего стараюсь заглянуть в маленький паб рядом с «моей норой» – так я называю свою квартиру. Многие лица в пабе стали уже привычной частью моего бытия. Некоторые играют в очень популярную игру дартс – «метание стрел». И когда я вижу, как они увлечены, заразительно смеются, шутят, на время сам погружаюсь в это веселье, забываю о горестях жизни. Однажды с удовольствием наблюдал за весельчаком, который выпил лишнего. Он пытался поднять стрелу с пола, но она всякий раз падала раньше, чем он успевал удержать ее. Каждая неудачная попытка завершалась его заразительным смехом. Его юмор был безграничен, хотя, я уверен, в трезвые моменты жизни такая неуклюжесть будет бесить его. Он напомнил мне нашего великого поэта Тао Юаньмина, большого ценителя вина. Случалось, после обильных возлияний он играл на музыкальном инструменте, на котором не было струн. Вот что пишет о нем доктор Линь Юйтан: «Его единственной слабостью было пристрастие к вину. Жил он во многом сам по себе, редко принимал гостей, но частенько оказывался в компании с людьми едва знакомыми, а бывало, просто был незнаком с хозяином дома, где происходило шумное застолье. Случалось ему быть и в роли хозяина, и если уж захмелеет он раньше других, то говорил гостям: «Я пьян, хочу поспать немного, а вы продолжайте». У него был струнный музыкальный инструмент цинь, на котором не осталось ни одной струны. То был очень древний инструмент, на котором следовало играть в высшей степени медленной манере и только в состоянии полного душевного комфорта. После пиршества или когда он чувствовал расположение к музыке, Тао Юаньмин вертел цинь в руках, нежно поглаживал его, тем самым выражая свои чувства: «Я и так высоко ценю и тонко чувствую аромат музыки, так какой смысл в звуках, которые издают струны».