Лиза Джексон - Расплата

• Название: Расплата
• Автор: Лиза Джексон
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-20797-8

«Мне снились страшные сны. Просто мимолетные образы жертвы, оставленной умирать с голоду. Ее... ее заперли в помещении, напоминающем склеп, она кричала и плакала. И я его чувствовала. Его присутствие... Это похоже на бред, но иногда у меня возникает ощущение... словно мне за шиворот попадают кристаллы льда, и я чувствую, что он близко... ближе, чем я могла себе представить...»

В Новом Орлеане орудует серийный убийца. Оливию Бенчет посещают леденящие душу видения его ужасных деяний. Ей нелегко убедить детектива Бенца, что она действительно «видит» убийства. И если детектив обнаружит связь между Оливией и маньяком, он сможет остановить убийцу, пока тот не нанес очередной удар.

Устрашающий психологический триллер Лайзы Джексон «Расплата» – впервые на русском языке.

---

– Нет, со мной будет все в порядке, – прошептала Оливия. Голова у нее раскалывалась, а слезы застилали глаза. Но с ней не будет все в порядке. Пока это чудовище на свободе.

– Ну, мне не кажется, что все в порядке. У тебя такой вид, будто ты увидела привидение. Я позвоню в...

Распахнулась входная дверь, звякнули колокольчики. Рик Бенц, окинув помещение взглядом, перепрыгнул через тележку, на которой были выставлены необычные рождественские украшения, и оказался рядом с Оливией.

– Что случилось? – спросил он.

– Она упала! – ответила Тавильда. – А какого черта вы тут делаете? Мне казалось, она дала вам отставку.

– С вами все в порядке? – спросил он, не обращая внимания на коллегу Оливии.

– Да, но он снова принялся за свое, – сказала она, дрожа.

Бенц обхватил ее руками, и она прильнула к нему, слыша, как Тавильда неодобрительно щелкает языком и говорит: «Ну и ну».

– Расскажите, – настаивал Рик. – Что вы видели?

– Он кого-то убил. Быстро, ножом, не думаю, что это было запланировано. – Она с трудом дышала. – Это было неожиданно... и на нем... не было маски. Я видела его лицо. – Она вздрогнула и навалилась на Бенца.

– Он кого-то убил? О чем, черт возьми, вы говорите? – вмешалась Тавильда.

Оливия едва ее слышала.

– Но образ на этот раз был искаженным. Словно он смотрел в одно из этих зеркал в комнате смеха... У него... голубые глаза и темные волосы и... кажется. – Она зажмурилась. – Я мельком увидела какое-то кольцо.

– Обручальное?

– Нет... я точно не знаю... но в нем был камень. – Она дрожала. – О господи, я думаю... кажется, жертвой стал ребенок... – Она прильнула к нему, и по щекам у нее потекли слезы. – Девочка в длинном черном платье с передником... или... – Она нахмурила брови и покачала головой. – Я... точно не знаю...

– Мы все проверим, – пообещал он, желая ее успокоить. Но не мог. Сообщений об убийстве пока не поступало. – Вы можете описать, где это происходило?

Она кивнула.

– У меня такое чувство, что это было в церкви... Он убил девочку в каком-то темном месте и затем оттащил ее к алтарю. – Нет, это было неправильно, у жертвы не было волос. Тяжело сглотнув, она посмотрела через плечо Бенца на стойку с бусинами для Масленицы, но он знал, что ее интересуют не они; она смотрит внутрь, своим внутренним взором наблюдает место преступления. – Не знаю почему, но обстановка казалась мне знакомой... хотя я видела лишь небольшие фрагменты... видение было ярким и жестоким, а убийца... убийца был в ярости. – Оливия вздрогнула в его руках, затем, словно осознавая, как близко друг к другу они находятся, она, казалось, взяла себя в руки и мягко отстранилась. Затем закусила губу. – Думаю, это могло происходить в церкви Святого Луки, – произнесла она, и ее лаза потемнели. – Я мельком видела яркие цвета, красочные панели в витраже, которые я раньше замечала в той церкви. Картина была искаженной, но... я почти уверена, что убийство произошло там. У него внутри все сжалось.

– Тогда мне лучше это проверить. – Он потянулся а своим сотовым телефоном, собираясь позвонить в участок, но ее пальцы обвились вокруг его запястья.

– Я с вами.

– Нет, не стоит.

– Вы слышали, что сказала дама, – вмешалась Тавильда. – Я видела, что с ней происходило, и думаю, вам лучше взять ее с собой.

– Если вы меня не возьмете, я просто последую за вами. Нет! – воскликнула она, словно наконец поняла. – Это было не платье, а мантия. Как та, которую носят мальчики из хора... или алтарные мальчики. – Она встретилась с ним взглядом, и он увидел страх и тревогу в ее глазах. Признавала она это или нет, она тоже думала, что Джеймс мог иметь ко всему этому какое-то отношение.

И мысль об этом изводила ее.

Значит, ты больше не хочешь быть священником? Откажешься от своих обетов? Изменишь навсегда всю свою жизнь из-за женщины?

Отец Джеймс подошел к церкви и обнаружил, что задняя дверь приоткрыта. Снова. Прелат О'Хара часто забывал ее запирать, и когда Джеймс говорил, что не помешала бы охрана, он, фыркнув, неизменно повторял: «Двери дома господня всегда открыты». То же самое ты сказал Оливии, когда пытался уговорить ее ходить на мессу.

