Густав Эмар - Чистое сердце (Пограничные бродяги - 3)

• Название: Чистое сердце (Пограничные бродяги - 3)
• Автор: Густав Эмар
• Жанр: История

---

- Вожди племени Антилопы, - сказал он, - этот белый охотник - мой брат. Сердце его благородно. Рука его сильна. Язык его не раздвоенный. Он любит краснокожих. Он известен в своем племени как великий храбрец. Он мудрец, сидящий у огня совести. Любите его, так как всемогущий Творец, Владыка Жизни, покровительствует ему. Он снял кожу с его сердца, чтобы очистить его кровь и чтобы слова, которые он произносит, были достойны такого великого воина, как он.

- О-о-а! - ответил на это один из индейских вождей, почтительно поклонившись белому охотнику. - Команчи - великие воины. Кто может измерить обширность земли, которую дал в их распоряжение Великий Дух? Они - вожди краснокожих, потому что они все великие храбрецы, и пятки их украшены многочисленными волчьими хвостами. Мой белый брат и его воины войдут в наш атепетль. Им будут даны хижины, лошади, и женщины понесут их оружие и позаботятся об их пище. Племя команчей-антилоп будет с этого времени насчитывать среди своих воинов еще пятерых храбрецов. Я сказал. Хорошо ли я говорил, могущественные люди?

- Вождь, - ответил Транкиль, - благодарю вас за любезный прием, который вам угодно было мне оказать. Брат мой Чистое Сердце правдиво высказал вам те чувства, которые я питаю к вашему племени. Я люблю краснокожих, а команчей в особенности: они из всех обитателей прерий самые благородные и храбрые. Они справедливо носят название царей прерий, потому что лошади их и их воины ездят куда угодно, и никто не смеет им препятствовать в этом. От себя лично и от имени моих товарищей я принимаю ваше чистосердечно предложенное гостеприимство, и мы сумеем кротким и разумным поведением отблагодарить всех за эту большую милость.

Когда Транкиль кончил говорить, самый главный вождь движением, исполненным благородства, сбросил с себя плащ, сделанный из кожи белого бизона, и надел его на плечи Транкиля. Остальные вожди, следуя его примеру, надели свои плащи на остальных охотников.

- Воины и вожди могущественного племени команчей-антилоп, - сказал при этом главный вождь, обратившись к индейцам, продолжавшим стоять молча и неподвижно, - эти белолицые охотники - наши братья. Горе тому, кто их оскорбит!

При этих словах вождя воздух снова огласился громкими криками индейцев, и они стали жестами проявлять живейшую радость. Может быть, радость эта и не была настолько искренна, насколько это могло показаться всякому, кто смотрел на ее проявление со стороны, и не была разделена всеми присутствующими в равной степени. Возможно, некоторым было неприятно, что лесные охотники были приняты в племя команчей, но те, которые испытывали по этому поводу неудовольствие, тщательно скрывали его от всех и даже были в числе тех, кто громче всех высказывал свою радость.

Индейская политика, очень логичная в этом случае, как и во многих других, предписывает во что бы то ни стало искать сближения с белыми, которые своим умением владеть оружием и глубоким знанием обычаев прерии могли бы в нужную минуту оказать им этими качествами большую услугу. Например, это могло пригодиться в тех случаях, когда одно племя вступало в войну с другим племенем, а также во время их обороны против солдат, которых правительства цивилизованных стран посылают к ним, чтобы отомстить за набеги на земли, принадлежащие белым, - набеги, совершаемые ими очень охотно и приносящие непоправимые беды, - набеги, во время которых они совершают злодеяния неслыханной жестокости.

После описанной нами сцены индейские вожди окружили белых охотников и вместе с ними и со своими воинами поскакали по направлению к селению. Не прошло и четверти часа, как вожди прибыли на место. При въезде в селение отряд был встречен Черным Оленем, вождями и старейшинами команчского племени. Не произнеся ни слова, Черный Олень, став во главе прибывшего отряда, привел его к площади, где находился ковчег первого человека. Здесь отряд остановился как вкопанный, и Черный Олень, встав у входа в хижину врачевания возле тотема, взял в руки священную трубку и, обратившись к Чистому Сердцу, сказал:

- Кто эти белолицые, которые входят как друзья в атепетль команчей-антилоп?

- Это - братья, которые просят позволения сесть у очага краснокожих, ответил тот.

- Хорошо, - продолжал Черный Олень. - Люди эти - наши братья. Огонь совета зажжен. Они войдут с нами в великую хижину врачевания, сядут у огня совета и выкурят вместе с вождями трубку мира.

