Олег Серёгин - Книга Арджуны

• Название: Книга Арджуны
• Автор: Олег Серёгин
• Жанр: Научная Фантастика

---

...трубят боевые слоны...

— А какой еще мог быть ответ, – удивился Дхриштадьюмна, – если не сегодня-завтра подойдут войска?

Они шли по недавно натоптанной тропе меж двумя рядами шатров: Панчалиец привез с собой несколько больше воинов, чем полагалось для сопровождения.

— Какие войска? – Юдхиштхира дико посмотрел на него. Потом вздрогнул, отвел взгляд и прошептал: – Арджуна...

— Войска союзных раджей, – терпеливо объяснил Сполох; к некоторым особенностям в поведении шурина он привык. – Семь акшаухини. С ядавами – восемь.

— У Деда – десять, – непонятно зачем сказал Стойкий-в-Битве.

Сполох повел плечом, отметая всякие сомнения.

— Случались победы и над вдвое превосходящим противником, – сказал он. – И это в открытом сражении! Ведь главное – дух. От падагоптров до махаратх никто и не мыслит о возможности поражения. Все радостны, а веселость, как говорит Дханур-Веда, есть качество армии победителей. “И полусотня отважных, – тех, кто действуют сообща, свободны от привязанностей и обладают твердостью воли, – способна обратить в бегство большое войско...”

Юдхиштхира слушал молча.

— Все приметы победоносного войска известны, – разорялся Дхриштадьюмна, – огонь при жертвоприношении склоняется вправо, птицы, ветры и облака благоприятны, видно множество радуг и воины не допускают уныния, что является несомненным свидетельством: боги и Дхарма – с нами.

— Дхарма?! – ошеломленно переспросил Царь Справедливости, остановившись.

— Все повторяют это, – с воодушевлением подтвердил Панчалиец-младший. – Отринь же наконец смирение, недостойное царя и кшатрия, мой изобильный подвигами шурин, и вспомни: ведь сам ты – сын Дхармы, и братья твои – дети богов, а неодолимый в битве Дхананджая, возлюбленный Вишну-Опекуном, живым побывал на небесах, изучив там науку Астро-Видьи... Кому под силу одолеть вас?

— Должно быть, мне пришло время удалиться от мира, – со странным выражением проговорил Стойкий-в-Битве. – Пусть царствует Арджуна. Я... мне больше пристала жизнь отшельника.

Сполох поначалу растерялся, но потом горячо воскликнул, сверкая глазами:

— Не ждал от тебя малодушия в час свершений!

— Малодушия... – безгневно повторил Юдхиштхира. – Увы, я был малодушен в дружеских беседах – с любимым братом-героем и мудрым советчиком-богом. И сейчас малодушен, потому что не осмелюсь отречься, не осмелюсь лишить войско своего штандарта, и с тем – тени Дхармы. Но никто не упрекнет меня в малодушии на поле битвы.

Он опустил голову.

— Наше войско одержит победу. Ом мани.

Сполох уже решил, что Царь Справедливости по обыкновению впал в тоску, но тот очнулся.

— Идем же, – проговорил он, – я предполагаю созвать военный совет и объявить имя главнокомандующего.

— Разве ты не станешь распоряжаться сам?

— Нет. – Сощурившись, старший Пандав посмотрел на солнце и едко заметил: – Тому, кого воздымают вроде знамени, повелевать несподручно.

Дхриштадьюмна собрался возразить, но онемел, услышав из уст Стойкого-в-Битве:

— Командующим будешь ты.

— Но почему не Ар...

— Не спорь, – быстро сказал Стойкий-в-Битве, и Сполох замолк, опасаясь возражением лишний раз ввергнуть его в тоску.

Где-то вдали, за серыми шатрами незнатных колесничих завели пьяную песню, и порыв ветра донес: “У Вишну четыре руки, и сзади его длинный змей...” Дхармараджа вздрогнул, но вздох спустя чуть усмехнулся, прикрыл глаза, задумавшись, и явно забыл о намерении куда-то идти.

Сполох тронул шурина за локоть. Тот послушно двинулся за ним – к златоверхому шатру, раскинутому возле огромного баньяна. Прозрачная колоннада воздушных корней, переплетенных с побегами лиан, дала кров стайке попугаев; верткие обезьяны дразнили ручных леопардов, дремавших в траве.

— Жена моей сестры... – начал Дхриштадьюмна, надеясь хотя бы пустым разговором вернуть свойственника на землю.

— Сестра жены? – рассеянно переспросил Юдхиштхира.

— Жена сестры, – подтвердил Сполох, – прислала в подарок лотосоподобной Черной Статуэтке девушек племени чола, искусных в пляске, – не пожелаешь ли развлечься представлением?

— Сейчас не время, – устало возразил Стойкий-в-Битве.

— С месяц назад Шикханди на лове живьем взяла тигра-альбиноса; вышло, что они водятся не только в землях дашарнов. Я думаю, это благое предзнаменование, поскольку подобные звери охраняют трон Города Слона... Я прав, о лучший из царей?