Оливия. При мысли о ней его сердце екнуло. Та ночь, когда они едва не занялись любовью, была душераздирающей, и утром она встретила его на кухне чашечкой кофе, затем, засунув кулаки в карманы халата, она извинилась за ужасную ошибку, а вина, отразившаяся в ее больших золотистых глазах, вторила его собственному страданию. Он выпил кофе, съел приготовленный ею завтрак, выдавил из себя несколько неудачных шуток, которые сейчас заставили его поморщиться, и вышел на улицу, где царило холодное утро. Все время, что он ехал к церкви, он думал о ней, не обращая внимания ни на другие машины на дороге, ни на собирающийся дождь.

Сейчас, когда он большими шагами вошел в заднюю дверь церкви, он заметил, что замок не был закрыт. Нужно будет поговорить с прелатом. Теоретически «открытая дверь в дом господень» – это прекрасно, но непрактично. Мало ли что может случиться: воровство, вандализм или что-нибудь похуже. Отец Джеймс считал, что не нужно способствовать неприятностям.

За исключением тех случаев, когда дело касается женщин.

Поежившись от такого направления своих мыслей, он прошел по заднему коридору и почувствовал беду... какой-то холодок в воздухе. Затем он заметил, что потир валяется на полу ризницы, и вино разлилось... Что за дела, а? Волосы у него на затылке поднялись. Он подобрал чашу и затем сел на корточки, приглядываясь к пятнам на полу... вино, да... но... стены были забрызганы чем-то багрово-красным... сердце у него заколотилось. Это не вино. Кровь. Чья-то кровь.

Вскочив на ноги, он почувствовал, что в воздухе все еще витает зло. Затем с пересохшим горлом и бешено стучащим сердцем он прошел по кровавому следу к алтарю, на котором...

– О господи!

Джеймс остановился как вкопанный. Он просто не мог поверить в ужасное зрелище, явившееся его глазам. На алтаре лежал алтарный мальчик. Из раны на шее текла кровь. Джеймс бросился к нему, но, оказавшись рядом, увидев его смертельно бледное лицо, в котором не было ни кровинки, понял, что он мертв.

– Прошу тебя, господи, нет, – крикнул он. Этот мальчик – Микки Гейнс... сорванец, которому не слишком везло в жизни. Джеймс решил проверить, бьется ли у мальчишки сердце, и ничего не услышал. И мальчик не дышал.

Джеймс видел смерть раньше, успокаивал умирающих, но никогда не видел такого зверства. Он сделал несколько неуверенных шагов назад, затем побежал в церковный кабинет и лихорадочно набрал 911. Руки, рубашка и трубка были перепачканы кровью. Он услышал ответ оператора.

– Помогите, – крикнул он. – Тут мальчик... он мертв. Микки Гейнса убили здесь, в церкви Святого Луки, – заорал он в трубку. – О господи, пришлите кого-нибудь. Позвоните Рику Бенцу! Вызовите сюда немедленно детектива Бенца!

Глава 34

Когда до церкви Святого Луки оставалось лишь пять кварталов, у Бенца зазвонил сотовый телефон.

– Детектив Бенц, – ответил он... затем, маневрируя на дороге, выразительно выругался в трубку. – ... Да я уже почти на месте. Буду там максимум через две минуты. Позвоните Монтойе! – Он дал отбой и снова выругался. Его лицо побледнело. Он включил фары и сирену. – Похоже, вы были правы, – сказал он Оливии, не отводя взгляда от дороги и чуть снижая скорость на повороте. Шины джипа протестующе взвизгнули, когда он обогнул припаркованный развозной фургон.

– Нет... – Даже зная правду, она не хотела в это верить.

– Алтарный мальчик.

– В церкви Святого Луки? – Оливия, испытывая в душе чувство пустоты и какого-то оцепенения, навалилась на дверцу. У нее в голове снова промелькнула жуткая картина убийства мальчика, и она почувствовала себя ответственной за случившееся, будто каким-то образом она могла предотвратить трагедию. Глаза наполнились слезами. Ребенок. Этот изверг убил ребенка!

– Каким образом вы связаны с церковью Святого Луки? – спросил Бенц, искоса бросая на нее взгляд.

Сердце у нее словно остановилось. Чувство вины заполнило пустоту в ее душе.

– Я уже сказала, что знаю священника. Именно он дал мне список имен мальчиков, которых крестили приблизительно в то время, когда родился мой брат. – Она посмотрела в окно на улицы, мерцающие в свете фонарей. Церковь Святого Луки с побеленными стенами, шпилем и колокольней виднелась вдали, возвышаясь над соседними зданиями.

Для Оливии церковь всегда являлась символом веры, утешения и успокоения, но сегодня она представляла собой средоточие всего самого темного и злого в мире. Вздрогнув, она сложила руки на животе, когда Бенц заехал на парковку и нажал на тормоз.

Послышался отдаленный заунывный вой еще одной сирены.

Бенц открыл дверцу, затем оглянулся и посмотрел на Оливию.

– Вам лучше остаться здесь.

– И не подумаю. – Она уже толкнула дверцу и вылезала на испещренную выбоинами парковку. Тремя быстрыми шагами она догнала Бенца и поднялась по ступенькам ко входу в церковь.