Айрис Джоансен - Авантюристка

• Название: Авантюристка
• Автор: Айрис Джоансен
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-009334-9

Знаменитый кинорежиссер Роман Галлахер приезжает в Австралию на съемки фильма и посреди пустыни неожиданно встречает длинноногую красавицу. Что она делает здесь, что ищет? Матильда Делани не открывает ему своих тайн, но неможет противиться мгновенно вспыхнувшей страсти…

---

Мэнди порывисто вздохнула. Не испытанные прежде ощущения навалились на нее с ошеломляющей силой. Сильные, мускулистые ноги Романа прижимались к ее бедрам, его возбужденная плоть соприкасалась с ее лоном. В воздухе стоял аромат мыла и мускусный запах мужчины.

— Ты хочешь меня? — внезапно охрипшим голосом спросил Роман. — Я уже схожу с ума. Если ты меня не очень хочешь, то скажи сразу. — Его сердце бешено стучало совсем рядом. — Я больше не могу себя сдерживать.

Она вовсе и не хотела, чтобы он себя сдерживал. Как он может сомневаться в этом? Да ведь она, Мэнди, сейчас в его руках податлива как воск?

— Глупый. Я очень хочу тебя.

— Тогда скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой. Тебе так нравится?

Его рука принялась нежно массировать обнаженную кожу живота. Почувствовав, как затрепетали мышцы Мэнди, Роман тихо засмеялся. Скользнув ниже, он нащупал жесткие завитки волос.

— А здесь?

Мэнди слабо вскрикнула, не в силах сдержать дрожь. Какие у него нежные, умелые пальцы! Она стояла совершенно неподвижно, словно загипнотизированная. Если сейчас разразится гроза, она не сможет даже пальцем пошевелить. Впрочем, это не идет ни в какое сравнение с той бурей, которая бушует в ее теле.

— Скажи мне, чего ты хочешь. — Голос Романа доносился до нее откуда-то издалека. — Слова тебя возбуждают. Говори же, Мэнди.

— Я хочу, чтобы ты был во мне. — Ей пришлось на секунду замолчать, чтобы переждать прокатившуюся по телу горячую волну. Роман прав. Слова действительно усиливают возбуждение. — Я хочу, чтобы ты водил языком по моей груди. — В животе снова заныло, дыхание участилось. — Роман, я больше не могу говорить. Я не могу!

— Господи, я тоже больше не могу! — Шорты и надетые под ними трусики мгновенно полетели на пол. Подхватив Мэнди на руки, он понес ее в спальню.

— Мои кроссовки! — слабым голосом сказала она. Было как-то неприлично остаться совершенно голой, но в спортивных туфлях.

— Я о них позабочусь, — сказал Роман, положив ее на темно-коричневое атласное покрывало. — Я обо всем позабочусь.

И он действительно обо всем позаботился. Туфли полетели в сторону, и теперь он поспешно снимал с себя оставшуюся одежду. Окинув затуманенным взглядом всю его мощную фигуру — широкие плечи, узкую талию, крепкие бедра, — Мэнди внезапно почувствовала себя маленькой и беззащитной. Как странно! Она даже не может вспомнить, когда в последний раз испытывала чувство беспомощности. Неужели в такой момент все женщины чувствуют себя так же?

Все чувства Мэнди необычайно обострились, и сейчас она подмечала мельчайшие подробности окружающей ее обстановки. Стук дождя по металлической крыше, прикосновение прохладного шелка к ее обнаженному телу, поблескивание зеркала, висящего на стене, за спиной Романа.

— Ты такая маленькая, — словно прочитав ее мысли, сказал он. — До сих пор я не представлял себе, что ты такая маленькая. Я знаю, что я крупный мужчина, и постараюсь, чтобы тебе не было больно. Не бойся меня, Мэнди.

Прозвучавшие в его голосе теплота и нежность рассеяли ее сомнения.

— Я не боюсь, — протянув руки к Роману, сказала Мэнди. — Я никогда не буду тебя бояться. — Она хрипло засмеялась. — Я боюсь только одного — что ты будешь медлить.

В полумраке спальни Мэнди не могла видеть выражения его лица, но поняла, что Роман улыбается.

— Ни в коем случае. Я не смогу сбросить скорость, даже если ты меня об этом попросишь. — Его большая ладонь накрыла ее правую грудь. — У тебя великолепные груди. Тебе не надо носить лифчик. Мне бы хотелось держать тебя где-нибудь взаперти, так, чтобы, кроме меня, тебя никто не мог видеть. Я одевал бы тебя в шелка и бархат, но при этом твои чудесные груди всегда оставались бы открытыми. — Его вторая рука обхватила левую грудь.

Мэнди ахнула. Хотя она и ожидала чего-нибудь подобного, тем не менее прикосновение его руки вызвало у нее настоящий шок. Роман замер, и Мэнди почувствовала на себе его взгляд.

— Я не сделал тебе больно?

— Нет. — Его большой палец сейчас поглаживал ее сосок, и Мэнди пришлось закусить губу, чтобы удержаться от стона. — У тебя богатое эротическое воображение.

Он медленно склонил голову.

