Лиза Джексон - Расплата

• Название: Расплата
• Автор: Лиза Джексон
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-20797-8

«Мне снились страшные сны. Просто мимолетные образы жертвы, оставленной умирать с голоду. Ее... ее заперли в помещении, напоминающем склеп, она кричала и плакала. И я его чувствовала. Его присутствие... Это похоже на бред, но иногда у меня возникает ощущение... словно мне за шиворот попадают кристаллы льда, и я чувствую, что он близко... ближе, чем я могла себе представить...»

В Новом Орлеане орудует серийный убийца. Оливию Бенчет посещают леденящие душу видения его ужасных деяний. Ей нелегко убедить детектива Бенца, что она действительно «видит» убийства. И если детектив обнаружит связь между Оливией и маньяком, он сможет остановить убийцу, пока тот не нанес очередной удар.

Устрашающий психологический триллер Лайзы Джексон «Расплата» – впервые на русском языке.

---

Все должно быть именно так. И тем не менее когда она прикоснулась к губам кончиками пальцев, она снова вспомнила тот завораживающий поцелуй и с чувством некоей обреченности осознала, что лжет себе.

Если она не будет осторожной, она влюбится в детектива Бенца, и ничего хорошего из этого не получится.

Кристи пила второй бокал пива и была зла как черт. Она встретила в баре несколько подружек и притворялась, будто не сходит с ума от ярости, что было далеко от истины. Поэтому, когда она увидела Брайана, направляющегося к их кабинке, она отвернулась и сделала вид, что смотрит в окно.

– Не смотри сейчас, – прошептала Марианна, сидящая с другой стороны кабинки, делая затяжку, – но мне кажется, кто-то пришел, чтобы попросить прощения.

– Прекрасно. Надеюсь, он подавится своими словами.

– Дай парню шанс. Послушай, что он хочет сказать, – заметила Дженни, беря пригоршню кренделей.

– Кристи? – Голос Брайана был глубоким. Она почувствовала его пальцы у себя на плече и сбросила их, резко дернувшись. – Нам нужно поговорить.

Все еще сердитая, она повернула лицо в его сторону и сделала глоток пива.

– О чем?

– О том, почему я опоздал.

– Ты не опоздал. Ты не пришел.

– Пришел. Примерно через пять минут после твоего ухода, как сказала твоя соседка по комнате. Я подумал, что, может, найду тебя здесь.

– С чего это?

– Это местная зависаловка. – Он стоял чуть наклонившись. Его лицо было мокрым. От него пахло мускусным лосьоном после бритья и дождевой водой. – У меня сломалась машина.

– Ты мог бы позвонить.

– У меня сел аккумулятор на телефоне. Он сдох, когда я звонил в дорожную службу, чтобы мне прислали кого-нибудь на помощь.

– Существуют телефоны-автоматы.

– Я не думал, что так опоздаю. – Он бросил взгляд на двух ее подружек, которые глотали улыбки и, не теряясь, глазели на него. – Не сердись... позволь мне пригласить тебя на ужин.

– Думаю, лучше я останусь здесь.

Он одарил ее едва заметной улыбкой.

– Ты и вправду хочешь заставить меня страдать из-за этого, да?

– Ты этого заслуживаешь.

– Просто дай мне шанс загладить вину.

– Не думаю, что это возможно.

Марианна погасила сигарету.

– Дай парню шанс, Кристи.

Кристи посмотрела на подругу, сузив глаза.

– Вот что я скажу, – произнес Брайан, – приглашаю тебя посоревноваться в пул или дартс. Выбирай сама. Если я выиграю, мы идем ужинать.

– А если я? – спросила Кристи.

– Тогда ты выберешь наказание.

– Это может быть опасным, – поддразнила она, начиная воодушевляться этой мыслью. Он был таким страстным. – У меня довольно дикое воображение. Это может быть унизительно.

Его сексуальные глаза сверкнули.

– Тогда, может, мне стоит проиграть специально – сказал он, и она засмеялась.

– Хорошо, я согласна. – Она допила свое пиво и поднимаясь на ноги, почувствовала, что у нее слегка кружится голова.

– Осторожнее, – предупредила Марианна. – Кристи у нас мастер.

– Я тоже, – уверил ее Брайан, когда она направилась к мишени для игры в дартс и схватила несколько дротиков.

У нее было странное ощущение, что кто-то наблюдает за ней кроме ее подружек. Она обвела взглядом бар и увидела, что никто на нее не смотрит. О, было несколько парней, играющих в пул, которые подняли взгляд и подмигнули ей, и она испугалась, что бармен смотрит на нее, словно он внезапно засомневался в ее возрасте, но никто не смотрел зловеще. И все-таки она никак не могла избавиться от этого неприятного ощущения.

– Но есть одно условие.

– Да?

Брайан взял ее за руку. До этого момента она и не осознавала, насколько он больше.

– Одно правило.

– А, так теперь появились правила? Отлично. Ладно, что за правило?

– Если я проиграю, а я не собираюсь этого делать, ты не можешь просить, чтобы я повлиял на твою оценку по предмету Заростера. Ты мне нравишься, но я не собираюсь портить себе из-за этого жизнь, понимаешь? С философией ты разберешься сама.