- Пусть будет так, как решил мой брат, - сказал Чистое Сердце.

Черный Олень сделал повелительный жест. Занавесь у входа в хижину раздвинулась, и вожди в сопровождении охотников вошли в хижину.

Хижина врачевания была гораздо просторнее остальных хижин селения, и постройка ее была более тщательна. Шкура бизона, целиком обтягивающая хижину, была расписана красной и черной краской. На ней были изображены рисунки в виде кабалистических священных знаков, понятных только индейским шаманам или врачевателям, да еще самым важным вождям племени. Внутри хижины было совершенно пусто. В центре ее была вырыта круглая яма глубиной приблизительно в два фута, в которой лежало небольшое количество дров и углей, приготовленных заранее.

Когда все вожди вошли в хижину, самый главный из них опустил входную занавесь. Тем временем воины оцепили хижину снаружи, чтобы не дать проникнуть в нее любопытным, пожелавшим бы узнать, что составляло предмет тайного совещания.

Индейцы в высшей степени педантичны в соблюдении своих обычаев. В их правилах предусмотрено все до мельчайших подробностей, чего, казалось бы, трудно ожидать от этого полудикого народа, и каждое нарушение этих правил влечет за собой строгую кару.

Чтобы познакомить читателя с этими странными обычаями, мы подробно опишем их.

Итак, хотя Черный Олень знал как нельзя лучше, кто были белые, прибывшие в селение, потому что сам он служил им проводником, индейский этикет требовал, чтобы он встретил их соответствующим образом, иначе вожди племени непременно возмутились бы нарушением их национального обычая и сами приезжие, по всей вероятности, стали бы жертвами этого проступка Черного Оленя.

Вожди молча сели на корточки посредине хижины, и самый главный из них подал Черному Оленю священную палочку, к концу которой был привязан кусочек горящей лучины, с помощью которой он зажег священный огонь совета.

После этого в хижину вошел индеец, неся на плече священную трубку мира, которая, как мы уже говорили, не должна была ни в коем случае прикасаться к земле. Хранителей трубки мира обычно выбирали среди самых храбрых воинов племени: это были преимущественно люди, получившие во время сражения какое-либо серьезное ранение, лишившее их возможности принимать дальнейшее участие в войне.

Чубук священной трубки мира делается из кленового дерева; в большинстве случаев он имеет длину в одиннадцать футов, его украшают перьями, стеклянными бусами и разными другими побрякушками. Сама трубка делается из красного камня, который встречается только в некоторых скалистых местностях, и индейцы отыскивают его там, несмотря на все трудности, с которыми сопряжены иногда такие поиски. Если камень попадется не совсем красного цвета, то его тщательно окрашивают красной краской.

Индейцы зажигают трубку мира только в самых торжественных случаях, например, во время приема знатных гостей, объявления войны, выборов. Табак, который горит в этих трубках, называется морише и считается священным. В действительности это не что иное, как растение наркотического свойства, имеющее отдаленное сходство с никотином. Прежде чем употреблять этот табак, его моют, потом настаивают на водке, затем сушат и смешивают с обыкновенным табаком. Эти приготовления совершаются, как правило, шаманами или знахарями, только они одни имеют право хранить морише; но они, однако, не смеют пользоваться им для личного употребления.

По знаку, данному Черным Оленем, Хранитель трубки поджег священный табак и протянул конец чубука Черному Оленю как главному вождю, продолжая вместе с тем держать трубку в руках.

Черный Олень затянулся два раза и, выпустив дым на все четыре стороны, проговорил:

- Ваконда, Творец всего живущего! Пусть запах морише ласкает твое обоняние. Взгляни на нас благосклонным оком, на нас - твоих возлюбленных детей. И так же, как я вдыхаю дым, вдохни в нас мудрость, которая должна править на нашем совете.

После того как Черный Олень произнес эти слова, он затянулся еще два раза священным табаком и передал конец чубука вождю, сидевшему рядом с ним. Тот, в свою очередь, молча затянулся и передал трубку своему соседу с другой стороны. Таким образом трубка мира обошла всех сидящих и возвратилась к Черному Оленю, который и докурил табак. После этого Хранитель трубки сжег пепел на огне совета.

- Всемогущий Владыка Жизни принял жертву вождей команчей, - сказал он при этом. - Все обычаи соблюдены. Совет открыт. - И с этими словами носитель трубки вышел из хижины, и вожди остались одни.