Дафна дю Морье - Мери Энн

• Название: Мери Энн
• Автор: Дафна дю Морье
• Издательство: Панорама
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-85220-40-3-X

«Лучшая книга из когда-либо написанных мисс Дюморье» – этими словами пресса встретила новый роман известной английской писательницы Дафны Дюморье «Мери Энн». На его страницах представлена история женщины незаурядной и противоречивой, сумевшей подняться почти из самых низов общества до его вершин, чтобы затем снова быть низвергнутой оттуда… Мери Энн – известная куртизанка, любовница брата короля, герцога Йоркского, действительно существовала и была прабабушкой самой Д. Дюморье.

По мнению придирчивой критики, Мери Энн затмила знаменитую Скарлетт О'Хара, а роман не уступал нашумевшей «Ребекке», которая принесла писательнице мировую славу и уже известна нашему читателю.

---

– Когда все остальные окажутся бесполезными?

– Когда вытянем из остальных все возможное. А теперь последуйте моему совету и отдохните, уезжайте из Лондона. Забудьте о Его Королевском Высочестве на шесть месяцев. Это все, о чем я вас прошу.

Удивительно, как на нее подействовал его визит. Раньше она пребывала в каком-то оцепенении, не находя ответов на свои вопросы. Она пала духом, полностью лишившись надежды. Теперь же, после этого разговора, она опять запела. Ее положение больше не казалось ей отчаянным, порыв ветра унес с собой уныние. С неудачей надо бороться и побеждать.

А удачу – хватать за хвост и держать крепко. Жизнь – это приключение, это союзник, а не противник. Хладнокровно, полностью отбросив сантименты, она разбирала вещи, отбирая все, что представляло собой хоть какую-то ценность.

«Это можно выбросить, и это, и это тоже. А подсвечники, лампы и шторы оставить: за дом можно получить гораздо больше, когда у него все освещение в порядке. Вот это оставить, и это, и эту дюжину стульев».

Как будто она вернулась на шесть лет назад, на Голден Лейн, когда в доме появился судебный исполнитель, а Джозеф валялся в пьяном забытьи. Всего шесть лет назад? А кажется, целая вечность. И как тогда, виноват во всем Джозеф и Эдам со своей ложью и коварством. «Да, продать кровать с пологом. За нее можно будет получить хорошие деньги, когда узнают, кто в ней спал. И матрацы тоже, хотя они немного потерты. Но только не простыни. Они с монограммой, я оставлю их».

Сантименты? Нет… чистая коммерция. Их можно будет продать герцогине в Окленде, когда у той опустеют бельевые шкафы. Ей не отвертеться. «Позвольте, Ваше Королевское Высочество, предложить вам простыни. Немного поношенные, но в отличном состоянии и с монограммой. Если вы отказываетесь, я выставлю их на аукцион Кристи и дам детальное описание, кто и когда спал на них. Из щепетильности я предоставляю Вашему Королевскому Высочеству возможность первой купить их или отказаться, дабы у вас не возникло неправильное впечатление. За сто гиней вас устраивает?» Пусть герцогиня делает с ними, что хочет. Хоть пускает на подстилки для собак.

А какую цену устанавливать для комода? Нет, он не пойдет на аукцион. Это сделка личного характера с полковником Гордоном. «Зная о нехватке канцелярского оборудования в штабе, о недостатке материалов в связи с войной, госпожа Кларк счастлива предложить следующее: один большой комод, качество гарантируется. Для полковника Гордона, военного министра. Раньше комод находился на Глочестер Плейс, 18, где был опробован главнокомандующим. Если сделка не будет заключена, комод выставляется в Кристи или в Ройял Эксчендж за двойную цену».

Гордон этого не допустит. Ему придется раскошелиться, чтобы скрыть всю историю. Какие еще сувениры смогут выполнить свою особую роль, заставить всех схватиться за голову и с жадностью кинуться в борьбу за обладание ими?

Разорванная мужская ночная сорочка? Отправлена госпоже Карей, с куском мыла и катушкой ниток.

А пару подштанников отправить королеве? «Зная о глубокой привязанности Вашего Величества к принцу Фредерику Августу, герцогу Йоркскому и Олбани, я, Мери Энн Кларк, ваша преданнейшая слуга, осмелилась послать вам в знак уважения эти подштанники, в которые облачался ваш сын и которые, к своему удивлению, я обнаружила на диване в гардеробной». Это вызовет страшный переполох в Виндзоре, что будет с фрейлинами?!

Вилл Огилви оказался прав. Игра продолжалась. Еще оставались глупцы, готовые платить за место и положение, считая, что все нити в ее руках. Знакомый-знакомого-знакомого – и деньги переходили из рук в руки. Теперь, после продажи дома на Глочестер Плейс, центром ее деятельности стала Берлингтон-стрит, а Расселл Маннерс, член парламента (у которого где-то в Уэльсе была очаровательная молодая жена), стал ее частым гостем. Когда парламент объявил летние каникулы и жены востребовали своих мужей домой, Маннерсу пришлось уехать. Деньги стали поступать реже, ее организм настоятельно нуждался в отдыхе. Выносить сопение Маннерса – требовало от нее огромного нервного напряжения. В минуту бешенства она написала записку герцогу:

«Мне нужно сто фунтов, чтобы уехать из города. Мои долги все еще не выплачены, меня преследуют кредиторы. Все, что я выручила за дом, пошло на уплату долгов мелким лавочникам. Если вы не дадите мне денег, я приду к вашему порогу и лягу на ступеньки».