— Тебе бы нравилось так одеваться для меня? Представь, как я вхожу в комнату и направляюсь к тебе. Я бы шел очень быстро, потому что весь день думал бы о том, как ты меня ждешь. А войдя, был бы готов сразу взорваться. — Его губы уже ласкали ее отвердевший сосок. — Как сейчас. — Его язык двигался мучительно медленно. — Ты дрожишь. Я тоже дрожу, любовь моя. Тебя не возбуждает мысль, что я дрожу от одного лишь прикосновения к тебе? — И он снова начал фантазировать, перемежая свой рассказ поглаживаниями и покусываниями. — Я бы постарался подольше наслаждаться твоими грудями, потому что очень их люблю, но не смог бы долго себя сдерживать. Я повалил бы тебя на белый ковер и лег сверху. — Он уже и в самом деле был сверху и раздвигал ей бедра. — Я бы задрал твою шелковую юбку и… — Пальцы Романа продолжали ласкать ее нежную плоть. Мэнди застонала и беспомощно выгнулась. — Хорошо было бы подождать, пока ты будешь готова, но вряд ли я смог бы столько выдержать. От тебя я сходил бы с ума. Все, о чем бы я мог думать — это о том, как чудесно будет в тебя войти. Чтобы ты вобрала меня целиком. — Он медленно скользнул между ее бедрами.

Мэнди сжала зубы и задержала дыхание.

Роман замер. Судороги сотрясали все его тело.

— Фантазии кончились, — сдавленным голосом сказал он. — Началась реальность. Как ты, Мэнди?

— Нормально, — с трудом прошептала Мэнди.

— Ты меня примешь?

Разве он не знает, что она только этого и хочет?

— Да. — Она облизнула пересохшие губы. — Да, да!

Он двинулся вперед, и резкая боль заставила ее вскрикнуть. Роман остановился.

— Мэнди! — В его голосе смешались изумление и тревога.

— Все в порядке. Все хорошо. — Обвив ногами его бедра, она притянула его к себе. — Кажется, я дрожу… как странно…

— Не только ты. — По телу Романа пробежала новая судорога, и Мэнди почувствовала, как его плоть шевелится в ней. — Так что же мне теперь делать? — На этот раз в голосе Романа прозвучало отчаяние.

— Продолжай, — прижавшись губами к его плечу, с трудом проговорила Мэнди. — Ради бога, продолжай.

Она лизнула его в плечо.

— А знаешь, мне тоже нравится твой вкус. Может быть, потом… — Она так и не вспомнила, о чем хотела сказать, потому что Роман вдруг снова стал двигаться, исторгнув у нее тихий стон. С каждым разом он входил в нее все глубже и глубже, но боль уже прошла, уступив место жгучему желанию. Одним и тем же движением Роман и утолял его, и порождал вновь. Стараясь уменьшить напряжение, Мэнди раскрыла рот. Голова ее металась по подушке.

— Роман… — умоляюще прошептала она.

— Я скоро, — сквозь сжатые губы чуть слышно произнес он. — Двигайся вместе со мной. — Он обхватил руками ее ягодицы, с каждым новым движением приподнимая ее вверх. — Отдайся мне.

И Мэнди отдалась ему с такой страстью, что сама испугалась. Движения обоих стали лихорадочными.

— Еще! — хрипло произнес Роман. — Еще, Мэнди!

Но это был уже конец. Наступил ослепляющий экстаз, разрядка, приносящая не освобождение, а новую зависимость. Тихо вскрикнув, Роман уткнулся губами в шею Мэнди.

Прошло много времени — может быть, минуты, а может, и часы, — прежде чем Мэнди удалось хоть немного освободиться от охватившего ее томного оцепенения. Не хотелось двигаться, не хотелось даже открывать глаз. Хотелось навсегда остаться там, где она сейчас находится.

— Я тебя совсем раздавил, — виновато сказал Роман, — хотя, конечно, об этом поздно беспокоиться, ведь я тебя чуть не разорвал. — В голосе его чувствовалось крайнее недовольство собой. — А ведь я уверял, что буду с тобой осторожен. Тебе было очень больно?

— Учитывая, что это было со мной в первый раз… — Она улыбнулась и открыла глаза. — В любом случае я сама напросилась… И всегда буду напрашиваться, — добавила она с вызовом.

Роман сел, опустив ноги на пол — руки сжаты в кулаки, спина напряжена.

— Почему, Мэнди? — спросил он, не глядя на нее.

— Почему я была девственницей? — Она пожала плечами. — Наверно, я всегда надеялась, что впереди меня ждет великое приключение. Возможно, вся моя жизнь была лишь подготовкой к этому. Зачем размениваться по мелочам, рискуя упустить главное, когда оно придет?

— Главное?

— Я говорю о любви, — просто сказала она.

Он долго молчал, словно пытаясь подобрать слова.

— Ты всерьез говорила, что любишь меня?

— Ты все еще мне не веришь?

— Я начинаю думать, что ты в это веришь, — как-то смущенно сказал он.

— Конечно, я в это верю. Сначала я сама была настроена очень скептически, но, наверное, тут сказывается наследственность.

— Прошу прощения? — Он поднял на нее недоуменный взгляд.

— Отец говорил мне, что когда он увидел мою мать, то сразу понял, что любит ее. — Она нежно сжала руку Романа. — Наверное, это семейная традиция.