– О, какая жалость. А я-то надеялась, это мой шанс получить пятерку.

– Я серьезно.

– Прекрасно, но все остальное можно? – спросила она, и его пальцы чуть разжались, их кончики принялись поглаживать внутреннюю часть ее запястья.

– Хорошо, – ответил он, и его глаза снова озорно блеснули. – Все, что угодно.

Глава 15

Бенц провел воскресное утро, работая над делом. Он связался с управлением, но, кроме гангстерской поножовщины на береговой линии и дорожного происшествия неподалеку от аэропорта, не было никаких сообщений, которые наводили бы на мысль о том, что убийца, которого чувствовала Оливия Бенчет, снова пустился во все тяжкие.

Но, с другой стороны, она видела не убийство, а только слежку за женщиной.

Он также проверил несколько других возможных зацепок, позвонил людям, которые видели дом в районе Сент-Джон, где было совершено убийство, и сверил людей, которые были сняты на камеру Хендерсоном, со списком свидетелей, которые видели пожар. На видео личности троих – молодая парочка и парень в тени – не были установлены. Все остальные дали объяснения.

Полиция Лафайетта побеседовала с Реджи Бенчетом и собиралась прислать по факсу рапорт, но пока не было никаких указаний на то, что он был в Новом Орлеане, когда происходило последнее убийство, – полиция все еще занималась проверкой его алиби.

Бенц составил список компаний, специализирующихся на изготовлении неоновых вывесок, а также список баров. Может, кто-нибудь вспомнит бокал с розовым мартини, хотя недавнее видение Оливии не имело ничего общего с убийством.

Пока.

Затем еще были церкви и священники, которые проводили церемонии. Эти списки тоже у него имелись.

Устав от бумажной работы и от следов, ведущих в никуда, он сделал перерыв, решив потренироваться в задней спальне. Одетый лишь в боксерские шорты, он принялся колошматить мешок. Это тренировало его мышцы, снимало стресс и позволило сбросить пятнадцать фунтов за последние шесть месяцев. Он становился таким чертовски здоровым, что даже самому не верилось.

Никакого бухла.

Никаких сигарет.

И женщин.

Если не считать Оливии Бенчет, которую он знал лишь несколько дней и один раз поцеловал. Это был отличный поцелуй. Но это нельзя назвать романом.

На спине у него начал выступать пот. Он живет, как монах. Монтойя обвинил его в том, что он ведет слишком замкнутую жизнь, и истина заключалась в том, что молодой полицейский был прав.

– Черт! – рявкнул Бенц и принялся колотить по мешку до тех пор, пока его мышцы буквально не взвыли от усталости, а сам он не взмок. Тяжело дыша, он навалился на мешок, который медленно покачивался. Отдышавшись, он окинул взглядом комнату Кристи. Помимо боксерского мешка, она выглядела такой же, какой она ее оставила: двуспальная кровать, покрывало цвета морской волны и такого же цвета занавески. Она казалась пыльной, нежилой, и он решил потрудиться и вытереть пыль, пропылесосить, а может, даже и поставить букет цветов на ночной столик. Он посмотрел туда и нахмурился, заметив фотографию Дженнифер рядом с кроватью Кристи.

На этом снимке, снятом давно и слегка поблекшем, они были вдвоем. Кристи в то время было лет семь, и фотография была сделана одной из подруг Дженнифер, когда мать и дочь слезли с американских горок. Их лица раскраснелись, волосы были растрепаны, глаза сияли от радости. Забавно, но он больше не испытывал прежнего гнева, только лишь глубокую грусть с примесью горечи. Их брак, конечно, был обречен с самого начала. Дженнифер было невыносимо тяжело быть женой излишне честолюбивого полицейского, которого подолгу нет рядом. Он чувствовал что-то неладное, но надеялся, что со временем все наладится. Он не замечал признаков надвигающейся катастрофы до тех пор, пока она на восьмом месяце беременности слезно не сообщила ему, что ребенок-то, оказывается, не от него.

Господи, ему никогда не доводилось испытывать такой боли. А когда он выяснил, от какого же сукиного сына беременна его жена... неудивительно, что он запил. О, конечно, он заявил о своих правах на Кристи, решил в тот самый момент, когда увидел младенца в больнице, что будет растить ее как свою собственную дочь, но семена недоверия были глубоко посеяны в его душе. Брак стал разваливаться, и постепенно от него осталась лишь видимость. Бенц проводил много времени за работой или в баре неподалеку от полицейского участка в Лос-Анджелесе. Тогда он сказал себе, что поступает правильно, но теперь не был в этом уверен. Он не мог забыть предательства жены и простить ее. Даже после ее смерти. Сейчас, однако, он мог отстраниться от ярости. Это больше не имело значения. Дженнифер была мертва, а Кристи, оставшаяся без матери, чувствовала себя все более одинокой, ей все сильнее хотелось взбунтоваться против него.

Но, может, сейчас, когда они не жили под одной крышей, этот бунт ослабнет. Если они оба не станут давать волю своим характерам и острым языкам. Он вышел из комнаты, закрыл дверь и направился в душ. Да, подумал он, он определенно раскошелится на цветы.