Повернув за угол, Юдхиштхира остановился как вкопанный и беззвучно шевельнул губами.

Сполох умолк, закатив глаза.

Стойкий-в-Битве неподвижно смотрел на четверку лунно-белых скакунов, огнеоких и ярых, рожденных в далекой Камбодже...

— Твой благородный брат прибыл, – на всякий случай пояснил Дхриштадьюмна, мысленно поминая неудобосказуемые части тела разных богов: состояние изобильного подвигами шурина день ото дня ухудшалось.

— За горло. Взять. И задушить, – едва слышно произнес Юдхиштхира, судорожно стиснув кулак.

Сполох изумленно воззрился на свойственника, вполне справедливо предположив, что его последних слов тот не слышал, подводя итог своим мыслям. Но с чего проснуться в этом тихом человеке столь кровавым желаниям?

Шурин смотрел на колесницу своего брата.

На пустующее место суты.

Стойкий-в-Битве теперь уже не боялся поражения.

Он боялся, что победит.

Тем же вечером в покои Арджуны влетел разгневанный Баламут. Он имел весьма неприятный разговор с Критаварманом, после чего со злости сочинил истекающую патокой и противную здравому разумению историю.

Следовало каким-то образом объяснить союзникам, почему столь преданный и благочестивый царь пренебрег божественной волей и увел своих воинов в стан Кауравов.

— Это бред, – сказал Арджуна, выслушав его. – Остальное бывало забавно, но сейчас не время для забав! Мадхава, оставь сочинение несуразиц, ими упивается чернь, но цари – они не поверят.

— Поверят! – прошипел Кришна, раздувая ноздри; в голосе его почудилась небывалая прежде дрожь. – Поверят и благословят! И преисполнятся... Арджуна, ты подтвердишь мои слова.

— Ты будешь рассказывать это от своего имени?!

Вызолоченные ногти аватара полоснули обивку сиденья; чинский шелк, на варварский манер шитый драконами, треснул.

— Да!

Серебряный замолчал. Он стоял вполоборота к родичу, у стены, покрытой многоцветной росписью, и внимательно изучал жизнеописание царя Бхагиратхи, сведшего некогда Гангу с небес на землю. Молчание длилось, пока выражение лица Кришны не стало жалобным; еще вздох, и с уст флейтиста сорвалась бы мольба.

— Повтори, – без выражения попросил лучник, по-прежнему глядя в сторону.

Баламут медленно вдохнул и выдохнул.

— Узнав, что Кришна вернулся в свою столицу, нечестивый и незоркий Дурьодхана, полагающий Джанардану своим другом, отправился в Двараку, рассчитывая на то, что воины племени ядавов присоединятся к нему.

— Он преуспел.

— Не перебивай. Серебряный и Боец прибыли в Двараку одновременно, и одновременно вошли во дворец, но время было неурочное и... Кришна еще не пробудился ото сна.

Арджуна молча кивнул.

— Дурьодхана вошел первым и, исполненный гордыни, сел возле изголовья, в то время как благочестивый и полный смирения сын Панду остановился в изножии кровати.

— И сколько жен было в той кровати? – сухо уточнил Арджуна.

— Ни одной! – рявкнул Кришна. – Затем, чтоб ты мог в нее залезть, когда Боец уедет!

— Нам обоим ты не хотел отказать в помощи, – четко продолжил Серебряный, – но, проснувшись, первым увидел меня, и потому предложил мне выбирать: акшаухини войска под началом Чудо-Латника, или себя.

— Свою помощь!

— Угу. Себя.

— Мне это не нравится!

— Мне тоже.

— Серебряный, – мягко спросил Баламут после долгого молчания, – будь это так, что бы ты выбрал?

— Я бы пристрелил Слепня, – Арджуна пожал плечами, так и не взглянув на собеседника. – По-братски. А теперь ты скажешь, что на самом деле произошло в Хастинапуре. Или мне расспрашивать слуг?

— Слуги не скажут тебе ничего иного. И никто не скажет. Кроме, возможно, – Баламут растянул губы в усмешке, – самого Дурьодханы. Или Духшасаны с Карной... Поинтересуешься при встрече?

— Я не колдун, чтобы расспрашивать мертвецов.

— Я так и думал... – аватар подмигнул бронзовой крысе, на которой восседал мудрый толстый Ганеша.

— Что стряслось с Чудо-Латником? – неприязненно поинтересовался Серебряный. – Он, помнится, слыл весьма преданным вишнуитом...

Аватар раздраженно отмахнулся; у него дрогнула верхняя губа, и на женственном лице странным показалось выражение зверя, готового обнажить клыки.

— Никаких Чудо-Латников, – сказал он, глядя в потолок. – Он умер и сожжен. Он никогда не рождался. Он увел войско, доставшееся Дурьодхане по выбору...