В ответ она получила двести фунтов. Письмо принес слуга с Портман-сквер, который сказал, что Его Королевское Высочество был один, что у него не было ни господина Эдама, ни Гринвуда. Значит… когда шпики отсутствуют, начинаются уколы совести. Он надеется, говорилось в письме, что она чувствует себя хорошо и что дети с нею. Ей не надо бояться за Джорджа, с оплатой его учебы все улажено, его будущее обеспечено, он дает слово. Что касается ее самой и ее будущего, у него есть домик, в котором никто не живет, и, пока не найдется новый владелец, она может распоряжаться им. Конечно, дом находится слишком далеко от Лондона, в Эксмуте, но, без сомнения, морской воздух пойдет на пользу и ей, и детям, и он надеется, что она проведет там и зиму. Искренне ваш, Фредерик А.

Неужели Фулхэм стал надоедать? Еще нет, решила она. Если бы это было так, он никогда не отправил бы ее в Девон. Расстояние и двести миль давало ему свободу. Как же это письмо отличалось от тех, что были написаны год назад! Она вытащила одно из связки. Оно пришло из Уэймута:

«У меня не хватает слов рассказать моей драгоценной и любимой, какое счастье принесло мне ее письмо, с каким восторгом я читал ее слова. Миллион раз говорю тебе спасибо, мой ангел, уверяю тебя, мое сердце полно любовью к тебе, только ты одна можешь сделать меня счастливым».

И так далее… и так далее… и в конце:

«Да благословит тебя Господь, моя дорогая, моя любимая. Я опоздаю отправить письмо, если буду продолжать писать. Верь мне, до последней минуты я буду принадлежать тебе и только тебе…»

Письмо вернулось в пачку, потом в изящную шкатулку, а потом в дальний угол сундука – для большей безопасности. Итак, в Эксмут, на солнце и песок, с детьми, матерью, Изабель, мужем Изабель, с Чарли, который, перейдя из драгун в 59-й пехотный полк, получил отпуск по болезни; с Мей Тейлор и ее сестрой, которым после окончания учебного года некуда деться; с бедным господином Корри, которому его доктор прописал морской воздух и который никак не может найти себе учеников в Лондоне; с Мартой – слава Богу, что у нее есть Марта, – которая была сыта по горло жизнью в Вулвиче с угольщиком-двоеженцем в комнатушке, являвшейся одновременно и гостиной, и спальней, и которая горела желанием служить экономкой. Манчестер Хауз в Эксмуте оказался огромным: здесь можно было разместить еще кучу народа, а счета за продукты отправлять герцогине в Отландз… Итак, отдых, забыть о прошлом и будущем. Весь день нежиться на солнышке и играть с детьми.

А как насчет зимы, когда все забиваются в свои норы, когда туман и дождь нагоняют тоску и уныние? Вернуться на Олд Берлингтон-стрит или направиться на восток, в Эссекс, и снять домик в Локтоне или в Коксхед-Марше?

По крайней мере один из этих джентльменов может позволить себе израсходовать на нее некоторую сумму, учитывая, что она сделала для них в прошлом: должности, повышения, работа на стороне. Другими словами, «взять крученый удар и еще сильнее закрутить мяч».

Глава 9

– Говорю тебе, это правда.

– Но, дорогой мой мальчик, это совершенно невероятно.

– Может быть, но ты не знаешь Фейна. Он с самого начала ненавидел меня, как и остальные. Как только я приехал в полк, я понял, что совершил страшную ошибку. Они изо всех сил портили мне жизнь. Эти приказы шли с самого верха, это очевидно: до меня доходили некоторые слухи. «Осторожнее, Томпсон, командир части хочет разделаться с тобой!» Я спросил: «В чем причина?» Сначала мне не отвечали, но я настаивал, и тогда мне все рассказали. «Тебе не повезло, что твоя сестра рассталась с главнокомандующим. Все об этом знают. Ее поливают грязью в штабе. И всех, кто имел к ней какое-то отношение, увольняют. Один парень, я не могу назвать тебе его имя, видел такой приказ в Книге». А потом я заболел – ты знаешь, как мне было плохо… трое докторов сказали мне, что я не годен к службе. Я подал прошение об отпуске по болезни. Командир части, полковник Фейн, написал, что не в его компетенции давать отпуска по болезни и что я должен обратиться к старшему инспектору и показать ему рекомендации доктора. Инспектор находился в Ньюарке, а я – в Лидсе. Я совсем обезумел от боли, мне нужно было как можно скорее добраться до Лондона, где бы меня вылечили. Поэтому я уехал и отправил инспектору докторские рекомендации только из Лондона. Пока я, почти без сознания, лежал в госпитале в Локтоне с мастоидитом, они и устроили этот заговор. – К ее ногам полетела «Газетт»: «Капитан Чарльз Фаркуар Томпсон из 59-го пехотного полка уволен».